Им недалеко было идти. Скита пропустила королеву вперед. Та четыре раза постучала в гладкую панель, вделанную в стену. Через некоторое время та открылась.
Перед ними стояла мать Лиданы, бабка Шелиры, вдовствующая королева Адель, постепенно уходившая из мирской придворной жизни в сумрак внутреннего духовного существования Храма Сердца.
– Беда? – спросила Адель еле слышно, и Лидана испугалась, что ее подозрения оправдываются – Адель была стара и последние два года перехода к другой жизни измотали ее. Лидана знала, что Адель проводит много времени в Храме, и часто спрашивала себя, почему ее мать до сих пор еще не покинула двор. Глядя на маленькую фигурку, опиравшуюся на дверной косяк, чтобы не упасть, освещенную сзади тусклым светом, Лидана видела свое собственное будущее. Те, кто не понимал ничего, называли таких людей благословенными, но ей казалось, что это, скорее, не благословение, а проклятье. Хотя Адель воспринимала свой переход с тихой радостью, она все еще цеплялась за жизнь и двор, и ее двойное существование иссушало ее.
До начала первых месячных дочери Тигра были обыкновенными женщинами. О, да, они обладали небольшими способностями, которые, если им хватало ума, они совершенствовали. Но после первых месячных начинались быстрые изменения – спавшие до того способности пробуждались и заставляли владелицу совершенствовать их. Потому та, кто правила Домом и Мериной, была вынуждена оставлять власть преходящую ради власти духовной и, как говорили, принимать на себя бремя еще более тяжкое – повелевать силами надмирными для защиты всех своих подданных.
«И эти силы всем им в такой час очень понадобятся», – мрачно подумала Лидана, понимая, что сейчас против них восстало во всей мощи своей страшнейшее в мире зло. Это заставило ее вспомнить о послании.
– Шелира нашла... Ростен... Тонкая рука ее матери поднялась в знаке благословения мертвых.
– Несмотря на смертельную рану, он сумел доползти до четвертых врат. Он нес вот это, – она протянула листок.
– Ростен был первым среди наших Ушей и Глаз, – сказала Адель. – Прочти то, ради чего он отдал свою жизнь, дабы спасти наши.
– Бальтазар наступает. Его силам противопоставить нечего. За ним стоит Аполон – высший слуга Тьмы. Аполон хочет завладеть Сердцем и всем, чем оно повелевает.
Адель глубоко вздохнула. Вновь воздела руки в благословляющем жесте.
Казалось, время тянется бесконечно долго.
– Да будет так, – наконец сказала Адель. – Погибнет или выстоит Мерина – это зависит от нашего решения. Подумаем же над тем, что нам должно сделать, и вновь соберемся в третьем часу.
Лидана склонила голову, отметив, что мать непроизвольно обратилась к распорядку Храма. Храм разбивал день на часы, начиная с рассвета. Встретиться в третьем часу означало, что перед принятием трудного решения они успеют позавтракать. Шелира хотела было что-то сказать, но ее тетка нахмурилась, и та промолчала. Они вернулись тем же ходом, что и пришли.
– Мы должны поднять гвардию.., гильдии... – выпалила девушка, как только панель за ними встала на место. Лидана покачала головой.
– Император Бальтазар безжалостен. А нынче почти весь наш мир в его железном кулаке. Девочка, ты никогда не видела города, отданного на разграбление. Кровь – даже кровь детей – ручьями течет по улицам, мучения, смерть настигают тысячи людей. Ты хочешь, чтобы такое случилось и в Мерине? Я видела – там, за морем – захваченный город... – королева на мгновение закрыла глаза, сжала губы. – От такого зрелища можно утратить веру. Думаешь, наши отряды, которые патрулируют улицы города, наши необученные члены гильдий могут выстоять против армии, которая никогда не знала поражений?
– Но... – начала было Шелира. Лидана безжалостно продолжала. Пусть девочка узнает всю правду, без прикрас.
– Бальтазар жаждал захватить Мерину с ее богатой торговлей уже много лет. Его не подкупить, потому что он хочет быть первым везде, куда только упадет его тень, уж такова его натура. Ростен – да перенесут его ангелы Воинств в Чертог Мира – принес нам самую худшую весть. Я кое-что слышала об этом Аполоне, хотя и очень немного. Он держится в тени за троном императора и потому еще более опасен. Если он обладает черной силой, тогда он имеет еще большее влияние на того, кто думает, что он его хозяин. Аполон жаждет заполучить Сердце – думаю, Ростен принес самую черную из вестей.
– Но... – девушка играла рукоятью своего кинжала, – Сердце же превыше всего колдовства!
– Сейчас Сердце приковано к земле в лице благочинной Верит. Она могущественна, и среди ее сестер много таких, что сумеют защитить ее. Но может случиться так, что между Аполоном и тем, что он желает, будет стоять только одна жизнь.
– Так что же нам делать? Пойти и надеть на себя рабские цепи и приветствовать Бальтазара, пав лицом в пыль?
– Мы сделаем то, что сказала преподобная – будем думать. Теперь иди спать, девочка. Скоро настанет утро со всеми своими заботами.
Шелира с явной неохотой ушла. Но Лидана не легла снова. Скита поставила лампу на маленький столик и ушла в гардеробную, откуда вернулась с костюмом, похожим на тот, что носила Шелира. Она бросила его на постель вместе со шляпой и парой сапог. Лидана усмехнулась:
– Ты права, моя воинственная душа, мы должны сами подумать. Если ищешь оружие, иди к тому, кто в этом лучше понимает. Ну, пусть так.
Она быстро переоделась в черное, натянула капюшон. Скита достала похожее одеяние из сундука, стоявшего у двери. Она не стала брать лампу, поскольку обе частенько ходили этим путем. Узкий коридор, ступеньки, низкая дверь, покрытая каплями влаги. И вот они уже на маленькой пристани, садятся в неприметную темную лодочку и отталкиваются веслом от берега.
Мерину пронизывали каналы. Хотя сам город не стоял непосредственно на морском берегу, он считался очень удобным портом именно из-за этих каналов. С другой стороны, они доставляли массу неудобств городской страже. Лидана прекрасно знала, что контрабандисты и прочие не чистые на руку людишки вовсю пользуются для своих дел водными путями. Но она также знала о гордости горожан и их верности Дому Тигра. Бальтазару еще не приходилось удерживать город на воде. Это будет куда труднее, чем он ожидает. Лидана пока оставила эту мысль, надеясь, что когда та вызреет, принесет полезные плоды.
Глава 3
ШЕЛИРА
«Иди спать, девочка», – сказала она мне. Как будто я не командую уже больше трех лет всеми нашими лазутчиками! Как будто сама бабушка не передала мне это командование из рук в руки! Как будто Владыки Коней не признали меня вождем среди своих вождей! Уж они-то «девочкой» меня не называют и в постельку не отсылают!" – Шелира прямо кипела от негодования, прячась за этим чувством от всех прочих чувств.
Прежде всего, от страха – леденящего душу, угнетающего страха. Тетушка думает, что принцесса не понимает, в каком они сейчас положении. Возможно, несколько часов назад так и было. Но теперь император Бальтазар и его победоносные армии уже не отдаленная угроза, а сегодняшняя реальность. Сейчас тот, кого она знала, с кем вместе она работала, кто доверял ей – был убит на самом пороге ее города.
Если Бальтазар сделал это так легко, то что еще он может сделать? Точнее, чего он не может сделать?
Шелира тихо ступала по старинному коридору. Немногочисленные в этот ночной час свечи горели, разбрасывая по стенам и полам из полированного дерева медовые тени и отблески. Против обыкновения она шла по извилистому коридору весьма странной походкой – если бы кто ее сейчас увидел, то подумал бы, что она пьяна, если бы только ее шаги не были столь уверены. Но она не была пьяна и не шаталась от усталости – просто старалась не наступать на скрипучие половицы. Пол здесь был сплошной ловушкой для убийц и воров – никто из слабо знакомых с «поющим коридором» не мог бы избежать случайно расположенных «громких» половиц. Принцесса же помнила их все, а также знала о прочих «сюрпризах» не только этого, но и Летнего дворца за рекой. Правильнее было бы сказать, что она мало чего не знала об этих двух зданиях. И гордилась этим.
«Даже бабушка и тетя Лидана не знают всех тайн, всех ходов, глазков и потайных дверей...»
Еще маленьким ребенком она наткнулась на первый потайной ход из детской. Казалось, никто больше о нем не подозревает. Этот ход, которым она убегала, когда все думали, что она спит или сидит под замком за чересчур буйный нрав, значил для нее больше, чем сладости или игрушки, и она решила найти таких ходов побольше.
Со временем ее бабушка Адель показала ей все, которые знала, но собственные исследования удвоили знания Шелиры.
Пройдя половину коридора, она воспользовалась одним из таких своих открытий, шагнув в глубокую тень и слившись с ней, словно сама была тенью. Нажав тремя пальцами середины трех деревянных резных цветков, она легко надавила левой рукой на другую часть резной панели. Вся панель бесшумно повернулась на центральной оси, открывая проход в пустой стене. Шелира скользнула внутрь.
Панель со слабым щелчком встала на место, и Шелира очутилась в густой бархатистой тьме потайного хода. Она чуть расслабилась, оказавшись в безопасности. Даже если император сумел внедрить соглядатаев в Дом Тигра, то здесь ее никто и никогда не выследит.
«Я как мышь за стеной. Или змея. С очень острыми зубами».
Правой рукой она погладила рукоять кинжала, что когда-то подарили ей Владыки Коней, и уверенно вступила во тьму. Нечего и говорить, что здесь-то половицы не скрипели.
Тут не было глазков. Ход вел в опочивальню, поворачивая и огибая комнаты, попадавшиеся по дороге. Шелира улыбнулась сама себе, хотя и невесело. Ни тетушка, ни та забавная карлица, которую она держит как служанку, так и не поняли, каким образом она входит и выходит из комнаты тетушки незамеченной. «Не мышка и не змейка. Дух тьмы, мысль, – видение, что бродит по дворцу, являясь то тут, то там».
Тщеславная мысль. Но сейчас не время для мечтаний и фантазий. Шелира вела рукой по полированной внутренней стене. Она считала повороты. Проход в конце концов уперся в тупик, но это был обман, который, несомненно, сбил бы с толку всякого, кто не знал здешних потайных ходов. В этих тупиках прятались двери. Шелира нащупала упоры для ног и рук, поднялась по ним, перелезла через дверную раму и спустилась вниз не раздумывая.
Ее прямо распирало от тревоги и досады. Она внутренне приготовилась к битве – а ее тетушка того гляди покорно отдаст целое королевство! «Мы должны драться. Конечно, должны! Но как?» Как заметила ее тетушка, у Мерины нет армии, да и не было никогда. Короли и королевы полагались на союзы, подкуп, шантаж и наемников. Когда королям Мерины не удавалось купить своей стране мир, они пользовались информацией своей шпионской сети, которой позавидовали бы монархи более крупных стран.
Но тетушка Лидана верно указала, что натиску армий Бальтазара никто и ничто не сможет противостоять. Не сработала ни дезинформация, ни подкуп. А ведь Шелира приказала своим лазутчикам попробовать и то и другое. Не то чтобы Бальтазар был праведником, но его власть над людьми и землями была настолько сильной, что его просто нечем было смутить, ему было все равно, что о нем говорят. Хуже всего, что чем страшнее о нем ходили слухи, тем забавнее он их находил.
Оставались подкуп и союзы. Но все союзники уже были разбиты или тряслись от страха, ожидая своей очереди. А насчет подкупа – да зачем императору принимать жалкие подачки, когда он может запросто взять все, что захочет?
Королева сделала все, что могла, чтобы отсрочить этот момент. Не попробовали еще только убийства. Об этом даже и не думали. Сколько бы ни было крови на руках императора, убить его или помышлять о его убийстве – это погубило бы их собственные души. Убийство – страшный грех, и потому нельзя о нем думать всерьез. В этом все три женщины соглашались.
«Хотя мы с тетей, похоже, еще кое в чем сходимся». Лидана продолжала думать о Шелире как о непоседливом ребенке, диком и порывистом. Ну, да, она была такой, но проведенный у Владык Коней год многому ее научил. Нрав у нее остался горячим, но хотя она могла еще дать волю гневу наедине с собой, на людях она сдерживалась. Она могла столь же расчетливо, как и Адель, строить планы, и столь же хитроумно, как Лидана, выполнять их!
Но королева до сих пор не видит, как она изменилась. Она видит только ребенка, чьи выкрутасы то и дело ставят весь дворец на уши. Она не понимает, что именно ее отношение доводит племянницу до белого каления и все время вызывает вспышки ее знаменитого гнева.
«Как же это люди могут так друг о друге заботиться и в то же время так не понимать друг друга!»
С бабушкой проще. Ее мистицизм было легко понять, хотя принять его Шелира не могла: отношение вдовствующей королевы к Сердцу и всему, что оно защищало, было просто непостижимо. Поэтому иногда девушка вела себя так, будто бы верит, но не желает в этом признаться.
По правде говоря, Шелира никогда не видела ангелов, да и не думала, что увидит. Большинству из того, что происходило в монастыре, можно было найти вполне понятное мирское толкование, а что до прочего, так это ее не касалось. Ее интересовали практические вещи. Например, как защитить город. И как остаться при этом в живых. Пусть бабушка взывает к ангелам, и посланники Благодати пусть защитят ее. А Шелира будет полагаться на клинки Владык Коней и цыганскую мудрость.
Шелира наткнулась рукой на настоящий тупик. Это был конец хода, потайная дверь в ее комнаты, находившаяся в изголовье ее кровати. Но прежде чем открыть ее, Шелира постояла.
«Должно же быть что-то, что я смогу сделать прямо сейчас».
Ночь будет долгая и бессонная.
«Да я и не усну. Как только закрываю глаза, так и вижу.., то тело...»
На мгновение ее охватила дрожь, тошнота подступила к горлу, дыхание перехватило. Она с трудом сглотнула и устало прислонилась к стене. Колени ее предательски дрожали.
«Не впервые я вижу труп, – напомнила она себе. – Несчастный Таоз, затоптанный копытами табуна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58