Очень дорогая, она отдает деревом и дымом и быстро валит человека с ног. Жаиму показалось, что он чует алкогольные пары даже с того места, где стоит.
Архон снова нажал что-то на пульте, и едва слышный гул оповестил об активизации гравиполей. Разноцветные шары — и голографическис, и настоящие — покатились по гладкой зеленой поверхности стола и сложились в идеально ровный треугольник. Последним компьютер вывел белый шар, поместив его на другом конце стола против вершины треугольника.
Архон обошел вокруг стола, прицелился и сильным ударом послал белый шар прямо в пирамиду.
Оба игрока следили, как разбегаются шары. Жаим тоже смотрел, стараясь по зигзагам шаров проследить, где они проходят сквозь гравитационные флюктуации, и в то же время не сводя глаз с белого шара: о реальный он стукнется, а сквозь виртуальный пройдет.
Один из более тяжелых, судя по окраске, шаров упал в лузу.
— Нижние шары мои, Ваше Высочество, — с изысканной вежливостью произнес Архон. — Положение как в космосе, не правда ли?
Брендон с улыбкой снова пригубил свой креспек.
Шривашти двинулся вокруг стола.
— Прискорбно видеть, как растет напряжение между Флотом и гражданскими служащими. Хотелось бы, чтобы они поняли, каким благом станет взаимное сотрудничество для обеих сторон — не так ли, Ваше Высочество? — Титул Архон произнес, уже склонившись для удара.
— Совершенно верно. — Брендон сделал еще глоток.
Щелк. Белый обошел явно аномальный шар и стукнулся о твердый у лузы. Шривашти выпрямился, и шар свалился вниз. Довольный, Архон поднял глаза.
— Детали мы, конечно, обсуждать не будем, — сказал он, похлопывая кием о ладонь, — но скажите: Найберг приглашал вас на свои совещания?
— В рамках, предписанных ему законом, — ответил Брендон.
Щелк! Белый снова проделал зигзаг и попал точно в цель, но на этот раз не столкнул шар в лузу.
«Мертвая зона? — подумал Жаим. — Или просто недостаточно сильный удар?»
Архон с очередным поклоном отступил назад.
Брендон ответил столь же учтивым жестом, склонил голову набок, нагнулся, ударил.
По всем стандартам удар был неудачный. Белый врезался в кучу шаров, разбросав их веером. Два тут же остановились: Брендон нащупал мертвую зону — по крайней мере одну из них. Еще три покатились дальше — виртуальные, хотя и щелкнули, ударились о борт. Три шара остались на долю Архона и только два — Брендону.
Шривашти подошел к столу.
— Вы, Ваше Высочество, — произнес он медленно, как будто совсем не думая об игре, — возможно, находитесь в самом сложном положении из всех, когда-либо постигавших ваш досточтимый дом.
Брендон молча отсалютовал ему бокалом.
Архон поклонился и снова посмотрел на бильярд. Два шара были легкой мишенью, но вот настоящие они или нет? Только игровой шар мог сдвинуть виртуальный — белый проходил прямо сквозь них.
Архон прицелился для удара и грустно улыбнулся Эренарху, который снова отпил из бокала.
— Хотелось бы избежать бестактности, но сравнение напрашивается само собой.
«Какое еще сравнение?» — подумал Жаим. Кий Архона быстрым, решительным ударом послал белый шар к голубому — и тот прошел насквозь.
Шривашти отпил большой глоток и сказал:
— Я глубоко сочувствую вам, но это не решает нашу дилемму. Пока мы ничего не знаем, у нас есть только пепел прежнего правительства.
«Он хочет сказать, что Феникс — Панарх — мертв».
Брендон ударил, почти не целясь, и снова разметал шары. Жаим пытался следить за всеми, и ему показалось, что белый прошел сквозь край одного из верхних шаров. Три других вошли в мертвую зону или на самую ее кромку. И тут зазвонил таймер, извещая об очередной смене гравиполей.
— Но мой отец жив, — сказал Брендон.
12
— Сейчас опять будет разговор с Барродахом, — объявил мичман у пульта гиперсвязи. Нг прервала беседу с Й'Мандевом.
Азиза засмеялась, показывая на экран.
— Это Андерик, капитан «Когтя Дьявола». Был при Артелионе, как и «Смерть-Буран».
При слове «Артелион» Нг, как всегда, испытала смесь горя, торжества, сожаления и гордости. Ей, наверное, никогда уже не избавиться от этих воспоминаний. Но ведь Азиза тоже была там — ее взяли на «Смерть-Буране» вместе с гиперрацией, и она одна из всего экипажа осталась в живых. А вот поди же — смеется. Что такое это легкомыслие — дар или проклятие?
Андерик, длинный и мрачный, держался так напряженно и неестественно, что Нг сразу поняла: он боится Барродаха, очень боится.
— Я получил ваш приказ, — сказал он. — Прошу разрешения остановиться на Рифтхавене для профилактического осмотра, прежде чем следовать к Пожирателю Солнц.
Женский голос за кадром сказал:
— Скажи, что мы не можем быть уверены в скачковых системах, пока не прогоним их вхолостую.
Андерик нетерпеливо глянул через плечо.
— Заткнись, Леннарт. Он не нуждается...
На экране открылось еще одно окошко, и в нем появился Барродах, усталый и угрюмый, с глазами, как темные ямы на худом лице.
— Стоянку разрешаю, «Коготь Дьявола». Даю вам пять дней и сообщаю о вашем допуске в Рифтхавенский Синдикат. — Окно погасло.
Андерик махнул рукой невидимому связисту и тоже исчез с экрана.
— Пожиратель Солнц, — поднял брови Й'Мандев. — Вот и еще один идет туда, капитан. — В его тоне слышалось поздравление — ведь Нг предсказала, что так и будет.
Она кивнула, и внутри похолодело от уверенности: еще немного — и она тоже увидит Пожиратель Солнц, хотя бы в качестве боевой цели.
* * *
— Если на Геенну отправится спасательная экспедиция, мы об этом узнаем, — сказал Брендон. Архон тем временем загнал в лузу еще один шар.
— Предстоящее сражение, — сказал Шривашти, обходя стол и прицеливаясь, — вот единственное, о чем я слышу еще чаще, чем о прошлом.
Брендон промолчал.
— Риск этот очень реален, Ваше Высочество — уверен, что и вы это понимаете, — улыбнулся, посмотрев на него, Шривашти. — А воспоминания о прошлом сражении не внушают особых надежд.
— Должар имеет в своем распоряжении гиперсвязь, — сказал Брендон.
Улыбка Архона стала еще шире, как будто слово «гиперсвязь» ничуть не удивило его.
— Вот, значит, о чем шла речь на секретном совещании Найберга? — Он легонько толкнул белый шар. Тот покатился медленно, отклоняемый в сторону гравипотоком.
— Нг и несколько ее офицеров выдвинули такую гипотезу, проанализировав данные боя.
Белый тронул два реальных шара Брендона, немного продвинув их к середине стола.
«Могу поспорить, что там мертвая зона», — подумал Жаим.
— И ничего более конкретного? — Шривашти с приглашающим жестом отступил в сторону.
Жаим понимал его удивление — всякий, у кого были хоть какие-то связи, знал с точностью до минуты, сколько продолжалось совещание.
Брендон слегка пожал плечами.
— Тем, кто не участвовал в бою непосредственно, было трудно в это поверить. А вы верите?
— А вы, Ваше Высочество?
— Я ничего не принимаю на веру без доказательств.
— Самоуверенность юности, — тихонько рассмеялся Архон. — Но я старше вас и научился верить настойчивым слухам — даже если в них нет ничего хорошего.
— Например? — Брендон ударил и загнал шар в лузу. Следующий удар закончился неудачей.
— Например, многие утверждают, что отсутствие правительства еще опаснее, чем враг.
— Весь вопрос в том, кто имеет полномочия его созвать.
— Верно. — Архон поклонился и оглядел стол. — Но там, где одному трудно, несколько человек могут добиться успеха.
— Вера нуждается в доказательствах.
Архон со смехом сделал свой удар, и шар остановился недалеко от лузы.
— Вера, если Ваше Высочество дозволит мне возразить, — снова поклон, замедленный, как в танце, — нуждается в предмете. Обет Служения приносится человеку, но лишь постольку, поскольку этот человек олицетворяет общество в целом.
Брендон с ничего не выражающим взглядом пробил три раза подряд. «Не надо бы говорить Брендону об этом обете», — с запозданием сообразил Жаим. Он ведь так и не принес своего, сбежал с церемонии.
С полной сумятицей в мыслях Жаим попытался сосредоточиться на игре — и увидел, что Брендон внезапно вырвался вперед.
— Превосходно, Ваше Высочество, — сказал Архон. — А ведь ваши дела были совсем плохи — я уже думал, что победа за мной.
Воздав должное противнику, Архон наклонился, напрягшись для нового удара, тщательно прицелился при обоюдном молчании, а когда он наконец пробил, даже Жаим понял, что это блестящий удар. Шривашти загнал сразу несколько шаров и теперь отставал всего на одно очко.
— Хорошо, — произнес Брендон. — Просто отлично.
Архон с благодарностью поклонился и сказал:
— Вот видите, старики могут кое-чему поучить молодых.
Настал черед Брендону поклониться, но при этом его пальцы сложились в изящный жест, имеющий юмористический оттенок.
— Сколь многих заботит мое благополучие. С тех пор как я здесь, я получил уже с полдюжины уроков.
Какие полдюжины? Уж не собирается ли он сказать, этому засранцу, что берет уроки кораблевождения?
Но Шривашти, не став уточнять, прищурился и ударил — конвульсивно, промахнувшись на какой-нибудь волосок. У него остался только один шар. Когда он отошел, Жаим почувствовал его досаду — ему непременно нужно было выиграть.
Эренарх размял пальцы, отпил немного из бокала, поморгал, нагнулся и прицелился. Он крякнул — и белый шар, лениво прокатившись мимо медленной зоны, долбанул шар Архона и побежал к своим.
Этот удар мог бы стать лучшим за всю игру, потому что два последних шара Брендона выстроились в ряд. Но белый катился слишком медленно и слишком сильно стукнул шар Архона. Все три шара упали в лузы, но архонский, более тяжелый, был первым.
Архон выиграл благодаря противнику. Брендон, морщась, потер подбородок. Шривашти растянул рот в торжествующей улыбке, но тут же вернул его в прежнее положение при виде опечаленного взора Брендона.
— Еще партию, Ваше Высочество?
— Если угодно. Хотелось бы восстановить свою честь.
Это прозвучало высокопарно, и Архон рассмеялся.
— Нет никакого бесчестия в том, чтобы проиграть мне, Ваше Высочество. — Жаим расслышал в его тоне искреннее удовольствие. — Это даже с вашим братом случалось, а он был одним из лучших игроков, которых я знал.
— Кстати, о брате. — Голос Брендона чуть-чуть изменился. — Я хотел бы задать вам вопрос.
— К вашим услугам. — Архон жестом пригласил Брендона пробить первым, что тот и сделал, разбросав шары во все стороны.
Но игра как будто перестала занимать Брендона. Он сделал несколько ударов, каждый раз загоняя шар в лузу, и сказал:
— Вы были союзником моего брата и, вероятно, имели общие контакты до того, как флот Эсабиана разнес все вдребезги. — Он ударил еще раз и промахнулся.
Шривашти поморщился, нацеливая кий.
— Я знал очень мало, но готов предоставить Вашему Высочеству все, что знаю.
— Благодарю. — Точный, выверенный удар Архона положил в лузу пару шаров.
— Насколько я понял, — начал Брендон, — тело брата было найдено в спальне певицы. Но не докладывали ли ваши источники, что стало с самой певицей?
— Она покончила с собой, Ваше Высочество. — Архон наклонился снова. — Ее тело обнаружили в ванной. Испытанный временем нейротоксин, часто применяемый при самоубийствах и милосердных убийствах, совершенно безболезненный.
Щелк! Шар упал в лузу, за ним второй, и Архон улыбнулся.
— Проклятие, — с сердцем сказал Брендон. — Вы опять выиграли.
— Еще партию?
Поклон Брендона выразил сожаление.
— Будь у меня время... Но я обещал присутствовать в качестве официального лица на очередном гала-приеме.
Обмениваясь любезностями, гость и хозяин двинулись через весь огромный корабль обратно к шлюзу. Почти у самой цели Архон, выпрямившись после очередного поклона, спросил:
— Надеюсь, роль официального лица доставляет Вашему Высочеству удовольствие?
— Я к этому привык, — слегка приподнял брови Брендон.
Шривашти склонил голову.
— Я хотел сказать, да простит Ваше Высочество мое косноязычие, что людям полезно видеть вас в обществе. Хаос, пережитый нами, вселяет нервозность, а ваше присутствие позволяет предположить, что все еще вернется в свою колею.
— Благодарю за напоминание.
И они расстались. Последнее, что увидел Жаим перед закрытием шлюза, были немигающие глаза Фелтона, пустые, как у голографической статуи.
В шлюпке Брендон сразу метнулся в ванную. Жаим включил босуэлл и ничего не услышал в ответ — зато было ясно, что Эренарха стошнило.
Жаим отвел шлюпку от корабля, стараясь сообразить, в чем дело.
Казалось бы, все прошло хорошо и мило. Но реакция Брендона показывала, что инстинкт не обманул Жаима: там произошло столкновение двух воль, и нельзя судить, которая победила.
Жаим впервые получил намек, что курс Брендона пролегает не совсем в стороне от правительственных страстей. Намек, но не доказательство.
Впрочем, Жаим уже научился слышать и взвешивать не только сказанное, но и то, что осталось невысказанным.
Он полагал, что Брендон, снова оказавшись в высшем панархистском обществе, просто пользуется им с привычной легкостью, довольствуясь веселой компанией и постоянным кругом удовольствий, а в свободные часы освежая старые знания.
С Жаимом Брендон говорил о еде, напитках, играх, навигации, архаических видах музыки, о трудностях перестройки полости двигателя при отказе скачковых систем, о всяких повседневных мелочах и даже — объективно, но от этого не менее занимательно — о людях, которых встречал в свете. Но он ни разу не касался таких персон, которые создают или губят судьбу целых планет. Никогда не говорил ничего по секрету, не затрагивал ничего важного.
«Одному он все-таки доверился — Маркхему литЛ'Ранджа», — напомнил себе Жаим. Потом Маркхем исчез, и когда Брендон разыскал его, он был уже мертв.
Жаим перебрал в памяти весь разговор, смекая, что было сказано, а чего не было.
Обет Служения: то, что Архон принес его, — сказано, то, что Брендон этого не сделал, — нет. Подтекст: не сделал, потому что сбежал.
Сказано, что кто-то должен возглавить новое правительство. Не сказано, что Панарх должен быть объявлен мертвым, прежде чем таким главой станет Брендон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65