Обычно их забавляло, когда они ловили себя на этом, но сейчас никто не улыбался.
— «Шиавона» благополучно легла на курс к Икспотлю, — доложила Мессина. — Я сама установила координаты, как ты велела, и за навигационным пультом сидит Фун. — Она замялась. — Неохота было бросать других, особенно Аль-Рихама — нам могут понадобиться все наши корабли. И как бы нам не пришлось при Барке смотреть на них через прицел.
— Что поделаешь, — ответила Лохиэль. — Проговорись мы, нам пришел бы конец, а они видели то же, что и мы. Если они после этого остаются с Хримом — их дело.
— Я получил тугой луч от Хрима как раз перед уходом, — сообщил Байрут. — Наша история прошла. Нам дают пять дней на пополнение запасов из тайника Чартерли, прежде чем следовать на Барку. Я обещал загрузиться ползучими снарядами и гравиминами. А Цусама прогревает реакторы — Барродах отключит нам гиперреле, когда узнает, разве что нам уж очень повезет при Барке.
Лохиэль кивнула, понимая озабоченность своих спутников жизни. Скверно будет вернуться к обычному классу «альфа» в военной зоне, когда твои враги оснащены оружием уриан.
— Надеюсь, мы явимся еще до того, как Хрим начнет интересоваться, куда мы делись, — сказала Лохиэль. — Теперь рапортую я. Й'Лассиан выброшен в космос. Дай Ган клянется, что Видок его шантажировала, и это, возможно, правда — она пыталась проделать то же самое с парой других. Дай Ган у нас на испытательном сроке. Одно неверное слово — и он тоже отправится на прогулку. Остальные вроде бы в норме.
Она вздохнула, расправив шею, и поднялась. То ли от остаточного действия яда, то ли просто от стресса она чувствовала себя так, будто сила тяжести на корабле удвоилась. Но она не могла отдыхать, не выполнив последнюю, самую важную свою задачу.
— А теперь...
Мессина с улыбкой протянула к ней руки. Лохиэль обнялась с ней, а Байрут обхватил сильными руками их обеих. Они соприкоснулись головами. Лохиэль чувствовала их дыхание на своем лице, и пульс всех троих бился в унисон. Еще немного — и они одновременно разомкнули объятия.
— Втроем пойдем? — спросил Байрут.
— Я думаю, да, — сказала Мессина. — Для них это очень важно.
Без лишних слов они вышли из каюты Лохиэль и спустились на лифте ярусом ниже. Члены команды, которые попадались им на пути, имели вполне здравомыслящий вид и занимались делом.
Дверь в лазарет была открыта, и из тианьги веяло свежестью. К этому примешивался слабый запах, напоминающий жженую мяту.
Келли, как всегда, пребывали в движении, где неуклюжесть странно сочеталась с грацией. Лохиэль не понимала, как она могла раньше находить этот их танец комичным. Больше ей так никогда не покажется.
Когда Лохиэль и ее спутники вошли, келли разделились. Связующая, танцуя и вращая головным отростком, вышла вперед.
— Капитан, — сказала она своим до нелепости приятным голосом, — мы трое ожидали вас.
А мы-то считали их наивными, довольно глупыми существами. Очень недальновидно, если учесть, как сложна их биотехника. Как сознаться перед ними в своем невежестве — и как объяснить, что теперь, прозрев, мы им больше не доверяем?
Пока Лохиэль колебалась, подыскивая нужные слова, Мессина сказала с навигаторской прямотой:
— Мы не спрашиваем о мотивах, побудивших вас совершить самосуд над Видок. Мы хотим только знать, как вы это делаете.
Ниук2 и Ву4 затрубили и заухали, а Штоинк сказала:
— Вы смотрите на наше искусство, как на оружие, но нам не хотелось бы проделать остаток пути запертыми в оружейном отсеке.
Это была шутка, которая странным образом поправила самочувствие Лохиэль — как будто келли и впрямь всего лишь веселые ребята с дурацкими именами, имеющие пристрастие к дешевым человеческим остротам. Может, так оно и есть, но они только что показали свою другую сторону — тоже, впрочем, весьма близкую человеку. Не совсем понятно, волнует это ее или, наоборот, успокаивает.
— Мы трое используем свой талант только на благо корабля, — сказала Штоинк. — Это наш обет, и мы трое его соблюдаем.
Придется мне принять это в качестве обещания, что они не станут прибегать к этим своим штучкам, чтобы захватить мой корабль.
Но намерены ли они вообще его захватывать? Эта мысль не давала Лохиэль покоя с тех самых пор, как она оказалась перед мрачной необходимостью казнить Й'Лассиана, чтобы очистить рубку.
— Ты сказала, что вас кто-то позвал, — сказала капитан хрипло и остановилась, чтобы поправить голос. — Это что, был секретный канал связи, к которому имела доступ Видок?
Или говоря по-другому — вы все это время следили за ней? И еще более жуткая вероятность: не научились ли вы лгать, путешествуя вместе с людьми?
Ее вопрос вызвал целую какофонию уханья, блеяния и жужжания. Штоинк обернулась к своим сородичам, поставив ленты дыбом, и запахло чем-то вроде перегретой резины вперемешку с пыльными надгробиями. Байрут вытер заслезившиеся глаза, но тианьги тут же включилось на полную мощность, овеяв их ароматом свежескошенной травы.
Связующая снова повернулась к людям, направив головной отросток прямо на Лохиэль.
— Мы трое не вступали в сделку с Видок, — проворковала она. — Чтобы успокоить вас, мы напоминаем, что Видок хотела сохранить верность Эсабиану, а вы сами видели, что он сделал с нашим Старейшиной. Арес — вот куда должны отправиться мы трое.
Лохиэль кивнула:
— А если бы мы проголосовали против перехода к Панархистам?
— Тогда мы трое, как ни жаль, отказались бы от своих функций корабельного врача на «Шиавоне» и нашли бы другой способ попасть на Арес.
Лохиэль вздохнула — ей стало чуть полегче.
— И последний вопрос. Как вас позвали на Арес, если не по коммуникатору?
За этим снова последовал неистовый танец со стоящими торчком лентами, но теперь звуки, издаваемые келли, напоминали хихиканье.
— Мы не можем пока этого объяснить, — сказала связующая.
Лохиэль, внезапно устав до смерти, сказала:
— Тогда отложим это на будущее, когда у вас найдутся нужные слова, а я буду лучше соображать.
Келли отвесили тройной поклон, и люди вышли. Лохиэль по общему, хотя и невысказанному, уговору оставили спать одну. Разумелось, что Байрут будет нести вахту первым.
Но Лохиэль пока еще не могла лечь. Оставшись одна, она прямиком прошла к пульту и вызвала на экран портрет своего кузена Камерона в великолепной форме флотского капитана. Его глаза так и ввинчивались в нее, хладнокровно оценивая, чего она стоит. Камерон был единственный, кто не удивился ее уходу в рифтеры, и единственный из семьи Маккензи, с кем она после изредка переписывалась.
Что ж, кузен, возможно, она и оправдается в конце концов, твоя родственная верность.
Она сказала ему эти слова перед самым своим уходом, и сейчас его ответ прозвучал у нее в мозгу с новой силой:
«Если ты это считаешь верностью, ты пока еще не понимаешь значения этого слова».
Лохиэль кивнула, глядя в глаза на экране.
— Теперь я, кажется, поняла, кузен.
2

«ТЕЛВАРНА».
РИФТ
Монтроз потер глаза костяшками пальцев и подавил зевок, угрожавший вывихнуть ему челюсть. Со своего места за пультом Локри он слышал легкий шорох лент келли и ощущал резкий химический запах, в котором уже узнавал келлийский эквивалент зевоты.
Он посмотрел на них и улыбнулся. Келли стояли за навигационным пультом, который занимал Ивард. Дартинус и Атос, склонившись к Портус, связующей тройки, переплели узлом свои головные отростки. Ивард обмяк в кресле с бескостной грацией юности, прислонившись к Портус головой, — его ярко-рыжие волосы представляли разительный контраст с глубокой зеленью ее кожи. Парень крепко спал.
Портус повернула шейный отросток на пару градусов и глянула на Монтроза одним глазом, который у келли, похоже, заменял подмигивание, а после кивнула на Себастьяна Омилова, целиком ушедшего в какую-то сложную задачу у пульта связи.
— Усыпил бы ты его чем-нибудь, пока он всех нас не уморил, — тихо прогудела она Монтрозу.
Омилов этого как будто не заметил, и Монтроз посмотрел на капитана. Вийя почти не проявляла признаков усталости, которую наверняка испытывала, — только под глазами легла темная тень, и чувствовалось напряжение в линии плеча и руки, перебирающей клавиши. Позади совершенно неподвижно стояли эйя, устремив на нее свои многогранные голубые глазищи.
Монтроз оглянулся назад, где несла караул соларх Эмрас шо-Ретвен — эту раскованную позу десантники могли держать часами. Она тоже зевнула и улыбнулась ему, словно извиняясь. Интересно, что поделывает Марим в машинном отделении. Дрыхнет, наверно, настроив коммуникатор на тревожный сигнал.
— Вы уверены, что курс правильный, капитан? — спросил Омилов.
— Об этом надо спрашивать Иварда.
Монтроз уловил должарианскую жесткость согласных, которая у Вийи служила признаком раздражения. Интересно, слышит ли это гностор и понимает ли, что это означает?
Омилов посмотрел на спящего парня и качнул головой.
— Думаю, нет необходимости. Пеленг совпадает с другими показателями.
Он нажал несколько клавиш, и на главном экране показалась тусклая красная звезда, а внизу — полосы ее спектра.
Монтроз поморгал, пытаясь уяснить себе то, что видит. Все линии были размазаны, а кое-какие смещены.
— Бинарий черной дыры, — сказал он наконец. Каждый, владеющий хотя бы азами навигации, способен распознать спектр бинария черной дыры — его особенности объясняются вращением системы и ускорением материи, падающей в аномалию. Подход к такому явлению в режиме скачка может иметь катастрофические последствия. Но что-то еще в картине этого спектра беспокоило Монтроза, казалось неправильным.
— И да, и нет, — ответил Омилов. — Расположение фаз и расширение спектральных линий соответствуют бинарию, но здесь имеют место странные пробелы. — Он кивнул в сторону кормы, где техники «Грозного» устанавливали мощный компьютерный банк, снабженный дубликатом базы научных данных крейсера. — Компьютер утверждает, что это фрактальный спектр размерности 1,7 — возможно, этим объясняется его наиболее аномальный аспект.
Тут Монтроза осенило.
— Здесь нет рентгеновских лучей!
— Вот именно. Эта система выдает только коротковолновый конец спектра излучения, которого следует ожидать от сращенного диска. Более того, ее смещение в главной последовательности не коррелирует с другими звездами в этом регионе, а ее химический состав не соответствует высокочастотной части спектра.
Портус издала вопросительный звук, и Ивард осведомился:
— Что это значит?
Как будто и не думал спать.
Может, он и правда не спал. Монтроз уже перестал понимать, как работает сознание этого парня.
— Ни один известный процесс не носит такой спектральной метки, — с усталой улыбкой сказал Омилов. — Я думаю, это значит, что мы нашли Пожиратель Солнц.
Монтроз так устал, что не почувствовал при этих словах ничего, кроме легкого удовольствия. Омилов посмотрел на Вийю:
— Не могли бы вы подвести нас примерно на тридцать световых минут к северу от системы, чтобы лучше рассмотреть?
— Стоп, — подобралась шо-Ретвен. — Разве вы забыли приказ, гностор? Не ближе световых суток. Мы не знаем, насколько густо расставлены мониторы вокруг системы, но враг, по нашим сведениям, опустошил три флотские базы, поэтому густота должна быть приличная.
— Да, верно, я позабыл. — Омилов промолчал и произнес желанные всем слова: — Тогда мы, пожалуй, прервемся на одну вахту и отдохнем. — Он заботливо выключил пульт. — В следующий раз мы остановимся, чтобы запустить ВСР, временный...
— ...сенсорный ряд, — закончила Вийя. Она вывела на свой экран сложную геометрическую диаграмму, а заодно схему «Телварны» с обозначенными на корпусе сенсорами.
— Ага, — моргнул Омилов. — Очевидно, у вас с ними больше опыта, чем у меня. — Он встал и поклонился Вийе совершенно искренне, без тени иронии. — Простите меня, капитан. Многолетние предрассудки трудно преодолеть.
Вийя кивнула, и чуть заметная улыбка прошла по ее каменному лицу.
— Принимается, гностор. — Монтроз догадывался, что она должна хорошо чувствовать раскаяние Омилова благодаря своей подкрепленной присутствием эйя темпатии. Она провела рукой по пульту, и экран погас. — Всем спать, — объявила Вийя и добавила, метнув черный взгляд в заднюю часть мостика: — Пусть десантники бдят, если им охота.
* * *
— Пятнадцатый отрезок завершен, — доложил Ивард. — Готов к скачку на шестнадцатый.
Звезды пронеслись по экрану — это капитан развернула корабль. Соларх шо-Ретвен ощутила легкий крен, когда корабль вошел в скачок. Приборы показывали повышенную нагрузку от частых прыжков, необходимых для развертывания сенсорного ряда, достаточно обширного, чтобы дать четкую картину происходящего на расстоянии световых суток — крейсер со своей огромной базовой линией справился бы с этим намного проще.
Рыжий навигатор посмотрел на десантницу с застенчивой улыбкой, и она улыбнулась в ответ. Интерес Иварда к ней был очевиден. Мальчик, правда, молод для нее, но занятен, особенно если учесть его тесную взаимосвязь с келли. Шо-Ретвен еще ни разу не встречала келлийскую троицу, которая была бы ей несимпатична.
Долг, конечно, прежде всего, но эти рифтеры — ничего ребята, за исключением их твердокаменного капитана. Ей шо-Ретвен не доверяла ни на грош, и тот факт, что Вийя темпатка, а может, и телепатка, еще более усугублял ситуацию.
С должарианки взгляд соларха перешел на эйя. Одна из них тихо зачирикала и сделала жест, означающий «мы тебя видим». Другая повторила знак, добавив к нему прозвище, которое они присвоили шо-Ретвен: «та, что ждет, чтобы убить». Как ни странно, в их отношении к ней не чувствовалось угрозы. Казалось, что они принимают ее роль как должное, но шо-Ретвен не питала иллюзий относительно того, что будет, если долг вынудит ее выступить против Вийи. Она надеялась только, что успеет справиться со своим делом, прежде чем эйя прикончат ее.
Она подавила в себе память о детонаторах, вживленных и в нее, и в соларха Зедонга. Если один из них сработает, она об этом уже не узнает — и не стоит задерживаться на такой перспективе, особенно если талант должарианки действительно граничит с телепатией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61