У Кэндис перехватило дыхание, а из груди вырвался странный тихий стон. Глаза телохранителя смотрели на нее в упор, и взгляд их был тяжел и подозрителен. Охваченная паникой и страшным волнением, она лихорадочно старалась придумать хоть что-то, чтобы отвести от себя подозрения. Приложив руку ко лбу, она сделала вид, что ей нехорошо.
— Скорее сядьте и голову в колени! — услышала она голос за своей спиной. Он звучал жестко и властно и не допускал возражения. И сейчас же чья-то рука взяла ее за плечи.
Она послушно опустилась на землю, положила голову на колени и подождала, пока пройдет достаточно времени, чтобы ее обморок выглядел правдоподобно. Когда она подняла глаза, то увидела, что прямо на нее были устремлены глаза Сола Джеррарда.
Они были так холодны, что в сердце ей словно впились сотни маленьких острых льдинок. Она побледнела, ее била нервная дрожь. Терзаемая виной за только что разыгранный спектакль и желая в эту минуту только одного — поскорее уйти, убежать, скрыться от этого невыносимого взгляда, она хрипло, заикаясь пробормотала:
— Я… Это, должно быть, жара… Я ПОЙДУ. Благодарю вас.
— Постойте, — услышала она его властный голос. Лицо его было непроницаемо.
От испуга глаза ее потемнели. Не в силах выдержать его изучающий взгляд, она опустила ресницы, беспомощно задержавшись на его длинных смуглых пальцах, повелительный жест которых предназначался телохранителю. Тот повернулся к собравшейся толпе, что-то сказал, и люди немедленно стали расходиться.
— Вы все еще очень бледны, — наклоняясь к ней, встревожено произнесла Стефани. — Сол, что же мы будем делать?
— Отведем ее туда, где немного прохладнее, — последовал краткий и уверенный ответ.
И когда взгляды их вновь встретились, Кэндис поняла, что способность властвовать и повелевать людьми дана Джеррарду от природы и, будь он молодым юношей или стариком, это будет в нем неизменно. Печать его сильной личности лежит на всем, что происходит вокруг него, думала она, чувствуя легкое головокружение.
— Вам лучше? Может быть, вы уже можете встать? — вдруг резко спросил он, и взгляд его стал напряженным.
Она утвердительно кивнула и слабо улыбнулась бледными губами.
— Мне очень неловко. Я прошу прощения. Мне будет лучше, если я посижу в тени.
— Мы, конечно же, пойдем вместе, — с сочувствием произнесла Стефани. — Почему бы нам не отвести мисс…
— Хьюм.
— …да, мисс Хьюм в тень?
Рука на ее плече напряглась.
— Разумеется, — сказал он совершенно бесстрастным голосом, нисколько не скрывая, что не чувствует по этому поводу никакого энтузиазма. — Недалеко отсюда есть кафе с кондиционерами. Вы дойдете сами, мисс Хьюм, или, может быть, мне отнести вас?
— Нет, нет, — пробормотала она, приходя в неподдельный ужас от такой перспективы. — Я вполне могу идти сама, благодарю вас.
— Тогда мы пойдем все вместе! — раздался звонкий и уверенный голос его сестры. — Мне самой страшно жарко, и я бы не прочь выпить чего-нибудь холодненького.
— Почему бы в таком случае не отправиться домой? — Голос рыжеволосой звучал нетерпеливо и раздраженно. — Мы могли бы посадить ее…
— Где вы остановились, мисс Хьюм? — перебил ее Джеррард. Пока он помогал Кэндис подняться, она поймала на себе по-прежнему встревоженный взгляд Стефани и улыбнулась ей в ответ, давая понять, что все в порядке. Она надеялась, что безупречно сыграла свою роль и никто, даже тот, кто поддерживал ее в этот момент под руку, не заподозрил, что так называемый «обморок» был на девяносто процентов игрой.
— Так где вы остановились, мисс Хьюм? — повторил он, крепко держа ее за талию.
Чувствуя себя по-прежнему немного виноватой, она сказала название своего отеля.
— Что ж, прекрасно, это как раз по пути, — порывисто воскликнула Стефани. — Мы проводим вас после того, как все вместе выпьем чего-нибудь холодного.
В эту минуту Кэндис желала только одного — уйти, уйти как можно скорее, сказав, что с ней уже все в порядке и что она вполне сможет дойти сама. Но судьба давала ей маленький шанс, и отказываться от него из-за своей минутной трусости она не собиралась. Она лишь сильнее оперлась на руку, поддерживавшую ее за талию, и почувствовала, как вся фигура Сола напряглась. Неужели не верит? Окинув его быстрым взглядом, она не заметила на его лице никаких изменений. Оно было по-прежнему сдержанно и непроницаемо. Если он даже и заподозрил что-то, то, скорее всего, не подает виду. Но сейчас все-таки лучше приготовиться к самому худшему. Ведь он привык не доверять никому. А ей лучше всего сейчас спрятать свои опасения подальше.
Через несколько минут, уютно устроившись в небольшом прохладном ресторанчике, она потягивала ананасовый сок с содовой. Она чувствовала, как на щеках у нее появляется румянец. С видимым удовольствием ее телохранитель залпом осушил свой стакан, но всем своим существом она чувствовала, что он продолжает неотступно следить за ней. Рыжеволосая заказала себе какой-то крепкий коктейль и сейчас смотрела на свой стакан с видом величайшей брезгливости. Загадочный взгляд Сола снова и снова останавливался на хорошеньком личике Кэндис, словно сквозь эту шелковистую кожу старался разглядеть, что же все-таки скрывается у нее внутри. И только Стефани никак не могла успокоиться.
— На этом рынке такая жарища! — воскликнула она нарочито бодрым голосом. — Вы заметили, что даже местные все время обмахиваются веерами?
— Да, заметила, — с улыбкой ответила Кэндис. — Если я еще раз наберусь храбрости туда пойти, то первое, что я сделаю, — это куплю себе веер.
— В таком случае покупайте тот, что из кокосового волокна. — И в глазах Стефани снова загорелся азарт покупателя. — Они просто прелесть. Очень нужная вещь, и к тому же прекрасный сувенир..
— Пожалуй, я так и сделаю. Может быть, вы мне еще что-нибудь посоветуете?
— Например, бусы из жемчуга. Такие можно купить только на Фалаиси. Его добывают из совершенно особенных раковин черных устриц. Такой жемчуг зреет сотни лет, и, по-моему, он великолепен!
— Не думаю, что мисс Хьюм захочет купить такой дорогой сувенир, Стефи, — с ехидной улыбкой сказала рыжеволосая.
Кэндис увидела, как лицо девушки мгновенно залилось краской, и внутренне восхитилась тем, сколько врожденного достоинства было в ее ответе.
— В таком случае там есть и другие интересные вещи. Кое-что можно купить в «Торговце Джо», который на центральной улице. Название, конечно, ужасное, но магазин хороший. У меня есть великолепная идея: сначала мы сходим в музей, чтобы вы сами увидели, какие вещи здесь делают ремесленники, потому что, к сожалению, не все сувениры сделаны действительно на высоком уровне.
Прикрыв, как кошечка лапкой, рот, рыжеволосая зевнула.
— Какая же ты наивная глупышка! Я уверена, что для мисс Хьюм совершенно не важны все эти художественные достоинства, о которых ты говоришь. Мисс Хьюм важно просто привезти что-нибудь, чтобы всем было ясно, что она здесь была.
Кэндис не привыкла, чтобы с ней обращались с таким нескрываемым презрением. Она гневно стиснула зубы, но, прежде чем слова успели сорваться у нее с языка, раздался нежный голосок Стефани:
— Мне бы не хотелось называть вас мисс Хьюм. Меня зовут Стефани Джеррард, а ее — Лидия Вулкотт. А это мой брат Сол. А это Джил, — немного подумав, добавила она.
— Очень приятно, — проговорила Кэндис со своим новозеландским акцентом, слегка растягивая гласные.
Лидия явно скучала, выражение сузившихся глаз Сола было более чем неприветливым, но Кэндис не сдавалась, думая только о том, как бы сделать так, чтобы Стефани ее запомнила.
— Меня зовут Кэндис, — сказала она и улыбнулась.
Заметив вопрос в глазах Стефани, она повторила свое имя по буквам.
— Надо же, а я никогда не слышала, как оно произносится, и, когда видела его написанным, считала, что последний слог произносится иначе — Кэндейс.
— Не знаю, — пожала плечами Кэндис, — так всегда произносила его моя мать.
Действительно, ее приемная мать не любила это имя, но, вынужденная смириться с ним, как того требовали условия, по которым она могла удочерить девочку, она сократила его до Кэнди. В детском доме Кэндис отказывалась отзываться на него, ведь полное имя было единственным, что еще связывало ее с родной матерью.
— Может быть, кто-то хочет еще что-нибудь выпить? — лениво поинтересовался Сол. — Если нет, тогда, я думаю, нам пора.
Неторопливая грация, с которой Лидия поднялась со своего места, не допускала мысли, что она торопится поскорее уйти. Тем не менее она первой направилась к выходу.
Стефани послушно последовала за ней, но, задержавшись на полпути, повернулась к Кэндис:
— Вы уверены, что сумеете дойти? Если нет, тогда…
— Нет, нет, благодарю вас, все в порядке. Я вернусь к себе и, пожалуй, немного поплаваю в бассейне, — сказала она с несколько натянутой улыбкой, боясь спугнуть неожиданную удачу.
Однако на всякий случай, если они оставят ее здесь, что, по ее мнению, жаждали сделать все трое, кроме Стефани, она решила слегка замедлить шаг, пока они выходили на ослепительно яркое солнце.
На улице Сол тотчас же взял ее за руку и так сильно стиснул ее пальцы в своей ладони, что ей показалось, что исходящее от его пальцев раздражение пощипывает ей кожу, словно маленькие электрические разряды. Но ни лицом, ни голосом он не выдал своего состояния.
— Джил, пойдите и подгоните машину. А мы подождем здесь в тени.
Они обменялись взглядами, и телохранитель скрылся в толпе. По всему было видно, что эта идея ему не понравилась. Но вряд ли кто из толпы мог выкинуть что-нибудь неожиданное. В конце концов, все телохранители немножко параноики.
— Может быть, вы хотите подождать внутри? — нехотя поинтересовался Сол.
Но Кэндис уже знала, что не стоит доверяться его кажущемуся спокойствию. Он, как охотник, выслеживал свою добычу и, спрятавшись в засаде, ждал подходящего момента, чтобы нанести последний, роковой удар.
— Нет, нет, мне уже хорошо. Благодарю.
— Это не жара, это влажность. Уж я-то знаю, что это такое. Каждый раз, когда я приезжаю сюда, первую неделю я не вылезаю из бассейна, — забавно двигая бровями, тараторила Стефани.
— Мне это тоже хорошо знакомо, — засмеялась Кэндис.
— Вы австралийка? Ваш акцент…
— Нет, я из Новой Зеландии. — Кэндис усиленно старалась найти хоть какую-нибудь зацепку, чтобы завязать отношения со Стефани. — Мы говорим очень похоже, но все-таки есть небольшое различие в акцентах.
В голубых глазах Стефани, смотревших на Кэндис так доверчиво и дружелюбно, не отразилось ничего, кроме интереса. Знала ли она о том, что она тоже родилась в Новой Зеландии? Судя по тому, что она никак не отреагировала на то, что услышала, вряд ли.
— Как у канадцев и американцев? — засмеялась она.
Чтобы скрыть свое разочарование, Кэндис попыталась улыбнуться.
— Совершенно верно. И не дай Бог, если вы их перепутаете!
— Да, да, я знаю. В школе мы…
— Стефани, ты не могла бы отойти чуть-чуть в сторону? Мне кажется, ты мешаешь людям пройти, — назидательно вмешался в разговор ее брат.
Кто-то действительно хотел пройти, но его слова служили явным предупреждением сестре, которому она тут же повиновалась. Уступив дорогу пожилой паре, одетой в жуткие гавайские шорты, она опять начала беззаботно щебетать о том, куда можно пойти и чем заняться на острове. Одним словом, вежливые, ничего не значащие пустяки.
Кэндис последовала ее примеру, стараясь говорить о чем-нибудь веселом и приятном и не касаться опасной темы. Больше всего ей хотелось сделать или сказать что-нибудь такое, чтобы Стефани запомнила ее, чтобы потом, когда она снова постарается с ней увидеться, Стефани ее сразу узнала.
Но, как назло, в голову приходили одни банальности. Наконец к входу подкатила большая, роскошная машина.
Подъехав к отелю, Кэндис поблагодарила своих новых знакомых и попрощалась, сопровождаемая множеством любопытных глаз. Собрав всю свою волю, она улыбалась, стараясь говорить ровным, спокойным голосом, и долго стояла в тени баньяна, пока машина совсем не скрылась из виду. Слезы душили ее. Только теперь она поняла, что это значит, когда накопившиеся чувства разрывают тебя на части.
Вернувшись к себе в номер, она закусила губы, чтобы сдержать глупые, внезапно подступившие слезы. Ведь она наконец-то увидела Стефани, разговаривала с ней. Почему же тогда ей так плохо сейчас, словно жизнь потеряла всякий смысл?
Смешно. Кэндис шла по открытому прохладному коридору. Теперь она могла сказать себе, что жизнь только начинается и что она твердо знает, что ей делать. Годы скитаний, потом — годы поисков, теперь все это в прошлом. Она нашла свой золотой горшок, который так долго искала. Теперь она начнет все сначала.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Следующие два дня прошли в ощущении своей полной заброшенности. Кэндис лежала на пляже, ела, осматривала местные достопримечательности, бродила вокруг рынка и по городу в тайной надежде снова встретить Джеррардов.
Она твердила себе, что она самая настоящая идиотка, что все, что она собиралась сделать, она уже сделала, что цель достигнута. Она увидела Стефани, разговаривала с ней, может быть, даже произвела на нее впечатление, и поэтому, если им снова доведется встретиться, ее вспомнят, и вспомнят наверняка с каким-то приятным чувством.
Самым правильным в такой ситуации было бы смириться с тем, что сестры миллиардеров находятся под неусыпным надзором, и потому ей вряд ли удастся снова встретиться и поговорить со Стефани. Если бы сейчас ей удалось убедить себя в этом, она бы могла спокойно наслаждаться отпуском, отдохнувшей вернуться домой и с новыми силами приступить к своей работе в библиотеке.
Приняв в конце концов столь благоразумное решение, она купила билет на морскую экскурсию в лагуну, исполненная твердой решимости хорошо провести время и забыть о существовании той, которую она искала три года.
Ранним утром, когда вода в лагуне была еще светло-серой, она с трудом нахлобучила на свои роскошные локоны шляпку и, выйдя из гостиницы, направилась к автобусу, который уже поджидал экскурсантов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26