А в жизни министр иностранных дел Сергей Лавров вовсе не таков, каким он выглядит на экране телевизора.Друзья, однокурсники и коллеги знают совсем другого человека — веселого, доброжелательного и компанейского, бывшего бригадира студенческого строительного отряда в Якутии, хранящего верность друзьям, любителя игры на гитаре, капустников и экстремальных видов спорта…В российском правительстве Лавров, пожалуй, единственный, кто не принадлежит ни к какому клану или чьей-то команде. Он вообще последние десять лет проработал за границей. Возможно, для Путина это был еще один аргумент «за».Из всех встреч, которые провел Лавров в Нью-Йорке, беседа с американским государственным секретарем Колином Пауэллом неофициально считается самой важной. Как и вообще отношения с Соединенными Штатами.Кстати, в прежние времена наш министр, приезжая в Америку накануне президентских выборов, встречался и с кандидатом от другой партии, если у власти республиканец, то с демократом. Но с Джоном Керри, который соперничал с Бушем, Лавров не встречался. Почему?— Такие встречи проходили раньше, но всякий раз по просьбе американской стороны, — пояснил Сергей Лавров. — На сей раз просьбы не было. Хотя мне позвонил бывший заместитель государственного секретаря Ричард Холбрук, с которым мы хорошо знакомы. Мы встретились за завтраком, пили кофе, вспоминали прошлое, говорили и о сегодняшних российско-американских отношениях. Насколько мне известно, Холбрук занимает важное место в окружении Джона Керри.В реальности во время американской избирательной кампании осенью 2004 года российское руководство совершенно откровенно желало победы Джорджу Бушу.18 октября 2004 года Путин находился в Душанбе на рабочем заседании стран — участников организации «Центрально-азиатское сотрудничество». На пресс-конференции президента спросили, кто ему больше нравится — Буш или Керри?— Россия всегда была против войны в Ираке, — ответил Путин, — и сейчас наши взгляды на этот вопрос с президентом Соединенных Штатов отличаются. Но любой объективный наблюдатель скажет, что акции международных террористических организаций в Ираке, особенно в условиях нынешнего дня, направлены не только и не столько против международных коалиционных сил, сколько против президента Буша. Международный терроризм ставит перед собой цель нанести максимальный ущерб Бушу и не допустить его переизбрания на второй срок. Если они добьются этого, то они одержат-таки победу не только над антитеррористической коалицией, но и над Америкой, что может привести к активизации международного терроризма и вылазкам в других регионах…Смена министра иностранных дел не изменила ни политики страны, ни роли министерства. Оно по своему статусу по-прежнему занимается практической, повседневной дипломатией, не разрабатывает, а реализует уже принятую стратегию.Выходит, стратегические решения президент Путин принимает сам, чуть ли не в одиночку. Иногда совершенно спонтанно. Так произошло после терактов 11 сентября, так случилось и во время иракской войны.Разница между президентами России и США состоит в том, что команда Буша дает ему недурные советы. А российские чиновники, занимающиеся военно-стратегическим и внешнеполитическим анализом, сильно подвели своего президента.Хорошо, конечно, окружать себя старинными друзьями, но личная преданность — все-таки не единственный критерий приема на работу.Столь же слабой оказалась и военная команда президента, не сумевшая правильно проанализировать возможные варианты операции в Ираке.В Главном разведывательном управлении генерального штаба и в Службе внешней разведки достаточно много арабистов. Среди них немало тех, кто работал в Ираке, должен хорошо знать страну. Они прогнозировали долгую и упорную войну. Докладывали, что иракский народ, как один человек, сплотится вокруг Саддама Хусейна и будет сражаться с оккупантами до последнего патрона.Такие же прогнозы, кстати говоря, давали советские разведчики в арабо-израильских войнах 1967 года и 1973 годов, когда сулили полную победу арабских армий. И всякий раз поражение арабских армий объясняли предательством. Вероятно, иная постановка вопроса была невозможна, потому что возникал вопрос: арабские армии получили лучшее в мире советское оружие, их учили замечательные советские инструкторы, почему же они терпят поражение за поражением?Российские арабисты в большинстве своем большие поклонники тех режимов, при которых они приезжали работать в эти страны. Им и Саддам Хусейн очень нравился. Они уверяли, что иракский народ любит своего вождя. А в результате ввели в заблуждение собственное руководство.Среди военных старшего возраста тоже много людей, которые делали карьеру, сотрудничая с Саддамом Хусейном или другими ближневосточными вождями. Они снабжали эти страны оружием, служили там военными советниками. Военные любили ездить в Багдад, потому что там их принимали по-восточному широко, щедро одаривали.Российские военные убеждали президента, что советское оружие и советская выучка иракской армии заставят американцев захлебнуться в собственной крови. Военные пренебрежительно говорили, что американцы либо убегут с позором после первых жертв, либо завязнут в Ираке, как когда-то во Вьетнаме. Министр обороны Сергей Иванов предсказывал:— Если американцы пойдут на ковровые бомбардировки, то, конечно, долго Ирак не продержится. А если они будут пытаться воевать малой кровью, аккуратненько, не ввязываясь в крупные столкновения, — исход далеко не ясен. Ведь у Ирака довольно серьезная армия, и она еще не начинала воевать.Военная победа была достигнута достаточно быстро и с минимальными для атакующей стороны потерями. Выяснилось, что грош цена прогнозам наших военных. Генералы, поначалу растерявшиеся, вновь заговорили о том, что среди иракского руководства были предатели.А что еще они могут сказать? Бывший начальник генерального штаба Анатолий Квашнин, командуя в первую чеченскую войну объединенной группировкой федеральных сил, при штурме Грозного за один день потерял больше людей и бронетехники, чем американцы за всю операцию в Ираке. МАЛЬЧИКИ, КОТОРЫХ ЛЮБЯТ НАШИ ПОЛИТИКИ Похоже, что Путин, который прислушивается к своим военным советникам, оказался совсем не готов к такому повороту событий в Ираке.Ненависть к Америке, воспитанная советской пропагандой, укоренилась в сердцах и умах российских граждан. Многие ненавидят Соединенные Штаты, хотя эта страна нисколько не виновата в несчастьях, постигших Россию в ХХ столетии. Современные политики охотно подогревают эти чувства, понимая, как легко увлечь за собой этими лозунгами. Причем антиамериканские чувства просыпаются по любому поводу. Даже неудачи российской команды на олимпийских играх в американском городе Солт-Лейк-сити оказались удобным поводом для вспышки ненависти к Соединенным Штатам.Наши люди по-прежнему рисуют себе очень странную картину мира, в центре которой наша страна — оплот добра и справедливости, а другой полюс — это враждебная всему хорошему Америка. И все, кто против Америки, — наши друзья. «Самый последний советский человек на голову выше лучшего человека Запада», — говорил сталинский соратник Андрей Жданов, который в послевоенном политбюро отвечал за идеологию. И ведь поверили ему…В плену этой заманчивой картины пребывают не только мало искушенные в политике граждане, но и профессиональные политики и дипломаты. Они не поняли, какие узкоэгоистические мотивы заставили руководителей Франции и Германии выступить против американской политики в Ираке. И решили, что право вето в Совете Безопасности ООН дает возможность поторговаться с Соединенными Штатами и, может быть, что-то выторговать.В Москве заигрались и в попытке предотвратить войну взялись защищать один из самых одиозных режимов. Свержение Саддама Хусейна отвечало интересам всего мира и России в том числе. Это была война не против Ирака, а против режима Саддама, поэтому иракцы так плохо сражались. Для них это была чужая война.Антиамериканизм искусственно поддерживается в нашем обществе, хотя он губителен, потому что мешает видеть реальную картину мира и заставляет делать непростительные ошибки во внешней политике, отвлекая от главной задачи — подъема экономики. Амбициозные планы экономического роста, на которых настаивает Путин, требуют хороших отношений с ведущей экономической державой Запада, а не конфронтации.Устранение Саддама никак не повредило России. Соединенные Штаты нуждались всего лишь в политической поддержке, которую сами неизменно оказывали России. Готовность России наложить вето на американскую резолюцию об Ираке произвела сильное впечатление на американцев. Они задумались, а можно ли верить Москве?В Соединенных Штатах были потрясены накалом антиамериканских настроений в России, откровенным злорадством по поводу каждой неудачи войск коалиции и поддержкой Саддама, очевидного преступника.В середине апреля 2003 года, уже после окончания боевых действий, социологи фонда «Общественное мнение» провели опрос. Результаты: только десять процентов опрошенных считали, что американская армия освободила Ирак, семьдесят были уверены, что Соединенные Штаты завоевали страну.Правда, изменилось отношение к самому Саддаму Хусейну. Если до начала войны две трети российских граждан были уверены, что иракский народ любит своего президента, то после войны их число сократилось вдвое. Все-таки подействовало телевидение, показавшее, с каким наслаждением сами иракцы свергали его статуи…Когда в середине мая 2003 года в Москву приехал государственный секретарь Пауэлл, президент Путин уже сменил гнев на милость. К приезду Пауэлла, 14 мая, Государственная Дума ратифицировала договор о стратегических наступательных потенциалах. Таково было пожелание Кремля, где решили, что американскому гостю надо продемонстрировать готовность сотрудничать. Поэтому накануне голосования президент Путин пригласил к себе лидеров депутатских фракций.Обращаясь к Колину Пауэллу, Путин примирительно сказал:— Мы много говорили и спорили по Ираку, но все-таки нам удалось сохранить фундаментальную основу наших отношений с Соединенными Штатами.С ответным визитом в Вашингтон улетел министр обороны Сергей Борисович Иванов. Его принял президент Буш, которому московский гость вручил послание Путина. В нем говорилось, что в отношениях между двумя странами «гораздо больше субстанции, которая нас объединяет, нежели тех вопросов, по которым остаются расхождения».Юбилей родного города Путина оказался удачнейшим поводом организовать встречу двух президентов.1 июня 2003 года в Санкт-Петербурге Буш-младший и Путин встретились — впервые после иракской войны. Российский президент показал гостю реставрированный Константиновский дворец, после чего начались переговоры. Президенты в окружении ближайших помощников беседовали всего час. Поскольку половина времени уходит на перевод, то разговор был весьма короткий. Эта встреча должна была показать всему миру, что под периодом споров из-за Ирака подведена черта.Выйдя к журналистам, Владимир Путин не без удовольствия произнес:— У нас много совпадающих точек зрения. Именно это позволяет мне называть президента Буша своим другом, а ему называть своим другом меня, а не только тот факт, что он мне сам лично нравится. Хотя и это соответствует действительности, мне нравится его семья.Джордж Буш был столь же любезен:— Друзья иногда могут ссориться, но быстро преодолевают разногласия и восстанавливают отношения.Он пригласил Путина в Соединенные Штаты, обещал добиться отмены поправки Джексона-Вэника и — главное — совершенно нейтрально, избегая всякой критики, высказался о Чечне.Правда, стало ясно, что одной из главных проблем в отношениях обеих стран станет участие России в ядерной программе Ирана.— Мы считаем, что Россия поступила мудро, — сказал Джордж Буш, — притормозив поставки ядерного топлива в Иран до того момента, пока эта страна не подпишет договор с МАГАТЭ и не составит четкий и ясный график проверок использования топлива.Накануне приезда Буша российские дипломаты выразили некое неудовольствие действиями иранского правительства в ядерных делах. Но даже на совместной пресс-конференции Путин недовольно заметил:— Позиции России и Соединенных Штатов по этой проблеме ближе, чем кажется. Но мы против того, чтобы эта проблема использовалась в качестве рычага недобросовестной борьбы с нашими компаниями на иранском рынке.Владимир Владимирович без сомнения испытывает сильнейшее давление со стороны политической элиты, которая в определенном смысле помешалась на антиамериканизме. Все эти люди требуют от президента большей жесткости в отношении Соединенных Штатов.Путин едва ли захочет присоединяться к «ястребам», которые уверены, что Запад — извечный враг России. Но он уже и обжегся, пытаясь дружить с американцами по своим правилам. К сожалению, его команда не объяснила президенту, что у американцев правила другие.Когда наш известный дипломат Юлий Воронцов в январе 1999 года завершал свой срок в качестве посла в Вашингтоне, американские дипломаты устроили ему прощальный ужин. И за десертом заговорили о том, что Россия напрасно поддерживает Саддама Хусейна и Слободана Милошевича.Воронцов не выдержал.— Я всю свою профессиональную жизнь, — сказал он, — занимаюсь отношениями с Соединенными Штатами. Я должен сказать, что значительно проще быть вам врагом, чем другом. В качестве ваших друзей мы вынуждены слышать ваши требования, что мы должны дружить с девушками, которые вам нравятся, и ненавидеть мальчиков, которых вы ненавидите…Раздражение посла Воронцова можно понять. Путин обиделся на то же самое. Это неприятно, когда тебе постоянно указывают, с кем тебе следует дружить, а кого лучше обходить стороной… Но, с другой стороны, какая нашей стране польза от дружбы с такими негодяями, как Саддам Хусейн?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66