Однако очень скоро стало ясно, что он переступил границу дозволенного: Клэр оттолкнула его и высвободилась из объятий. Ее рука метнулась к припухшим губам, и у нее вырвалось:
— О нет! Нет!
Глаза Клэр наполнились слезами, она пришла в такой неподдельный ужас, что Тома тут же стали мучить угрызения совести.
«Неужели она испугалась меня? Нет, такого просто быть не может!»
— Клэр, пожалуйста, послушай… Прости меня, Клэр!
— И как только я могла позволить себе такое?!
Том сделал шаг к ней, но она отшатнулась от него. И только тут до него дошел смысл сказанных ею слов, — Клэр, ты ни в чем не виновата. Во всем виноват только я!
Она так ожесточенно замотала головой, что Том начал опасаться, как бы с ней не случилась истерика. Он просто не верил своим глазам. Разве это всегда такая уравновешенная Клэр?
— Клэр! — позвал он снова, но она только отступила еще на один шаг назад.
— Боже правый, что я наделала?! — прошептала она, помертвев.
— Клэр, пожалуйста, послушай меня!
Она опять отступила, и Том испугался, что она сейчас обратится в бегство. Такой полный нескрываемого ужаса взгляд он видел у перепуганных насмерть лошадей.
— Не убегай, Клэр! Пожалуйста. Послушай меня!
Но его слова не возымели никакого действия.
— Боже правый! — снова в отчаянии воскликнула она и бросилась в бальный зал, словно за ней черти гнались.
— Что за дьявольщина?!
Том помчался за ней, но когда яркий свет в бальном зале ударил ему по глазам, резко замер на месте. Он не мог сразу разглядеть ее в этом море мелькающих людей, а когда увидел, она была уже у противоположной двери.
— Мистер Партингтон! — услышал он чей-то голос и с досадой понял, что опоздал: вырваться от гостей ему сейчас вряд ли удастся.
Том не знал, что сказал бы Клэр, если бы ему удалось догнать ее. Одно он знал: ему во что бы то ни стало нужно с ней поговорить. Однако было ясно, что этот разговор придется на некоторое время отложить, — ведь вырваться от гостей сейчас ему вряд ли удастся.
Пробормотав себе под нос ругательство, Том обернулся посмотреть, кто его зовет. Перед ним стояли мистер и миссис Хэмфри Олбрайт, и Том, стиснув зубы, настроился на пару часов невыносимой скуки.
Но даже когда он произносил пошлые пустяки, которые ожидались от состоятельного джентльмена с определенным положением в обществе, мысли его были заняты Клэр. Он беспокоился за нее и при первой же возможности выскользнул на улицу.
Том ходил под окнами собственного дома, как мальчишка, и пялился на второй этаж, прикидывая, где должна быть спальня Клэр.
11
Крэр вихрем пронеслась через бальный зал, взбежала по ступенькам и ворвалась в свою комнату, распахнув дверь так широко, что ручка стукнулась о стену. Она резко захлопнула дверь, заперла ее на ключ, словно за ней гнались, и только потом поняла, что дверная ручка отколола изрядный кусок штукатурки.
Прикрыв рот ладонью, Клэр стояла так почти целую минуту, дрожа как осиновый лист и с ужасом глядя на нанесенный ею ущерб, а потом бросилась на кровать и залилась слезами.
То, чего она всегда боялась, оказалось правдой! Ей действительно досталась по наследству порочность натуры, и с этим ничего нельзя поделать! Стоит только одеть ее в оборочки, сделать какую-нибудь иную прическу, а не заплетать эти вечные пуританские косы, как вся ее добродетель мигом улетучивается в форточку. Голос крови, ничего не поделаешь! И сегодня вечером этот голос был более чем красноречив…
А мистер Партингтон попался в ее западню. Бедняжка, воспламененный красотой Дайаны, он нашел на балконе Клэр, расставившую свои сети, и не устоял. «Клюнул» — как любил говорить ее папаша.
« — Но я ведь вовсе не красавица, папа! — пыталась протестовать Клэр в надежде, что он не станет принуждать ее одеваться в те ужасные непристойные наряды, которые она была вынуждена носить.
— Это совсем неважно, — отвечал ей отец, многозначительно подмигивая. — Джентльмены думают не головой, Клэр. Мозги у них находятся в штанах!»
И это мерзкое определение, которое он дал мужчинам, оказалось очень точным. Клэр хотелось думать, что ее папаша ошибается, что «джентльмены» резко отличаются от тех мужчин, которые «клевали» на уловки ее отца и тратили деньги на предлагаемые им снадобья. Но постепенно она приходила к выводу, что в словах отца есть доля истины…
Том Партингтон был самый что ни на есть джентльмен, а сегодня вечером чуть не поступился из-за нее собственной честью. А это значит, что даже джентльмен не устоит от соблазна, поддавшись на уловки доступной женщины. И эта мысль была ей просто ненавистна.
Когда поток ее слез немного поутих, Клэр поднялась с постели, посмотрела на себя в зеркало и возненавидела свое отражение. На нее смотрела женщина, лишенная всяких моральных принципов. Некрасивая женщина, которая подстригла и завила свои волосы, уложив их в модную прическу. Невзрачная женщина, привыкшая к унылым одеяниям, которая попыталась стать тем, кем никогда не была, — достойной внимания персоной.
«У меня нет ни капли достоинства! Я — гнусная интриганка! Женщина сомнительного поведения, шлюха, балаганная кривляка, которая очертя голову бросилась на шею порядочному мужчине в минуту слабости».
Клэр надеялась, что за долгие десять лет ей удалось измениться, стать достойным человеком. Но теперь, все тщательно взвесив, с уничтожающим презрением к самой себе она пришла к выводу, что ошибалась.
«Что я наделала?! Как я смогу посмотреть Тому Партингтону в глаза завтра утром? Ко всему прочему, я еще и пренебрегла своими обязанностями, бросив его одного среди толпы гостей. Но я не могла вернуться в бальный зал! Не могла — и все. Что бы они обо мне подумали…»
С горечью Клэр решила, что скорее всего они вообще о ней не думали. До тех пор пока она не опозорила себя, бросившись в объятия мужчины, никому и дела до нее не было. Остается надеяться, что об этом никто не узнает.
«Интересно, уволит ли меня Том? Неужели я так низко пала в его глазах, что он выгонит меня из своего дома?»
Эта мысль была непереносима, но не думать об этом Клэр не могла. Без усадьбы Партингтонов и Пайрайт-Спрингса она просто не сможет жить!
Это единственное место на земле, где она чувствует себя как дома, где у нее есть друзья. В детстве она постоянно переезжала с отцом из города в город и просто не успевала завести друзей. Впрочем, Клэр очень скоро поняла, что в любом случае никакие родители не позволили бы своим чадам дружить с ней. Но разве можно винить в этом родителей? Кто же разрешит детям играть с дочерью изворотливого, нечистого на руку торговца лекарственными снадобьями? А когда она подросла и отец начал использовать ее для привлечения незадачливых клиентов, одевая в соблазнительные костюмы, ни одна порядочная девушка не снисходила до дружбы с нею.
В отчаянии отвернувшись от зеркала, Клэр подошла к окну и распахнула его. Вытащив из кармана носовой платок, она вытерла слезы и с грустью уставилась в то же самое небо, в которое совсем недавно смотрела вместе с Томом Партингтоном. Только теперь небеса не показались ей такими прекрасными. Они были далеки и недосягаемы — так же, как Том Партингтон. Так же, как и счастье…
Том понимал, что джентльмену не пристало стоять на лужайке и пялиться на окно молодой леди. Не говоря уже о том, чтобы броситься в ее спальню и упасть перед ней на колени. Или пытаться взывать к ее здравому смыслу.
Но если так, то он не считает себя джентльменом! Том видел, как Клэр стояла у окна, время от времени прикладывая к глазам носовой платок, и у него разрывалось сердце.
«Что я наделал?! Как я мог поступить так бестактно? Да очень просто, — уныло подумал он и, бросив окурок сигары на замерзшую землю, затоптал его ногой. — За все эти годы я окончательно утратил навыки вести себя в обществе прилично».
Его мать несомненно огорчилась бы, узнай она о его подвигах в этот вечер. И он не винил бы ее.
Том наблюдал за Клэр до тех пор, пока она тихонько не прикрыла окно. Тогда он вспомнил, что ему необходимо вернуться к своему дурацкому званому вечеру, к своим безмозглым гостям в своем нелепом бальном зале. Так он и сделал.
Вскоре Том любезно пожимал руки, прощаясь с последними гостями и обещая, что еще не один раз устроит подобный прием. При этом он мог думать только об одном: неужели Клэр теперь оставит усадьбу Партингтонов, лишив его навсегда счастья, а всех этих людей — артистических вечеров?
К Тому подошла Присцилла Прингл, пожала ему руку и поинтересовалась:
— А куда подевалась Клэр, мистер Партингтон? Мне бы хотелось поблагодарить ее еще раз за то, что она предложила вам продолжить традицию этих развлекательных вечеров.
Том подумал, что Присцилла довольно точно определила суть происходящего, принимая во внимание, что основным развлечением вечера была Дайана Сент-Совр — если только можно назвать развлечением безвкусный белый стих и нелепый танец под еще более нелепый аккомпанемент. Не успел он придумать, как бы ответить поприличнее, не ляпнув ничего лишнего, заговорил Сильвестр Аддисон-Аддисон:
— Вы же знаете Клэр, Присцилла! Скорее всего она решила, что ее долг броситься в кухню и проследить за мытьем посуды или чем-нибудь в этом роде.
Тон Сильвестра был надменным, но Том решил не задевать его, раз уж он ответил за него на такой трудный вопрос. Поэтому, окинув взглядом писателя, ограничился следующим заявлением:
— Да, мисс Монтегю исключительно работоспособна и компетентна. Она — настоящее сокровище!
Присцилла обезоруживающе улыбнулась И промурлыкала:
— О да! Она — настоящее сокровище, мистер Партингтон.
Тому показалось, что Присцилла говорит искренне, и он сделал вывод, что она не окончательно лишена здравого смысла. Любой, кто мог оценить достоинства Клэр, просто обязан иметь какие-нибудь положительные качества!
Том намеренно крепко сжал руку Сильвестру Аддисону-Аддисону, поскольку тот был слабаком и дважды за сегодняшний вечер нагрубил Клэр. Хотя он понимал, что подобное проявление собственного превосходства — не что иное, как обычное ребячество, однако не мог отказать себе в удовольствии пронаблюдать, как Сильвестр скривился от боли. А когда тот выходил из дома с приклеившейся к нему намертво Присциллой Прингл, помахивая в воздухе отдавленной рукой, Том понадеялся, что вдовушка его утешит.
После того как удалился последний гость, Том медленно поднялся наверх, размышляя, что сказать Клэр. Остановившись у ее двери, он помедлил, глубоко вздохнул и тихонько постучал.
Клэр лежала в постели, свернувшись клубочком и натянув одеяло до подбородка. Она слышала тихие шаги Тома, она знала, что это именно он стоит в коридоре, и, когда услышала стук в дверь, сердце у нее почти перестало биться. Клэр затаила дыхание, хотя прекрасно понимала, что Том не может услышать его за запертой дверью.
Потом наступила тишина. Клэр показалось, что прошла целая вечность. Она начала уже расслабляться, когда услышала тихое:
— Клэр?
Она снова замерла и притихла, как мышь. Ее сердце так сильно билось, что Клэр опасалась потерять сознание. Одно ее утешало: падать ей в любом случае будет некуда.
«Неужели он пришел, чтобы уволить меня? — в панике думала она. — Вряд ли. Скорее всего он подождет до утра».
Клэр недолго была знакома с Томом, но знала его достаточно хорошо, чтобы удостовериться, что сердце у него доброе.
Клэр казалось, что у нее уже кончились все слезы, но, когда Том снова позвал ее, они опять покатились по щекам. Ей захотелось вскочить с постели, распахнуть дверь и упасть в его объятия. Ей хотелось, чтобы Том снова ее поцеловал, научил отвечать на его прикосновения, чтобы он делал с ней все, что хочет…
В ужасе она закрыла лицо руками. Ей было ясно одно: Клэр Монтегю — падшая женщина.
Когда на следующее утро Том проснулся, он знал, что ему делать. В конце концов, это просто смешно! Он, Том Партингтон, владелец роскошной усадьбы, молодой генерал, сражавшийся за безнадежное дело, потерял голову от порочной страсти к собственной экономке! Впрочем, не только в страсти тут дело. Том искренне считал, что Клэр Монтегю — самая замечательная женщина из всех, с кем ему довелось встречаться в жизни. Он хотел, чтобы она оставалась рядом с ним. Надолго. Может быть, даже навсегда.
Но в таком случае тем более следует сделать все возможное, чтобы убедить ее стать его любовницей.
Нахмурившись, Том откинулся на подушки и подумал, что все не так просто. Начать с того, что у него никогда не было постоянной любовницы, а это, очевидно, хлопотно. Может быть, его нынешнее состояние — всего лишь результат эротических мечтаний, которые были прерваны в самый неподходящий момент? Проспи он еще пару минут, и ему удалось бы испытать то, что он вообразил себе вчера в объятиях Клэр…
Том мысленно дал себе пощечину и решил, что попытается держаться в рамках приличий. Ведь ему предстоит все серьезно обдумать и взвесить.
Посвятив этому делу добрых сорок пять минут, он вздохнул и пробормотал:
— Я не хочу, чтобы она оставила меня!
При одной мысли, что Клэр может уехать из усадьбы Партингтонов, уйти от него, душа Тома наполнилась неподдельным ужасом. Хотя признаться в этом ему было трудно даже себе. Еще никогда и ни в ком он не нуждался так сильно, как нуждается в Клэр. Такое чувство казалось ему недостойным мужчины.
С другой стороны, он ценил практичность и общительность Клэр, ее легкий характер. Так что, может быть, сознание того, что она ему нужна, не такое уж и идиотское?
Мысль о женитьбе нанесла Тому краткий визит, но оказалась столь неприятной, учитывая его воспоминания о браке его родителей, что он постарался поскорее от нее избавиться. Черт побери, ведь Клэр и так живет с ним в одном доме! И он не видит никаких причин совершать такую немыслимую глупость, как женитьба.
Если ему выпадет счастливая карта, он заставит ее себя полюбить. И тогда она сама захочет остаться и не придется совершать никаких глупостей.
Нахмурившись, Том спустил ноги с постели и с раздражением заметил, что его ночная рубашка снова завернулась и собралась у него на талии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40