Внезапно дверь распахнулась, и показалась взлохмаченная голова Люка. Адди и Марта через его плечо увидели крепко спящую Бри, раскинувшуюся в центре постели. Рядом с кроватью на полу лежала гора одеял. Одна нога Брай свисала с края кровати; рука была откинута на то место, где спал Люк. Ее волосы были рассыпаны по обеим подушкам, а голова повернута в их сторону, чтобы они могли видеть сладкую, удовлетворенную улыбку на ее полураскрытых губах.
— Вот это да, мистер Люк, — прошептала Адди. Широко раскрытыми глазами она смотрела на Бри. — Вот это да!
— Расцениваю это как комплимент, — хмыкнул Люк. Он посмотрел на поднос, который держала Марта. — Забираю наш завтрак. До встречи, леди. — Ему пришлось приложить некоторое усилие, чтобы забрать поднос из рук Марты. Когда он завладел им и стал закрывать дверь. Марта прошептала ему вслед:
— Она утомлена до изнеможения. Мой мужчина тоже доводил меня до такого состояния.
Люк усмехнулся и закрыл дверь. Он сел на край постели, поставив поднос на стол.
— Можешь открывать глаза. Бри. Ты смогла убедить их! Я чуть было и сам не поверил тебе. — В паху у него болело, и он отодвинул от себя руку Брай. — Вставай, — скомандовал он.
Подойдя к столу, он снял крышки со всех блюд, стоящих на подносе, насладился их ароматами и хлопнул в ладоши, предлагая Брай присоединиться к нему.
Невыспавшаяся Брай с трудом села в постели. Вкусный запах еды щекотал ей ноздри. Она провела рукой по спутанным волосам и откинула их назад. Сонным взглядом она уставилась на Люка, когда он начал размахивать перед ее носом кусочком бекона.
— У тебя разве нет рубашки? — спросила она, стараясь не смотреть на его грудь. Он развалился на кровати, голый по пояс, и нетерпеливо взирал на поднос с едой, который поставил между ними.
— Доброе утро, миссис Кинкейд, — сказал он и кивнул на стул, куда Брай повесила свое платье.
— Она под стулом, — пояснил он. Брай посмотрела в ту сторону, а когда снова повернулась к нему, чуть не ударилась об него лбом.
— Я сказал: доброе утро, миссис Кинкейд… — Люк поцеловал ее легким поцелуем, надеясь, что она еще не пришла в себя и не ударит его.
— Я полагала, что этим нужно заниматься, когда кто-нибудь за нами наблюдает, разве не так?
— Будем считать это репетицией. Для представлений у нас впереди уйма времени, хотя начало было весьма удачным. Я даже не ожидал, что ты с такой скоростью переберешься с пола на кровать. Ты слышала, как Адди постучала в дверь?
— Я слышала их шаги на лестнице. — Взяв тарелку, Брай положила себе яйца и кусочек бекона. — Я чутко сплю, — соврала она, принимаясь за еду. Правда заключалась в том, что она всю ночь не сомкнула глаз. Она не привыкла спать на полу, и теперь у нее болели плечи и спина.
— Значит, ты не испытывала неудобств от того, что спала на полу?
— Нет. — Брай взяла кусочек теплого бисквита. — Вовсе нет. Однако ты должен непременно починить обе.
— Я займусь этим после того, как мы проведем здесь необходимое количество времени. Адди и Марта уверены, что мы еще долго не захотим покидать нашу комнату. — Люк, сдаваясь, поднял руки, когда увидел, как рот Брай сжался, а глаза сузились при виде невинного выражения на его лице. — Твоя блаженная улыбка ввела их в заблуждение. Если тебе хотелось уйти отсюда до полудня, то не надо было переигрывать. Скажи мне, о чем ты на самом деле думаешь?
— Я не собираюсь раскрывать свои карты. — Брай гордо вскинула голову и занялась едой.
— Я вот все думаю, мистер Люк… — начала Адди. Люк оторвался от работы — он стоял на лестнице, соскребая краску с деревянных панелей, — потянулся и расправил плечи.
— О чем, Адди?
— О комнате нянюшки Комати.
— И что же ты о ней думаешь?
После того как Брай отправилась на верховую прогулку, Люк вытащил из тайника ключи, подходящие к обеим дверям, и открыл их — как он и обещал своей жене. Адди не могла знать о его невинной хитрости.
— Мне кажется, вам с мисс Бри необходимо дополнительное пространство, — задумчиво произнесла она, скрестив руки под фартуком. — Мистер Оррин и миссис Элизабет каждый имеет по большой комнате, а вы живете тесно.
Люк слез с лестницы и сел на ступеньку. Положив на колени скобель, он приготовился выслушать Адди.
— Продолжай.
— Раньше комната мисс Бри была детской. Она не очень большая. Но рядом с ней бывшая комната нянюшки Комати. А что, если из нее сделать гардеробную? Мы можем вынести постель нянюшки и убрать из вашей комнаты шкаф. Марта собирается развесить там вашу одежду.
— Звучит разумно, — согласился Люк. Он улыбнулся, представив реакцию Брай. — Вы говорили об этом с Брай?
— Нет, сэр. Она еще не вернулась домой, а мне бы хотелось решить этот вопрос до обеда,
— Чудесно, Адди. Давайте приступайте, но только сами не таскайте тяжелые вещи. Мои рабочие вам помогут. А что касается Бри, то не лучше ли нам сказать ей об этом вечером? Например, когда вы подадите десерт? Зачем портить себе обед?
Люк постарался сделать так, чтобы Брай до обеда не заходила к ним в комнату. Когда Адди наконец сообщила ей об их решении, Брай с открытым ртом застыла на стуле. Она взглянула на Люка, но он беспомощно пожал плечами. Взгляд его серых глаз был невинным и озорным одновременно.
— Ты мог бы ее отговорить, — прошипела Брай, когда Адди вышла из столовой. — Ты хотя бы пытался?
— Никакие возражения не пришли мне в голову. Да и что я мог сказать? «Нет, Адди, не делай этого, потому что моя жена хочет, чтобы я спал на кровати ее нянюшки»?
— Простого «нет» было бы вполне достаточно. Тебе совершенно не обязательно с ней объясняться.
— Может быть, ты бы и не стала этого делать, а я не смог.
Брай оттолкнула тарелку с яблоком, запеченным в тесте.
— Ну и что нам теперь делать? Ты подумал об этом? Не могу же я сказать ей, чтобы она все вернула на свои места!
— Разумеется, нет. — Люк посмотрел на ее десерт. — Ты собираешься это доедать?
Брай покачала головой. Он придвинул ее тарелку: к себе.
— Тебя ничто не волнует, — рассердилась она-
— Волнует. Вот только аппетит остается неизменным. — Чтобы спрятать улыбку, он положил в рот большой кусок яблока.
— Я так и знала, что ты не захочешь оставить мою постель
— Я все еще хочу делить ее с тобой. — Люк бросил на Брай многозначительный взгляд.
Брай отклонила его предложение и продолжала отклонять его еще несколько вечеров. Всего за неделю медового месяца у нее появились тени под глазами и постоянные боли в пояснице, что не ускользнуло от внимания Адди.
Когда Адди застала ее спящей в гардеробной, она поняла, что больше молчать не может. Брай проснулась, когда Адди поправила на ней одеяло.
— Сколько сейчас времени? — сонно спросила Брай.
— Часы в холле пробили половину двенадцатого. Может, хочешь перебраться к себе на кровать и ляжешь пораньше спать?
— Нет, мне и здесь хорошо.
Адди с пониманием посмотрела на нее.
— Возможно, ты не разделяешь моего мнения, но ведь это мистер Люк виноват в том, что ты не высыпаешься. Если бы миссис Элизабет была здесь, она сказала бы тебе, что ты не обязана каждую ночь ложиться под него.
Смущенная, Брай закрыла глаза и тихо застонала. Она не могла рассеять сомнения Адди или заставить ее замолчать.
— Мне кажется, что мистер Люк должен проявить сознательность, но все мужчины теряют голову, когда видят тебя. Нас всех расстраивает, что он так долго держит тебя в постели. Будь его воля, он бы не выпускал тебя из нее целый день. — Адди похлопала Брай по плечу. — Полежи здесь еще немного. Я попрошу Дженни приготовить тебе ванну и добавить туда соли, чтобы снять усталость. Мистер Люк ушел к Джону. Если хочешь, я поговорю с ним сама, когда он вернется.
Брай не знала, что делать с переполнявшими ее чувствами. Она была тронута и смущена беспокойством Адди. Ей хотелось смеяться от такого заблуждения и плакать от отчаяния, потому что она ничего не могла ей объяснить.
Открыв глаза, Брай взяла Адди за руку и пожала ее в знак признательности.
— Ничего не говори мистеру Люку. Сейчас я замужняя женщина, Адди. У меня есть способы усмирить моего мужа.
— Мистер Люк не «Конкорд», — буркнула Адди. — И он не Оррин Фостер. Зря ты полагаешь, что справилась с мистером Люком. Скорее он сам подомнет тебя под себя.
Слова Адди совсем не понравились Брай, и она нахмурилась.
— Не заставляй себя думать об этом, — вздохнула Адди, вставая. — Пойду позабочусь о ванне.
Было уже поздно, когда Люк вошел в их спальню. Он ожидал, что опять увидит ее спящей на полу. Только раз ей удалось отвоевать постель, но, как только он лег рядом с ней, она моментально проснулась и ушла спать на пол. Сейчас он обнаружил ее в гардеробной, сидящей в ванне по самые плечи.
Остановившись на пороге. Люк дождался, когда она обратит на него внимание. Ее глаза медленно открылись. Их взгляд был мягким и рассеянным. Веки были тяжелыми. Густые ресницы добавляли синевы под темными кругами ее запавших глаз.
— Я не хотел будить тебя, — смутился Люк, откашлявшись, чтобы прочистить голос. — Я просто не ожидал найти тебя здесь.
— Неужели уже так поздно? — Брай привыкла к тому, что он приходит в их комнату за полночь. Она редко спала, когда он приходил, но всегда притворялась спящей. — Мне пора вылезать.
Люк снял полотенце и протянул ей. Он сделал вид, что не замечает, что она еще глубже опустилась в ванну. Капельки воды сверкали на ее плечах.
— Тебе нужна помощь?
— Нет. — Она вытерла лицо и запоздало добавила: — Спасибо.
Люк ожидал именно такого ответа, и все же он несколько разочаровал его. При посторонних Брай никогда не допускала оплошностей, когда же они были одни, она вела себя неуверенно и настороженно. Люк направился к выходу, но она остановила его.
— Я подумала, — начала она тихо, — что если ты хочешь… если ты хочешь… ну, я подумала, что вытерплю это.
— Вытерпишь? Ты полагаешь, что я этого хочу от тебя? Чтобы ты терпела? — Люк вышел, хлопнув дверью.
Он был уже в постели, когда Брай вошла в комнату. Горела всего одна лампа, и ее фитиль был привернут именно так, как это делала она. Такая забота тронула ее. Он ни когда не требовал, чтобы она гасила лампу, и та горела всю ночь.
Затянув пояс халата, Брай подошла к кровати. Люк лежал на боку, спиной к ней.
— Ты рассердился? — виновато произнесла она. Он промолчал, и тогда она спросила: — Ты спишь?
Люк повернулся на спину и посмотрел на Брай.
— Нет и нет!
Он протянул к ней руки:
— Иди сюда.
Впервые Брай не колебалась. Она дала ему руку и позволила затащить себя на постель. Там она села, скрестив ноги. Ее халат распахнулся, и он видел ее колени, обтянутые тонкой тканью ночной рубашки. Мокрые волосы курчавились на висках.
— Ты доверяешь мне, Брай?
— Ты же знаешь, что да. — Она сидела с закрытыми глазами, слегка откинув голову назад. — Я говорила тебе об этом в первый же день нашей встречи.
— Тогда ты доверяла моей способности реконструировать дом, — напомнил он ей. — Мне хотелось бы знать, доверяешь ли ты мне во всем остальном.
— Я попросила тебя жениться на мне.
— Ты это сделала для того, чтобы вернуть «Конкорд».
— Тогда я не понимаю, о чем ты говоришь. В чем еще я должна тебе доверять?
— Доверять как мужчине.
— Я не понимаю.
— Понимаешь, — шепнул Люк, склонившись к ее уху. Пальцы Брай сжались в кулаки, на ресницах повисли слезинки.
— Я боюсь, — простонала она. — Я все еще боюсь.
Люк кивнул, притянул ее к себе и положил подбородок ей на голову.
— Я не хочу, чтобы ты боялась меня. Я не сделаю тебе больно. Спи сегодня со мной. Раздели со мной постель. У тебя больше не будет причин проводить ночь в одиночестве на полу. Я не трону тебя.
Люк поцеловал ее в висок. Ее кожа была теплой и нежной. Он обвел языком контуры ее уха и почувствовал, как она вздрогнула.
— Во всем этом есть определенное удовольствие, — прошептал он. — Когда ты будешь готова, я докажу тебе это.
— А что, если я никогда не буду готова?
— Будешь.
Отстранившись от нее, Люк принялся расчесывать ей волосы.
Вскоре она расслабилась, и он, сняв с нее халат, уложил в постель. Она зарылась в одеяла, которыми он ее накрыл, и не шевельнулась даже тогда, когда он, перегнувшись через нее задул лампу и лег рядом. Впервые со дня свадьбы Бран заснула раньше своего мужа.
Они только сели завтракать, когда Джеб сообщил, что Оррин и Элизабет возвращаются.
Брай вскинула голову и испуганно взглянула на Люка.
— Рано для них, — удивилась она.
Люк кивнул.
— Возможно, они узнали о нашей свадьбе?
Люк придерживался такого же мнения. Он подошел к Брай и помог ей подняться.
— Все будет хорошо, — шепнул он.
— Ты не можешь этого знать.
— Я только повторяю то, что ты сама мне говорила.
— Я могла ошибиться. Дай мне руку, ноги меня не слушаются.
Брай в сопровождении Люка вышла на террасу. Она стояла на верхней ступеньке и смотрела, как карета сворачивала с дороги и выезжала на подъездную аллею. Карета двигалась довольно быстро, и даже на таком расстоянии Брай смогла определить, что она не просела под грузом, который обычно возила с собой ее мать.
— Мама, должно быть, очень хотела поскорее нас увидеть. Она взяла с собой совсем мало багажа.
Люк стоял рядом с ней, пока карета не остановилась у Крыльца. Теперь уже ничего не могло удержать Брай. Вырвавшись из рук Люка, она стремглав кинулась к матери.
Первым из кареты вышел Оррин. Его лицо было красным, в глазах сверкала ярость. Встреча с падчерицей не обрадовала его. Он повернулся, чтобы помочь Элизабет выйти из кареты, но обращался только к Брай.
— Надеюсь, ты сумеешь ее успокоить, — рявкнул он. — она не перестает реветь с тех самых пор, как мы узнали эту новость. Господи, ты же знаешь, что я не переношу женских слез! Мне надо скорее выпить.
Элизабет Гамильтон вышла из кареты. Ее лицо было залито слезами и бледно до синевы. Она была очаровательной миниатюрной женщиной с аристократическими чертами лица. У нее были маленькие руки, узкие плечи и осиная талия. Она осторожно ступила на землю и упала в объятия дочери. Карие глаза матери смотрели на дочь, не узнавая ее.
— Мама? — Брай похолодела от нехорошего предчувствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41