— Ну вот, наши люди в Голливуде!.. Как же, с самими Ван Даммами дерутся…
— А хочешь, и тебе, Лара, путевочку в Голливуд выпишу?
— Ты, что ли?
— Ага, я. Перетру с кем надо, тебя в стриптиз-шоу возьмут. Будешь бедрами под музыку крутить…
— Ночами не сплю, только об этом и мечтаю. Пошли отсюда, Вика…
— Вы домой?
— Ну конечно. Мне вот уже не терпится потренироваться. Счас перед зеркалом раздеваться буду, под музыку…
— Меня позови.
— Ага, размечтался… Пошли, Вика…
Только не Лара повела ее за собой. А Вика потянула ее в подъезд. Схватила за руку и вперед. А все потому, что во двор въехали два джипа. Те самые. Они катились к ним.

* * *

Клод въехал во двор и увидел свою «пшеничную мечту». И она увидела его машину. Схватила свою подругу и вместе с ней чуть не бегом в подъезд. Глупенькая, разве от него таким макаром уйдешь?
— Во, пацан знакомый, — заметил Чес. — Жалыба, в натуре!
Точно, три пацана, с ними только что разговаривали девчонки. Одного Клод знал. Гена. Новый вышибала в его клубе.
Клод подъехал к дворовой шпане, остановился. Велел Чесу позвать Гену.
— Жалыба, дуй сюда! — потребовал тот.
Гена не заставил себя упрашивать. С улыбкой до ушей забрался в машину. В глазах восторг. Как же, его удостоил вниманием сам Клод!
— Чо за мыши с тобой были? — спросил Чес.
— А-а, эти… — замялся Гена. — Так это Ларка и Вика, подружки мои…
— Сразу с обеими дружишь?
— Ага.. Только без этого… Ну, без трах-тарарах…
Очень доходчиво объяснил.
— С кем? С черненькой или с беленькой?
— С черненькой, с Ларкой…
— Хорошая девка, я бы ей вдул! — гоготнул Чес. — Танцами, случаем, не занималась?
— Да нет вроде… А что?
— Можно в наше шоу пристроить. Фигурка у нее класс!
— Ага, точно, — расплылся в довольной улыбке Гена. — Я ей уже предлагал…
— Молоток, ловишь мышей, — похвалил его Чес. — Ну и как, согласна?
— Да нет. Ей это ни к чему. Она в институте учится. И предки у нее не слабо зарабатывают…
— А этой, Вике, предлагал? — спросил Клод.
— Да вы что? — вытаращил глаза Жалыба. — Вике только скажи такое, обидится на всю жизнь. Здороваться перестанет…
— Что, такая обидчивая?
— Вика у нас чистое золото. Лучше не бывает. Повезло Игнату…
— Игнату? А это что за фрукт?
— Да кореш мой. Он сейчас в армейке, в морпехе служит. Вика ждет его. Никто никого так не ждет, как она…
— Ангелочек, в натуре, — усмехнулся Чес.
— Ага, святая, — без всякой задней мысли согласился Гена.
— Сколько ей лет?
— Восемнадцать…
— А сколько еще пацана ждать?
— Да Игнат вот-вот будет. Два годка отпахал, хватит, на хату пора…
— Под крылышко к Вике?
— Точно. Они сразу свадьбу собираются справить…
А вот этого не будет. Никому Клод не отдаст эту киску. Она должна принадлежать только ему или никому другому…
— А чо, крутой пацан этот Игнат? — спросил Чес.
— Да не хилый. Моей комплекции. И машется отменно…
— Даже лучше, чем я? — покривился Клод.
— Не, ну вы, конечно, лучше…
На «вы» к нему Жалыба обращается. Это хорошо.
— Посмотрим.
Клоду вдруг захотелось встретиться с этим Игнатом на ринге. И хорошо намять ему бока. Но куда больше ему хотелось занять его место при Вике. И он обязательно его займет.

* * *

Степан Круча появился в отделении. И сразу к оперативному дежурному.
— Здрав жлаю, товарищ майор! — потянулся Иваныч. — Как машина? Ездить можно?
— Можно, если осторожно…
У Степана появилась новая машина, «Волга» — старую он потерял этой весной. Киллер один взорвал. К счастью, не вместе с ним.
На этот раз машина только с конвейера. «Волга-31-10». Комфортный салон, усиленная ходовая, фордовский движок. Зверь машина.
Сейчас он мог афишировать свое благосостояние. Сестра Люба — невеста преуспевающего бизнесмена Болотова Виталия Георгиевича. От него Степан материально не зависел. Но пусть люди считают, что «Волга» — его подарок брату будущей жены.
— Как у тебя дела, Иваныч?
— Все в порядке, Степаныч. Твоими молитвами…
— Заявления были?
— Да было одно. Только что женщина и мужчина приходили.
— Чего?
— Муж и жена. Дочь у них пропала.
— Давно?
— Одну ночь дома не ночевала…
— Сколько лет?
— Восемнадцать…
— И всего одну ночь?
— Ага. Я им так и сказал, что это не повод для паники. У подруг, мол, ищите…
— Заявление зарегистрировал?
— Ну я же не первый раз замужем.
— Все нормально, успокоились?
— Да какое там! Такой хай подняли! Нигде не может ночевать их дочь, только дома. И вообще, она у них пай-девочка. Акт-тивистка, спартс-сменка, камс-сомолка…
— Ладно, не ерничай. Может, и в самом деле что стряслось…
— А вот и они, легки на помине. Снова пожаловали…
В окошке дежурного нарисовались двое, мужчина и женщина. Степан счел своим долгом выйти к ним.
— Вы начальник? — спросила его женщина.
Она смотрела на него с надеждой и тоской. Глаза — красные от слез. Степану было по-человечески жаль ее.
Сразу видно, пара не бедствующая. Хорошо одеты, у женщины золотые украшения, у мужчины дорогие часы, кожаная «визитка».
— Если вам нужен начальник всей этой конторы, то вы ошиблись. Но если вам нужен начальник уголовного розыска, тогда я к вашим услугам…
— Да, да, мы бы хотели поговорить с вами…
— По поводу вашей пропавшей дочери?
— Вы уже знаете?
— Как видите… Пожалуйста, пройдем ко мне в кабинет…
Он не думал, что разговор с несчастными родителями займет много времени.
Степан усадил посетителей на кожаный диван напротив стола, сам умостился в своем кресле.
— Я вас внимательно слушаю…
— У нас пропала дочь, — сказал отец.
— Это я уже знаю.
— Вика утром уехала в институт, и больше мы ее не видели, — как о чем-то из ряда вон выходящем сообщила мать.
— Может, я не прав, но насколько я знаю, вашей дочери восемнадцать лет. Она уже взрослый человек, у нее своя жизнь. Может, загуляла где…
И тут же на Степана хлынул поток возмущенных слов.
— Поймите, Вика не такая девушка, чтобы не ночевать дома! — закончила свою речь мать.
— Вы должны помочь нам найти ее! — заключил отец.
— Ладно, будем искать, — Степан напустил на себя угрюмую озабоченность. — У вашей дочери есть друг?
— Да. Его зовут Игнат. Но сейчас он в армии… Вообще-то это не самая лучшая партия…
Рассуждений насчет Игната Степан слышать не хотел. Тем более парень в армии.
— А подруга? — оборвал он женщину.
— Да, ее зовут Лариса…
— Вы ей звонили?
— Зачем звонить? Она в нашем подъезде живет. Этажом ниже. Достаточно спуститься…
— И вы спускались?
— Разумеется…
— И что она говорит?
— Лариса ничего не знает. Они в разных институтах учатся, встречаются после занятий. А вчера они виделись только утром, вместе в город уезжали…
— А в институте у Вики подруги есть?
— Да, возможно…
— Вот видите. Надо их всех обзвонить. Может, она у кого-то заночевала…
— Ну как вы не можете понять! — заломила руки мать. — Вика в любом случае поставила бы нас в известность…
Разговор грозил затянуться до бесконечности. Степан обреченно вздохнул.
И в это время распахнулась дверь. Появился Федот Комов.
— Командир, тут это, звонили. Короче, труп у нас. За Глубоким озером. Какая-то девушка…
— Ой! — вскрикнула мать пропавшей.
Степан увидел, как она приложила руку ко лбу, закатила глаза и лишилась чувств. Обморок. И не удивительно.
Майор Круча сорвался с места.
— Подождите, мы с вами! — потянулся за ним отец Вики.
Он держал в объятиях свою жену. И не мог оставить ее.
— Да куда вам! Я сейчас «Скорую» вызову…
— Не надо «Скорую»! — Мать девушки открыла глаза. И твердо заявила: — Мы с вами!
— Ну, с нами так с нами!
Погибшая могла быть их дочерью.
Степан велел им выходить на улицу. Через несколько минут он и сам был там, вместе с Федотом и Эдиком. Впятером они загрузились в его «Волгу».
Выехали из Битово, обогнули Глубокое озеро, прибыли на место.
— Не понял, — округлил глаза Эдик. — Откуда такая прыть?
Их опередил прокурорский следак Леша Патрикеев. С ним врач-криминалист, видеооператор с камерой. Уже в работе. Наружный осмотр трупа на месте его обнаружения.
— Так они раньше нас узнали, — объяснил Федот, не дал раздуть сенсацию. — Тебе что, хуже?
— Да нет, мне даже лучше. Меньше возни…
В словах оперов сквозил цинизм. Будто не труп они ехали смотреть, а мусорные кучи разгребать. Как ни ужасно, трупы уже давно воспринимались ими как мусор, с которым так не хочется возиться. Профессиональный цинизм. Только зря они так в присутствии несчастных родителей.
Впрочем, родители Вики не слышали, о чем говорили Федот и Эдик. Они думали о том, что сейчас увидят свою дочь. Мертвую. На молодой сочной траве. На такой же молодой и сочной, как их девочка. Ведь Вика еще и жить не начинала.
До сердечного приступа дело может дойти. Хорошо, Степан догадался вызвать к месту «Скорую помощь». Степан остановил машину рядом с микроавтобусом, на котором прибыла следственная группа.
— Выходим!
Сейчас начнется.
Леша Патрикеев курил. И чуть не проглотил сигарету, когда увидел, с какой скоростью несется на него обезумевшая женщина.
Эта же сигарета вывалилась из его рта, когда воздух сотрясло оглушительное:
— Нет!!!
Он никак не мог понять, откуда взялась эта женщина и чего ей здесь надо.
— Нет, это не она!
Мать Вики с облегчением выдохнула из себя воздух. Только вместе с ним из нее вышла и сила. Она покачнулась и начала медленно оседать. Но подоспел муж и подхватил ее на руки.
— Кто мне объяснит, что здесь происходит? — спросил Патрикеев, глядя то на женщину, то на Степана.
— Да вот, дочка у нее пропала. — Степан подошел к нему, пожал ему руку. — Думали, что она…
Кивком головы он показал на труп девушки.
— Но это не она, — залепетал отец Вики.
Сейчас он выглядел счастливым настолько, насколько был несчастным какую-то минуту назад.
Он радовался над трупом. Теперь и его можно было упрекнуть в цинизме. Но Степан не стал этого делать. Мужчину можно понять. Покойница — не его дочь.
— Точно не она? — на всякий случай спросил Степан.
— Ни в коем случае…
— А эту девушку вы не знаете?
— Нет, не знаю…
Женщина открыла глаза. Ее лицо оживила улыбка.
— Это не Вика, — выдохнула она.
Только на нее уже никто не смотрел. Все внимание на труп. Отец и мать пропавшей Вики сейчас исчезнут, а Степану и Патрикееву раскручивать убийство.
В том, что труп криминальный, не было никаких сомнений.
Девушке было лет семнадцать-восемнадцать. Она лежала на спине, руки на груди сложены, платье высоко задрано, длинные белые ноги открыты по всей длине. На симпатичном лице застыло выражение ужаса. Все тело покрыто трупными пятнами, следы разложения, характерный запах. Два дня пролежала она здесь, не меньше. Рядом лежали ветки, которыми преступник или преступники забросали труп.
— Ну что, Алексей, думаешь? — спросил Степан.
— А что думать? Пока еще рано строить версии. Но не сама померла — это точно. Остается узнать, где ее убили. Здесь? Или в другом месте?..
— Я смотрю, сережки на ней…
— Есть такое, — кивнул Патрикеев. — Сережки на месте и колечко. А вот сумочки нет…
— А может, и не было…
— Может, и так. В общем, версию ограбления пока не исключаем…
— Думается мне, изнасилование это. И убийство, чтобы скрыть следы…
— Не исключено… Вскрытие покажет…
Патрикеев достал новую сигарету, закурил.
— Сосед мой каждое утро велокросс по этим местам совершает. Приспичило ему, остановился здесь, хотел нужду справить, да на труп наткнулся…
— И прямым ходом к тебе…
— Точно. Поэтому я здесь раньше вас…
— Личность установили?
— А вот этим, Степан Степаныч, тебе придется заняться. Ничего у нее нет. Ни сумочки, ни документов…
— Да уж, попотеть придется, — кивнул Степан.
Разумеется, его работа выяснением личности убитой не ограничится. Тут крутиться и крутиться. По горячим следам убийцу не возьмешь. А может, вообще никогда до него не добраться.

* * *

— Вика, я не пойму, чего ты боишься?
Клод сидел в уютном кресле. В костюме, даже при галстуке, в руках бокал сухого вина. Картину неплохо дополнила бы сигарета. Но он не курил. У него режим. А вот винца вмазать немного — в самый раз.
Вика сидела напротив него, на краешке дивана. Ноги сведены вместе, руки на коленях, голова опущена, глаза красные от слез.
— Я хочу домой, — всхлипнула она.
— Не скучно с родителями жить?
— Не скучно…
— А я ведь квартиру собственную тебе хочу купить. Двухкомнатную, с евроремонтом, мебель самую навороченную. Машину куплю. Хочешь «Порше»?
— Ничего я не хочу. Я домой хочу. Отпустите меня, пожалуйста…
— Да поедешь ты домой, поедешь, — поморщился Клод. — Не бойся. Но сначала скажи мне «да»…
— Нет!
Вчера Клод подкараулил Вику, когда она возвращалась из своего института. Пригласил ее в машину. Она отказалась. Тогда он показал на летнее кафе. Хоть и с неохотой, но она согласилась посидеть с ним за столиком.
Он раскрыл перед ней карты. Мол, она самая лучшая, жизнь для него без нее не жизнь. Соловьем пел. А она все мимо него смотрит. Не нужен он ей. Ну хотя бы капелька интереса в ее глазах…
Клод не сдавался. Рисовал перед ней сказочные перспективы. Типа не жизнь у нее будет, а рай, если она станет его любовницей.
1 2 3 4 5 6 7 8