Глубоко посаженные глаза, багровый шрам на правой щеке. На скошенных губах гнусная улыбка.
А второй… Никите стало жарко, когда он глянул на надвигающуюся на него махину. Человек-гора, пустой рыбий взгляд. В глазах полное равнодушие ко всему. Но в них еще и приговор. Ни злости. Ни ярости. Ни волнения. Просто приговор. Холодный, неотвратимый.
Человек-гора подошел к Никите.
— Сломай его, — приказал ему мордоворот со шрамом.
И тут же в Никиту устремился тяжеленный кулак.
Никита увернулся, подался чуть вправо и вложил всю силу в свой удар. Его кулак врезался противнику в челюсть. Но тому хоть бы хны. Будто даже не заметил он, что его ударили. Руками-граблями он подцепил Никиту за ремень и за ворот шинели, быстро, рывком вознес его вверх. И резко опустил. Никите показалось, что он на полметра вошел в землю. И тут же на него сверху обрушился кулак.
Никита вовремя увидел и оценил опасность. Но успел лишь немного отклонить голову вправо. Кулак метил ему в темечко, но рубанул по плечу, смял ключицу. Адская боль ворвалась в каждую клеточку его тела. Рука мгновенно отнялась. Болевой шок едва не отключил сознание.
А человек-гора начал замахиваться снова…
Все произошло в считанные доли секунды. Рядом с «БМВ» вдруг остановилась белая «шестерка». Краем глаза Никита отметил, как из окошка высовывается чья-то тонкая рука. В ней пистолет с цилиндром глушителя. Выстрел. Еще один.
Человек со шрамом дернулся. Одна пуля попала под нос, в плотно стиснутые губы. Во рту образовалось крошево из зубов и плоти. Вторая пуля угодила точно в лоб.
Никита не слышал первых выстрелов. Прибор бесшумной стрельбы надежно заглушил и третий. Пуля врезалась человеку-горе в спину, раздробила правую лопатку. Тот так и не смог опустить свой кулак…
Никите показалось, что четвертый выстрел предназначен ему. Он резко подался правее, закрылся телом человека-горы. И точно, еще одна пуля продырявила это тело. Никита держал уже труп, не давал ему упасть. Недавний противник стал его щитом.
Неожиданно воздух всколыхнул вой ментовской сирены. Он вспугнул белую «шестерку» и человека, в ней сидевшего. Машина сорвалась с места и стремительно понеслась по шоссе. Ей на хвост прочно села ментовская «семерка».
Иногда менты соображают очень быстро, подумал Никита. А бандиты бывают такими тупыми, мысленно добавил он.
Он вроде бы даже с насмешкой смотрел на первую двойку братков. Они только что с удовольствием наблюдали за поединком Никиты с человеком-горой. А сейчас будто в штаны навалили. Один тупо смотрел на покойника со шрамом. Словно не мог понять, что дырка у него во лбу самая настоящая. Второй ошалело глядел на Никиту и беззвучно шевелил губами.
— Ну, чего смотришь? — спросил его Никита. Он уже отбросил за ненадобностью труп человека-горы.
— Ты чего?.. — выдавил из себя браток.
— А что-то не так?..
— Зачем ты их? — Тот обвел трупы примороженным взглядом.
— Я?!. Их?!. У тебя что, братуха, крыша съехала?..
— Кто стрелял?
— Да мне бы и самому надо это знать…
— Не гони… Ты все знаешь…
Браток начал оживать, растормаживаться. Но взгляд по-прежнему замерзший.
— Ты, братуха, не въезжаешь, да? — Никита покрутил пальцем у виска. — Я из армии вернулся, понял, да?.. А тут вы… Свара… А потом киллер… Он твоих старших мочканул…
— Ты его не знаешь?
— Кого?
— Киллера…
— Откуда?..
— Ты все знаешь!
Никиту раздражала эта ослиная упертость. И он бы с удовольствием заткнул пасть этому уроду. Достаточно было повторить пройденное. Кулаком в дыню, и все дела…
— Кекс, в натуре, давай линяем отсюда, — растормозился второй браток.
Он схватил своего напарника за руку. И потащил к машине. Тот потянулся за ним. Они вдвоем сели в машину. И ударили по газам. Человек со шрамом и человек-гора остались лежать на асфальте.
Где-то далеко взвыла еще одна ментовская сирена. Затем вторая. Вокруг места преступления уже собралась толпа зевак. Всем было страшновато — все-таки профессиональное убийство произошло, бандиты опять же. Но уходить никто не торопился. Зеваки испуганно и с любопытством глазели на Никиту и на трупы у его ног.
Никита мог бы уйти. Но на него обязательно покажут. Менты его достанут, но могут при этом сделать неправильные выводы. И привлекут Никиту в качестве обвиняемого. А если еще и старые грехи в расчет примут…
Он остался на месте. Дождался милицейского наряда. Молодой лейтенант и два сержанта с автоматами.
Лейтенант бегло осмотрел трупы. Окинул взглядом толпу зевак.
— Граждане, кто может объяснить, что здесь произошло? — зычным голосом спросил он.
Вперед выступила какая-то старушка. Строгий взгляд пламенной революционерки, коммунистическая жажда обличения.
— Вот он! — ткнула она крючковатым пальцем в Никиту.
Лейтенант напрягся. Как будто услышал — «держите вора!».
— Вот он все видел… — уже смягченным тоном добавила старушка.
— Служивый? — спросил лейтенант. — На дембель?
— Ага, на дембель, — дурашливо захлопал глазами Никита. — Вон мой дом…
— И что же здесь произошло?
— Да вот домой шел. Мамка меня ждет, отец тоже…
— Это понятно. Меня интересует суть.
— В общем, какие-то бандюги ко мне пристали. Для них, говорят, нет красного света — только зеленый. Очень агрессивные…
— Я видел, я все видел, — затарахтел какой-то мужик. — Солдатик ни при чем. Бандюги бить его начали. А тут «шестерка» какая-то. И оттуда стрелять начали. А потом гаишная машина появилась. И в погоню…
Уже через пару минут лейтенант знал все подробности происшедшего. Никита попал в разряд потерпевших. Но его не отпускали. Ждали, когда появится оперативно-следственная бригада.
«Зеленый свет» ему дали после того, как его показания были запротоколированы. Хорошо, никто не удосужился обратить внимание на отметку об увольнении в военном билете. И печать постановки на военный учет в местный военкомат никто не заметил. Все поверили, будто он и в самом деле только что вернулся из армии.
Домой Никита пошел не сразу. Прежде он спустился в подвал своего дома. Нужно было оттуда кое-что взять…

* * *

— Ну, Никита, с возвращением тебя! — на полном серьезе поздравил его отец.
И поднял за его здравие фужер минералки.
— С возвращением, сынок! — И мать была настроена на мажорный лад.
Она положила ему на тарелку кусок копченой семги.
— Спасибо, — не очень весело поблагодарил ее Никита.
Настроение у него, как говорится, ни в звезду.
Просторная четырехкомнатная квартира в престижном районе столицы, евроремонт, кожаный диван, телевизор «Панасоник» метр на метр — словом, достаток в доме. Родители свежие, чистые, серьезные, строго одетые. Именно такую идиллию хотел видеть Никита. Хотел видеть, когда полгода назад по-настоящему возвращался домой из армии.
Но тогда он попал в параллельный мир. Родители — опустившиеся алкоголики. Квартиру отобрал какой-то негодяй. Первое время вместе с ними Никите пришлось обитать в какой-то халупе. А потом он попал в банду — чтобы вернуть обратно потерянную квартиру и поднять родителей.
Разгульная жизнь, выпивка, девочки на фоне лихих наездов, «стрелок», разборок. Были и менты, и прессинг-допросы, и камеры следственных изоляторов. А потом началась большая война. За выживание. Никиту хотели убить свои же. Ему пришлось отстаивать свое право на жизнь. И в итоге куча трупов. Банда перестала существовать. На ее месте уже другая криминальная команда. И с ментами он разобрался, вроде бы нет у него перед ними долгов.
А квартиру он вернул. С евроремонтом и дорогой современной мебелью — такую компенсацию оставил негодяй. И родителей он вылечил, вернул к полноценной жизни.
Все, можно и самому возвращаться к нормальной жизни. И Никита сегодня шел домой, будто только что из армии возвратился. Настроение выше крыши. И тут на тебе, черт подножку подставил. Появились братки. Драка, стрельбы, мокруха. Менты, допросы, протоколы.
Сейчас Никита дома. За праздничным столом. А на душе темень, черные тучи недоброго предчувствия давят на психику.
— Спасибо тебе, сын, что о нас с матерью заботишься. Спасибо, что из ямы вытянул, — сказал отец. И снова поднял фужер с минералкой.
— Выпьем за тебя, сынок!
Холодная минеральная вода на вкус куда приятней водки. Но Никите захотелось выпить чего-нибудь покрепче. Хоть чуть-чуть нервы успокоить.
— Ты что-то, сынок, не весел, — заметила мама. — Что случилось?.. Никита молчал.
— Опять что-то стряслось? — спросил отец. — Ну чего ты молчишь?..
— Не знаю, может, и случилось. Не знаю… Но в общем… В общем, если я вдруг исчезну, закрывайтесь и сидите дома. Как в прошлый раз…
— Опять двадцать пять, — помрачнел отец. — Снова в историю влез…
— Да нет, история влезла в меня… Может, придется отбиваться. Мне и вам…
— Но у нас же работа…
— Работа — это когда денег много платят. А у вас, извините, рабочие места, вы просто трудоустроены, не более того… Короче, деньги у меня есть. Половину вам оставлю, половину себе. Сидите дома и не высовывайтесь…
— Как скажешь, сынок… — Мать была в подавленном настроении, но крепилась.
И отец не паниковал. Они уже, казалось, привыкли к нестандартным ситуациям.
Не раз уже их пытались похитить. Чтобы через них получить выход на Никиту. Первый раз это сделал Чугунов. И потерял четверых своих бойцов.
Затем был наезд со стороны Бермуда. Три братка нашли смерть под дверями этой квартиры. На следующий день все повторилось. Снова Бермуд. И опять стрельба. Никита положил сразу пятерых.
Куча трупов. Зато родители живы-здоровы. Если они поведут себя правильно, за них можно не волноваться. Двери в квартире прочные, пуленепробиваемые. Глазок видеокамеры на лестничную площадку смотрит, обзор на экран монитора выходит. И кнопка вызова милиции под рукой. А работа… А работа ерунда. Всегда можно новую найти…
Возможно, Никита сгущал краски. Может, никому он не нужен. Но из головы не выходил труп братка со шрамом. И другой браток, который бросил обвинение в его адрес. Будто это из-за него пришили сразу двоих…
Может, поймет браток абсурдность своих претензий. А может, и нет. И тогда начнется разборка. И Никита ни за что ни про что получит пулю в затылок. Очень даже просто. Тем более те братки были не из тех, которые живут по понятиям. Похоже, это были какие-то отморозки…
— Вы сидите, — сказал Никита родителям. — А я, пожалуй, пойду…
Он отправился в свою комнату. Закрылся в ней. Сначала подошел к окну, окинул взглядом двор. Все машины вроде знакомые. Подозрительных нет.
Никита успокоился. Но не опустил руки. Он начал собирать вещи. Словно в изгнание собирался отправиться.
В огромную спортивную сумку легли предметы первой необходимости. Туда же он упаковал элементы примитивного маскарада. Рядом лег бронежилет третьего класса защиты — наследие проклятого прошлого. Хватит ему пылиться в шкафу.
И еще одно наследие. Никита любовно выложил на стол сразу три пистолета «ТТ». Все они были совсем новенькими, в заводской смазке и промасленной бумаге. Но все прошли через подпольную мастерскую, на стволах имелись нарезы для глушителей. А вот и приборы бесшумной стрельбы — в комплекте к каждому «стволу». И патроны. По два магазина на каждый. А еще две гранаты. Одна оборонительная «Ф-1» — «лимонка», вторая наступательная «РГД-5» — в просторечии «хлопушка». С таким арсеналом Никите никакие бандиты не страшны.
Пистолет «ТТ» — мощное оружие. Но для дальнего боя совершенно непригодно. И для перестрелки не совсем годится. Кучность у него не ахти, и патронов в обойме всего восемь. Куда лучше был бы «глок» или «беретта». У них и точность выше, и в магазине от пятнадцати до двадцати патронов.
Но Никите дальний бой ни к чему. А про перестрелку и говорить нечего. Перестрелка — это уже само по себе поражение. Чтобы побеждать, нужно опережать противника минимум на один шаг. Внезапность — гарант успеха. Ударить из-за угла или даже исподтишка — это не подлость. Это необходимость. Застал противника врасплох — ты победил. Дал втянуть себя в перестрелку — ты уже на краю гибели.
Для внезапного удара с близкого расстояния пистолет «ТТ» вещь незаменимая. Одна пробивная способность чего стоит. При начальной скорости пули в четыреста двадцать метров в секунду этот пистолет легко берет бронежилет третьего класса защиты.
Никита подготовил к бою все три пистолета, уложил на дно сумки два из них и гранаты туда же сунул.
Теперь одежда. Просторные джинсы, австрийские ботинки на толстой подошве, прочный безразмерный свитер, с которого не летят клоки или хотя бы ниточки шерсти, вязаная черная шапочка. И, конечно же, теплая куртка из настоящей некрашеной кожи. И пара кожаных перчаток, от которых тоже ничего не отслаивается.
А еще деньги. Всего восемь тысяч долларов — остатки его былого финансового благополучия. Три тысячи родителям, пять тысяч себе. Он обещал им половину. Но ведь ему деньги нужнее. Они это понимают даже лучше, чем он сам.
Время от времени Никита посматривал в окно. Но никаких изменений. И на лестничной площадке все спокойно.
Прежде чем лечь спать, Никита еще раз проверил, заперты ли на ключ сейфовые замки. Исправность кнопки вызова милиции тоже проверил. Все в порядке…
Спать он лег в десять часов вечера.
Очень хотелось проснуться поздно утром, в хорошем настроении. И чтобы никакие предчувствия не мучили. Тогда бы он, возможно, поверил, что никакая опасность ему не грозит.
Но, увы, внутренний будильник поднял его в шесть утра. Поздняя осень, на дворе еще темно. А за окнами «Форд-Скорпио». Вчера такого Никита не наблюдал. А вот сегодня он на месте. Именно на месте, у въезда во двор.
1 2 3 4 5 6 7 8