— Ночь. Воет ветер. Мы не можем выбраться из блиндажа. Нас окружили голодные волки. Они скулят и злобно кусают друг друга.“Я ранен в плечо!” — со скромностью героя замечает Арсен. О чудо! Таня и Наташа не уличили брата во лжи, а наоборот стали вырывать друг у друга его слова:“Да, да. У Арсена течет кровь. Я разорвала свое платье, чтобы перевязать плечо!” — вспотев от вранья, кричит Наташа.“А у меня от вида крови поплыли красные круги перед глазами. Но это не помешало мне первой схватить дымовую шашку и пульнуть в волка-разведчика. Он подобрался к нам совсем близко!” — отрапортовала Таня.“Да. А я схватил сразу две шашки и убил нескольких волков! Лапа отразорванного волка упала к нам в траншею” — пробарабанил Арсен.“Так мы продержались до самого утра. К нам на выручку пришли взрослые.Они увидели поле, все усеянное трупами!” — сдержанно заключил Юра.Но о Сталинабадском житье речь пойдет немножко позже. Вернемся опять в Байрам-Али.
Вечерами прямо на улице около воинского клуба солдаты натягивали белое полотно. Каждый, взяв по стульчику или скамеечке, шел к клубу смотреть кино. Часто показывались трофейные фильмы. Перед советским народом разыгрывались иностранные страсти прекрасных кинодив. Комары кусали нещадно! Но насекомья кровожадность не могла вырвать людей из кинематографического плена.Наташе не было пяти лет, показывали фильм — его название стерлось из памяти, но эпизод, где революционные матросы в Большом театре смотрят “Лебединое озеро” — она запомнила на всю жизнь. Наташа не знала, что такое балет, но это ее потрясло. Девочка решительно сказала маме: “Я хочу так танцевать!”.В четыре с половиной годика она твердо решила: “Буду пелериной!” — перевод с девчачьего: “Буду балериной!”. Наташа не представляла, чт о для этого нужно делать, и она в паре со своим упрямством вставала в стойки, растягивалась в шпагаты, крутилась колесом и гнулась мостиком. Позже ей это очень пригодилось.
Там же в Туркмении Наталья пошла в первый класс. Девочке очень хотелось учиться в школе. Первого сентября было жарко. Мария Константиновна одела Наташу в красное крепжоржетовое платье, поверх него белоснежный наглаженный фартучек, два огромных банта венчали Натальину голову.Во дворе школы детей выстроили на линейку. Зазвучал гимн Советского союза. Думала ли Наташа, что через одиннадцать лет она станет невесткой автора гимна! Как и полагается в столь торжественных случаях, директор бодрым советским голосом произнес поздравительную речь. Все происходящее волновало Наталью чрезвычайно.Рыжеволосая учительница с красно накрашенными губами, показавшаяся девочке необыкновенной красавицей, повела детей в класс. Наталья оказалась за последней партой. “Меня зовут Татьяна Алексеевна” — пропела молодая учительница и сразу приступила к ознакомлению детей со школьными правилами: “Школьники должны сидеть за партой, аккуратно сложа ручки. Если школьник хочет что-то спросить, он должен поднять правую руку. Когда учитель называет его фамилию, надо вставать”.Расправившись со сводом правил поведения, рыжая учительница также решительно начала знакомиться с первоклашками. Так, как Наташина фамилия начинается с буквы А, ее назвали одной из первых. От всех пережитых треволнений Наталье ужасно захотелось писать. Она подняла руку. Татьяна Алексеевна не заметила. Наташа стала тянуться еще выше. Жаркая Татьяна Алексеевна, упоенно расписывая прелести школьной жизни, все не замечала. Наташе было совсем невтерпеж. Она, уже стоя, тянула руку, но учительница парила в облаках вдохновения, продолжая не замечать отчаянья девочки. Наташа громко заплакала, тогда кто-то из родителей заметил, что девочка брызжет слезами. Наконец-то и Татьяна Алексеевна устремила внимание на размоченного ребенка: “Деточка, ты что же плачешь!?”. Наташа громко проревела в ответ: “Я писать хочу!”. Класс прыснул.Наташенька была совсем маленького роста. Даже, когда она стояла, из-за парты пугливо выглядывали только белые банты. Добрая мамаша, первая спустившаяся с Олимпа вдохновения Татьяны Алексеевны, взяла девочку за руку, повела во двор в деревянный сортирчик. По дороге в туалет дородная дама заметила: “Миленькая, когда хочешь в туалет, надо говорить “не писать хочу”, а “мне надо во двор””. Наташа часто закивала.Когда они вернулись в класс, учительница пересадила Наталью за первую парту. Раньше первые парты были поменьше, задние побольше, там сидели уже подросшие второгодники. После этой истории одноклассники полюбили Наташу, мальчишки защищали ее, на линейке Наталью ставили в почетную первую пару.Но в тот день злоключения маленькой девочки не кончились. Наталья вприпрыжку возвращалась домой. Вдруг за спиной что-то засвистело. Наташа обернулась, на страшной скорости на нее надвигался пьяный велосипед. Девочка замерла. Сердце забилось в горле. Железные рога мотнулись перед глазами, сбили ее с ног. Велосипед переехал Наталью. Умчался вдаль. Наташа вскочила, банты обиженно повисли. Она задыхалась. Задыхалась не от боли, а от того, что ее чудесный белый фартук мгновенно стал серым.
В Туркмении растет верблюжья колючка. Весной она цветет розовенькими цветочками, из них дети любили высасывать сладкий нектар. Кроме колючек, ребят занимали и ящерицы. Неловкие детские руки пытались поймать вертлявое существо. Хвать его за хвостик, а он теплым кончиком остается в руке. Бесхвостая ящерица злорадно убегает прочь, хвостик-то снова отрастет.Как-то нашли раненого коршуна, принесли домой. Мария Константиновна страшно расстроилась. Плохая примета — принести в дом раненую дикую птицу, но взялась лечить. Через неделю Аринбасаровым пришло известие — младший брат Марии Константиновны сбил на машине человека. Ему грозила тюрьма. С тех пор Наталья начала верить в приметы, самая страшная — разбитое зеркало. Несколько раз в жизни оно предвещало несчастье.Когда Наташиному сыну было четырнадцать лет, летом он жил на Николиной горе. Река. Загорелые спелые тела. Требующие девичьи глаза. Егор — молодой, прыщавый соблазнитель, отошел от обрыва на десять метров, повел призывным взглядом, разбежался и красивой ласточкой полетел в воду вниз головой. Минута абсолютного счастья — женские глаза пожирают тебя.За все есть расплата. Егорушка стукнулся головой о дно, переплыл реку, вышел из воды. Через час пришел домой к Тате — домашнее имя бабушки Натальи Петровны Кончаловской. Сказал, что ему нехорошо. Отвезли в одинцовскую больницу, сделали рентген — сдвинут шейный позвонок. Когда Наталья примчалась в больницу, врач сказал: “Ваш сын в рубашке родился, обычно от таких ударов или сразу погибают, или остаются прикованными к постели на всю жизнь”. Бедный мальчик с гипсом на шее испуганно смотрит на мать: “Мама, это из-за зеркала”. За два дня до этого Егор разбил большое зеркало.К счастью, все обошлось. Егор проносил гипсовый ошейник несколько месяцев. Эта травма не помешала военкомату загрести Георгия Михалкова-Кончаловского в армию.
Теперь обратно в Азию. Надеюсь, не слишком утомительно совершать столь резкие временно-пространственные скачки... Иногда среди женщин проносился слух: “Завезли...”. Что завезли — неизвестно, да и не важно, поскольку не было ничего. Женщины с ночи занимали очередь в магазинчик, слух приобретал более конкретный характер — завезли посуду. Но в этот раз вместо обещанных кастрюль привезли ночные горшки. Мария Константиновна купила несколько горшков и варила в них пищу. Еда получалась неожиданно вкусной.Аринбасаровы жили с казенной мебелью. На каждой деревяшке был прибит жетончик с номером. Выручали солдаты, среди них всегда находились ребята с золотыми руками, они делали мебель. До сих пор Мария Константиновна в своей алма-атинской квартире, как реликвию, хранит две табуретки, сколоченные солдатиками, два деревянных сундука и маленькую длинную скамеечку, которую они сделали для детей.Какая была радость, когда один солдат принес игрушечную школьную доску на ножках. Наталья всегда изображала учительницу. С огромным удовольствием, ставила младшим — Танечке и Мише красные пятерки или двойки в маленькие дневники, которые сама шила.Раз в неделю, в банные дни, Мария Константиновна разрешала детям играть в хлопушки. Ребята делали из мокрой глины чашечки и смачно шлепали ими о землю. Чашечки с грохотом лопались. У кого получалось больше дырок, тот и выиграл. Дети покрывались с ног до головы глиняными брызгами. Пока они так забавлялись, Марии Константиновне надо было натаскать двадцать ведер воды, поднять по лесенке и вылить в огромную жестяную бочку, которая стояла наверху сколоченной из досок душевой. На солнце водичка нагревалась, после помыва утекала в арычок и использовалась для поливки сада.В не банные дни в душевой располагалась Наталья, играла в “домик с куклами”. Девочку очень раздражало, что из душа капает водичка. Тогда ее ловкий умишко придумал надеть на вентиль душа детское ведерочко, водичка капала в него, не мешая играть. Наталья безмерно гордилась своим изобретением.Как-то на полу сарайчика девочка, сидя на корточках, стирала в тазике кукольные одежки. Вдруг дверь скрипнула. Она обернулась — над ней огромная ослиная морда. Ослик с печальным любопытством взирал в приоткрытую дверь на Наталью. Его черная пушистая губа вздрогнула, ослик апатично икнул. Девчушка, опрокинув тазик, упала на пол. Так и просидела в луже, боясь шелохнуться до тех пор, пока не пришла мама, она храбро прогнала ослика-созерцателя. Целый день Наталью пугали оставленные на сухой земле следы ослиных копыт. Утром следующего дня Мария Константиновна вымазала весь свой участок глиной, смешанной с соломой, эту церемонию опрятности она проделывала каждый день. От ослика и следа не осталось.
Зимы в Туркмении были короткие и теплые — плюс 12,13 градусов. Детям не требовалось много одежды, а то неизвестно, как бы родители на одну отцовскую зарплату купили пять шубок. У старших братьев на двоих была одна пара сапог. Они учились в разные смены — Юра с утра, Арсен после обеда. Юра успевал прибежать из школы, чтобы уступить сапоги Арсену.Никакого асфальта на территории воинской части не было, весной и поздней осенью была непролазная грязь. Школьников возили в грузовой машине, крытой брезентом. Чтобы дети приходили в школу чистенькими, Мария Константиновна таскала их от дома до машины на кукарачках (на закорках). Глядя на нее, все женщины начали доставлять своих чад таким вьючным способом.Наталье было очень весело трястись с ребятишками в кузове, всю дорогу горлопаня песни. С тех пор она знает наизусть много революционных песен, самая любимая про пуговку: “Коричневая пуговка валялась на дороге,никто не замечал ее в коричневой пыли,но мимо по дороге прошли босые ноги,босые загорелые протопали, прошли.Алешка шел последний и больше всех в пыли,случайно иль нарочно, того не зная точно,на пуговку Алешка ногою наступил” Дальше в песне говорилось, что дети встретили незнакомца, на нем были шитые не по-русски широкие штаны: “А в глубине кармана патроны от наганаи карта укреплений Советской стороны” Точно слов Наталья не помнит, помнит только, что незнакомец оказался шпионом и благодаря бдительности советских детей, которые нашли оторванную пуговку, опасный шпион был схвачен.Дети жили беспечной жизнью, но они не могли не слышать, как родители шепотом рассказывали друг другу, что арестовали какого-то офицера, что кто-то оказался неблагонадежным. Взрослая подозрительность невольно входила в детское сознание.Каждый день на линейке перед началом занятий школьники пели гимн Советского Союза. Наташа пела с горделивым трепетом: “Нас вырастил Сталин на верность народу,на труд и на подвиги нас вдохновил!” Сталин казался Наталье Богом. Везде его портреты, бюсты. В школе висел во всю стену огромный плакат, где улыбающийся Сталин держал на руках маленькую радостную девочку. Наташа смотрела на эту девочку и завидовала ей до боли в висках. Ей казалось, что Сталин самый красивый человек — большой, сильный, с добрыми морщинками вокруг глаз.В марте 53-го года домой пришел папа. Его трясло. Он сказал тихонько маме: “Умер Сталин”. Мама охнула и разрыдалась. Наташа убежала в другую комнату, упала на колени, стала молиться. Все долго плакали. Сталинабад Вскоре Аринбасаровы уехали в Сталинабад. Город показался Наташе воплощением архитектурного изящества — двух-трехэтажные здания, украшенные лепными изысками. В полковой канцелярии им освободили десятиметровую комнатку, где на ночь ставилось четыре раскладушки, дети спали валетиком, сплошь раскладушки — ходить негде. Питались в солдатской столовой.Однажды Наталья сильно отравилась. Мама понесла ее в больницу. Девочку мутило от каждого маминого шага. Повар Хасан, крича, бежал за ними: “Я не виноват!”. Наталья долго болела, худела, ее тельце выпирало косточками. И вдруг в ней открылся дар ясновиденья, она могла предсказать погоду, могла угадать, кто выиграет в карты. Конечно же, скоро стала извлекать из дара выгоду, когда ребята что-то делали не по ее, девочка грозно шипела: “Вот, наколдую, чтобы у тебя было десять детей. Что ты с ними будешь делать? Как ты их будешь растить?”. И ребята верили. Уважали.Для Наташи рождение десяти детей казалось самым страшным наказанием. Она видела, как тяжело ее родителям — постоянные переезды в грязных поездах, таскание горшков, тюков, жизнь в казарменных условиях. Какое было счастье, когда они получили двухкомнатную квартиру!Когда семья ехала в Сталинабад, им предназначалась квартира. По приезде дверь им открыла женщина с грудным ребенком, еще двое маленьких детей за ее спиной создавали слезливую атмосферу. Мама предъявила ей ордер: “Эта квартира наша”. Женщина страшно расплакалась и наотрез отказалась освободить квартиру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32