Все происходящее является государственной тайной, разглашение которой карается по законодательству Российской Федерации, вследствие чего все участники обязаны дать подписки о неразглашении. На подготовку две недели. Вы будете жить здесь, на базе. Ваши задачи. Капитан Белых координирует работу группы, совместно с господином Назаровым выверяет маршрут. Совместно с господином Басовым проводит тренировки по взаимодействию — на случай непредвиденных ситуаций и боевых столкновений. Господин Назаров информирует группу об историческом фоне и особенностях мира, в который вы отправитесь. Напоминаю главную задачу. Пройти от точки высадки до Каунаса и вернуться. В контакт с населением не вступать. Собрать максимум информации. Петр Петрович, хотя экспедиция научная, главное — вопросы безопасности. Поэтому вы находитесь в прямом подчинении капитана Белых. Выступление через две недели. Все необходимые материалы будут вам предоставлены. Все.
— Мне хотелось бы… — начал было Петр.
— После, после, — отмахнулся Доченко.
— Что ж, хлопцы, — ударил ладонью по столу генерал. — Оставим ребят. Пусть знакомятся, готовятся. А мы пойдем побеседуем.
Он поднялся и вышел; Доченко, Борисов и Владимир — за ним. Покинув здание, они зашагали к маленькому отдельно стоящему домику. Тот состоял из единственной комнаты, сплошь уставленной всевозможным оборудованием. У одной из стен возвышалась металлическая рама, похожая на металлодетекторы, через какие проходят при досмотре в аэропортах. Посреди комнаты сидел за столом худощавый сутулый человек и нервно курил.
— Привет, Эйнштейн, — крикнул ему с порога Доченко. — Все готово?
— Все, — как-то грустно отозвался тот.
— Ну что, с почином, мужики, — произнес генерал, доставая из шкафчика бутылку водки. — Выпьем за удачу!
Мгновенно на одном из столов, частично свободном от громоздящегося оборудования, возникли стопки и крупно нарезанная колбаса. Мужчины выпили.
— Слушай, — начал Владимир, — нам бы пропускную способность увеличить. Представляешь себе, Ивану Грозному танк толкнуть, с экипажем вместе, а потом еще и контракт на поставку солярки да боеприпасов заключить. Озолотимся!
— Не получается, — грустно отозвался Борисов. — Надо геометрию и мощность контура увеличивать. Следовательно, все оборудование менять. Но это еще полбеды. Электромагнитное излучение такое получается, что все датчики летят к черту. Пока не знаем, как с этим бороться. Так что пока только люди — или объекты до ста килограммов.
— Надо работать, — серьезно произнес Доченко.
— Не цените вы, мужики, русского солдата, — вступил генерал. — Я туда десантный батальон загоню, так у меня Россия уже к Петру Первому сверхдержавой станет.
— А денег сколько за десантный батальон снять можно… — мечтательно закатил глаза Владимир.
— Главное, чтобы эта операция прошла, — сказал Борисов. — Тогда можно хоть на дивизию контракт подписывать. Этот, как его, с которым переговоры велись, однозначно сказал: покажите, на что способны, тогда и поговорим.
— Слушайте, — вступил Доченко. — А может, мне в следующий раз за библиотеку Ивана Грозного поторговаться? Ведь все равно пропадет…
— Да бог с ней, с твоей библиотекой… — начал Владимир и осекся. — Хотя постой-ка, древние книги-то в цене…
— Не хлебом единым… но и икоркой на нем жив человек, — хохотнул Борисов.
— Кстати, об оплате, мужики, — загудел генерал. — Я вот что решил. Буду я брать не долларами, а монетами ихними, золотыми и серебряными. И вот что я еще подумал. Там ведь… того… невольничьи базары есть. Купил бы я себе пару полоняночек.
— Василий Трофимович, — забеспокоился Владимир. — Об этом разговора не было! Впрочем, раз уж вы настаиваете… Только где вы их держать будете?
— Ха, у меня дача — три гектара, — хохотнул генерал.
— Давайте зашлем отряд, — растерянно сказал Владимир.
— Нет, я сам хочу выбрать, — капризно выпятил губу генерал.
— Стойте, братцы, стойте, — вступил Доченко. — Ни в этом мире, ни в том, в этих краях в то время никаких невольничьих рынков не было.
— Да, — с облегчением подтвердил Борисов. — А машина переносит только во времени, в другой мир, но географически — сюда же, подо Псков.
— А где были эти рынки? — недовольно поинтересовался генерал, выглядевший обиженным ребенком.
— Ну, в Турции… На северном побережье Африки, — начал Доченко.
— Туда нельзя, — быстро сказал Владимир. — Мы специально здесь выход сделали, а не в Литве. С нашими, из ФСБ, мы всегда договоримся, а если натовцы засекут, хлопот не оберешься.
— А где были еще эти рынки? — гнул свое генерал; лицо его начало наливаться краской.
— В Крыму, — вспомнил Доченко.
— А что, дело, — вдруг обрадовался генерал. — Я с севастопольцами договорюсь. Получим аванс, погрузим оборудование на спецрейс — и в Крым. Там заглянем на денек на невольничий рынок — и айда назад.
— Оборудование перевести сможем? — как-то безнадежно спросил Борисов.
— Сможем, день на монтаж, — бесцветным голосом отозвался худощавый.
— Ну вот и договорились, — довольно произнес генерал.
— Стойте, — вдруг вскрикнул Владимир, — а кто пойдет-то? Группа ведь в это время должна уже быть на марше…
— Ну я схожу, — бросил вдруг Доченко. — Если я уж до Малюты Скуратова дошел, так отчего на невольничий рынок не заглянуть?
— Лады, — загудел генерал. — Ну, еще по одной — за успех.
* * *
Генрих появился, по обыкновению, внезапно — Артем просто обнаружил его стоящим у себя за спиной.
— Ну хоть бы раз предупредил! — вскрикнул он.
— А ты так и не научился предвидеть, — мягко улыбнулся тот.
— С чем пожаловал?
— С поручением, — отозвался Генрих. — На территории Московского княжества и Северороссии обнаружены точечные возбуждения среды. Похоже на проникновение в этот мир из другого, находящегося на той же стадии развития. Неоценимый приказал заняться этим тебе.
— Почему мне?
— Судя по всему, в том мире центр, откуда идет проникновение, находится на территории, соответствующей твоей Северороссии.
— И чего же хочет Неоценимый?
— Перекрыть канал вторжения и ликвидировать саму возможность новых проникновений. Я буду помогать тебе.
Глава 5
ОТПРАВКА
Наступил май, прохладный и дождливый. Небо затянуло тучами и моросил мелкий противный дождик. На плацу выстроилась готовая к отправке группа. Семь человек. Все они были одеты в камуфлированную форму, в десантных ботинках, у всех за плечами армейские рюкзаки. Пятеро были вооружены автоматами Калашникова. У шестого висела на поясе шашка, никак не вязавшаяся с обликом современного спецназа. Петр, замыкавший строй, был без оружия. Перед построившимися вышли Доченко и Владимир.
— Ну что, ребята, готовы? — спросил Доченко.
— Так точно, — хором ответила команда.
— Ну что же, с Богом. Там сейчас двадцать пятое июня тысяча пятьсот шестьдесят пятого года от Рождества Христова. Задача поставлена, планы готовы. Вперед.
Доченко первым прошел в домик; за ним — Владимир, далее вся группа. В комнатке что-то жужжало, мигали какие-то лампочки. За клавиатурой компьютера сидел все тот же усталый сутулый человек в белом халате.
— Давай, Эйнштейн, — скомандовал Доченко. Человек набрал какую-то комбинацию, и вокруг металлического контура возникло голубоватое свечение. По комнате разлилось жужжание, какое слышится близ высоковольтных линий.
— Пошли, — скомандовал Доченко и первым шагнул через контур — казалось, он прошел сквозь стену.
Следом шагнул капитан. Потом — старшина, сержанты, Басов, звякнувший шашкой о контур. Петр подошел к проходу — и от необычности ситуации остановился.
— Чего встал, давай вперед, — зарокотал сзади голос Владимира.
Петр шагнул «в стену» — и оказался в залитом солнечным светом лесу. Через секунду, чуть не сбив его с ног, сзади вывалился Владимир. Люди стояли и осматривались. Ничего особенного. Лес как лес. Только…
Метрах в десяти стояли трое в старорусских одеждах — красные кафтаны, островерхие шапки, широкие штаны и кожаные сапоги; кривые сабли в ножнах прикреплены к широким поясам. Подле ног одного из них приминал траву небольшой, окованный железом сундук. Неподалеку тревожно ржали привязанные к деревьям кони.
Доченко, стоявший около незнакомцев, поманил Петра. Тот подошел. Рядом тут же вырос Владимир. Старший из встречавших — невысокий, коренастый, обросший рыжей бородой — посмотрел на Петра.
— Толмач?
— Толмач, — отозвался Доченко. — Принес, боярин?
Рыжий с презрением посмотрел на Доченко:
— Вестимо. Покажи-ка, чего могут твои чудо-вой. Может, зря тебе злато даем?
— Капитан, — крикнул Доченко. Тот мгновенно вырос рядом. — Дай-ка очередь в дерево.
Капитан скинул с плеча автомат, снял с предохранителя, передернул затвор и дал короткую очередь. Полетели щепы.
— Любо, — причмокнул рыжебородый. — Бери.
Он пнул ногой сундук. Доченко быстро наклонился и открыл. Сундук оказался доверху полон золотыми монетами.
— Вернутся — два таких, — напомнил Доченко и скомандовал Петру: — Переведи, чтоб понял.
— Понял я, — быстро сказал рыжебородый. — Я царю скажу про ружья чудные. Может, сторгуемся.
— Может, — пожал плечами Доченко и повернулся к Петру. — Язык понятен?
— Вполне, Олег Григорьевич, — отозвался тот. — Но мы же здесь с научной…
— Мы здесь бизнес делаем, — отрезал Доченко. Он подмигнул Владимиру. Вдвоем они подхватили сундук и потащили к месту, откуда появились. Подойдя к пригорку, Доченко вынул из кармана металлическую трубку и нажал на кнопку — тут же образовалось знакомое голубоватое свечение, куда они с Владимиром и втащили сундук, будто растворившись в воздухе. Рыжий проводил их долгим взглядом, потом повернулся к капитану.
— Старшой? — спросил он.
— Да, — ответил капитан.
— К Изборску притащишь ворога, ждать там тебя буду, — сказал рыжий. — Живого приведи. За мертвого в два раза меньше дам.
— Понятно, — быстро сказал капитан.
— С Богом, — напутствовал рыжий.
Он дал знак спутникам, те развернулись, пошли к коням, отвязали и поскакали прочь. Группа осталась в одиночестве.
— Товарищ капитан, я не понимаю, — начал Петр.
— А чего понимать, — быстро сказал капитан. — Проверяем амуницию — и вперед. Нам еще больше четырехсот верст топать.
Глава 6
НА МАРШЕ
Отряд не шел, не передвигался, не маршировал — пер по лесу. Раньше Петр принимал участие в нескольких туристических походах, по-любительски занимался скалолазанием, но таких переходов не мог даже представить. Капитан не давал ни одной лишней секунды отдыха, не позволял сделать привал и на сотню метров ближе, чем запланировано. Только когда Петру уже казалось, что сил больше нет и он сейчас рухнет без сознания, следовала короткая команда: «Привал». Несколько блаженных минут отдыха — как правило, не снимая рюкзаков, — потом негромкие, но безапелляционные, словно автоматная очередь, приказы: «Встали, попрыгали, пошли». Попрыгать перед выходом было обязательным ритуалом. Как объяснил Петру один из сержантов, это требовалось, чтобы проверить, правильно ли закреплена и прилажена амуниция.
Питались они какими-то неведомыми Петру консервами и высококалорийными концентратами. Каждый раз в конце остановки для приема пищи (иначе этот короткий привал и назвать было нельзя) Петру хотелось задержать выход хоть на секунды. Однако стоило попросить об этом, как следовал мгновенный отказ. Все в этом переходе было рассчитано, подогнано, выверено — до миллиметра, до секунды. Редкие внеплановые минуты отдыха выдавались для Петра, лишь когда предстояло форсировать речушки: пока военные готовили две небольшие надувные лодки, он отдыхал. Петр видел, что ему выделен минимальный груз; замечал, что остальные как бы невзначай помогают ему при переходе через овраги и ручьи; сбрасывают темп, когда он на пределе. А он действительно шел, выкладываясь полностью. Петр быстро понял, что является самым слабым звеном группы. Но не это беспокоило сейчас больше всего.
Из головы никак не шел сундучок, который получили Доченко и Беркесов от рыжего — насчет личности этого последнего у Петра были очень нехорошие подозрения. Нельзя, впрочем, сказать, что это был первый тревожный звоночек — определенные сомнения зародились еще на стадии разработки маршрута, когда они с капитаном и Басовым получили от Беркесова вводную: прокладывать маршрут к Каунасу так, чтобы не встретить ни единой живой души. Петр поинтересовался — зачем, собственно, тогда весь этот переход? Нелогично организовывать столь долгую экспедицию, не контактируя с местным населением. И зачем тогда нужен он, профессиональный историк и знаток старорусского диалекта? Беркесов объяснил, что их предприятие — лишь первое испытание возможности перемещения в другой мир; что Гагарин в первом полете тоже никаких экспериментов не проводил; что бесчисленные открытия у них еще впереди, а сейчас главное — постепенность. Объяснения Петр принял, но какой-то червячок непонимания и недоверия остался.
Остальных членов группы эти вопросы, казалось, вовсе не занимали. Капитан был целиком поглощен составлением маршрута. В его распоряжении имелись точнейшие современные военные карты и привезенные Беркесовым невесть откуда копии карт шестнадцатого века. Впрочем, от последних толку было мало — уж очень неточные и приблизительные. Хотя несколько основных дорог и населенных пунктов обозначены все-таки были, а именно их и стремился обойти капитан. Всякий раз капитан привлекал Петра в качестве консультанта — впрочем, историк вскоре убедился, что помощь от него невелика. Как бы хорошо он ни знал историю, однако при всем желании не мог определить, существовало ли то или иное эстонское село четыреста с лишком лет назад. А уж сказать, существовало или не существовало в мире, где события вообще развивались иным путем аж с тринадцатого века, было попросту невозможно.
Басов, похоже, вообще ничем не интересовался, кроме шашки, по его просьбе привезенной Беркесовым на второй день подготовки. Клинок он чистил с невиданными ранее Петром сосредоточенностью и отрешенностью.
1 2 3 4 5 6 7