Девочка заинтересованно крутила головой и улыбалась.Боевой агрегат сделал круг на разбитой колесами площадке и заехал за штабель бетонных плит.Тональность двигателя изменилась, он загудел ровнее и глуше. У Рокотова создалось впечатление, что мотор работает на холостом ходу.«С моей пукалкой против бронемашины делать нечего… Однако стоит взглянуть, зачем они сюда приехали. Будет очень неприятно, если меня засек ребенок и сообщил о подозрительном человеке ближайшему военному патрулю. Такое на самом деле происходит сплошь и рядом… И не только в дурацких фильмах про сообразительных пионеров и гражданина Гадюкина. Цветы жизни видят то, чего не замечают взрослые. Всюду суют свой нос, всюду бегают — и вот результат. Хотя для облавы маловато народу… Просто проверка сигнала? Вполне… Так, наверху я ничего не оставил, следов тут не обнаружишь. Территория огромная, на ее прочесывание уйдет день. И все же — что они там делают?»Владислав пристроил «Хеклер-Кох» под правую руку и медленно вылез из-под досок, готовый в любую секунду рвануть в сторону.Шум двигателя не менялся.Машина оставалась на месте.Биолог перебежал к нагромождению плит и прижался к ним спиной.«Так, спокойно… У тебя три направления для побега. Между плит, через забор и в ближайшую канаву… Из БТРа видно плохо, с брони — тоже неважно. В любом случае успею…»Рокотов переместился вдоль штабеля и выглянул в проем.Бронемашина стояла боком, а невдалеке от нее расположились трое молодых мужчин в камуфляже, среди которых был и негритос, двое юношей в черных куртках бойцов УЧК и девчушка.Картина напоминала пикник.Прямо на островке зеленой травы была разложена относительно чистая скатерть, а на ней возвышались горы снеди. Овощи, блюдо с нарезанным мясом, сыр, палка копченой колбасы, две или три бутыли розового вина, зелень, огромная золотистая коробка со сладостями, термос, каравай белого хлеба.Один из албанцев резал окорок.«Не понял… Пятеро мужиков и девочка. Странная компания. Девчонка — албанка, если судить по внешности. Смуглая кожа, черные волосы, восточный тип лица. Ну да, сербка или македонка с албанцами бы никуда не поехала. Смеются… Может, она сестра одного из албанцев? И тот повез ее на пикник вместе со своими дружбанами-натовцами? А что, это мысль. Решил показать сестренке, какой он крутой и как его уважают америкосы… Но почему они не глушат двигатель? Я понимаю, что с топливом у них проблем нет, но не до такой же степени. Час-другой просидят — и полусотни литров как не бывало. Да наплевать и забыть! Главное, что они не по мою душу прибыли. Остальное их дело…»Влад ползком перебрался немного ближе и затаился в узком проходе между облезлой бытовкой и углом штабеля старых, с облупившейся краской железных листов.Пиршество продолжалось.Девчушка нисколько не стеснялась, ела, что ей предлагали, и даже выпила стакан сильно разбавленного водой вина.Это Рокотова не удивило. На Балканах, да и во многих других южных странах, детям позволяется пить слабое или разбавленное вино чуть ли не с рождения. Как сок или лимонад. Заодно дети приучаются к мысли, что вино не является чем-то запрещенным, а потому желанным, и у них не появляется тяга напиваться до безумия, как в странах, где алкоголь находится под запретом или учетом вплоть до достижения человеком определенного возраста. Оттого в южной Европе или на Кавказе пьянство практически не распространено. Молодежь спокойно относится к перебродившему виноградному соку, не считает его чем-то особенным и психологически более готова к переходу во взрослую жизнь.Конечно, на Россию подобный принцип распространить нельзя.У нас пьют не легкие вина, а нажористые портвейны и забористую водочку, имеющие совершенно иное влияние на организм. Для русского человека важен не процесс, а результат, которого он достигает, влив в себя пару стаканов сорокаградусной жидкости подряд. Именно поэтому в единственной стране мира существуют поговорки «Между первой и второй — перерывчик небольшой», «Пиво без водки — деньги на ветер», «После первой не закусывают» и так далее в том же духе. Апофеозом исконно русского отношения к питью можно считать коктейль «Белое безмолвие», когда в литровый сосуд выливаются две бутылки водки, содержимое тщательно перемешивается и выпивается залпом. После чего дегустатора оттаскивают в угол…Закончив трапезу, солдаты разлеглись на траве.Один из албанцев что-то сказал девочке, но та отрицательно помотала головой.Косовар повторил фразу, вложив в нее помимо просительной интонации еще и угрозу.Влад нахмурился. Пикник превращался в не очень понятное, но при этом опасное действо.Девочка опять помотала головой и что-то резко ответила.В воздухе как будто сгустилось напряжение.Рокотов приложил приклад к плечу и нацелил пистолет-пулемет на группу американцев, не выпуская из поля зрения повысившего голос албанца.Второй косовар вдруг приподнялся и притянул девчушку к себе.Она попыталась вывернуться, но солдат держал крепко.Собравшиеся захохотали.«Значит, мотор специально не глушили. Чтоб, если что, никто криков не услышал… Ну, меня-то вы тут не предусмотрели…»Негр лениво поднялся и приблизился к борющейся с албанцем девочке.Косовар отпустил свою жертву, и та вскочила на ноги, что-то гневно объясняя обидчику. Албанец криво ухмыльнулся и показал пальцем на возвышающегося за спиной девочки американца.Девчушка оглянулась и тут же получила звонкую оплеуху, от которой отлетела на землю.Негр потянул ремень на своих брюках…
Абу Бачараев просеменил по коридору до глухой стенки и указал на нее хмурому после вчерашнего работяге.— Здесь ломать будешь.— Ну-у, — протянул работяга, обдавая Абу густым перегарным духом, — ломать — не строить… На бутылку дашь?— Дам, дам, — Бачараев брезгливо поморщился. — Сделаешь до вечера — две бутылки получишь.Работяга постучал кулаком по стене, приложил ухо и стукнул снова.— Не пойдет, — вердикт строителя обжалованию не подлежал.— Это почему? — не понял чеченец.— Стена капитальная, в три кирпича. Не пойдет.— Нельзя ломать?— Не-е, ломать то все можно…— Тогда почему не пойдет?— За бутылку не пойдет. Тут на два дня возни…— А если помощника взять? — с надеждой спросил бизнесмен.— Тогда на три, — отрезал работяга.— Издеваешься? — прошипел Бачараев. Строитель сфокусировал зрение и уставился на маленького чеченца.— Добавить надо, хозяин…— Да добавлю я, добавлю! За два дня хоть управишься?Работяга внимательно посмотрел на красный дореволюционный кирпич и вздохнул.— Такую красотищу ломать… Эх, нет на вас Сталина.Абу задохнулся от ярости, покраснел и начал хватать ртом воздух.— Две портвейна и три водочки, — резюмировал строитель, — портвейн вперед. А то знаю я вас. Наобещаете с три короба, а потом ищи свищи…— Согласен, — буркнул пришедший в себя Бачараев. — Только приступаешь немедленно.— Вот будет портвейшок, тогда и начну, — работяга зевнул, обнажив почерневшие пеньки зубов. — От тебя зависит…— Инструмент какой нужен, а? — Работяга обвел мутным взглядом коридорчик, заметил лом. Рядом с ломом стояла кувалда на пару пудов, сваренная из трубы и обрезка швеллера.— Обойдемся.— Тогда давай…— Давай, давай… Ишь какой умный! Принесешь красненького — и порядок.— Сейчас.Бачараев прошел на склад, с ненавистью разодрал верх картонной коробки и извлек на свет Божий две «бомбы», в которых плескалась мутноватая сизая жидкость. На блеклой наклейке еле читались три семерки.— Этот подойдет?— Годидзе, — работяга взболтал жидкость и посмотрел на свет. — В гараже бодяжнли?— Ты не болтай, а давай работай!— Не бухти. Сейчас здоровье поправлю и начну… Иди отседова, не мешай.Бачараева затрясло. Полубомж, перебивающийся случайными заработками, и тот не считал Абу равным себе, в душе презирая маленького и скаредного «черножопого». После того как его соплеменники начали беспредельничать в русских городах, отношение населения ко всем кавказцам резко изменилось. Их перестали привечать, с ними уже не так охотно вели дела насквозь продажные чиновники местной администрации, патрульные избивали за малейший проступок, группы обритых наголо отморозков гоняли детей гор на дискотеках и в барах… В общем, пошла обратная волна. И спившийся работяга не был исключением. Он предпочтет остаться неопохмеленным, но прогибаться перед чеченским коммерсантом не станет. У россиян особенная гордость.— Я буду у себя, — с угрозой пробормотал Бачараев и ретировался в кабинет.Спустя десять минут стакан на его столе подпрыгнул.С потолка посыпалась известка, и по зданию разнесся первый гулкий удар. Потом удары последовали беспрерывно, перемежаясь утробными криками и матерщиной, коей работяга подбадривал себя в процессе замаха кувалдой.Абу выдержал полчаса и выглянул в коридор.В туче пыли молотобоец методично колотил в стену. От нее отскакивали обломки величиной с кулак, но сквозного прохода еще не было.Абу открыл рот, чтобы сказать, что уходит и вернется только к вечеру, как вдруг полыхнула синяя молния, и работягу отшвырнуло от стены на добрых три метра.Выдувший восемьсот граммов портвейна разрушитель добрался таки до провода под напряжением в триста восемьдесят вольт.Кувалда улетела в одну сторону, молотобоец — в другую. Стена заискрила.— Ой, е мое! — работяга смог сесть, опираясь рукой об пол. — Что это было?Бачараев застонал и закрыл глаза. Идея прорубить пожарный выход в капитальной стене закончилась крахом. Теперь придется оплачивать еще и ремонт лифтового кабеля.
— Итак, что мы имеем?Борис потер руки и посмотрел на сидящих напротив него на диване Кирилла с Валентином. Стажеры переглянулись между собой.— Я начну, — заявил Валентин.— Давай, — согласился Борис.— Ситуация запуталась. В дело вступила третья сила, совершившая нападение на Ковалевского три дня назад. Смысл и цели нападения — неизвестны. То есть внешне-то все понятно. Группа неустановленных субъектов накатила на Очередника под видом выбивания денег за квартиру… Но это — отвлекающий маневр.— На чем базируется твое утверждение? — Борис склонил голову.— На анализе разговора. Мы разложили запись на составляющие. Нападавшие имели конкретную цель напугать Очередника и вынудить его совершать хаотичные действия: бегать за помощью, втягивать в свои дела посторонних, истериковать, прятаться… Выбор широк. Очередник — тип достаточно нервный и трусливый, причем вдохновителю нападения это известно. Сразу хочу отметить, что, по нашему мнению, организатор в конкретном действии не участвовал. Либо не захотел раньше времени засвечивать свое лицо, либо Очередник его знает. Получать заявленные сорок тысяч долларов они не собираются. За Очередником никто не ходит, маршруты чистые… Тот мог сто раз смыться из города, и эта самая третья сила ничего бы не узнала. Соответственно, вывод — нападение у офиса есть не что иное, как провокация.— Хорошо, — кивнул Борис, — примем как данность. А что по поводу личностей нападавших? Хотя бы теоретически.— Вот тут — темный лес, — Валентин налил себе чаю. — Мы тщательно изучили биографию Рокотова. С криминалитетом он никак не был связан, ни в какие группировки, даже подростковые, не входил, с авторитетами не знаком, «крыши», естественно, не имеет… На его сослуживцев по НИИ ХЯУ нападавшие явно не похожи. Не тот стиль разговора, не та лексика, не та методика. Если бы имитацию проводили научные сотрудники, то все было бы обставлено по-другому.— Но ведь факт имеется, — утвердительно сказал Борис, — и от этого отмахнуться нельзя. Причем это не вводная с целью вас запутать, а реальная жизненная коллизия. Я к этому отношения не имею.— Это еще вопрос, — хитро прищурился Кирилл.— Зуб даю, — осклабился Борис, — даже два… В мои планы такая путаница не входит. Перегруз вводными на стажировке приводит только к отрицательному результату. И вы это сами прекрасно знаете… Тут мы столкнулись с чем-то совершенно непонятным.— Разреши вопрос по существу? — Валентин поставил чашку на стол.— Давай…— Кто такой этот Рокотов и почему вокруг него началась эта бодяга?Борис пожевал губами. Рано или поздно стажеров пришлось бы вводить в курс дела. Ибо зачетное задание уже перешло границы экзаменационной ведомости.— Ладно, объясняю, — майор Главного Разведуправления положил руки на колени. — Вы ж все равно не отстанете…— Эт-точно, — подтвердил Кирилл.— Владислав Сергеевич Рокотов — биолог. Три месяца назад убыл в командировку в Югославию по линии Министерства науки и образования. После начала балканского конфликта с его квартирой начинают происходить разные непонятные вещи. В нее вписывается известный вам подполковник милиции, проходящий под кодовым обозначением Жирдяй, затем — Очередник. Сам хозяин квартиры прибывает в Россию самолетом МЧС и, не заходя домой, гибнет в автокатастрофе. Тело сжигают в крематории, а прах захоранивают в колумбарии.— Это мы и так знаем, — Валентин поднял брови.— Есть мнение, что вся эта история — фикция.— Чье мнение? — спросил Кирилл.— Ряда сотрудников, — расплывчато пояснил Борис, — и нам поручено это проверить.— Смысл устранять Рокотова? — Кирилл достал сигарету.— Погоди, — задумался Валентин, — но где доказательства, что Рокотов вообще вернулся в Россию? Тело сожжено, и мы не можем провести эксгумацию. Никто его после возвращения не видел, домой он не заходил…— Верно, — согласился Борис, — все данные — косвенные. По документам Рокотов был в самолете МЧС, но никто из пассажиров его не помнит. Ребята в Москве опросили почти половину летевших тем же рейсом. Негласно, разумеется. Там почти все были знакомы друг с другом. И молодого парня соответствующей внешности не было. Единственное объяснение — что он летел в кабине экипажа.— Ясное дело, что летчики это отрицают, — Кирилл выпустил струйку дыма.— Ага. Экипаж его на борт не брал.— Так, — Валентин потряс головой. — Что же получается? Рокотова оставили в Югославии? Но зачем?— Спроси что нибудь полегче, — проворчал Кирилл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39