Уже рассвело, когда он проснулся оттого, что она трясла его, испуганно повторяя:— Джордж! Джордж!— Что… что такое?— Скорее, скорее, иди посмотри! Только тихо!Она повела его по коридору к комнате Теда и осторожно приоткрыла дверь. На потертом коричневом ковре легкой пеной розовел шифон сброшенного белья, на солидном кожаном кресле блестела серебряная девичья туфелька. А на подушке рядом лежали две сонные головы — Теда и Юнис.Тед проснулся и, улыбнувшись, пробормотал неуверенно, хотя и с вызовом:— Доброе утро! Разрешите представить мою супругу — уважаемую миссис Теодор Рузвельт Юнис Литтлфилд Бэббит.— Боже правый! — воскликнул Бэббит, а его жена простонала:— Как, вы уже…— Да, мы уже вчера вечером поженились. Жена! Сядь и скажи хорошенько «доброе утро» свекрови!Но Юнис спрятала плечи и очаровательно растрепанную головку под подушку.К девяти часам Теда и Юнис в гостиной Бэббитов окружил целый синклит, включая мистера и миссис Джордж Бэббит, мистера и миссис Говард Литтлфилд, мистера и миссис Кеннет Эскетт, мистера и миссис Генри Т.Томпсон, а также Тинку Бэббит — единственного члена инквизиционной коллегии, который был очень доволен.Вся комната была полна взволнованных голосов:— В их возрасте…— Надо аннулировать…— В жизни не слыхала про такое…— Оба виноваты…— Главное, чтоб не попало в газеты!..— Отправить в школу…— Надо что-то предпринять и, по-моему…— Отодрать бы их по старинке!Больше всех возмущалась Верона:— Тед! Ты обязан понять, тебе надо внушить , насколько это серьезно , и нечего стоять как пень с дурацкой улыбкой на лице!Он возмутился:— Фу-ты пропасть! Рона! Да ты сама только что вышла замуж!— Это совершенно другое дело!— Я думаю! Меня и Юни не надо было тащить на аркане, чтобы заставить поцеловаться!— Эй, молодой человек, брось дерзить! — приказал старый Генри Томпсон. — Послушай-ка меня!— Послушай дедушку! — сказала Верона.— Да, послушай, что скажет дедушка! — подхватила миссис Бэббит.— Тед, послушай мистера Томпсона! — поддержал и Говард Литтлфилд.— Да слушаю я, слушаю, черт меня дери! — завопил Тед. — Только лучше бы вы меня послушали! Надоело мне быть трупом на этом вскрытии! Если вам непременно хочется кого-нибудь угробить, идите и бейте пастора, который нас обвенчал. Содрал пять долларов, а у меня в кармане всего было шесть долларов и два цента! И перестаньте на нас орать, хватит!И вдруг новый голос, внушительный и громкий, перекрыл всех. Заговорил сам Бэббит.— Да, что-то слишком много советчиков собралось! Рона, замолчи! Мы с Говардом сами сумеем отчитать, кого надо. Тед, пойдем в столовую, мы обо всем поговорим.В столовой, плотно закрыв двери, Бэббит подошел к сыну, положил ему обе руки на плечи:— Ты, в общем, прав. Слишком много они все болтают. Скажи мне, старина, что ты собираешься делать?— Да неужто… Папка, неужели ты будешь говорить со мной по-человечески?— Видишь ли… Помнишь, ты однажды назвал нас «мужчины семейства Бэббитов» и сказал, что нам надо держаться друг друга! Этого-то я и хочу. Разумеется, это дело серьезное. При теперешнем положении вещей, когда у молодого парня не так уж много шансов устроиться, я не очень-то одобряю ранние браки. Но лучше Юнис я для тебя девушки не знаю, да и Литтлфилд может считать себя счастливым, что ему достался в зятья Бэббит! Но что ты собираешься делать? Конечно, если бы ты продолжал учиться в университете, а когда кончишь…— Папа, я больше не могу! Может быть, для других университет — штука хорошая. Может, и я сам туда захочу когда-нибудь вернуться. Но сейчас я мечтаю об одном — заняться техникой. Наверно, из меня выйдет неплохой изобретатель. Уже сейчас один человек готов взять меня к себе на завод и платить двадцать долларов в неделю!— Ну что ж… — Бэббит прошелся по комнате, медлительный, грузный, словно сразу постаревший. — Мне всегда хотелось, чтобы ты получил университетский диплом… — Он в раздумье еще раз прошелся из угла в угол. — Но сам-то я никогда… только, ради Христа, не повторяй это при матери, не то она выдерет у меня последние волосы… сам я за всю жизнь не сделал ничего так, как мне хотелось. Не знаю — достиг ли я чего-нибудь, вернее, просто жил, как жилось. Думаю, что из каждых возможных ста футов я прошел от силы четверть дюйма. Может быть, ты пойдешь дальше. Не знаю. Но в душе я, откровенно говоря, радуюсь, что ты твердо знал, чего тебе нужно, и своего добился. Теперь они все будут пытаться запугать тебя, утихомирить. А ты пошли их к черту! Я — за тебя. Поступай на завод, если хочешь. Не бойся всех этих родственников! И всего Зенита не бойся! А главное — не бойся самого себя, как я боялся. Ступай, дружище! Весь мир — твой!И, обняв друг друга за плечи, мужчины семейства Бэббитов прошагали в гостиную и предстали пред лицом грозно надвинувшихся на них родичей.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52