– Значит так, ваша светлость. Как токмо мы пристали, я послал юнгу за Челиной, а портовая пацанва присмотрела за этим Майклом. Он пошатался по городу, и снял комнаты у старой Розины-прачки, что на Садовой. Изящная головка графини задумчиво кивнула.
– Пожалуй, ты был прав, капитан – парень непростой. А какой опасности ты боишься? Пожав плечами, тот ответил.
– Ваша светлость – вообще-то Майкл и не похож ни на лазутчика, ни на наёмного душегуба, скорее на беглого дворянского сынка из сине-белого королевства. А всё ж – вдруг его послали по вашу голову? С оружием к нему не подходи, да и с волшбой, пожалуй – тоже. Не приведи боги, если что… Молодой он, дурной, смерти ещё не боится. Загадочно посмотрев на молчаливо поджавшую губы ведьму, уже во второй раз выслушавшую рассказ капитана, Люция примирительно проворчала.
– Ладно, ладно – не дуйся, старая перечница. Я была не права, обругав тебя спросонья. И беру свои слова обратно. А затем, снова поворотившись к капитану, распорядилась.
– Капитан, ты сделал всё правильно. Страховка семьям погибших моряков удваивается – за мой счёт. Целителю передай – пусть поддержит жизнь Пьетро до следующей полуночи – любой ценой. Возможно, его удастся… А твои люди пусть молчат. Калхан поблагодарил щедрость её светлости, заметив, что насчёт длинных языков его матросики никогда не отличались, но он их уже ещё раз предупредил. Знамо дело – зря, что ли, полста лет по морям ходит.
На Садовой оказалось так же сыро и холодно. А посему сразу же открывшая на стук дверь Розина гостеприимно предложила гостьям по чашечке горячего чаю с тем замечательным напитком, что лужёные глотки моряков хлещут под названием ром.
– А где твой благоверный? – поинтересовалась графиня, разглядывая нехитрую обстановку комнаты. Старушка всплеснула руками.
– Дак, ваша светлость – за Крабьим мысом косяк трески обнаружился. Вот мой супружник с рыбаками и отправился по старой памяти. Говорит – рыбы много, каждая пара рук на счету. Дадут боги – до весны запасёмся – треской-то… Люция улыбнулась, не понаслышке зная, какое богатство хороший косяк жирненькой трески.
– Ну ладно, Розина, спасибо за чай… как бы нам на твоего постояльца глянуть? Хитро блеснув глазами, та улыбнулась.
– Запросто, ваша светлость. Майкл тот сам подошёл, да так вежливо говорит
– мол, он сам первый раз на корабле по морю плавал. До сих пор качает его, болезного, уснуть не может. Вот и попросил чего, чтоб спалось крепче. А посланец от Челины уже ко мне прибежал, пошептал, так что я гостю отварчику макового щедро и налила… – и она засмеялась меленьким старушачьим смехом.
– Так что не извольте и беспокоиться – спит так, что хоть об стенку им бей. Знай себе посапывает да какую-то Фи зовёт… пойдёмте, провожу. Комнаты гостя оказались в приделанном к дому флигеле с отдельным входом – летом они сдавались приезжим, вознамерившимся отдохнуть в ласковом климате Ривердэйла да подлечиться на знаменитых водах. Без стука отворив беззаботно незапертую этим Майклом дверь, Розина, ничуть не скрываясь, провела своих знатных гостий во вторую комнату – небольшую уютную спальню, где на широкой постели безмятежно спал молодой парень. Напоследок сообщив, что вещей у приезжего и нету окромя меча, а в случае надобности она у себя, старушка деликатно удалилась, вовремя сообразив, что она тут, пожалуй, и лишняя. Правда, не соображая – зачем сама графинюшка заинтересовалась каким-то пришлым, пусть и непростого происхождения парнем. Люция и сама ещё не знала, полностью положившись на опыт и чутьё своей бывшей наставницы. Для уверенности потряся спящего за плечо, Челина глянула на неё.
– Будем проверять?
– Обязательно, – нахмурилась графиня, осматривая оружие парня и с виду скромное кольцо на его руке – содержимым кошелька она совсем не заинтересовалась, отметив лишь мимоходом про себя, что на эту сумму при желании можно скромно прожить лет пять.
– Сходи к Розине – пусть пошлёт за оружейником Лучано и моим ювелиром, Соломоном. Да пошустрее… Спешно вызванные в полночь мастера вовсе не роптали – уж если графиня вызвала, то изволь отслужить. Тем паче что по мелочам их не беспокоили, а делам их и вовсе была всегда полная поддержка. Оружейник покачал головой над вынутым из ножен клинком, постукал-попробовал, восхищённо поцокал губами.
– Ваша светлость – меч из лучшей стали, как бы не гномьей, сделан в горной части сине-белого королевства, и недюжинных способностей мастером. Для умеющего им владеть лучшего оружия, пожалуй, и не найти. – он говорил коротко и по существу. Затем, проведя пальцами по узору в основании лезвия, вложил меч в ножны и добавил.
– Такое по карману только самым богатым и знающим толк в оружии людям. Сделан недавно, так что не фамильный, а скорее всего – подарок. Отца или кого другого, опытного рубаки и очень, очень богатого и знатного человека. Люция призадумалась, вспомнив слова капитана, что у парня замашки благородного, да не из последних, и потребовала уточнить.
– Выходит, такого меча не постеснялись бы и знатнейшие вельможи? Мастер Лучано благосклонно кивнул.
– Да хоть бы и сам ихний король Карл, ваша светлость. Клинок знатный. Только – это оружие воина, а не парадная безделушка царедворца. Зато почтенный ювелир сообщил меньше. Осмотрев кольцо на пальце – а парень даже в навеянном зельем сне сжал руку в кулак, не позволяя его снять, он высмотрел ещё что-то прихваченной с собой лупой в медной оправе и на резной деревянной ручке. А уж потом только вздохнул.
– Ваша светлость, мне таки мало что есть сказать. Кольцо недавно расширяли, да и по виду оно явно женское. Фамильный перстень из тех, что передаются по наследству. Прыгающий соболь встречается во вторых и третьих гербах в половине знатных родов сине-белых. Белое золото и чёрный алмаз – знак старинного рода. Скорее всего – тоже подарок. Наверняка за кольцом кроется какая-то романтическая история с возлюбленной и горестной разлукой, клянусь своей мамой! Как видно, мастера ели свой хлеб не зря – высказали всё точно. Лишь чуть ошиблись с дарителями. Но – жизнь порой выкидывает куда более забавные фортели… Напоследок спросив, как отблагодарить почтенных мастеров за полночный переполох и весьма полезные консультации, задумчивая графиня услышала примерно такие ответы. Оружейник, погладив седые прокуренные усы, сказал – если этот парень надумает продать клинок, то её светлости следовало бы оказать содействие Гильдии кузнецов, чтобы в складчину купить такое замечательное оружие. Разумеется – финансовое содействие, что и было графиней обещано. А почтенный Соломон, пожевав полными губами, сообщил, что его сыну скоро пора держать экзамен для перехода из подмастерьев в мастера, но что-то не ладится.
– И глаз верный, ваша светлость, и рука твёрдая – а всё же нет в его изделиях души. Может, таки посмотрите да посоветуете чего? Пообещав, что посмотрит и посоветует – да не одна, а с кем-нибудь из своих рыцарей, графиня отпустила мастеров и обернулась к Челине, у которой всё уж было готово. Не стоит, право, смущать подробностями сотворённой двумя женщинами волшбы – но после окончания обе были немало озадачены.
– Светлая и Тёмная силы бьются в его душе, и пока ни одна не взяла верх. Да как же оно такое может быть? – удивлённо прошептала Люция, глядя на свою бывшую наставницу. Та поджала губы.
– Я бы предположила, что кто-то из знатных сынов Света, владеющих силой, вошёл к такой же женщине из царства Хаоса, и перед нами плод их любви – но это уже совсем бредовая идея. Верно, верно мыслила ведьма – почти верно!
– Да, весьма похоже – но мысль и вправду бредовая. Уж больно разнится их дар, да и такой неслыханно мерзкий мезальянс… – Люция покачала головой и слегка передёрнулась. Хотя графство Ривердэйл исконно и соблюдало вооружённый до зубов нейтралитет, не разделяя ни силу Света, ни мощь Хаоса – но всё же как-то было ближе по духу к первым. Немного передохнув – проведённый обряд был весьма непрост, да и время позднее – графиня пробормотала:
– Вроде и в подвал храма его не за что, но и так просто оставлять нельзя… Ведьма хитро глянула на неё и сухо засмеялась старческим голосом.
– Ширше смотреть надо, графинюшка! Поживёшь с моё – научишься такие задачки щёлкать, как орехи. Оставь его в покое – под присмотром, конечно. А пока подсунь ему девку молодую – пригожую да *бливую. С такой привязи ни один кобелёк не сорвётся. Люция глянула на беззаботно сопящего парня и попыталась посмотреть на того глазами женщины. Получилось весьма даже недурственное впечатление, и она усмехнулась.
– Да, пожалуй. Но такое кому ни попадя не доверишь – не самой же мне под него ложиться… Челина прекрасно знала строгий нрав своей бывшей ученицы и в то же время её горячий темперамент, что так часто спорили. Но чаще побеждала фамильная честь, к неуёмному негодованию молодого тела. А посему лишь усмехнулась.
– Ну думай, думай – уже горячо… И тут графиня вспомнила о своей беспутной племяннице, Санни. Девица влюблялась по сто раз на дню. И, пользуясь своей смазливой внешностью и вседозволенностью знатной родственницы, догулялась до того, что на днях целитель, в очередной раз избавив ту от последствий плотской любви, грустно сообщил графине, что детишек теперь у её племяшки не будет.
– Санни? – Люция, чуть приподняв бровку, выдохнула свою догадку. Поганая старушенция мерзко хихикнула и кивнула.
– Будет из тебя толк со временем, будет…

Глава 10. Ривердэйл – впечатление второе, более верное

Пройдя через холмы виноградников, спящих пока длится эта пусть и мягкая, но зима, Майкл вышел на берег моря. Присев на макушке невысокой дюны, он вновь опустил голову в раздумьях. Вот уже седьмицу он прожил в тихом и спокойном Ривердэйле. Кроме утренних разминок с оружием и без оного, всех и забот у него, как гулять по ближним окрестностям города, иногда забредая в деревушки или хутора. И всё же предпочитал места поуединённее. «Вот уже и людей сторониться начал!» – горько усмехнулся он, по-прежнему чувствуя, как жжёт душу клеймо брато– и отцеубийцы. Закрыв глаза, он поднял голову и подставил свежему морскому ветру пылающее лицо. Правду говорят – совесть это самый строгий судия. Но правду говорят и те, кто ворчит – лучше бы без этой самой совести жить, как звери вольные. Победил – съел добычу. Догнал – любись с подругой. Кто сильнее, тот и прав. Не терзаясь какими-то угрызениями и страданиями, в полном согласии с собой и природой. Свобода? Несомненно, в чистейшем виде! И всё же что-то в глубине души его протестовало. А как же справедливость
– неужто нет её на свете белом? Э-э, нет – брось, Гуго, эти сопливости. Справедливость существует только та, которую мы утверждаем силой своего оружия и закованных в сталь кулаков. И длится она ровно столько, сколько у нас есть сила её поддерживать, и ни минутой дольше. Значит, сила… Да, а как же закон? Майкл вздохнул и чуть пошевелился, меняя позу. Да-а, с законом шутки плохи – за законом стоит сила. Опять, опять сила. Закон сильнее одиночки, и опять выходит – кто сильнее, тот и прав. А кто сильнее закона? Ну, ясное дело, боги – тем законы вообще не писаны. Король? Пожалуй, да – он и есть закон. Молодой парень со смешком вспомнил тщедушную фигурку шахматного короля, стоящего рядом с плечистым рыцарем или боевым слоном. Сам король ничто без своих воинов – но почему они подчиняются ему? Деньги – вовсе нет. Идея? Да, пожалуй, идея подходит – это тоже сила. Только где же её взять, идею? И с чем её есть? Обнаружив, что проголодался, Майкл легко поднялся на ноги и осмотрелся. Если пойти по берегу влево, то за мысом будет порт с обилием всяких таверн и кабачков. Но опять шум, сутолока… А вот направо – чуть поодаль стоит рыбацкая деревушка. Да, пожалуй, сойдёт! Уже спускаясь по осыпающемуся песком склону дюны, Майкл вспомнил, как пару дней назад он в своих блужданиях по окрестностям набрёл на эту деревеньку, и не без колебаний зашёл в пропахший рыбой и элем трактир. И как пришлось ему втолковывать тощему крестьянину, содержащему заведение – как особым образом приготовить свинину. Да подать её с особым сортом мадеры – а лозу эту завезли сюда уже давно с дальних, принадлежащих Хаосу островов. И когда благодаря маслянистой мягкости этого вина блюдо вдруг приобрело совершенно непонятный и изумительный ореховый привкус, хозяин даже попросил дочь записать у пришлого лорда этот рецепт, и напрочь отказался брать деньги за обед. Уже на входе в заведение Майкл принюхался, своим обострённым от аппетита, ещё не успевшего перерасти в голод, обонянием уловив новые запахи. Хозяин встретил молодого дворянина с поклонами – чуть ли не как сына родного.
– Ваша милость что изволят сегодня? Парень снова демонстративно принюхался.
– А чем это так пахнет – свежим и весьма интересным? Тот с улыбкой покосился в сторону двери, открытой в закопчённую кухню.
– Рыбаки только с промысла вернулись. Треска – свежайшая! Изволите? Чуть порывшись в памяти, молодой парень не обнаружил там такого слова, о чём и спросил трактирщика:
– А треска – это что-то вроде рыбы? Тот усмехнулся – совсем необидно, но чуть укоризненно.
– Ваша милость, как можно? Рыба и есть, самая знатная для здоровой еды.
– Тащи. И по стаканчику всех сортов белого вина, – подумав, сообщил ему Майкл своё решение. Год или чуть больше назад Берта (ах, где же ты сейчас, сестрица?) на время разочаровалась в живописи, и с присущей ей жаждой деятельности занялась изучением искусства приготовления пищи. Надо ли и объяснять, на ком она испытывала свои кулинарные изыски? Но некоторые весьма удачные её находки они оба с удовольствием поедали – а один раз даже удивили королевского повара. Так что Майкл извлёк из памяти кое-какие наставления сестры по этой части, и решил поделиться ими с провинциальными умельцами. Местные, уже отведавшие и оценившие «ореховую поросятинку», да и вернувшиеся с промысла рыбаки подвинулись поближе, завидя, что молодой лорд хоть и при железе, а парень вроде ничего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37