К высшей мере только за убийство приговаривают,— Горелов облетел девушку вокруг.— Не знаешь, почему на такой короткий срок прислали? В прошлый раз была целая неделя…— Не знаю. Не мы с тобой программы рассчитываем, а они… Им виднее… Я думаю, что у нас ресурсов меньше осталось…— Какие ресурсы?! Батарея солнечная работает, тюбиков — полно! Какие, к черту, ресурсы?! На обезъянах всяких с курицами лучше бы экономили наши ресурсы! А не на людях!— Не наше дело, — Горелов наклонился над пакетом, освобождая из него руки. — Еще неизвестно сколько она проспит.— Пусть спит, — Андреев высвободил из пакета ноги. — Ух ты какие!Космонавты перевезли девушку на кровать и пристегнули ремнями.— Кто первый? — спросил Горелов.— Здрасте! — Андреев расстегнул на девушке комбинезон. — Ты же говорил, что пока она не проснется — ты не можешь спящую!— Это я думал вообще, а раз уж мы ее распаковали, то, знаешь ли, я тоже участвую… К тому же в прошлый раз ты был первый… И, кроме того, мне рыжие нравятся… У меня первая любовь рыжая была. Помнишь, я тебе сон про нее рассказывал?.. Эх… Не зря она мне приснилась… Сон в руку…— Ладно, тогда тянем жребий.Андреев поймал плавающий в воздухе колпачок от тюбика, спрятал за спиной и сказал:— Угадаешь в какой руке — ты первый. Не угадаешь — тогда я.Горелов не угадал.— Помоги мне ее раздеть, — попросил Андреев.Космонавты минут пять раздевали девушку, снимая с нее комбинезон и нижнее белье. Все это теперь свободно плавало по кают-компании.— Ух ты! — восхитился Андреев. — Борис Иванович все-таки молодец! Наверняка, лично приложил руку к отбору. Сказал им, наверное, — подберите для ребят что-нибудь получше, они все-таки герои!.. — он помялся. — Лети, Леша, ставь пока чайник… А то я при посторонних стесняюсь.— Какой же я посторонний? Мы же друзья!— Друзья… а все-таки лети… Оставь нас… 7 Горелов перелетел в отсек, служивший космонавтам подобием кухни. Наполнил специальный чайник водой из баллонов, закрепил его на электроплите. Сел на табуретку, сунув ноги в прикрученные к полу серебристые шлепанцы. Зажал руки между колен и сгорбился.На Горелова вид нового груза ВКЖ-65 произвел какое-то необычное впечатление.Горелов мотнул головой, как бы освобождаясь от наваждения.Он хотел отнести свое состояние на счет длительного воздержания, но груз ВКЖ-65 они получали уже не в первый раз и ничего подобного с ним раньше не происходило. Он сравнивал свое теперешнее состояние с теми состояниями, когда им присылали другой груз, и никакого сходства не находил. А почему так— понять не мог.Он вспомнил сон, который видел накануне и опять задумался… К чему снятся зайцы?.. Она так похожа на девочку Ларису… Очень похожа…Замигала лампочка освещения.Горелов встал, плавно подлетел к рычагам управления и начал поправлять солнечную батарею. Он манипулировал рычагами и следил в иллюминатор за тем, какое положение принимает батарея относительно солнца.Раз-два, три-четыре… Раз-два, три-четыре… Раз-два, три-четыре…Батарея встала на место и лампочка перестала наконец мигать.Горелов вздохнул и сел обратно на табуретку. Но тут засвистел чайник.Горелов поднялся и полетел заваривать чай в специальных герметических чашках.Он достал из шкафа чай в пакетиках. Себе заварил один пакетик, а Андрееву — два, потому что тот любил покрепче.Двери отсека раздвинулись и в кухню, задраивая одной рукой ширинку скафандра, влетел взлохмаченный Андреев. Он крутил над головой использованную резинку. Сделав несколько кругов по отсеку, Андреев опустился на табуретку.— Бросай чаи распивать! — Андреев посмотрел на Горелова горящими от восторга глазами. — Ну, я тебе скажу! Вот это да! Представляю, как это происходит, когда она не спит! — Космонавт набрал воздуха и заорал. — У-ху-ху! У-ху-ху! Ху-ху! — Потом засунул использованный презерватив в утилизатор и нажал кнопку. — Лети, штопаный, в неизведанные уголки Вселенной! Может, кому пригодишься! На пыльных тропинках далеких планет останутся наши следы!— Ну, я полетел, — Горелов вставил чашку в зажимы на столе. — У двери он оглянулся и хотел что-то спросить, но передумал. 8 На следующий день в девять тридцать пять утра по московскому времени Татьяна Рукавишникова проснулась, обнаружив себя привязанной к кровати в неизвестном месте.Над ней летали ангелы в серебристых комбинезонах. Один ангел был стриженный брюнет с усами, а второй — кудрявый блондин.Стены помещения были как будто из фильма «Солярис», который когда-то она смогла досмотреть до середины. Еще был слышен какой-то гул, будто где-то работал мотор или большой вентилятор. Окна помещения были круглыми, как на пароходе, и за ними — темно.У Татьяны появилось три предположения. Первое — она умерла и находится на том свете. Второе — она заболела или сошла с ума и бредит. Третье — ее отправили в какую-то секретную тюрьму и собираются проводить над ней человеконенавистнические опыты. На это последнее предположение Татьяну натолкнул воспоминание о странном допросе, на который ее вызывали уже после вынесения приговора. Она знала, что допрашивать ее больше уже ни к чему. В кабинете следователя, куда ее привели, сидел еще один какой-то неприятный тип в форме полковника. Он внимательно осмотрел Татьяну с ног до головы, ущипнул за грудь и даже заглянул, как лошади, в рот. Вид у него при этом был довольный. Хотя Татьяна и сказала ему все, что про него думает — терять-то ей было уже нечего. Но полковник только расхохотался.Ангелы опустились на кровать рядом с Татьяной.— Доброе утро, — сказали они хором.— Кто вы? — это короткое предложение далось Татьяне с трудом. Язык почему-то плохо слушался.— Космонавты, — ответил ангел-блондин. — Я Валера.— А я Леша… Не волнуйтесь, вы находитесь на орбитальной станции.Татьяна вспомнила, что эти лица она действительно видела еще до тюрьмы по телевизору, в репортажах с орбиты… Сколько же времени прошло с тех пор?!.. Но поверить, что она каким-то чудом оказалась в космосе, Татьяна не могла.— Вы удивлены? — спросил блондин Валера.— Это естественно, — сказал брюнет Леша. — Любой бы на вашем месте удивился — как это он прямо из тюрьмы попал в открытый космос! Да?— Не волнуйтесь, — сказал Валера, — сейчас мы вам все объясним.— Поздравляем! — продолжил Леша, — Вам повезло. Вы оказались участницей сверхсекретной программы. Суть программы в том, что приговоренным к смертной казни заменяют меру наказания. Вместо высшей меры, которая вас ожидала, вас послали в космос для того, чтобы вы приняли участие в программе «Космический Секс».— Подобные исследования наша страна проводит первой в мире! Вы понимаете, какая на вас… — Валера помолчал, — и на нас, — он посмотрел на ангела-брюнета, — лежит ответственность?— Если исследования пройдут успешно и закончатся положительным результатом, вас на Земле, вместо камеры смертников, ожидает слава Героини Космоса и обеспеченное будущее.— Поздравляем вас, — Валера достал из-за спины цветок орхидеи, который он отломал в оранжерее.Татьяна машинально протянула к цветку руку, но остановилась.— Я сплю, — произнесла она медленно. — Ущипните меня.— С удовольствием, — Валера ущипнул Татьяну за ногу.— Ой! — девушка вздрогнула.— Еще? — спросил Андреев, протягивая руку.Но Горелов отвел руку друга и сам ущипнул Татьяну за другую ногу.— Ой! Хватит!..— Теперь вы верите своим глазам? — Валерий повращал своими глазами и улыбнулся.Татьяна приподняла голову.— Почему я пристегнута?— Невесомость…— Без сноровки, в невесомости можно набить себе большие шишки.— Знаете, какие мы себе по началу набивали шишки? Ого-го!— Я хочу попробовать, — сказала Татьяна.— Что попробовать? — Андреев улыбнулся.— Полетать.— А…Космонавты расстегнули ремни и, взяв девушку под руки, полетели с ней по станции.— Небольшая экскурсия по орбитальной станции, — сказал Горелов.— Теперь это ваш дом, — добавил Андреев.— Ваш и наш.— Космос — наш общий дом.— Здесь у нас виварий, — Горелов постучал пальцами по иллюминатору обозрения.— Здесь мы проводим опыты с животными, — добавил Андреев. — Кстати, Леша, сегодня твоя очередь кормить зверей.— Успею… Не хотите взглянуть поближе? — предложил Тане Горелов.Девушка кивнула.Они влетели в виварий, где как всегда, кувыркались в клетках животные и птицы.Заметив людей, обезьяна закричала «У! У!» и захлопала в ладоши.— Это она приветствует вас, Татьяна, — сообщил Горелов.— Она у нас очень умная, — добавил Андреев. — Вы ей понравились.Татьяна в первый раз после пробуждения улыбнулась.— Я больше люблю хищников.Андреев растопырил пальцы и зарычал.— Ой! — сказала Татьяна.После вивария слетали в оранжерею, где Горелов дал попробовать Татьяне клубнику величиной с яблоко.— Я больше люблю бананы и огурцы, — сказала Татьяна.— Почему?— Не знаю.— А я знаю, — сказал Андреев, — но не скажу.И так, отсек за отсеком, они облетели всю орбитальную станцию. Закончили космическую экскурсию демонстрацией туалета и душа.К этому моменту Татьяна окончательно пришла в себя, свободно общалась с космонавтами и даже немного шутила. Так, например, про туалет она сказала: «Роскошная параша».Вернулись в кают-компанию и усадили Татьяну в кресло у иллюминатора.Андреев сделал Горелову знак и космонавты отплыли в сторону, оставив Татьяну одну.— По-моему, достаточно образовательных программ, — прошептал Андреев. — У нас мало времени. Нужно приступать к космическому сексу.— А не рано? — засомневался Горелов. — Как-то резко… Давай выпьем с ней бутылку, которую нам Борис Иванович прислал… После этого дела естественней получится…— Согласен.Андреев полетел на склад за бутылкой.Горелов подплыл к Татьяне сзади и осторожно положил ей руку на плечо.— Правда, романтично смотреть из Космоса на землю?— Ага! — ответила Татьяна задумчиво. — Где-то там внизу моя тюрьма… Представить себе невозможно!..— Да, — Горелов погладил ее по волосам. — Как можно таких, как вы в тюрьме держать?.. Не понимаю…Татьяна промолчала.Приплыл Андреев. Он вплыл в отсек, толкая перед собой бутылку «Столичной» горлышком вперед.— Лети ракета, как соловей летом! — сказал он в рифму. — Я — поэт, зовусь Валера, от меня вам всем мадера… Не мадера конечно, а водка… Это я так, для рифмы. 9 Приготовили закуску — тюбики с огуречной пастой, тюбики с колбасным фаршем, тюбики с плавленым сыром и тюбики с томатной пастой.— Вот только пить придется из горлышка, — предупредил Андреев. — В условиях невесомости иначе нельзя.— За знакомство, — сказал Горелов.— И успешную совместную работу, — добавил Андреев.Все по очереди отхлебнули из бутылки.— Ой, — сказал Татьяна, — я так есть хочу! Просто умираю, — она выдавила в рот сразу полтюбика с фаршем.— Вот мы дураки! — хлопнул себя по лбу Андреев и его закрутило в воздухе. — Это же ваша первая космическая трапеза! Сейчас я слетаю в холодильник и принесу вам еще разной космической еды.Через минуту Андреев вернулся, прижимая к животу охапку тюбиков.— За прекрасных дам, — Горелов поднял бутылку.— За третью женщину в космосе, — добавил Андреев.— Как это ты считаешь? — Горелов вскинул брови.— Неважно, — Андреев взял у него бутылку. — Ты что, против?— Нет, я, конечно, за.Выпили.— Знаете, мальчики, — сказала Татьяна, — вы не поверите, но мне нагадали, что я полечу в космос! У меня бабушка была полуцыганка и она мне нагадала на картах, что я полечу в космос и стану очень известной. И никто ей не поверил. И я не поверила. И недавно я ее в тюрьме вспоминала и думала, что лучше бы она мне нагадала, как людей не убивать. А вот получается — права была бабка!— Конечно права, — сказал Горелов.— Если не секрет, — попросил Андреев, — расскажи нам, Таня, за что тебе высшую меру дали?Таня вздохнула.— Ну, хорошо… Только давайте допьем сначала… А потом я расскажу…Допили.— А курить у вас здесь нечего?— Курение на станции строго запрещено, — развел руками Горелов.— Жаль… — Таня уселась поудобнее и начала свой рассказ. 10 — С детства я любила животных и хотела работать в цирке укротителем. Когда мне исполнилось пятнадцать, я ушла из школы и поступила в цирковое училище. Там я познакомилась со своим будущим мужем воздушным гимнастом Михаилом Дыбовым.— А почему у тебя фамилия другая? — спросил Андреев.— У артистов так принято… Для карьеры… Если бы мы делали один номер, тогда можно бы было под одной фамилией выступать. Тогда бы говорили: Семья Дыбовых на трапеции! А так — публика скажет — что за ерунда — гимнаст Дыбов, укротительница Дыбова, тогда и клоуны тоже должны быть Дыбовы!— Понятно.— …На третьем курсе мы с Мишей поженились… Жили хорошо… Очень хорошо… — Татьяна видимо что-то вспомнила. — Водки больше нет? — спросила она.Андреев потряс пустой бутылкой. Из бутылки вылетела последняя капля, которую он быстро всосал и развел руками:— Больше нет…— Жаль… — Таня вздохнула. — Я хотела ребенка, но Михаил меня отговаривал. Он говорил, что мы должны сначала встать на ноги, как цирковые артисты, а потом уже думать о детях… Да… Лучше бы я его тогда не послушала… Может быть все и по-другому получилось… Но жизнь сама знает… Нас распределили после училища в один цирк. В Новосибирске. Незадолго до нашего прибытия погиб укротитель тигров. Он напился, уснул в клетке и тигры его задрали. Мне предложили его должность. Я хотела отказаться, потому что еще в училище нам говорили старые преподаватели, что если тигр хоть раз попробовал человечины, он становится черезвычайно опасным и только и ищет повода, чтобы сожрать кого-нибудь еще. Я боялась тигров. Но в то же время, это была большая удача — сразу после училища получить самостоятельный номер. И деньги предлагали хорошие… И у Михаила все шло как следует… Публика его полюбила. Некоторые приходили в цирк специально на него. И тогда я согласилась работать с тиграми… Все было замечательно… Мы переехали из общежития в собственную квартиру, купили мебель, холодильник, телевизор. Все подоконники я заставила цветами… — Татьяна подогнула под себя ногу. — Жалко, нечего курить…— Вообще-то, в оранжерее растет табак, — сказал Горелов, — но он для других целей.
1 2 3