Камни в моих руках и камни, держащие мир -
Это не одно и то же.
Я мог бы написать эпос,
Но к чему рисковать камуфляжем.
Я мог бы взять холст и кисти,
Но это ничего не меняет.
Мог бы сделать шаг назад,
Я мог бы сделать шаг назад,
Но это не то, что мне нужно,
Это не то, что мне нужно.
Это только наши танцы на грани весны,
Это только наши танцы на грани весны,
Я вижу твой берег, но что там блестит в кустах?
Я видел что-то подобное в одном из видеофильмов.
Я знаю твой голос лучше, чем свой,
Но я хочу знать, кто говорит со мной?
Я мог бы остаться целым,
Но это не в правилах цирка.
Я мог бы остаться целым,
Но это не в моих свойствах.
Мог бы признаться в любви,
Я мог бы признаться тебе в любви,
Но разве ты этого хочешь?
И разве это что-то меняет?
Это только наши танцы на грани весны,
Это только наши танцы на грани весны,
Сегодня днем я смотрел с крыши.
Сегодня ночью я буду жечь письма.
Камни в моих руках и камни, держащие мир -
Это не одно и то же.
Я мог бы написать эпос,
Но к чему рисковать камуфляжем.
Я мог бы взять холст и кисти,
Но это ничего не меняет.
Мог бы сделать шаг назад,
Я мог бы сделать шаг назад,
Но это не то, что мне нужно,
Это не то, что мне нужно.
Это только наши танцы на грани весны,
Это только наши танцы на грани весны.




- 77 -

ДЕТИ ДЕКАБРЯ
Я УЕЗЖАЮ В ДЕРЕВНЮ
Я уезжаю в деревню, чтобы стать ближе к земле.
Я открываю свойства растений и трав.
Я брошу в огонь душистый чабрец,
Дым поднимается вверх, и значит я прав.
Я отыщу корень дягиля, сделай меня веселей.
Ветви березы - прочь, демоны - прочь.
Если же станет слишком темно, чтоб читать тебе
Я открываю дверь - и там стоит ночь.
Кто говорит со мной?
Кто говорит со мной, здесь?
Радости тем, кто ищет, мужества тем, кто спит,
Тринацать дней в сторону полной луны.
Я думал, мне это снится, что ж, здравствуйте, сны.
По-моему я знаю, зачем вы ко мне пришли.
Так я уезжаю в деревню, чтобы стать ближе к земле.

Я - ЗМЕЯ
Ты улыбаешься,
Наверное, ты хочешь пить.
Я наблюдаю.
Я ничего не хочу говорить.
Я - змея,
Я сохраняю покой.
Сядь ко мне ближе, ты
Узнаешь, кто я такой.
Я знаю тепло камня,
Я знаю запах и цвет.
Но когда поднимаются птицы,
Я подолгу гляжу им вслед.
Я - змея,
Я сохраняю покой.
Сядь ко мне ближе, ты
Узнаешь, кто я такой.
Иногда я гоню их прочь,
Иногда я хочу им петь,
Иногда я хочу забиться в угол,
Затихнуть и умереть.
Я - змея,
Я сохраняю покой.
Сядь ко мне ближе, ты
Узнаешь, кто я такой.


- 78 -

ДЕТИ ДЕКАБРЯ
Ты улыбаешься,
Должно быть ты ждешь ответа.
Дай руки, я покажу тебе,
Как живое дерево станет пеплом.
Я - змея,
Я сохраняю покой.
Сядь ко мне ближе, ты
Узнаешь, кто я такой.

Я ВЕРНУСЬ ДОМОЙ
Когда я кончу все,
что связано с этой смешной беготней,
Когда я допью и бокал упадет из окна,
Я отправлю все,
что было моим в какой-нибудь мелкий музей,
И я вернусь в свой дом на вершину холма.

2-12-85-06
Если бы я знал, что такое электричество
Я бы сделал шаг, вышел бы на улицу,
Зашел бы в телефон, набрал бы твой номер,
И услышал твой голос, голос, голос...
Но я не знаю, как идет сигнал,
Я не знаю принципа связи,
Я не знаю, кто клал кабель.
Едва ли я когда-нибудь услышу тебя, тебя, тебя...
2-12-85-06,
2-12-85-06,
2-12-85-06 - это твой номер, номер, номер...
А меня били-колотили
В огороде, во кустах.
Проломили мою голову
В семнадцати местах.
Увы, недолго это тело будет жить на земле.
Недолго это тело будет жить на земле.
Спроси об этом всадника в белом седле.
Недолго это тело будет жить на земле.
Вот женщина завязанная в транспортном узле.
Вот женщина верхом на шершавом козле.
Вот женщина глядящая на белом стекле.
Недолго это тело будет жить на земле.



- 79 -

ДЕТИ ДЕКАБРЯ
В мире есть семь и в мире есть три.
Есть люди, у которых капитан внутри.
Есть люди, у которых хризолитовые ноги.
Есть люди, у которых между ног Брюс Ли.
Есть люди, у которых обращаются на "вы".
Есть люди, у которых сто четыре головы.
Есть загадочные девушки с магнитными глазами.
Есть большие пассажиры мандариновой травы.
Есть люди, разгрызающие кобальтовый сплав.
Есть люди, у которых есть двадцать кур мяв.
Есть люди типа жив и люди типа помер,
Но нет никого, кто знал бы твой номер:
Типа - ройшисхора,
Типа - эшюрхейнуф,
Типа - фурия круча,
Типа, типа, типа...
Типа - 2-12-85-0а,
Типа - 2-12-85-0б,
Типа - 2-12-85-0в,
Типа - 2-12-85-0г,
Типа - 2-12-85-0д,
Типа - 2-12-85-0е,
Типа - 2-12-85-0е,
Типа - 2-12-85-0ж,
2-12-85-06, 2-12-85-06, 2-12-85-06,
Это твой номер,номер,номер...

ДЕТИ ДЕКАБРЯ
Здравствуй, я так давно не был рядом с тобой.
Но то, что держит вместе детей декабря,
Заставляет меня прощаться с тем, что я знаю,
И мне никогда не уйти, до тех пор, пока...
Но если ты хочешь слушать,
То я хочу петь для тебя.
И если ты хочешь пить,
Я стану водой для тебя.








- 80 -

РОМАНСЫ
Я ПОМНЮ ЭТОТ ДЕНЬ
Я помню этот день - вы плакали, малютка.
Из ваших серых подведенных глаз
В бокал вина скатился вдруг алмаз.
И много-много раз я вспоминал
Давным-давно, давным-давно
Ушедшую минутку.
На креслах, в комнате белеют ваши блузки.
Вот вы ушли - и день так пуст и сер.
Грустит в углу ваш попугай Флобер.
Он говорит:"Жамен". Он все твердит:
"Жамен, Жамен, Жамен, Жамен"
И плачет по французки.

РАЗ В ВЕЧЕРНЕМ ДАНСИНГЕ
Мне не нужно женщины - мне нужна лишь тема,
Чтобы в сердце вспыхнувшем зазвучал напев.
Я могу из падали создавать поэмы,
Я люблю из горничных делать королев.
Раз в вечернем дансинге как-то ночью мая,
Где тела сплетенные колыхал джаз-банд,
Я так мило выдумал вас, моя простая,
Вас, моя волшебница недалеких стран.
Как поет в хрусталях электричество !
Я влюблен в вашу тонкую бровь.
Вы танцуете, ваше величество,
Королева Любовь.
Раз в вечернем дансинге как-то ночью мая,
Где тела сплетенные колыхал джаз-банд,
Я так мило выдумал вас, моя простая,
Вас, моя волшебница недалеких стран.
И души вашей нищей убожество
Было так нелегко разгадать.
Вы танцуете, ваше ничтожество,
Полукровка, ошибка, опять.
Раз в вечернем дансинге как-то ночью мая,
Где тела сплетенные колыхал джаз-банд.

БОЛЬ УЖАСНАЯ
Боль ужасная, странная боль.
Умер вчера сероглазый король.
Вечер осенний был душен и ал.
Муж мой, вернувшись с работы сказал:


- 81 -

РОМАНСЫ
"Знаешь, с охоты его принесли,
Тело у старого дуба нашли.
Жаль королеву, такой молодой,
За ночь одну она стала седой".
Трубку свою на камине нашел
И на ночную работу ушел.
Дочку свою я сейчас разбужу,
В белое платье ее наряжу.
А за окном шелестят тополя.
Нет на земле твоего короля.

КОГДА МЫ БЫЛИ МОЛОДЫ
Когда мы были молоды,
Мы все растили бороды,
Мы все носили волосы
И пели ясным голосом.
Теперь другой расклад.
Дороги нет назад.

ЗЕРКАЛА
Зеркала вы мои, зеркала.
Потому что я пьяница, что ли,
Возвращаюсь я к вам поневоле,
Позабыв про другие дела.
Зеркала вы мои, зеркала.
Гастроном на улице Ракова
Был построен зодчим из Кракова.
Но его забыла история.
Вот такая, брат, ебатория.

СЕРДЦЕ МОЕ НЕ БОЛИТ
И вот мне приснилось, что сердце мое не болит.
Оно колокольчик в фарфорово-желтом Китае.
На пагоде пестрой висит и тихонько звенит,
В эмалевом небе дразня журавлиные стаи.
А кроткая девушка в платье из красных шелков,
Где золотом вышиты змеи, цветы и драконы,
С поджатыми ножками, тихо, без мысли, без слов
Внимательно слушает тихие-тихие звоны.




- 82 -

РОМАНСЫ
ИЗДАЛЕКА ТЕЧЕТ РЕКА
Издалека течет река,
Ей жить осталось года три.
В объятьях черного крюка
Она умрет, а ты смотри.
Там на горе у трех осин
Гуляет полуидиот.
Жует он сгнивший апельсин,
А корочки плюет вперед.

АНГЕЛ ВСЕНАРОДНОГО ПОХМЕЛЬЯ
Уже прошло Седьмое ноября,
Умолкли звуки шумного веселья.
Но кто-то кружит над страной,
Все вокруг, там, где стою я,
Должно быть, ангел всенародного похмелья.
Крыла висят, как мокрые усы,
И веет чем-то кисло и тоскливо.
Но снова бьют на старой башне позолоченые часы,
И граждане страны желают пива.
Бывает так, что нечего сказать,
Действительность бескрыла и помята.
И невозможно сделать шаг
Или хотя бы просто встать,
И все мы беззащитны, как котята.
И рвется враг подсыпать в водку яд,
Испортить нам застолье и постелье.
Но кто-то вьется над страной,
Благословляя всех подряд,
Хранит нас ангел всенародного похмелья.

РАЗВЕ МОЖНО ...
Разве можно от женщины требовать многого?
Вы так мило танцуете, в вас есть шик.
А от вас и не ждут поведения строгого,
Никому не мешает ваш муж, старик.
Только не надо играть в загадочность
И делать из жизни l'esantries,
Это все пустяки - вы и ваша порядочность,
Это просто кокетливость, фиговый лист.
У вас, несомненно, большие данные:
Три-четыре банкротства - приличный стаж.
Только вас воспитали чуть-чуть по-странному,
Я б сказал, европейски: фокстрот и пляж.
Я вас так понимаю, я так вам сочувствую,
Я готов разорваться на сто частей.
В восемнадцатый раз я привычно присутствую
На одной из обычных для вас смертей.
- 83 -

РОМАНСЫ
Я давно уже выучил все завещание
И готов повторить вам в любой момент:
Фокстерьера Жужу отослать в Испанию,
Где живет ваш любовник, один студент.
Ваши платья и шляпки раздать учащимся,
А лису сдать в музей прикладных искусств.
Ну, а мы с вашим мужем смиренно потащимся
Покупать вам на гроб сирени куст.
Разве можно от женщины требовать многого?
Там, где глупость божественна, ум - ничто!























- 84 -

СТИХИ
ИННОКЕНТИЙ ЕДЕТ В ТРАМВАЕ
Иннокентий садится в последний трамвай,
Где кондуктора нет и в помине.
Семь голодных мужчин там едят каравай,
Увязая зубами в мякине.
Иннокентий рассеянно смотрит вокруг,
В рукаве его теплится свечка.
Семь раздетых мужчин примеряют сюртук,
На лице у седьмого - уздечка.
Пожилая ткачиха желает сойти,
Гневно машет большими руками.
Семь бегущих мужчин на трамвайном пути
Затевают дуэль с ездоками.
Иннокентий стреляет в пустое окно,
прижимаясь к прикладу предплечьем.
Одному из мужчин прострелили сукно,
Шесть отделались легким увечьем.
Пожилая ткачиха без чувства лежит,
Иннокентий задумчиво дремлет.
Над трамвайным путем черный ворон кружит
И искре электрической внемлет.

ПОЛТОРАКИ НАНОСИТ ИННОКЕНТИЮ ВИЗИТ
Полтораки - повеса, мошенник и плут,
К Иннокентию в двери стучится.
В сей парадной соседи давно не живут,
Но порою приходят мочиться.
Иннокентий задумчиво пьет молоко,
Таракана узревши на стенке во мраке,
На душе его мирно, светло и легко,
Он не хочет впускать Полтораки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14