- Какие трудности, Ляленька! Это - просто недоразумение. Я напишу этому педагогу записку.
- При чем тут педагог! Дело не в педагоге! Дело в том, что ты опять отдалился от Юрия. Было время, ты к нему приблизился. А теперь снова от него отошел... Я говорила с Раей Стацинской, ты напрасно улыбаешься, Рая очень умная женщина, она сказала, что мальчика надо во что бы то ни стало определить в какую-нибудь спортивную секцию. В этом возрасте важно, чтобы он постоянно был занят, чтобы у него не было буквально ни минуты свободной... У меня уже был разговор с Юрием на эту тему. Он согласен...
- Вот и великолепно! - сказал Виктор Петрович.
- Ну да, но Юрий заявил, что не желает заниматься никаким другим видом спорта, кроме самбо. Ты знаешь, что такое самбо? Это ужас! Они хватают друг друга и как-то там перекидывают через себя... Но, с другой стороны, я уже готова на все. Пусть самбо! Пусть что угодно, только бы мальчик не был предоставлен самому себе...
- Без-зу-словно! - рассеянно сказал Виктор Петрович. - Как вы думаете, Колечка? Вовсе не худо, если парень в случае чего сумеет сам за себя постоять?..
- Конечно, конечно, - с готовностью подтвердил Коля. - Я сам в свое время увлекался. Самбо - это вещь!
- Хорошо, пусть самбо! - согласилась Елена Николаевна. - Но не думай, пожалуйста, что на этом все проблемы кончаются. Необходимо что-то еще. Правда, в последнее время я немного успокоилась. С тех пор, как к нему стали ходить этот Саша и Леночка. Особенно Леночка. Все-таки девочка, знаешь... Это как-то невольно облагораживает...
Виктор Петрович очень боялся, как бы его опять не обвинили в том, что он участвует в разговоре формально.
- Девочка? - сказал он глубокомысленно. - Это тоже, знаешь, палка о двух концах...
- Какие пошлости ты говоришь! - искренне возмутилась Елена Николаевна. - Лена в высшей степени интеллигентная девочка! Я уверена, что она оказывает на Юру благотворное влияние!
- Вот и прекрасно! - сказал Виктор Петрович, опять потеряв бдительность и не сумев утаить, что поглощен какими-то своими мыслями.
- Виктор! - Голос Елены Николаевны задрожал от еле сдерживаемых слез. В конце концов ты отец или не отец? Почему твоя голова работает только в одном направлении? Ты ведь умный! Ну, придумай что-нибудь!
Виктор Петрович послушно стал думать и наконец нашел выход из положения:
- Необходимо трудовое воспитание, вот что. Все горе в том, что он у тебя бездельник. Ты его избаловала! Хоть раз в жизни ты пробовала послать его в магазин?
Елена Николаевна была слегка сбита со своих позиций этой неожиданной атакой. Виктор Петрович опять оказался на коне. Не зря великие стратеги древности говорили, что лучший способ обороны - нападение.
В Юриной комнате интеллигентная Лена Пыльникова оказывала на Юру и заодно на присутствующего здесь Сашуню благотворное влияние. Это выражалось в том, что она учила их играть на гитаре.
- Хватит тебе! Ты долго уже, теперь я! - Юра отнял гитару у Сашуни и, мучительно фальшивя, попытался воспроизвести на одной струне первую фразу известной песни "Во саду ли, в огороде...".
Он отчаянно старался, пыхтел, отбивал такт ногой.
- Не так! Идиот! - с абсолютным сознанием своей власти над ним сказала Лена и покровительственно показала, как надо.
Юра, не реагируя на оскорбление, послушно выполнил указание своей наставницы.
Вошла Елена Николаевна. В руках ее была тарелка с яблоками. При ее появлении Лена и Сашуня мгновенно преобразились.
- Здрасьте, - вскочила Лена.
- Здравствуй, детка. Ешьте яблоки, обед еще не скоро.
Сашуня, вежливо наклонив голову, взял яблоко. Лена, соблюдая приличия, сначала отнекивалась:
- Ой, что вы, спасибо, мне не хочется.
Наконец и она уступила:
- Большое вам спасибо! - и тоже взяла яблоко.
Покончив с церемонией угощения, Елена Николаевна умильными глазами смотрела на Юру, который старательно пытался воспроизвести все на той же одной струне последующую музыкальную фразу: "Де-ви-ца гу-ля-ла-а-а..."
- Ну вот, видишь? - назидательно сказала Елена Николаевна, когда и эта отчаянная попытка увенчалась успехом. - Потрудился немного, и получилось!.. Вообще-то он способный, - обратилась она к Лене. - Но ему не хватает усидчивости...
- Без труда не выудишь и рыбку из пруда, - подхалимским голосом сообщил Сашуня.
И тут Елена Николаевна сразу вспомнила о главной педагогической цели своего появления.
- Да, Юрик, у меня к тебе просьба, - решительно сказала она. - Вот тебе деньги, сходи в молочную. Возьмешь триста грамм масла, две бутылки кефира и две бутылки молока.
- Вот еще! - возразил Юра. Он был явно ошеломлен таким поворотом событий.
- Ты как со мной разговариваешь? Лена, Саша! - обратилась Елена Николаевна к общественному мнению. - Вы тоже так отвечаете своим родителям, когда они просят вас сходить в магазин?
- Ну что вы! - сказал Сашуня, решительно отметая такое ужасное подозрение.
- Не волнуйтесь, Елена Николаевна, он сходит. Мы сейчас вместе сходим, - сказала Лена.
- Ладно, так и быть, схожу, - уступил Юра под давлением обстоятельств. - Через полчасика!
- Не через полчасика, а сейчас. Скоро перерыв, молочная закроется.
Многозначительно взглянув на Лену: правильно, мол, оказывай и впредь благотворное влияние! - Елена Николаевна ушла.
Юра вяло дал подзатыльник Сашуне, показал кулак Лене и лениво начал зашнуровывать кеды.
- Триста грамм масла, две бутылки молока... - тупо бормотал он себе под нос, чтобы не забыть.
И вдруг простая мысль осенила его.
В молочной девушка продавщица отрезала от большого куска триста граммов масла, кинула на весы, добавила еще крохотный кусочек, быстро и ловко завернула в бумагу, подала покупательнице. Та протянула руку, чтобы взять покупку. Но взять сверток она не успела. Масло исчезло.
- Чего вы ждете? Следующий!
- А масло?
- Очки наденьте! Я вам только что дала ваше масло!
- Я не брала.
- В сумку свою загляните получше.
- Слушайте, я ведь не слепая!
- А я, по-вашему, что, ненормальная?
Юра в своей комнате, беззвучно шевеля губами, сосредоточенно смотрел на пустой стол.
На столе появился сверток с маслом, бутылка кефира, затем вторая.
- Юрик! Ты еще не ушел? - раздался за дверью голос Елены Николаевны.
- Не-ет! - ответил Юра, делая отчаянные знаки друзьям.
Сашуня и Лена быстро спрятали кефир и масло под кушетку.
- Купи заодно еще два десятка яиц. Денег тебе хватит!
- Ла-адно! - громко ответил Юра матери. И тут же вполголоса, деловито сказал Сашуне и Лене: - Значит, масло есть, кефир есть. Осталось молоко... Да, еще яйца...
В молочной тем временем разыгрался уже настоящий скандал:
- Молодежь! - в сердцах говорила пожилая покупательница. - А еще объявлений каких понавесили! - указала она на плакатик "Вас обслуживает бригада коммунистического труда". - Постыдились бы!..
Девушка-продавщица плакала.
На шум вышел щекастый парень, как видно, бригадир или заведующий.
- В чем дело? - строго спросил он. - У Кругликовой опять недостача?
- Ой! Я прямо и сама не знаю, что это такое делается! Только что были здесь две бутылки молока, и вдруг нету! - навзрыд причитала Кругликова.
- То есть как это "были и нету"? Чудес на свете не бывает! авторитетно разъяснил щекастый.
И вдруг застыл, разинув рот.
Яйца, стоявшие в специальной установке из папье-маше, одно за другим начали исчезать. Несколько секунд - и вот уже почти все ячейки, которые только что были заполнены, опустели.
- Шестнадцать, семнадцать, восемнадцать... - считал Юра.
На столе перед ним одно за другим появлялись яйца.
- Девятнадцать, двадцать! Стоп!
Появление яиц прекратилось.
- Юрик! Ты все еще не пошел? - раздался за дверью голос Елены Николаевны.
- Ну что шумишь? - добродушно-фамильярно, с сознанием своих заслуг перед семьей отозвался Юра. - Давно уже все принесли.
- Смотри как быстро! Я и оглянуться не успела. Ну, что? Стоило пререкаться с матерью из-за такого пустяка? - оживленно говорила Елена Николаевна, заглядывая в комнату и забирая продукты.
Внезапно лицо ее страшным образом изменилось. Прижав руки к груди, расширенными от ужаса глазами смотрела она на стол, где лежала нетронутая, неистраченная, даже неразмененная пятерка.
- Юрий! - сказала она трагическим шепотом. - Вот пять рублей, которые я тебе дала. Они целы. Своих денег у тебя нет и не может быть. Немедленно отвечай: где ты взял деньги на продукты?!
- Я не помню, - по-дурацки ответил Юра. И сразу же сообразил, что влип.
- Юрий! Ты ведь знаешь, я могу простить тебе все, только не ложь. Лучше скажи правду, как бы она ни была ужасна!
Юра изо всех сил пытался выкарабкаться из болота, в котором случайно очутился, но, как всегда бывает в таких случаях, делал одно неловкое движение за другим и в результате увязал все глубже и глубже:
- Сам не знаю, откуда они взялись. Сунул руку в карман, а там какая-то бумажка. Я думал, это те, что ты мне дала...
- Не лги! - тут же уличила его Елена Николаевна. - У мальчика твоего возраста не может быть таких карманных денег!
Юра тоскливо смотрел в сторону и молчал.
И вдруг совершенно неожиданно пришло спасение.
- Ой, это, наверно, мои пять рублей! Ну, конечно! - сказала Лена. - Мне мама дала новые кеды купить. У меня кеды совсем порвались. Мне из-за этого даже один раз отметку чуть не снизили по физкультуре... Я дала ему спрятать в карман, у меня кармана нету, неудобно ведь деньги все время в кулаке держать... А потом и сама забыла... Большое вам спасибо, что напомнили...
Лена взяла со стола пятерку.
Дело таким образом выяснилось, и у Елены Николаевны сразу же стало легко на сердце.
- Боже, как вы меня напутали! - облегченно вздохнула она, - Глупые дети! Ну разве можно быть такими растяпами?
"БЕНЗИН ВАШ, ИДЕИ НАШИ..."
Юра, Лена и Сашуня вышли из подъезда Юриного дома.
- Спрячь, тупица, - сказала Лена, отдавая Юре пятерку. - Не умеешь врать, лучше совсем молчи!.. "Сунул руку в карман, а там какая-то бумажка..." - передразнила она растерянное и беспомощное Юрино вранье.
- Да, сынку, не помогли тебе твои ляхи! - сказал начитанный Сашуня.
- Какие ляхи? - мрачно Спросил Юра.
- Я говорю, не помогла тебе твоя телепатия!
- Ну ее к дьяволу, - эту телепатию! - буркнул Юра. - Одни неприятности от нее!
- Неприятности не от телепатии, а оттого, что телепатия дураку досталась, - назидательно сказал Сашуня.
- Это почему же я дурак, интересно?
- А потому дурак, что величайшее научное открытие на ерунду тратишь.
- Интересно, на что бы ты его потратил? - вмешалась Лена.
- Да уж, во всяком случае, не на кефир!
- Ой! Мальчики! Я придумала! - вскрикнула Лена.
- Что придумала? - спросил Сашуня.
- Водка - страшное зло! - сказала она, задумчиво глядя в пространство.
- Что это с ней? - спросил Юра.
- Юрка, я придумала! Ты должен спасать людей от пьянства!
- Еще чего! - сказал Юра.
- Тебе ж это ничего не стоит! Ты же можешь сразу уничтожить всю водку! - развивала Лена свою идею.
- Новую сделают, - неуверенно сказал Юра.
- Стоп! В этом что-то есть! - сказал Сашуня. - Зачем всю уничтожать? Как увидим, что кто-нибудь хочет надраться, быстро меняем ему водку на боржом, коньяк - на квас. Небольшая рокировочка! Соображаешь?
Юра постепенно начал соображать. И чем больше он соображал, тем больше эта идея начинала ему нравиться.
Юра, Лена и Сашуня, примостившись за металлическим парапетом открытого кафе на Арбатской площади, пристально изучали посетителей, пытаясь выделить среди них алкоголиков.
Сразу же их внимание привлекла большая компания, разместившаяся за двумя сдвинутыми вместе столами в центре зала. К компании как раз в этот момент подошел официант с подносом, уставленным бутылками. Бутылки, одна за другой, переходили с подноса на столы. Появление каждой новой бутылки сопровождалось удовлетворенными, предвкушающими возгласами компании.
- Годится! - сказал Сашуня, толкая Юру в бок. Юра кивнул.
Тотчас же на столах вместо бутылок "Столичной" и "Российской" оказались бутылки нарзана и боржома.
- А нельзя ли чего-нибудь... э-э-э... посущественней! - робко намекнул самый деликатный представитель веселой компании, разочарованно вертя в руках бутылку боржома.
- Да-а, поскупился Иван Андреич! Поскупился! Где ж это видано? Такое дело нарзаном обмывать! - бурно поддержал его другой.
- Эй, милок! Ты чего это нам принес? - крикнул официанту красный от стыда и гнева Иван Андреевич. - Так дело не пойдет!
Официант вернулся к сдвинутым столам. Между ним и компанией началась оживленная перепалка.
Тем временем в поле зрения наших героев попал другой столик. За ним сидели двое мужчин. На столе стоял графинчик с коньяком, рюмки и тарелочка с несколькими ломтиками черного и белого хлеба. Рюмки были налиты.
- Ладно уж, давай! - сказал один и решительно поднял рюмку.
- Да потерпи ты минуту, ей-богу! Закусить-то надо или нет?
Нетерпеливо озираясь, мужчина поставил рюмку на стол.
- Годится! - сказал Сашуня, толкая Юру локтем. Юра кивнул.
Никаких изменений с графином, рюмками и коньяком как будто не произошло.
Появился официант, поставил на столик тарелочки с салатом, еще какую-то закуску. Друзья радостно чокнулись и выпили. И тотчас же их лица выразили такую высокую степень отвращения, что Юра Красиков, переглянувшись с Сашуней, удовлетворительно отметил:
- Порядок!
Не было никаких сомнений, что его вмешательство и тут сыграло роковую роль.
Стремительно разрастался скандал. Зазвучали гневные голоса:
- Жулики!
- Заведующего сюда!
- Я тебя выведу на чистую воду!
За одним из столиков сидел знакомый нам корреспондент из газеты в замшевой куртке. С ним была очаровательная тоненькая девушка. На столике перед ними стоял графинчик с коньяком, нарезанный ломтиками лимон, закуска.
- Слушай, по-моему, здесь как-то слишком оживленно! - сказала девушка.
- Спокойно, Ритатуля! Не обращай внимания, будем наслаждаться жизнью! легкомысленно ответил корреспондент.
Но насладиться жизнью им не удалось.
Корреспондент заметил Юру, Лену и Сашуню, прижавшихся к парапету. Внезапная догадка озарила его лицо. Мгновенно забыв о своем намерении спокойно наслаждаться жизнью, корреспондент встал из-за стола и быстрым шагом направился к ребятам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9