https://wodolei.ru/catalog/vanni/triton-mishel-180-r-161147-item/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Он нервно переминался с ноги на ногу и разминал руки, до сих пор сохранившие изящество и красоту форм. Джорам знал, что надсмотрщик наблюдает за ним. Он чувствовал, что тот питает к нему особый интерес, хотя и не знал, чем это вызвано. Но Джорам частенько, отрываясь на миг от работы, ловил на себе пронзительный взгляд надсмотрщика.— Конечно, он смотрит на тебя, мое солнышко, — ласково произнесла Анджа, когда Джорам упомянул о своих подозрениях. — Он завидует — как и всякий, кто видит тебя. Он понимает, что перед ним человек знатный. Наверное, он боится, что ты все ему припомнишь, когда займешь положение, причитающееся тебе по праву рождения.Джорам давно уже перестал воспринимать всерьез подобные слова.— Не знаю, с чего бы вдруг, но он за мной следит! — нетерпеливо огрызнулся он. — И не из зависти — попомни мое слово!Хотя Анджа и попыталась развеять беспокойство Джорама, страхи сына взволновали ее куда больше, чем она показывала. Она тоже заметила, что надсмотрщик проявляет к ее сыну необычный и явно враждебный интерес. Анджа начала во время работы парить рядом с Джорамом всякий раз, как только предоставлялась такая возможность; она пыталась скрыть его медлительность. Однако же порожденная беспокойством опека Анджи не пошла Джораму на пользу: она скорее привлекала внимание надсмотрщика, чем отвлекала. Джорам нервничал все сильнее, и гнев, всегда тлевший в глубине его души, теперь обрел цель и принялся разгораться.— Эй, вы! — крикнул надсмотрщик, ткнув пальцем в сторону Джорама. — Давайте-ка сюда! Начинаем сев.Джорам угрюмо зашагал вместе с остальными молодыми мужчинами и женщинами, куда было указано; он нес на плече торбу с семенами. Анджа, хотя приказ к ней и не относился, быстро двинулась вслед за Джорамом, испугавшись, как бы надсмотрщик не отправил ее на другой участок.— Каталист! — разнесся над полем голос надсмотрщика. — Мы выбиваемся из графика. Я хочу, чтобы вы даровали всем этим людям Жизнь. Сегодня они будут парить, а не ходить. По моим расчетам, это повысит их скорость работы на треть.Это было необычное требование. Настолько необычное, что даже отец Толбан, и тот взглянул на надсмотрщика с недоумением. На самом деле они вовсе не выбивались из графика. В такой спешке не было нужды. Но хотя отцу Толбану и не нравился новый надсмотрщик, он не стал задавать ему никаких вопросов. Тяжелая, однообразная работа превратила жизнь каталиста в тюремное заключение. Он даже забросил в конце концов свои научные изыскания. Он каждый день отправлялся на поля вместе с магами, каждый день шлепал по комьям вспаханной земли. Его замораживали зимние ветра, а потом отогревало летнее солнце. Отец Толбан пожелтел и высох, словно сноп прошлогодней соломы.Когда каталист затянул первые слова ритуала, Джорам оцепенел. Он не мог оторваться от земли, сколько бы Жизни ему ни даровали! В душе у Джорама снова вспыхнула старая, почти позабытая боль. Все то же Отличие. Он чуть не остановился, словно вкопанный, но Анджа, шагавшая позади, запустила ногти ему в руку.— Не останавливайся! — прошептала она. — Он ничего не заметил.— Не заметил — так заметит! — огрызнулся Джорам и вырвал руку.Но Анджа не унималась. Она снова вцепилась в сына.— Тогда мы скажем ему то же, что ты говорил всегда — прошипела она. — Ты плохо себя чувствуешь. Тебе нужно поберечь свою Жизненную силу.Полевые маги один за другим получали Жизнь от каталиста и изящно вспархивали в воздух. Они скользили над полем, словно коричневые птички, и засеивали свежевспаханную землю.Джорам и Анджа продолжали идти.— Эй! Вы, двое! А ну, стойте! Обернитесь!Джорам остановился, но так и продолжал стоять спиной к надсмотрщику. Анджа же взглянула на него через плечо, гордо вскинув голову.— Это вы нам? — холодно поинтересовалась она.Отвернувшись от них на мгновение, надсмотрщик направился к отцу Толбану.— Каталист, откройте канал для этого парня! — потребовал он, указав на Джорама.— Я уже сделал это, надсмотрщик, — оскорблено отозвался отец Толбан. — Я вполне способен справляться со своими обязанностями…— Уже сделали? — перебил его надсмотрщик, сердито глядя на Джорама. — А он стоит себе, поглощает Жизненную силу и накапливает ее для личных целей! Он отказывается повиноваться мне!— Думаю, все не совсем так, — возразил каталист и взглянул на Джорама, как будто видел его в первый раз. — Очень странно. Я вообще не чувствую, чтобы парень тянул Жизнь через меня…Но надсмотрщик не стал дожидаться, пока каталист разовьет свою мысль. Он зарычал и двинулся по вспаханному полю к Джораму.Джорам услышал, как тот подходит, но не стал поворачиваться к нему лицом. Он смотрел вперед невидящим взором и стискивал кулаки. Ну почему этот человек никак не оставит его в покое?Мосия, с беспокойством наблюдавший за происходящим, вдруг ощутил болезненный укол — он осознал правду! Мосия быстро двинулся к другу, чтобы попытаться отвлечь надсмотрщика. Джорам сумеет это скрыть! Ведь столько лет скрывал! Он может придумать кучу отговорок!Но если Джорам и заметил друга, то никак этого не показал. Он не знал, как ему разговаривать с надсмотрщиком. И уж подавно не знал, как его в чем-нибудь убедить. Он стоял, впав в оцепенение, и всей шкурой ощущал, что остальные маги побросали работу и тоже смотрят на него. Кровь вскипела в жилах Джорама и застучала в висках, подгоняемая гневом и смятением. Ну почему они все не могут просто оставить его в покое?Подойдя к Джораму со спины, надсмотрщик уже протянул руку — чтобы как следует задать наглому юнцу и заставить его повиноваться. Но прежде чем он успел прикоснуться к юноше, Анджа вклинилась между ним и сыном.— Ему нездоровится, — быстро сказала она. — Ему нужно поберечь свою Жизненную силу.— Нездоровится?! — фыркнул надсмотрщик, окидывая взглядом сильное тело юноши. — Он достаточно здоров, чтобы устраивать тут мятеж!Он отодвинул Анджу и схватил Джорама за плечо. Едва лишь Джорам почувствовал чужое прикосновение, как развернулся лицом к надсмотрщику и машинально отступил на пару шагов.Мосия, висевший в воздухе неподалеку, поплыл вперед. Он совсем уж готов был вмешаться в происходящее, но отец удержал его взглядом.— Я не мятежник! — тяжело дыша, возразил Джорам. Казалось, будто он задыхается. — Просто назначьте мне работу и позвольте выполнять ее так, как могу…— Ты будешь делать то, что тебе приказано, щенок! — рявкнул надсмотрщик и снова двинулся к Джораму.Но тут отец Толбан — он побледнел, и глаза его округлились от ужаса — вдруг испустил пронзительный крик. Он кинулся вперед, путаясь в подоле простой зеленой рясы и схватил надсмотрщика за руку.— Он Мертв! — выдохнул каталист. — Клянусь Девятью Таинствами, надсмотрщик, парень Мертв!— Что?! — Потрясенный надсмотрщик повернулся к каталисту, трясшему его руку.— Мертв! — пролепетал отец Толбан. — Я удивлялся… Но я никогда не пробовал даровать ему Жизнь! Его мать постоянно… Он Мертв! В нем нет Жизни! Я не чувствую ни малейшего отклика…Мертв! Джорам вызывающе взглянул на каталиста. Слово было произнесено. Правда, которую давно уже прозревало его сердце, открылась его разуму и душе. Он вспомнил историю, которую столько раз рассказывала ему Анджа. Предвидение. «Не произведете на свет живого потомка». Слова Мосии. Мертвые дети, которых тайком переправляют прочь из городов. Мертвые дети, которых вывозят из Мерилона.В ужасе и тревоге Джорам взглянул на Анджу……И увидел правду.— Нет, — сказал он. Торба с семенами соскользнула с плеча и упала на землю, когда Джорам отступил еще на шаг. — Нет!Он затряс головой.Анджа протянула к нему руки. Смертельная бледность, залившая ее лицо, видна была даже сквозь грязь, а в расширенных глазах плескался страх.— Джорам! Золотце! Сынок! Пожалуйста, послушай меня…— Джорам! — вмешался Мосия. Он приблизился к Джораму, невзирая на неодобрительный взгляд отца. Мосия не представлял, что он мог бы сделать, но ему хотелось поддержать друга.Но Джорам не видел и даже не слышал его. Он в ужасе смотрел на мать — и пятился, отчаянно мотая головой. Черные волосы растрепались и выбились из косы. Черные кудри скользнули по бледному лицу — как издевательское подобие слез, от которых Анджа его отучила.— Мертвый! — повторил надсмотрщик. Похоже, до него лишь сейчас дошел истинный смысл этого известия. Глаза его заблестели. — За живого Мертвого дают награду. Каталист, дайте мне Жизнь! — скомандовал он. — А потом откройте Коридор! Я буду держать его под замком до прибытия Исполняющих…Все произошло в мгновение ока, за один удар сердца, за единый вздох.Анджа стремительно развернулась к надсмотрщику. Перед глазами у нее стояло бледное лицо Джорама. Ее сын, ее прекрасный сын теперь знал правду. Он никогда ее не простит! Теперь он ненавидит ее — она поняла это по его глазам. Его взгляд вошел в ее сердце, словно холодный вражеский клинок. И сквозь эту боль пробилось, словно пронзительная диссонирующая нота, слово «Исполняющие».Давным-давно Исполняющие, Дуук-тсарит, увели ее любимого. Дуук-тсарит превратили его в камень. А теперь они собираются забрать ее ребенка. Они уже приходили…У Анджи вырвался дикий крик.— Нет!.. Не трогайте моего ребенка! Не надо! Он скоро станет теплым! Я согрею его! Мертворожденный? Нет! Вы ошибаетесь! Я прижму его к груди. Он скоро согреется. Дыши, малыш. Дыши, мой маленький. Мерзавцы! Вы лжете! Мой ребенок будет дышать! Мой ребенок будет жить! Ваше Предвидение лгало!..— Заткните ее и вызовите Исполняющего! — рявкнул надсмотрщик, разворачиваясь.И тут отец Толбан почувствовал, как кто-то подключился к его каналу — и с такой силой рванул энергию на себя, что каталист упал на колени. Он из последних сил перекрыл канал, но было поздно. Толбан только и мог, что бессильно глядеть, как ногти Анджи превратились в крепкие острые когти, а зубы — в клыки. Истрепанное платье сделалось шелковистым мехом, тело налилось мускулами. Теперь Анджа напоминала гигантскую кошку. И она, двигаясь быстро и бесшумно, прыгнула на надсмотрщика.Каталист предостерегающе вскрикнул. Надсмотрщик развернулся и заметил рассвирепевшую волшебницу. Он вскинул руки в защитном жесте и рефлекторно привел в действие магический щит.Раздался треск и ужасный, исполненный муки вскрик. Анджа бесформенной грудой осела на вспаханную землю. Заклинание, которое она наложила на себя, перестало действовать. Анджа вновь вернулась в человеческий облик. Она взглянула на Джорама, попыталась что-то сказать, а потом качнула головой и застыла, устремив взгляд в голубое весеннее небо.Ослабев от ужаса, отец Толбан ползком подобрался к Андже и склонился над ней.— Она мертва! — потрясенно пробормотал он. — Ты ее убил!— Я не хотел! — запротестовал надсмотрщик, глядя на безжизненное тело женщины у своих ног. — Клянусь — я не хотел! Это случайно получилось! Она… Ты же видел ее!Надсмотрщик повернулся к Джораму.— Она была чокнутая! А ты это знал! Она кинулась на меня! Я…Джорам не отвечал. Смятение покинуло его. Страх больше не застилал ему глаза. Теперь все виделось ясно и отчетливо.«Тепло Жизни покинуло мою мать. А во мне она никогда и не теплилась». Теперь, когда правда прозвучала вслух, он смог ее принять. Эта боль слилась с прочей и стала частью его.Быстро оглядевшись, Джорам увидел подходящее орудие. Он наклонился и подобрал с земли тяжелый камень. Он даже застыл на миг, ощутив, как камень лежит в его ладони. Шероховатый, зазубренный, с острыми краями, врезающимися в тело. Камень был холодным и безжизненным. Мертвым, как он сам. Джораму вдруг вспомнился — совершенно не к месту — камешек, который Анджа давала ему в детстве и велела сделать так, чтобы «воздух проглотил его».Джорам слегка подкинул камень на ладони, прикинул его вес, выпрямился — и изо всех сил запустил камнем в надсмотрщика.Камень угодил надсмотрщику в висок, и голова его с чваканьем раскололась, словно переспевший арбуз.Отец Толбан, все еще стоявший на коленях у тела Анджи, застыл, как будто сам обратился в камень. Полевые маги медленно опустились на землю; они чувствовали, как Жизнь вытекает из них по мере того как они оправлялись от потрясения и осознавали, что же произошло.Джорам стоял недвижно и безмолвно и смотрел на тела, лежащие на земле.Анджа представляла собою жалкое зрелище — худая, изможденная, одетая в обрывки былого счастья. Джорам с горечью подумал, что она умерла точно так же, как и жила. Умерла, отрицая правду. Джорам бросил один-единственный взгляд на надсмотрщика. Тот лежал на спине, и из чудовищной раны текла кровь — под головой уже образовалась лужица. Он не видел приближения угрозы. Он даже помыслить не мог, что такое возможно.Джорам посмотрел на свои руки, потом на камень, лежащий рядом с проломленной головой надсмотрщика, и в сознании его вертелась одна-единственная мысль: как легко… Как легко, оказывается, убить человека при помощи такого простого орудия…Он почувствовал, как кто-то прикоснулся к его руке. Джорам в ужасе развернулся и схватил Мосию. Тот даже попятился — такое безумие он увидел в темно-карих глазах друга.— Это же я, Джорам! Я не хочу тебе ничего плохого!И Мосия вскинул руки.Заслышав его голос, Джорам слегка ослабил хватку. В глазах забрезжило узнавание.— Тебе нужно уходить отсюда! — настойчиво произнес Мосия. Лицо его было бледным, а глаза расширились настолько, что казались почти полностью белыми. — Поторопись, пока отец Толбан не открыл Коридор и не привел Дуук-тсарит!Джорам непонимающе уставился на Мосию, потом снова взглянул на трупы.— Я не знаю, куда идти, — пробормотал он. — Я не могу…— Во Внешние земли! — Мосия схватил Джорама за плечи и встряхнул. — За границу, туда, куда ты уже давно хотел уйти. Там живут люди. Изгои, мятежники чародеи. Ты был прав. Я говорил с ними. Они помогут тебе. Но тебе нужно поспешить, Джорам!— Нет! Не давайте ему уйти! — воскликнул отец Толбан. Каталист на полную мощность распахнул каналы для всех магов и вскричал, указывая пальцем на Джорама: — Задержите его!Мосия обернулся и настойчиво позвал:— Отец!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54


А-П

П-Я