Приземлившись, он отряхнулся, явно довольный теплым душем.
Стефан прищурился, стараясь рассмотреть наездника. Судя по одежде, женщина. Ее почтительно сопровождают королевские стражники.
И тут он узнал ее — леди Иридаль.
Стефан нахмурился. “Какого дьявола ей здесь нужно? Зачем надо было портить такой замечательный день?” — мысленно возмущался он. И в лучшие времена ее присутствие действовало ему на нервы, а теперь, когда ей пришлось убить собственного сына, чтобы спасти королю жизнь, Стефан чувствовал себя при ней совсем неловко.
Он с тоской посмотрел на свой шатер, надеясь, что Анна придет к нему на помощь. Откидной полог шатра был закрыт. Более того, он даже заметил, как высунулась рука и привязала его.
Королеве Анне еще меньше, чем королю, хотелось встречаться с леди Иридаль.
Леди Иридаль была мистериархом, одним из самых могущественных магов страны. И Стефан был обязан соблюдать правила вежливости. Хлюпая по лужам, он двинулся ей навстречу.
— Приветствую вас, — сказал он не слишком любезно, протягивая ей мокрую руку.
Иридаль холодно приняла ее. Она была невероятно бледна, но держалась спокойно. Плащ с поднятым капюшоном защищал ее от воды. Ее серые глаза, когда-то сиявшие ярче радужных бликов на воде, сейчас были затуманены горем, которое останется с ней до конца дней. Но она, казалось, примирилась и сама с собой, и с трагическими обстоятельствами своей жизни. Стефан все еще испытывал напряженность, находясь рядом с ней, но теперь это шло не от сознания вины, а скорее от сочувствия.
— Я принесла вам новость, ваше величество, — сказала Иридаль, когда закончились вежливые формальности и обмен восхищенными фразами по поводу воды. — Я была на Аристагоне у кенкари. Они послали меня сообщить вам, что Имперанон пал.
— Император мертв? — нетерпеливо спросил Стефан.
— Нет, сир. Никто толком не знает, что произошло, но, судя по всему, Агах'рахн, облачившись в волшебную одежду невидимки, сумел с ее помощью выскользнуть под покровом ночи. Когда его люди обнаружили, что император сбежал, бросив их на смерть, они без боя сдались принцу Рис'ахну.
— Это добрая весть, миледи. Я знаю, что принцу была невыносима мысль, что он должен убить собственного отца. Но все же жаль, что Агах'рахн сбежал. Он еще может причинить немало вреда.
— В этом мире много такого, что еще может причинять вред, — со вздохом сказала Иридаль. — И так будет всегда. Даже чудом появившаяся вода не сможет смыть все зло.
— Но все же сейчас мы хотя бы защищены от него, — улыбаясь, сказал Стефан. — Надо же! — Он топнул ногой. — Вы это почувствовали?
— Что почувствовала, сир?
— Как качнулась земля. Этот остров движется, можете не сомневаться. Как и было обещано в книге.
— Если и так, ваше величество, сомневаюсь, что вы могли бы это почувствовать. Согласно книге, движение островов и континентов будет происходить очень-очень медленно. Пройдет много циклов, прежде чем все они выстроятся в нужном порядке.
Стефан промолчал. Меньше всего ему хотелось спорить с мистериархом. Он был убежден, что почувствовал, как сдвинулась земля, ни на секунду в этом не сомневался. Что бы там ни писали в книге.
— Каковы ваши дальнейшие планы, леди Иридаль? — спросил он, меняя тему разговора. — Собираетесь ли вы вернуться в Верхнее царство? — и тут же мгновенно ощутил неловкость от своего вопроса. Как это только могло прийти ему в голову? Ведь ее сын был похоронен там так же, как и ее муж.
— Нет, ваше величество, — Иридаль побледнела еще больше, но говорила совершенно спокойно. — Верхнее царство мертво. Оболочка, защищавшая его, треснула. Солнце выжигает землю, воздух слишком раскален, чтобы дышать.
— Простите, леди, — единственно, что смог выдавить из себя Стефан.
— Вам не за что извиняться, ваше величество. Что же касается моих планов, я буду служить как бы связующим звеном между мистериархами и кенкари. Мы собираемся объединить наши магические способности и поучиться друг у друга на благо всех.
— Отлично! — искренне обрадовался король. Пусть эти проклятые колдуны общаются друг с другом и оставят нормальных людей в покое. Он никогда по-настоящему не доверял ни одному из них.
Иридаль чуть улыбнулась его энтузиазму. Без сомнения, она догадалась, о чем он подумал, но из вежливости ничего не сказала. Теперь уже она решила сменить тему.
— Вы только что вернулись с Древлина, ваше величество?
— Да, леди. Мы с ее величеством встречались там с принцем, смотрели, как идут дела.
— Не видели ли вы там случайно наемного убийцу по имени Хаг Рука? — краска залила щеки Иридаль, когда она произнесла это имя.
Стефан нахмурил брови.
— Слава предкам — нет. С какой стати? Что ему там делать? Если только не получил новый заказ. Иридаль покраснела еще больше.
— Кенкари… — начала она, но замолчала, прикусив губу.
— Кого же он должен убить? — мрачно спросил Стефан. — Меня или Рис'ахна?
— О, нет… ваше величество… Я, должно быть, ошиблась… — казалось, она чем-то встревожена. — Ничего не говорите…
Присев в глубоком реверансе, она глубже надвинула на лицо капюшон, повернулась и быстро пошла к своему дракону. Дракон наслаждался купанием и не хотел лететь. Она положила руку ему на шею, шепнула что-то успокаивающее, подчиняя его власти своей магии. Дракон с блаженным выражением на морде тряхнул головой, захлопал крыльями.
Стефан поспешил к своему шатру, рассчитывая скрыться в нем прежде, чем Иридаль вспомнит о чем-то еще и вернется. А зайдя в шатер, он может предупредить стражника, чтобы его не беспокоили. Возможно, ему следует выяснить поподробнее об этом наемном убийце, но он не хотел получать эти сведения от нее. Он поручит разобраться с этим Триану, когда маг вернется.
Но, несмотря ни на что, Стефан был рад, что поговорил с Иридаль. Новость, которую она принесла, была хорошей. Теперь, после побега эльфийского императора, принц Рис'ахн сможет полностью взять в свои руки власть и работать на благо мира. Мистериархи же, надеялся Стефан, так заинтересуются магией кенкари, что перестанут постоянно действовать ему на нервы. А что касается этого Хаг Руки, возможно, кенкари решили убрать убийцу с дороги и послали его на верную гибель в Мальстрим.
— Эти эльфы не могут не затеять какой-нибудь подлости! — пробурчал Стефан себе под нос. И, осознав, что он сказал, быстро огляделся вокруг — не слышал ли его кто-нибудь.
Да, предубеждения еще не скоро исчезнут.
По дороге к своему шатру он достал кошелек и вытряхнул все барлы в лужу.
Глава 16. ВОМБЕ, ДРЕВЛИН. Арианус
Собаке было скучно.
Не только скучно, но еще и хотелось есть.
Собака не винила своего хозяина за такое положение дел. Эпло был нездоров. Рваная рана на месте сердечной руны зажила, но остался шрам — белый рубец, пересекающий магический знак, в котором заключались все жизненные силы Эпло. Он пытался нанести татуировку поверх шрама, завершить знак, но по какой-то причине, неизвестной ни собаке, ни ее хозяину, пигмент не проникал в кожу на этом месте — магия была бессильна.
Возможно, какой-то яд, оставленный змеедраконом, размышлял потом Эпло, когда уже настолько успокоился, что вновь обрел способность размышлять.
В первый момент, когда он обнаружил, что его рана неизлечима, его гнев, по мнению пса, мог поспорить с бурей, разразившейся снаружи, за бортом корабля. Пес тогда счел за благо спрятаться в безопасное место — под кровать.
Пес просто не мог взять в толк, из-за чего столько шума. Магия Эпло была такой же могущественной, как и всегда — по крайней мере, так считал пес. В конце концов, кому, как не ему, это знать — ведь он был не только свидетелем некоторых его наиболее впечатляющих подвигов, но и их добровольным участником.
Подтверждение того, что его магия в хорошем состоянии, не порадовало хозяина, вопреки надеждам собаки. Он стал молчаливым, замкнутым, озабоченным. А если забывал покормить своего верного пса — что ж, пес был не вправе на это жаловаться, ведь частенько он и сам забывал поесть.
Но наступил момент, когда пес не мог больше слушать довольные возгласы людей и других меншей, приветствующих чудесное возвращение к работе Кикси-винси, потому что урчание в его пустом животе заглушало шум голосов. И пес решил, что всякому терпению бывает конец.
Они находились глубоко внизу, в туннелях. Металлическая штуковина, которая с виду человек и ходит как человек, а пахнет как ящик с инструментами Лимбека, с лязгом бродила по комнате, не делая, на взгляд собаки, ничего интересного, однако получала щедрые похвалы. Только Эпло это не интересовало. Он стоял в тени, прислонившись к стене туннеля и глядя в пространство перед собой.
Собака скосила взгляд на Эпло и тявкнула, что должно было означать:
— Ну, что ж, хозяин, эта получеловек-полужелезка без запаха запустила машину, от которой режет уши. Наши маленькие и большие друзья счастливы. Теперь самое время поесть.
— Тихо, пес, — сказал Эпло и рассеянно погладил его по голове.
Пес вздохнул. Там, на борту корабля, висели целые ряды колбас, благоухающих, вкуснейших колбас. Они стояли у пса перед глазами, он даже ощущал их запах и вкус. Противоречивые чувства раздирали собачье сердце. Верность заставляла пса остаться с хозяином, который без него может попасть в серьезную передрягу. Однако, убеждал себя пес, что толку от собаки, если она валится с ног от голода, такая собака в драке не помощник.
Пес заскулил, потерся о ногу Эпло, бросая тоскливые взгляды назад, туда, откуда они пришли.
— Тебе нужно выйти? — с досадой спросил Эпло.
Пес решал, как поступить. Получилось не так, как он хотел. Нет, ему вовсе не нужно выйти. Во всяком случае, не в том смысле. Пока что нет. Но, по крайней мере, так они выйдут оба — лучше быть где угодно, лишь бы не в этом, освещенном рунами туннеле.
И пес поставил уши торчком, показал, что да, конечно, нужно выйти. Когда они выйдут, ему останется всего пара шагов до корабля и колбас.
— Тогда иди, — нетерпеливо сказал Эпло. — Справишься без меня. Смотри, не потеряйся во время бури.
Не потеряться во время бури! Кто бы говорил! Однако разрешение уйти получено, и это самое главное, хотя и получено оно под ложным предлогом. Собака почувствовала угрызения совести, но муки голода оказались сильнее, и она рысцой побежала к выходу, больше не раздумывая над этим вопросом.
И только на полпути вверх по лестнице, ведущей к выходу из туннеля, около другого человека, тоже без запаха, но похожего на Альфреда, собака поняла, что не все так гладко.
Она не может вернуться на корабль без чьей-нибудь помощи.
Настроение сразу упало. Шаг стал неровным. Хвост, только что весело вилявший, обвис. Пес, наверное, от отчаяния прижал бы его к брюху, но сейчас он поднимался по лестнице, а с поджатым хвостом это неудобно. Он уныло тащился по лестнице. Около человека без запаха, похожего на Альфреда, пес присел — почесаться и поразмыслить.
Весь корабль Эпло охранялся патринскими магическими рунами. Они, конечно, для пса не проблема. Он умел проскальзывать сквозь магические знаки как намыленный. Но собачьи лапы не приспособлены для открывания дверей. Конечно, если понадобится спасти хозяина, никакие двери и стены пса не остановят, но сейчас такие преграды вполне могли помешать ему попасть в кладовую и стащить колбасу. Даже собаке понятно, что тут есть существенная разница.
К тому же имелось еще одно неприятное обстоятельство — Эпло хранил колбасы подвешенными под потолком так, чтобы их было не достать всяким там голодным собакам. Этого пес тоже не учел.
“Сегодня у меня невезучий день”, — так или примерно так сказал он себе.
Пес глубоко вздохнул, размышляя, не укусить ли кого-нибудь, чтобы облегчить свое разочарование, как вдруг его нос уловил запах.
Пес фыркнул. Запах казался знакомым, он принадлежал тому, кого он хорошо знал. Это был необычный запах, получеловеческий-полуэльфийский, с сильной примесью стрего и едкой смеси опасности и напряженного ожидания.
Пес вскочил на ноги, поискал источник запаха и нашел его почти сразу.
Его друг, друг его хозяина — Хаг Рука! По какой-то причине он наголо обрит, но пес и не пытался ломать над этим голову. Люди делают немало такого, что кажется совершенно бессмысленным.
Пес, радостно осклабившись, завилял хвостом в дружеском приветствии.
Хаг не ответил. Он был как будто даже недоволен появлением пса, закричал на него, пнул ногой. Пес понял, что ему не рады.
Но это не убедило его. Усевшись, он протянул для приветствия переднюю лапу. По какой-то непостижимой для него причине люди находили этот бессмысленный жест очень милым.
Видимо, прием сработал. Пес не мог видеть скрытое капюшоном лицо человека (эти люди, они такие странные), но понимал, что теперь Хаг смотрит на него с интересом. Он присел на корточки и поманил его поближе.
Пес слышал, как рука человека шевельнулась в складках ткани, хотя человек очень старался сделать это бесшумно. Хаг Рука что-то вытащил с царапающим звуком. Пес уловил запах железа с примесью запекшейся крови. Нельзя сказать, что этот запах ему нравился, но в его положении разбираться не приходилось.
Хаг взял лапу собаки, серьезно пожал ее.
— Где твой хозяин? Где Эпло?
Пес не собирался пускаться в объяснения. Он нетерпеливо вскочил на ноги, приглашая Хуго идти за собой. Он нашел того, кто может открыть двери и снять для него колбасу с крючка. И пес солгал.
Отрывисто гавкнув, он посмотрел через дверь Хвабрики в сторону корабля Эпло.
Следует заметить, что пес вовсе не считал это ложью. Это было просто, как если бы взять правду, немного погрызть ее и спрятать “на потом”. Да, Хозяина не было на корабле в данный момент — хотя пес постарался убедить Хага в обратном, — но он скоро там будет. Тем временем они с Хагом отлично прогуляются на корабль и славно перекусят парой колбасок. А все объяснения — после.
Но человек, конечно, не мог отреагировать просто и логично. Хаг Рука недоверчиво огляделся, словно ожидая, что Эпло в любой момент свалится ему на голову. Так и не дождавшись, Хаг Рука внимательно посмотрел на собаку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61