— Я смотрю, Ариакан продумал каждую мелочь, — заметил Танис. — А где вы держите драконов? Эти стойла явно малы.— Нет, конечно, не здесь — для этого остров слишком мал. Драконы живут где-то в своих землях — никто не знает, где именно. Они просто приходят на зов, и все.— Внимание! — прошептал Карамон, дернув Сару за рукав. — Мы не одни!Хобгоблин, бежавший через двор по какой-то своей надобности, остановился и уставился на пришельцев.— Это еще кто? — вопросил он, поднимая повыше свой факел. — Никто из синих не улетал сегодня. А-а, женщина Ариакана!Сара стянула шлем и тряхнула рассыпавшимися волосами.— Для тебя, слизняк, он — Повелитель Ариакан! А у меня, Глоб, есть имя. Или ты позабыл его?!Гоблин попятился.— Саара, — нараспев сказал он. — И где же это ты была нынче вечером, Сара? И кто эти двое? — Маленькие поросячьи глазки сверлили Карамона и Таниса, хотя их закутанные в плащи фигуры были почти неразличимы в неверном свете факела.— На твоем месте, Глоб, я не задавала бы так много вопросов, — холодно сказала Сара. — Присмотри-ка лучше за моей девочкой, да не попадись ей на зуб — она что-то нынче зла. Вы, — бросила она через плечо, не оборачиваясь,— следуйте за мной.Карамон и Танис прошли вслед за нею мимо несколько струсившего гоблина, и все бы обошлось, если бы, по несчастью — или волею Властительницы Тьмы, — порыв ветра не дунул в лицо Танису. Седые волосы отнесло назад, и стали видны остроконечные уши эльфа.Гоблин задохнулся от неожиданности. Подскочив к Танису, он схватил его за руку и ткнул факелом прямо ему в лицо, едва не подпалив бороду.— Эльф! — завопил гоблин и прибавил грязное ругательство. Рука Карамона метнулась к мечу, но Сара опередила его:— Убери свой факел от его ушей, идиот! Не то Ариакан сделает твои такими же!Вырвав факел из руки гоблина, Сара затушила его о камень.— Что это значит? — опешил Глоб. — Это же эльф! Лазутчик!— Конечно, лазутчик, — сказала Сара. — И теперь тебе отрежут язык, чтобы ты не выболтал кому-нибудь, что видел здесь эльфа-перебежчика!— Я буду нем как рыба, — испуганно забормотал Глоб. — Я не болтун.Повелитель знает это.— Но теперь очень немногие захотят, чтоб ты им стал, так что уж лучше тебе оставаться без языка! — заявила Сара. — Любой дурак в белом одеянии сумеет заставить тебя разговориться, если поймает.Танис, усмехнувшись, набросил на голову капюшон, скрыв лицо. Гоблин вдруг осклабился:— Мне плевать на твои слова. Я сейчас же пойду и донесу об этом.— Твое дело, — пожала плечами Сара. — Припомни, что случилось с Блошем, — а если не помнишь, сходи и спроси у него. Я думаю, ты здорово надсадишь глотку, добиваясь от него хоть какого-нибудь ответа.Гоблин отпрянул, нервно облизнув вышеупомянутым языком тонкие губы.Еще раз глянул на Таниса, сплюнул с досады и убежал.— Нам туда, — показала Сара.Мужчины поспешно зашагали за ней. Все трое видели, что гоблин подбежал к какому-то воину в темных доспехах и быстро заговорил, указывая в их сторону.— Делайте вид, что не заметили, — прошипела Сара сквозь зубы.— Надо было все-таки свернуть ему шею, — пробормотал Карамон.— Здесь негде спрятать тело, — спокойно ответила Сара, и мужчины глянули на нее с некоторым удивлением — так буднично это прозвучало. — Идемте.— Эта шлюха Ариакана… — ясно донеслось до них.Губы Сары искривились в усмешке:— Это было глупо с его стороны. Не хватайтесь за мечи. Вот, слышите?Послышался звук оплеухи, и раздался низкий голос:— Будь почтителен, когда говоришь о госпоже Саре!Гоблин с визгом отлетел к стойлам, а воин отправился по своим делам, даже не глянув на пришельцев.— Наверняка донесет, — шепнул на ходу Танис. Карамон только крепче стиснул рукоять меча.— Не беспокойтесь, — отозвалась Сара. — Я все продумала. Ариакан и прежде приводил сюда соглядатаев из других народов — если хотел запугать.А гоблин и в самом деле может поплатиться языком. Так уже было с одним.— А дракон? Он ничего не скажет?— Ей я сказала то же самое. К тому же Флейра предана мне. Все синие такие. Они не любят красных.— Тот рыцарь… — начал Танис, но Сара перебила его.— Взялся защищать шлюху? — усмехнулась она. — Не слишком достойно рыцаря, правда?— Я не это имел в виду.— Но ведь подумали. — Она обернулась. Глаза ее горели недобрым огнем. Она гордо вскинула голову. — Я — это я. И я бы сделала это еще раз. Что бы не отдали вы за своего сына? Честь? Богатство? Да хоть самую жизнь!Тучи рваными клочьями черного тумана бежали по небу, и в разрывах их изредка появлялся серебристый серп Солинари. Внезапно он вспыхнул особенно ярко, и Таниса посетило странное чувство прозрения будущего, словно Сара своей гневной речью открыла дверь в потаенную комнату. В ней стоял его сын, и воздух вокруг него тихо звенел от острого предчувствия беды. Снова набежали тучи, и дверь захлопнулась. Танис встряхнул головой.— Ариакан никогда ничего не обещал мне, — сказала Сара, по-своему истолковав потрясенное молчание Полуэльфа. — Я всегда знала, что я — просто игрушка для него, не более. Он никогда не называл меня женой. Ему теперь всего сорок, и он помолвлен с битвой. Он часто повторял мне:«Истинный рыцарь должен быть предан лишь одной женщине — войне». Он называет себя отцом юных паладинов Такхизис. Он учит их порядку и послушанию, учит уважать таких же рыцарей, как они сами, и более всего уважать достойного врага. Учит их чести и гордости. Он воистину сумел взять у Соламнийских Рыцарей все самое лучшее! «Не рыцари победили нас, — говорит он своим воспитанникам. — Мы сами разгромили себя. Отриньте мелочные страстишки и отдайтесь единственной страсти, достойной паладина, — служению Повелительнице!»Сара вздохнула.— Эти мальчики, — проговорила она, — воспитывались вместе с самого детства. Они почти братья. И они не будут сомневаться ни секунды, если понадобится отдать жизнь за брата — или за Властительницу Тьмы.Танис покачал головой:— Мне трудно в это поверить, Сара. Всю жизнь я видел, как приверженцы зла душат и братьев, и сестер, лишь бы утолить собственную непомерную гордыню и жажду власти. И если теперь это не так… — он запнулся и умолк.— То что? — резко спросила Сара.— Если носители зла начнут сражаться во имя какой-то единой цели, которую почитают священной… — Танис мрачнел с каждым словом. — Тогда мир и впрямь окажется в большой опасности.Он вздрогнул, словно от холода, и плотнее запахнул синий плащ.— Но этого, благодарение богам, никогда не случится, — закончил он не слишком уверенно.— Не торопитесь благодарить богов, — жестко усмехнулась Сара. — Вы еще не видели сына Стурма. 7. Почему ты ни разу не спросил?.. Апартаменты Сары состояли из двух комнат за одной из множества дверей, тянувшихся в башнях и галереях за внешней стеной. В ее комнатах слышен был приглушенный рев прибоя, в бессильной ярости разбивающегося о надежные стены твердыни. Танис облизал влажные губы и почувствовал привкус соли.— Скорее, — шепнула Сара, отпирая дверь. — Стил скоро придет.Она впустила их внутрь. Комнатки были маленькие, но теплые и сухие.Обстановка отличалась крайней суровостью. В очаге был подвешен железный котел. Стол и два стула были придвинуты как можно ближе к огню. В другой комнате за темным пологом стояла кровать, да у стены размещался огромный сундук.— Стил живет не здесь, а с остальными, — пояснила Сара, доставая из маленького погреба холодное мясо и овощи. Карамон принялся раздувать уголья.— Но ужинать всегда приходит ко мне. Бросьте возиться с огнем, прячьтесь за занавеску. По счастью, здесь всегда шумят волны, поэтому никто не услышит наших разговоров.— Так что вы задумали? — спросил Танис.Сара достала из кармана крошечный флакон и поднесла его к свету.— Сонное зелье, — ответила она.Танис понимающе кивнул. Он хотел спросить еще о чем-то, но тут Сара прижала палец к губам и впихнула мужчин в соседнюю комнату. Танис и Карамон затаились в полутьме. Сара задернула полог. Сквозь щель они видели, как женщина склонилась над котлом, сжимая флакон в руке.Она была бледна, губы ее дрожали.Танис с беспокойством взглянул на Карамона. «Она не сможет этого сделать!» — прочел тот собственную мысль в глазах Полуэльфа. Друзья напряглись, но ни тот, ни другой не представлял, что они предпримут, если Саре в самом деле в последний момент откажет решимость.Резким движением, пробормотав какую-то молитву, Сара опрокинула флакон над котлом.И в тот же миг раздался громкий стук в дверь.— Входи! — крикнула она поспешно, пряча пустой флакон в вырезе ворота рубашки.Дверь распахнулась, и в комнате появился юноша. Карамон вытянул шею так, что заломило в затылке. Танис, сам не отрывая глаз от щели, дал несильного тычка увлекшемуся другу.Юноша стоял к ним спиной. Сбросив мокрый плащ, он принялся расстегивать широкий пояс с мечом. Тщательно отерев ножны, рисунок на которых изображал сплетенные стеблем черной лилии топор и череп, он поставил меч у стены. Потом расстегнул нагрудный панцирь и стянул шлем, тряхнув головой так знакомо, что у Таниса защемило сердце. Он словно наяву увидел Китиару, стягивающую шлем с точно таким же жестом.Склонившись над Сарой, юноша поцеловал ее в щеку.— Как ты, мать? Ты плохо выглядишь. Тебе нездоровится?Сара не сразу справилась с собой.— Нет, просто устала. Я потом расскажу тебе. Но ты же промок до костей! Наверху дождь? Сейчас же снимай все это.Стил рассмеялся и принялся расстегивать кожаную куртку, встряхивая длинными, влажными на концах волосами. У Китиары тоже вились волосы, но она носила их всегда коротко стриженными, и ее сын словно искупал этот грех. Юноша шагнул к очагу, протягивая озябшие руки, огонь осветил его лицо.Карамон коротко вскрикнул от неожиданности. Танис беззвучно зашипел, зажимая ему рот ладонью.— Что это? — быстро оглянулся Стил.— Просто ветер хлопает ставней, — сказала Сара с невероятным спокойствием.— Я укрепил их, когда был у тебя последний раз, — ответил Стил, хмурясь. Он шагнул к смежной комнате.— Эту щеколду надо менять, ее уже толком не починишь, — сказала Сара. — Садись есть, пока не остыло. Ты все равно ничего не сможешь с ней сделать, покуда не уляжется ветер.Стил оглядел темную комнату и вернулся к очагу. Танис наконец медленно выдохнул и отпустил Карамона.Юноша принялся уплетать суп, но на третьей ложке поморщился и принюхался. Мужчины разом напряглись.— Что это такое, мать? — возмущенно заявил Стил.— А… что? — опасливо спросила Сара.— «Ешь, пока не остыло!» — передразнил он, выплескивая суп из миски обратно в котел. — Да он и не нагревался! Что с тобой такое, ты что, только пришла? — Заметив, что лицо Сары смертельно побледнело, он кинулся к ней и взял ее руки в свои. — Что с тобой? *** Но та уже вздохнула с облегчением — и Танис с Карамоном за пологом сделали то же самое.— Я и в самом деле только что пришла.— Да, мне говорили, что тебя не было весь день. Что ты такое делала?— Я… я привезла парочку шпионов с континента.— Ты была на континенте?! — Брови Стила снова сошлись на переносице. — И Повелитель Ариакан допускает, чтобы ты рисковала жизнью ради каких-то шпионов?! Ну, я поговорю с ним…— Нет, нет. Стил, — остановила его Сара. — Он не посылал меня, я полетела сама. Иначе бы на Флейре полетел кто-нибудь другой, а этого я не могла допустить. Ты знаешь, какой она может быть, когда злится.Она отвернулась и принялась ворошить кочергой уголья.— Мне не нравится, что ты возишься с этими ублюдками, мать. Не так уж они и необходимы для нашей великой цели.— Я делала это не для вашей цели, — тихо сказала Сара, глядя на вспыхнувшее пламя. — Я делала это для тебя.— Ты поймала для меня парочку шпионов? — изумленно и весело переспросил Стил.Сара отставила кочергу, выпрямилась и взглянула на сына:— Когда-нибудь, Стил, ты погибнешь в никому не нужной битве. И все мои старания сохранить тебя пойдут прахом. — Она вдруг всхлипнула и прижала руки к груди. — Сын мой! Откажись приносить эти проклятые обеты!Не губи свою душу…— Мы уже не раз говорили с тобой об этом… — сухо начал побледневший юноша, но она бросилась ему на шею, повторяя:— Ты же сам не хочешь этого, ну признайся, что не хочешь! Ты не хочешь отдавать душу Владычице Тьмы!..Стил мягко отстранился:— Я не понимаю, о чем ты.— Ты понимаешь, очень хорошо понимаешь! Я вижу, твое сердце рвется пополам! Ты тянул как мог с этой клятвой, и если бы не Ариакан…— Мать. — Голос Стила был подобен острию кинжала. — Это мое решение и ничье больше. Близится война. Ты в самом деле думаешь, что я пойду как простой солдат, погоняя плетьми отряд хобгоблинов, тогда как все мои друзья ринутся в бой верхом на драконах? Я принесу обеты и буду служить Владычице Тьмы так, как обязан служить рыцарь своей даме. А что до моей души, то она останется при мне. Я не отдам ее ни человеку, ни богу, ни даже богине.— Это ты сейчас так говоришь, — горько сказала Сара.Он пожал плечами и заглянул в кипящий котел:— Ну что, он сварился наконец? Я голоден.— Думаю, да, — вздохнула Сара. — Садись.Он взглянул с нежностью на ее поникшие плечи и бледное лицо.— Садись лучше ты. А я поухаживаю за тобой.Он подвинул ей стул, нарезал хлеба, ловко разлил дымящийся суп по двум мискам, одну поставил перед улыбающейся Сарой. Улыбка ее погасла, когда она принюхалась к вареву, но юноша как будто ничего не заметил.Усевшись напротив матери, он начал уплетать похлебку за обе щеки.Сара молча глядела в свою.— Ты совсем не ешь, — заметил он с набитым ртом.Она не ответила. Карамон снова увидел у нее этот жест: тонкие пальцы, обхватившие горячую глину в безнадежной попытке согреться.— Стил, — вдруг тихо сказала она. — Почему ты ни разу не спрашивал меня, кто твой отец?Юноша пожал плечами:— Я думал, ты не знаешь сама.— Нет, я знаю. Твоя мать сказала мне.К ее изумлению. Стил снисходительно улыбнулся и сказал:— Китиара рассказала тебе то, что ты надеялась услышать. Ариакан говорил со мной об этом. Он сказал мне, кто мой настоящий отец.— Что? — прошептала Сара, не веря своим ушам.— Нет, он не назвал его имени. — Стил спокойно подъедал остатки супа. — Но рассказал о нем много интересного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51