— Слушайте! — громко объявил Танин, жестом подозвав к себе воинов деревни. — Мои братья, гном и я направляемся в замок князя Гаргата, чтобы забрать Серый Камень. Кто-нибудь из вас пойдет с нами?Переглянувшись, воины замотали головами.— Ладно, — раздраженно продолжил Танин. — Кто-нибудь пойдет с нами проводником? Вы можете вернуться, когда мы доберемся до замка.Воины снова замотали головами.— Тогда мы направляемся одни! — яростно крикнул Танин. — И мы либо вернемся с Камнем, либо погибнем в замке!Развернувшись на месте, старший брат гордо зашагал из деревни, а его братья и гном пошли за ним. Однако, пока шли, они видели, что воины мрачно смотрят на них, и слышали ропот. Многие потрясали им вслед кулаками.— Они явно недовольны, — сказал Танин. — Особенно от того, что вся опасность выпадает только нам. Что они говорят?— Думаю, они только сейчас поняли, что женщины, вероятно, будут весьма благодарны, — тихо ответил Дуган. Глава 5. Дело чести Стурм впоследствии настаивал на том, что Танину следовало понять, что происходит, и удержать гнома от игры в ту ночь. Танин ответил, что Стурм вообще должен помалкивать, так как все это проспал. Но Палин напомнил братьям, что оба они находились тогда под влиянием Серого Камня, так что что-либо сделать, вероятно, было нельзя.Они шли весь день, легко продвигаясь сквозь джунгли по тропе, которая существовала явно уже много лет. Основную проблему представляла собой нестерпимая жара. Стурм и Танин вскоре сняли с себя доспехи и взвалили их на спину и убедили наконец Палина избавиться от белого балахона, хотя юный маг долго возражал, не желая путешествовать по неизведанным краям в одних подштанниках.— Послушай, — сказал наконец Танин, когда Палин готов был рухнуть на землю. — Насколько нам известно, женщины тебя здесь не видят. Повесь свои мешочки с зельем на пояс. Перед тем как дойдем до следующей деревни, мы всегда успеем одеться.Палин неохотно согласился и, если не считать того, что ему пришлось выслушать несколько шуточек Стурма насчет его тонких ног, был рад, что сделал это. В джунглях, по мере того как солнце поднималось, становилось все более душно. Краткие ливни немного охлаждали братьев и гнома, но в конце концов лишь увеличивали влажность.Дуган, однако, упорно отказывался снять с себя даже шляпу, уверяя, что для гнома жара — ничто, и подсмеивался над людьми из-за их слабости.Правда, и у самого лицо заливал пот, а с усов и бороды стекали крупные капли. Он упорно шагал, будто ожидая того, чтобы кто-нибудь из братьев что-либо сказал, и часто ворчал, что они его задерживают. Однако Палин заметил, как Дуган не раз, когда он думал, что его не видят, опускался на камень, обмахивался шляпой и промокал лицо бородой.Когда путники добрались до следующей деревни, все они — даже гном — так измотались, что им едва хватило сил снова надеть одежду и доспехи затем, чтобы впечатлить своим видом. Весть об их прибытии уже донеслась каким-то, таинственным образом (Палину показалось, что он понял, почему они постоянно слышат загадочный барабанный бой), так как их встретили мужчины деревни и дети. Мужчины глядели на пришедших холодно (хотя глаза многих вспыхнули при виде доспехов эльфов), дали им воды и пищи и указали хижину, в которой они могут провести ночь. Танин произнес пламенную речь о штурме замка Гаргата и вызвал добровольцев..Ответом были лишь мрачные взгляды, шарканье ног и бормотание: «Не могу. У меня варится цыпленок…»Поскольку другого братья и не ожидали, они сняли доспехи, разделись и легли спать. Сон их ничто не потревожило, если не считать каких-то крылатых плотоядных насекомых, явно обожающих человечину, и еще одного происшествия.Около полуночи Танина разбудил гном, дергая за плечо и громко крича в ухо.— Штоткоэ? — заспанно пробормотал Танин, нащупывая меч.— Нет, положи меч, — торопливо заговорил гном. — Мне просто нужно кое-что узнать. Ты, я и твои братья — мы ведь товарищи, правда?Танин вспоминал потом, насколько он вообще мог что-то вспомнить, что гнома очень это волновало, так как он несколько раз повторил свой вопрос.— Мда, товарищи, — промычал Танин, перекатываясь на другой бок.— Все мое — ваше, а ваше — мое? — не унимался гном, заглядывая в лицо молодого человека.— Ну да. — Танин провел по лицу рукой, отмахнувшись от присосавшегося насекомого и бороды гнома.— Спасибо, друг. Спасибо, — радостно сказал Дуган. — Вы об этом не пожалеете.Танин потом уверял, что слова гнома: «Вы об этом не пожалеете», зловеще преследовали его во сне, но он слишком устал, чтобы проснуться и обдумать ситуацию.В результате времени подумать у него оказалось больше чем достаточно, когда утром он проснулся и обнаружил, что к горлу приставлен наконечник копья, а вокруг стоят несколько рослых воинов. Быстро брошенный взгляд убедил его в том, что братья находятся в сходном положении.— Стурм! — позвал Танин, не смея пошевелиться и держа руки на виду.— Палин, проснитесь!Братья тут же проснулись и удивленно уставились на воинов.— Танин, — произнес Палин, стараясь говорить спокойно, — что происходит?— Не знаю, но собираюсь это выяснить! — Танин сердито отбил рукой наконечник копья. — Что за ерунда? — спросил он, начиная вставать.Наконечник копья снова был у горла, но на этот раз к нему присоединились еще два — один уткнулся в грудь, другой в спину.— Скажи им, что, как бы ни были женщины благодарны, нам все равно, — попросил Стурм, глотая слюну и тщетно пытаясь отползти назад. Копье следовало за ним. — Мы собираемся стать рыцарями! Мы дали обет безбрачия…— Дело не… э… не в женщинах, друзья, — смущенно пробормотал Дуган, который вошел в хижину и просунул голову между воинами. — Это… э… дело чести… так сказать. Видите ли, друзья, — продолжил гном, сокрушенно вздохнув, — прошлой ночью я немножко поиграл.— Ну и что? — проворчал Танин. — Какое отношение это имеет к нам?— Я объясню, — начал Дуган, облизывая губы и переводя взгляд с одного брата на другого. — Я хорошо кидал кости первые два часа. Выиграл у вождя головное украшение из перьев и еще двух коров. Я тут же хотел прекратить, клянусь, но старик так расстроился, что трудно было не дать ему отыграться… Мне так везло, что я поставил все сразу, прибавив свой топор и шляпу.Танин взглянул на непокрытую голову гнома.— Ты проиграл.Плечи Дугана опустились.— Всего остального мне не жаль, но что мне было делать без моей шляпы? Так что я поставил против шляпы все свои деньги и… — он грустно посмотрел на Танина.— Их ты тоже проиграл, — проговорил он.— Две единицы, — уныло ответил Дуган.— Значит, ты проиграл свои деньги, топор и шляпу.— Не совсем, — гном замялся. — Понимаешь, я не мог без своей шляпы… И у меня ничего не было, что бы нравилось старику, так как мой камзол оказался ему мал. Но ведь ты сам сказал, что мы товарищи и все делим пополам…— Когда ты это сказал? — спросил Стурм, гневно поглядев на Танина.— Не помню! — проворчал Танин.— Так что я поставил ваши доспехи, — заявил гном.— Что?. — взревел Танин.— Вождю они понравились, когда он видел вас в них вчера вечером, — быстро продолжил Дуган.Несмотря на пять копий, нацеленных на него. Танин имел очень опасный и разъяренный вид. — Я поставил ваши доспехи против топора и шляпы, и я выиграл, — гордо заявил гном.— Слава Паладайну! — вздохнул, успокоившись, Танин.— Потом, — Дуган смутился, — поскольку удача явно ко мне возвращалась, я решил попытаться вернуть свои деньга. Я поставил доспехи, шляпу и, — он показал пальцем, — волшебный жезл против всех денег, коров и топора.На этот раз сел Палин, забыв о копьях, лицо его мертвенно побледнело, губы побелели.— Ты поставил мой… мой жезл! — Он едва мог говорить. Протянув дрожащую руку, он схватил жезл, который лежал рядом даже тогда, когда юный маг спал.— Да, друг, — сказал Дуган, невинно глядя на Палина. — Мы ведь товарищи. Все пополам…— Жезл, — тихо проговорил дрожащим голосом Палин, — принадлежал моему дяде, Рейстлину Маджере! Это его подарок.— Правда? — На Дугана это явно произвело впечатление. — Жаль, что не знал этого раньше, — грустно сказал он. — Я бы потребовал поставить против него больше…— Чем все кончилось? — взволнованно спросил Палин.— Я проиграл. — Дуган вздохнул. — Я знаю лишь один случай, когда за одну игру у кого-нибудь два раза выпали две единицы, это было, когда я… Ладно, это неважно.— Ты проиграл мой жезл! — Палин готов был упасть без чувств.— И наши доспехи? — закричал Стурм, на шее у него вздулись вены.— Подождите! — Дуган торопливо поднял руку. Воины с копьями, несмотря на то что имели при себе оружие и явное численное преимущество, начали волноваться. — Я знал, как вы, друзья, расстроитесь, потеряв все свои вещи, поэтому я сделал единственное, что мне оставалось. Я поставил ваши мечи.На этот раз потрясение оказалось таким сильным, что ни Танин, ни Стурм ничего не могли сказать, они лишь молча глядели на Дугана.— Я поставил мечи и свой топор против волшебного жезла и шляпы. Мне действительно жаль, — Дуган посмотрел на Палина, — но я не знал, что жезл принадлежал Рейстлину, носившему Черную Мантию. Даже здесь о нем слышали, так что я бы мог заставить вождя поставить доспехи. А так жезл не произвел на него никакого впечатления…— Давай рассказывай! — прокричал Палин, задыхаясь и еще сильнее прижимая к себе жезл.— Я выиграл! — Дуган всплеснул руками, затем вздохнул, но на этот раз радостно. — Ах, какой был бросок…— Значит… жезл мой? — робко спросил Палин, лицо его немного просветлело.— Мечи наши? — Танин и Стурм снова могли дышать.— Убедившись в том, что удача ко мне возвращается, — продолжил гном, отчего братья вновь помрачнели, — я снова решил вернуть доспехи.Подумав, что мечи без доспехов бесполезны, я поставил оружие… — Он указал на воинов с копьями.— Ты проиграл, — грустно произнес Танин.— Но жезл все-таки мой? — взволнованно спросил Палин.— Да, друг. Я попытался поставить его, чтобы снова выиграть мечи, топор и доспехи, но вождь не согласился. — Дуган покачал головой, затем пристально поглядел на Палина, лицо гнома сделалось вдруг хитрым. — Но если ты скажешь ему, что жезл принадлежал великому Рейстлину Маджере, то я, возможно…— Нет! — воскликнул Палин, вцепившись в жезл.— Но, друг, — взмолился гном, — мне должно повезти. Мы ведь все-таки друзья. Все пополам…— Замечательно! — угрюмо сказал Стурм, глядя на то, как из хижины уносят его доспехи. — Теперь, я думаю, не остается ничего, кроме как вернуться на корабль.— На корабль? — Дуган явно был удивлен. — Когда мы так близко? До замка князя Гаргата всего день пути!— А что мы станем делать, когда доберемся туда? — разгневанно спросил Танин. — Постучимся в одних подштанниках в дверь и попросим взаймы у князя оружие, чтобы драться с ним?— Не исключена возможность, — заметил Стурм, — что князь тут же умрет от хохота.— Как ты можешь шутить в такое время? — взбесился Танин. — И я еще не уверен, что готов возвращаться. . Успокойтесь, братья, — тихо сказал Палин.— Если в этом дурацком походе мы потеряли только оружие и доспехи, то, я подозреваю, можем считать, что удачно отделались. Я согласен со Стурмом, Танин. Нам лучше отправиться к кораблю, пока не настала жара.— Тебе хорошо говорить! — горько ответил ему Танин. — У тебя остался твой драгоценный жезл! — Он поглядел на хижину вождя, где счастливый старик навешивал на себя блестящие доспехи вверх ногами. Затем угрюмо посмотрел на полного раскаяния Дугана. — Я думаю, Палин прав, — неохотно признал Танин, сердито глядя на гнома. — Надо считать, что нам повезло. Мы сыты твоим дурацким походом, гном. Убираемся отсюда, пока не распрощались с чем-нибудь другим… с жизнью, например!Развернувшись, Танин снова обнаружил приставленные копья и на этот раз еще и собственный меч, который держал в руках один воин.— Спорим, друг? — радостно сказал Дуган, покручивая ус.— Я так и думал, — произнес Палин.— Ты «так и думаешь», когда уже поздно что-либо предпринять, — бросил ему Танин.— Уже было поздно, когда мы только увидели этого гнома, — тихо проговорил Палин.Всех троих плюс Дугана вели по лесной тропе, приставив к спинам копья. Впереди высился замок Гаргата. Сейчас они хорошо его видели — огромное бесформенное строение, выложенное полностью из серого блестящего мрамора. Все трое братьев посещали раньше Башню Высшего Колдовства в лесу Вайрет, и их тогда привела в трепет колдовская аура, окружавшая Башню.Сейчас, приближаясь к этому странному замку, они ощущали подобный трепет, только он дополнялся еще диким желанием истерически смеяться.Никто из них не мог впоследствии как следует описать замок Гаргата, так как вид его постоянно менялся. Вначале это была массивная крепость с четырьмя мощными зубчатыми башнями. Затем изумленные братья увидели, как башни раздулись и взвились вверх, став изящными минаретами. Потом минареты слились воедино, образовав гигантский купол, который снова разделился на четыре мощные башни. Когда все это происходило, на стенах вылезали как грибы башенки, моргали, будто глаза, окна, подъемный мост через ров делался беседкой, окруженной розами над тихим серым прудом.— Сила Серого Камня, — сказал Дуган.— «Сила Серого Камня», — едко передразнил Танин. Он погрозил гному кулаком. — Мне уже так надоело слышать об этом булыжнике, что я…— Кажется, я понял, что происходит, — прервал его Палин.— Ну и что же? — уныло спросил Стурм. — Они явно не хотят, чтобы мы туда направлялись. И тем не менее грозят убить нас, если мы решим вернуться! Они забрали у нас одежду… — Вдобавок к тому, что братья потеряли доспехи и оружие, его и Танина еще и раздели: вождь обнаружил, что на голом теле доспехи натирают кожу. Стурм и Танин, таким образом, приближались сейчас к замку Гаргата в одних набедренных повязках (гордо отказавшись от предложенных им костяных бус).Палину и Дугану повезло больше: у мага остался балахон, а у гнома — красный бархатный камзол и бриджи (минус шляпа). Причиной такой мягкости вождя были, как подозревал Палин, несколько слов, сказанных гномом шепотом вождю относительно жезла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51