Но что-то не давало выбросить ее из головы и забыть. Распорядитель небрежно сунул в нагрудный карман копию бортжурнала (только три отметки, с горькой обидой вспомнила я). Прощальный кивок был таким же небрежным. Вот он сел в скоростной двухместный катер, проигноровав жадное любопытство осадивших «Мурлыку» журналистов… взмыл в небо крутой свечкой… Майкл Осадчий, самый богатый человек Нейтрала. Уважаемый, честный в делах бизнесмен. Неизменно вежливый и ровный. Ни разу не отказавшийся от дополнительных хлопот из личных чувств. И все равно, по необъяснимому, по устойчивому мнению живущих на Нейтрале людей, не стоящий доброго слова…
Никольский со свистом выдохнул сквозь зубы:
– Альо, чего он приперся?
– Я думала, ты знаешь!
– Странно… ладно, проехали. Вернемся к нашим проблемам. Мне вызвать перевозчик? Или сама дотянешь?
Вызывай, хотела я сказать. Потом представила, как порадуются развитию сюжета ГСНщики, как начнут вертеться вокруг Чакова дока… Никольский точно взбесится! И ответила:
– Дотяну, тоже мне проблема! Мы с «Мурлыкой» еще полетаем.
2. Рубиновый контракт
После игры не шумят и не предлагают тостов; и разговор, если уж возникнет, ведется тихо и хмуро. Время азарта ушло. Может, кто-то здесь рад без памяти, что жив н дошел, но показать радость сейчас – дурной тон. Тем более дурной тон – публично сетовать на результат. После драки кулаками не машут. Редкие разговоры касаются только кораблей, и это не похвальба – Боже упаси! – а сетования на предстоящую починку. Ремонт – дело дорогое и хлопотное, моя «Мурлыка» тому примером. Как представишь, сколько уйдет времени и денег – а их ведь еще поди заработай! – охота к разговорам пропадет сама собой. Куда лучше молча тянуть через соломинку мятный ликер, медленно отдаваясь дремотной расслабленности. Я не хотела сюда приходить. Полдня мы с Чаком таскались по оружейникам. Троим назначили на завтра встречу на полигоне, и стоило бы перечитать еще раз инструкции к их образцам. А тут приходится сидеть без дела и без смысла, да еще и создавать для всех любопытствующих видимость уверенного спокойствия. Традиция…
Мне ждать нечего. Три отметки – не худший результат, как ни странно, но все же куда ближе к концу очереди, чем к середине, а вакансий и на половину игроков хватает не каждый раз. Первыми в контору Протоколиста Оргкомитета входят победители. Максимум отметок, минимум времени… я тоже могла, да что толку жалеть! Я просижу здесь остаток вечера, тайком провожая глазами уходящих, и постараюсь запомнить их имена, и стану гадать, не в бою ли доведется сойтись. А они выберут лучшие контракты и подберут сносные, их право… и неудачникам достанутся пакостные разовые чартеры и случайные поручения на несколько часов или несколько недель. Спрос на свободных капитанов редко догоняет предложение, и даже знаменитостям обычно приходится брать, что дают, не морща нос. В конце концов, все мы одинаково мотаемся по местам, слишком опасным или чересчур неприятным для кадровых капитанов нанимателей (кадровых-то, за сугубой дороговизной обучения, надлежит беречь и лелеять!), и даже, чаще всего, за почти одинаковую плату. Разница – где, для кого и зачем – дело вкуса и личных пристрастий. Но каждый из нас в глубине души наивно надеется когда-нибудь отхватить «золотой контракт»… ведь иначе теряет смысл наша единственная красивая традиция – Игра. И кто здесь думает, что традиции тогда и становятся красивыми, когда уходит их смысл…
– Тебя зовет Распорядитель, – с жадным, немного пугливым интересом уставилась на меня молоденькая ханна с изумительной золотисто-абрикосовой шерстью и острыми глазами прирожденного бойца.
– Не думала, что в штате Распорядителя есть ханны. Как тебя угораздило? – Я знаю точно, ханн нет ни у Распорядителя, ни в штабе Оргкомитета вообще: зачем, ведь ни один из расы лучших воинов Галактики не унизится до работы по найму и, соответственно, не станет показывать таланты в споре за контракт. Девочка слишком спокойна, она чувствует за собой силу, которую ханне может дать только своя кровь – клан, готовый прикрыть и отомстить.
– Почему ты сидишь? – Ханна сердито прижимает уши.
Только потому, что ни на грош тебе не верю, думаю я. Конечно, подстроить ловушку здесь и сейчас практически невозможно; конечно, ненавидеть меня бывшим маминым родичам пока что вроде не за что; но основанием для вражды может быть не только ненависть, а совершать невозможное ханны не только умеют, но и любят – ноблесс оближ, как говорят на Земле. Но не строить же из себя трусиху?!
– Хорошо, идем. Так на кого ты работаешь?
Ханна ответила, когда лепестки лифтовой диафрагмы отсекли нас от банкетного ангара.
– На одного из нанимателей. И не спрашивай, пожалуйста, кто он.
Ее «пожалуйста» презрительней плевка. Спрашивать еще… больно надо. Зря я вообще с ней заговорила.
Остаток пути – от лифта по коридору налево, до двери с табличкой «РАСПОРЯДИТЕЛЬ» – мы прошли быстро, молча, стараясь друг на дружку и не глядеть. Хотя и у нее, и у меня прекрасное боковое зрение… Девчонка, выказав повадку скорее охранника, чем порученца, открыла для меня дверь и осталась снаружи.
– Рад встрече, Три Звездочки, – Распорядитель Оргкомитета Игры приветствовал меня сухо и официально, ни намека на декларируемую радость. Так же официально представил предполагаемых нанимателей: – Планетарный администратор Или-Раан. Командор гвардии Совета Семей Шеира Ройол Миро Ва Рлайммау. Администратор спешит и просила вызвать тебя вне очереди.
Я кивнула: продолжения не надо. Если однажды нарушить принятый порядок, от него мигом и следа не останется; а заставишь ждать нанимателя, так в следующий раз он предпочтет искать контрактника помимо Оргкомитета – и найдет, не велика сложность. Вот и приходится Распорядителю бросать свои дела и браться за работу Протоколиста – чтобы не оскорбить никого, видимость нерушимости традиций не нарушить и не испортить добрых отношений с теми, кто платит. А то, что вне Игры господин Осадчий привык покупать, а не продаваться, ничего не значит: избрание в Оргкомитет – показатель престижа, измеряемого не деньгами. И несоответствие отзовется неизмеримо больней тривиального финансового проигрыша.
– Садись, капитан. – В звонком голосе лучшего планетарного администратора Галактики мне чудится сомнение. Или это потому, что я не могу судить о ее настроении по запаху? Мне неуютно рядом с ней, тревожно, и не только из-за явного нарушения традиций. Госпожа Или-Раан непонятна мне.
Или-Раан… Короткие красные волосы стоят дыбом на маленькой продолговатой головке, блеклая с зеленцой кожа, угловатое лицо, бесстрастные глаза, острый ум, жесткие манеры, блестящие организаторские способности. Я многое слыхала о ней, но не думала, что доведется встретиться. Или-Раан, одиночка. Вряд ли кто в Галактике знает наверняка, гены каких рас сведены в этой суровой даме. В ее внешности – что-то от человека и, как ни странно, илла. Телосложение напоминает лэмми, но легче, тоньше, изящнее. А запах… запах совершенно особенный, приятный и тревожный одновременно, он не подходит ни к одной из известных мне рас… но каким-то неуловимым оттенком напоминает драконий. Ей около шестидесяти условных лет, она преуспевает – и кто лучше нее знает, легко ли преуспевать, когда ни одна раса не называет тебя своей! Получить от нее контракт – престижно. И спрашивается, зачем ей вдруг понадобился игрок почти из самого хвоста списка?! Тем более что командор ханнской гвардии предстоящим разговором явно раздосадован. Сажусь.
– Слушаю, Администратор.
Или-Раан игнорирует предисловия:
– Контракт на условный год, капитан. Патрулирование и особые поручения.
Вот так да! Она что, других желающих не нашла?! Что ж там за контракт… да нет, вся очередь еще в ангаре, прошло… я быстро перебрала имена… да, всего семеро!
– Вопросы, капитан?
– Почему я, Администратор? Среди соискателей полно хороших патрульных.
– Несомненно, – Или-Раан кивает, это безусловный знак вежливости, но в голосе – ледяное равнодушие. – И я заполучила всех, кого хотела. Осталась ты. Я просмотрела твой бортжурнал и уверена, что лучшего курьера не найду.
– «Особые поручения»? – уточняю только потому, что молчать не очень прилично. Странно… там, в ангаре, полно не только хороших патрульных, но и опытных, тертых и битых курьеров! И любой из них сочтет за счастье подписать контракт с Или-Раан. Что ж… если ей больше понравилась я, упускать шанс глупо! – Предполагаются проблемы со связью?
– Я предпочитаю ожидать проблем много и разных. Поэтому в контракте нет уточнения роли. Подробности нужны?
– Да, пожалуйста. – От контракта «без роли» можно огрести кучу неприятностей, но я уже приняла решение. Контракт с Или-Раан стоит любых пакостей, любых сложностей… о таком начале карьеры я даже и не мечтала!
– Обычное патрулирование по средней ставке, готовность один и готовность ноль – по высшей, боевые действия – двойная ставка плюс премии по результатам. Особые поручения – текущая ставка, доплата за дальность по курьерским расценкам и за риск по коэффициенту сложности. Питание, техобслуживание, половина расходов на неотложный ремонт, боезапас для спецпоручений и боевых действий. Жить будешь у себя на корабле, внешняя связь исключается.
Условия жесткие. Впору подумать, что знаменитому администратору поручили присмотреть за конфеткой, на которую зарится половина Галактики – но такого рода лакомые кусочки неизбежно порождают волну слухов, а ничего необычного в последнее время не обсуждалось. И все же контракт с подвохом: Или-Раан слишком дорого берет, чтобы нанимать ее ради рядовых колоний.
– Да, еще одно, – равнодушно добавила Или-Раан, – после получения вводной отступного не предусмотрено.
Сурово! Мол, колеблешься – отказывайся сразу, пока не узнала лишнего.
– В таком случае, Администратор, я готова дать официальное согласие прямо сейчас.
– Прекрасно, Три Звездочки. – Я, как во сне, приняла от Или-Раан бланк контракта. Администратор встала, подошла к командору. Они отгородились шумблокером. Мне показалось, принялись спорить: Рлайммау выглядит спокойным, но пахнет гневом. Как бы не из-за меня… что ж, я тоже не в восторге от перспективы работать в обществе ханнов. Остается надеяться, что гвардейцы предпочтут не иметь лишних дел с полукровкой…
Я вчитывалась в бегущие перед глазами параграфы и пункты: сроки, условия, оплата, премии, права и ответственность сторон, особые обстоятельства… из основного Или-Раан не упомянула одно: контрактник вправе получить любую часть обусловленной платы продукцией планеты по своему выбору, с перерасчетом в галактокреды первоначальной стоимости. Щедро – а щедростью прикрывают повышенную опасность, это тоже традиция, не афишируемая и необязательная, но умный работодатель ее не нарушит. Ладно, в целом контракт приемлемый. Тянул бы и на честный, если б не кое-какие нюансы. Впрочем, вполне честных контрактов не существует, это всем известно, и Администратор Или-Раан куда щепетильнее большинства своих коллег.
– «Капитан Три Звездочки – условия приняты», – отчеканила я, добавляя последнюю строчку. Господин Осадчий кивнул, принимая бланк. Администратор приказала явиться за вводной и задатком послезавтра утром и вручила разовый пропуск в «Илл-таил-ита» (интересно, чего это ради она поселилась именно там, местечко-то дорогое до безумия?); и тут в разговор вступил командор. Рыкнул на боевом хайфском: – Новобранец, назовись!
Ханны подбирают детям имена долго и тщательно, сообразуясь со строгим протоколом, в котором учтены деяния, заслуги и долги предков, и положение семьи и рода, и надежды на будущие свершения. Знающий все тонкости (правда, я не очень-то их знаю) сразу поймет, с кем свел знакомство. И носят ханны свои имена куда надменнее, чем старики на Земле – заслуженные в боях медали. Как же – родовая честь, «дело превыше смерти»… гордости выше головы, и амбиций не меньше. И прозвище для ханнского воина – символ бесчестья. Даже прозвище свободного капитана, взятое от названия корабля – по прижившейся в Галактике драконьей традиции, которая лично мне нравится куда больше, чем знаменитое опять же на всю Галактику кошачье чванство.
– Три Звездочки, – четко ответила я.
– Твоя мать не дала тебе другого имени?
Я встала («Мой народ никогда не примет тебя, дочка, но твоей вины в том нет…»); мои глаза оказались вровень с глазами сидящего командора, и я посмотрела на него в упор, чуть выше его взгляда.
– Мама звала меня Зико Альо Мралла, и отец признавал это имя.
Командор словно не заметил ни моего дерзкого взгляда, ни упоминания человека, занесенного в черный список его расы; мне даже показалось, что нахальный ответ странным образом примирил его со мной. Тяжелая темно-рыжая голова медленно качнулась, и низкий голос мурлыкнул:
– Хорошо, маленький воин.
Интересно, что вложила мама в мое имя?.. Отец не знал, а сама она не успела мне рассказать.
Восемь крупных алых кристаллов разбрызгивают по столу сполохи света, и в каждом камне живет грозная искра.
– Хорошее начало, – Никольский с видимым трудом отвел взгляд от моего аванса. – Завтра опробуем новые лазеры.
– Ты понял? – на всякий случай уточнила я.
– Приличный ремонтный агент обязан узнавать о новинках без промедления, – напомнил мне прописную истину Чак. – Похоже, девочка, спокойной службы тебе не светит.
– Было б из-за чего, – фыркнула я. – Полпроцента мощности! Точный выстрел даст больше. Мне даже стыдно, что именно ханны ухватились за эти полпроцента.
– У меня такое впечатление, детка, что ты не все знаешь о pax-рубинах. Что тебе рассказали?
Я задумалась, припоминая получасовую беседу с Или-Раан. О pax-рубинах – находке, превратившей огненную планету Pax в лакомый кусочек, – сказано было и впрямь мало.
– Суть в том, что пещерники выкупили в ханнской зоне пустую систему для эксперимента с поясом астероидов. Пещерники собрали пояс в планету, остудили, дали имя, и теперь, по условиям договора с ханнами, будут вести совместную разработку.
1 2 3 4 5 6 7