Коли на то пошло, здесь достаточно места, чтобы строить еще и еще.— Нет, нет, — говорил Фу-я Чарли. — Держи кисточку вертикально, между указательным и большим пальцем. Вот так, видишь? Тогда не будешь сажать кляксы.— А кто собирается на вас напасть? — сердито спросил Трис.Подошла соседка, высокая худая женщина, тело которой, казалось, состояло из локтей и коленей. Она сказала:— Так вы не из резервуаров? Нет, я вижу. Война между бандами разгорается все больше. Даже смешно. Когда мы жили в резервуаре, мы думали: ну на что нам полиция? Только бить в зубы, забирать во время облав и вытрясать душу. А теперь у нас нет полиции, и кто будет бороться с бандами? Теперь банды борются между собой. Они хотят установить свою власть. Хватают людей и перепрограммируют. Надо смотреть в оба, а то превратишься в крутую девицу какого-нибудь хулигана, о котором ты прежде и не слыхала. И после ты будешь готова за него умереть. Скверно все это. Особенно теперь, когда у каждого эти винтовки, видели? Знаете, о чем я говорю?— У каждого? — спросил Трис. — Я видел винтовку у вашего часового. Ей не положено ее иметь. Винтовками могут пользоваться только программированные самураи.Жители деревни расхохотались. Теперь их собралось человек восемь.— В резервуарах, наверно, больше ста винтовок, — объяснил Фу-я. — Даже, может, двести. Это сильно нас беспокоит.Чарли сидел у него на коленях. Фу-я взглянул на его рисунок и сказал:— Эй, смотри-ка! Очень хорошо.Чарли Ренегат даже не поднял голову. Он чертил на бумаге круги и пересекающиеся длинные яркие линии, прямые, чистые и загадочные, походящие на прохладные реки света.
* * *
Где-то далеко Уайет вел единоборство чародеев с комбинами. Хотя, скорее всего, поединок уже закончился. Но тут, в деревне, можно было так спокойно посидеть, поболтать, посмеяться. Девчушка, которая отводила глаза и краснела, как только к ней обращались, вытащила флейту и начала играть. Кто-то достал две короткие металлические трубки и начал отбивать ритм. Скоро образовался целый оркестр, и люди пустились в пляс.Ребел не танцевала. Для нее танцы в невесомости, как и секс в невесомости, были лишь неполноценным заменителем. Пока Чарли рисовал свои схемы, она подключила его к программеру.— Не ерзай, — сказала Ребел и ввела ребенка в транс.Ее пальцы пробежали по платам, и она с головой ушла в тонкое искусство редактирования психики. Это занятие нравилось обеим ее личностям, и по крайней мере на час Ребел забыла, кто она. Потом ее руки в нерешительности зависли над платами, и Ребел оторвалась от работы. Она со вздохом сняла с головы датчики, и Чарли зашевелился. Женщина Фу-я, Гретцин, спросила:— Теперь вашему малышу лучше?— Я только его врач, — раздраженно ответила Эвкрейша. — Он не мой, он вообще ничей. Сирота. — Небольшой внутренний сдвиг, и она снова стала Ребел. — Чтобы он выздоровел, с ним надо много работать. Он такой слабенький, что я рискнула подправить только какие-то мелочи. Сейчас у него есть только тень личности: на самом деле — это всего лишь воспоминание, оставшееся после галлюцинации. Работать с таким материалом очень трудно.Фу-я подплыл и поднял ребенка на руки.— Пошли, Чарли. Я покажу тебе, как складывать из бумаги птиц.Гретцин смотрела им вслед.— Я и не думала, что ребенок ваш. Только немного надеялась. — Она фыркнула. — Птицы из бумаги!
* * *
В шератоне все стояло вверх дном. В прудах поверх утонувших тентов плавали вырванные с корнем деревья. Ребел обошла гору битого стекла. Она провела пальцем по стене, палец стал черным от сажи.— Где Чарли? — спросил появившийся перед ней Уайет.— Я познакомилась в орхидее с одной парой и наняла их за ним присмотреть. Он остался у них в деревне.— Почему ты это сделала?— Я думала, ему это пойдет на пользу. Тихая, спокойная жизнь разовьет его индивидуальность, и тогда я смогу еще с ним поработать. — Они шли в ногу. — Господи, Чарли так привязался к Фу-я, что, когда надо было идти домой, с малышом случилась истерика. Я боялась их разлучать, потому что мальчик может не справиться с переживаниями и весь наш труд пропадет.— Гм-м.Они прошли мимо бригады отделочников, позолотчиков и резчиков. Везде сновали рабочие, ремонт шел вовсю.— Послушай! Я хочу кое-что тебе показать. Зал заседаний превратили в морг, мертвецы лежали на носилках у ручья с золотыми рыбками.Трупов было семь, все комбины.— Я перепугал их и спровоцировал на преждевременную атаку, — сказал Уайет. — Поэтому потери такие незначительные. Они прекрасно понимали, что не смогут надолго захватить шератон и им придется платить большие деньги за каждого убитого человека.Он остановился около трупа со вскрытым животом и раздвинутой вокруг разреза кожей. Онемев от ужаса, Ребел как завороженная смотрела на блестящие внутренние органы. Там и здесь сверкал металл. Уайет поднял руку мертвеца и повернул ее.— Видишь? В кончике каждого пальца убирающиеся внутрь провода. Достаточно откусить кусочек кожи, и можно подключиться к любому компьютеру. Под кожей три раздельные системы антенн и второй позвоночник с емкостью памяти на Бог весть сколько гигабайтов.— Боже! — проговорила Ребел. — Они что, все такие?— Нет, только пятеро. Мы назвали их взломщиками, потому что их единственная цель — прорваться в компьютерную систему. В каждую группу, которая летит в пространство людей, комбины включают несколько взломщиков. Их легко обнаружить, так как они просто начинены металлом. Как только мы их изолировали, схватка закончилась.— Убили!Прихрамывая, вошла Констанция, ее сопровождал Фрибой. Его голову стягивала грязная повязка.— Вы их не изолировали, мистер Уайет. Вы их убили.На вышитых вставках ее платья виднелись пятна. Она задыхалась от дыма и гнева.— Разве вам не поручили позаботиться о кустарниках, Мурдфилз?— Этим занимаются мои подчиненные. Я хочу знать, зачем вы спровоцировали эту бессмысленную зверскую бойню.Техник добрался до крышки люка у основания моста. Вспыхнул экран, и зажглось небо. Оно было синее с большими кудрявыми облаками.— Вряд ли это можно назвать бойней, — улыбнулся Уайет. — И она далеко не бессмысленная. Теперь у комбинов спеси поубавится. Половина из них не может прийти в себя после заколдованного яблока. К тому же этот случай многому нас научил. Я взял на себя смелость распечатать и разослать во все общественные банки данных Системы описание методов борьбы с комбинами. Когда эти сведения понадобятся, они будут под рукой. — Голос воина сменился голосом жреца. — Рано или поздно человечеству предстоит война с комбинами. Рано или поздно скрытое противостояние станет явным. И когда это случится, сегодняшний опыт даст нам дополнительное, хоть и крохотное, преимущество.— Кажется, вам не терпится как следует повоевать.— Нет, но, в отличие от вас, я считаю войну неизбежной. А вот и юристы.На пороге стояли двое мужчин в раскраске законников, один — Народного Марса, другой — Кластера Эроса. Уайет кивнул Ребел:— Начнем?Они перешли мост и оказались среди пленных комбинов. Уайет вел под руку Ребел, за ними шли юристы. Констанция помялась и присоединилась к ним, за ней поспешил Фрибой. Шествие замыкали четверо самураев.— Перешли Рубикон, — весело сказал Уайет, но Ребел вспоминался скорее Стикс, за которым лежит страна мертвых, страна всеобщего равенства.Комбины расступались перед ними, а затем снова смыкали ряды. На них были устремлены сотни глаз.Уайет наугад выбрал одного из комбинов, схватил его за плечи и сказал:— Вы. Вы можете говорить? Мы будем разговаривать через этого индивидуума.— В этом нет необходимости, — сказал комбин.— Тем не менее мы будем разговаривать так. У меня к вам несколько вопросов. Если вы не будете отвечать, я предъявлю вам обвинение в прямом нападении и постараюсь, чтобы никто из вас не вернулся на Землю. Вы этого хотите? Я могу это сделать.Комбины беспокойно зашевелились:— Вы нас спровоцировали.— Ну и что? — Уайет повернулся к юристам:— Это имеет значение с точки зрения закона?— Нет.— Нет.Ребел дотронулась до браслета и увидела вокруг комбинов блестящую дымку: это переплетались соединяющие их энергетические линии. Электромагнитные поля трепетали, как крылья. Направленные лучи, затухая и снова вспыхивая, стремились к одной точке: к говорящему. Он сверкал, как глаз свернувшегося кольцами дракона.— Спрашивайте.— Чего хочет Комбин?Почти с презрением допрашиваемый ответил:— Чего хочет любой организм? Жить, расти и творчески применять свои способности.— Я не вдаюсь в такие высокие материи. Зачем вам заколдованные яблоки? Вы чуть не убили вот этого молодого человека, Фрибоя, пытаясь выудить из него сведения, которых у него нет. Какие сведения вы надеялись получить? За чем вы охотитесь?— Земля интересуется биотехникой мозга.— Это не ответ, — мрачно бросил Уайет.Комбины снова в волнении зашевелились. Они натыкались друг на друга, вертели головами. Некоторые из них плакали.— Мы… — начал говорящий. Он подождал, пока взаимодействующие поля, беспорядочно меняя очертания, сперва отодвинулись, а затем сомкнулись вокруг него. — Мы стремимся к цельности. Мы ищем средства для поддержания своего коллективного "я", когда мы находимся вдали от Земли.— К цельности? Не понимаю.— Вдали от Земли мы чувствуем себя одинокими, осиротелыми, — объяснил комбин. — Мы теряем свое коллективное "я". Вы не можете понять. Мы перестаем ощущать себя Землей. Мы становимся чем-то Иным. Вы бы сказали: у нас появляется индивидуальность. Мы не желаем этого. Это причиняет нам страдания.— Ага, — сказал Уайет. — Уже интересно.— Теперь вы довольны? — спросила Констанция. Уайет обернулся к ней. — Вы мучаете это создание во имя своих собственных.., своей мании преследования, вот и все. Вы опасный человек, мистер Уайет, вы потерявший управление робот, причиняющий окружающим страдания безо всякой к тому нужды!Ребел протянула руку и прикоснулась к руке комбина.— Скажите мне вот что, — нерешительно проговорила она. — Уайет прав? Люди и Комбин в самом деле враги?— Конечно, нет! — рявкнула Констанция.— Да, — ответил комбин. — Мы природные враги по определению, поскольку мы боремся за одни и те же ресурсы.— Ресурсы? Вы имеете в виду… Что? Источники энергии? Металлы?— Люди. Люди — наш важнейший ресурс.Констанция побледнела и остолбенела, вид у нее был такой, будто ее предали.— Я… — начала она. — Я думала…В ее голосе слышались слезы. Она резко повернулась и заковыляла через мост, обратно в страну живых. Фрибой бросился за ней.Стараясь не улыбаться, Уайет одобрительно кивнул и подмигнул Ребел. Потом повернулся к комбинам:— Следующий вопрос. Почему вы еще не захватили принадлежащее людям пространство? В вашем распоряжении все ресурсы Земли и такой уровень развития физики, о котором мы можем только мечтать. Что вас останавливает? Почему вы не вырвались наружу?Толпа комбинов стала менее тесной, затем они опять сблизились, будто глубоко вздохнуло огромное животное.— Нас сдерживает недостаточная скорость связи. Мнение о том, что мысль распространяется мгновенно, ошибочно. Мысль движется столь быстро, насколько позволяют наши электронные линии связи. Это создает трудности даже на Земле. Мы можем разделиться на противоборствующие группы. Мысль распространяется по континентам широкими волнами, как атмосферный фронт. Иногда на противоположных концах планеты рождаются противоречащие друг другу мысли. Волны мыслей несутся вперед, и там, где они столкнутся, происходит конфликт. Это что-то вроде ментальной бури. Вы не поймете. Но такие случаи лишь кратковременное, легко устранимое нарушение равновесия. Вопрос становится критическим только тогда, когда мы покидаем Землю. Земля пыталась основать колонии на ближних орбитах, на Луне и в других местах. Однако малые Комбины, вроде нашего, здесь, вдали от единения мысли, чахнут. Мы становимся нерешительными, допускаем ошибки. Большие Комбины не чахнут, но они теряют ощущение целого, отдаляются от Земли, становятся самостоятельными индивидуумами. Потом их приходится уничтожать. Трижды возникала необходимость применять ядерное оружие. Недопустимо, чтобы Комбин Земли становился Иным. Вы не поймете.— Ясно, — сказал Уайет. — Пожалуй, ясно. Поэтому вас интересуют способы воздействия на мозг, да? Вы ищете средство для того, чтобы все комбины составляли единое целое с Землей.— Да. Мы долго искали решение в физике. Средства мгновенной связи могли бы соединить Комбин, разбросанный по огромным просторам. Но скорость света остается непреодолимым барьером. Ее не обманешь. Во вселенной нет одновременности. И мы стали искать в других областях. Может быть, разгадка в биотехнологиях, воздействующих на мозг. Или в новой архитектуре мозга.— И отсюда мы переходим к следующему вопросу…— Нет, — сказал комбин. — Вы удовлетворены. При всей нашей слабости мы еще способны прочитать ваши мысли, начальник Уайет. Вы получили от нас столько, сколько хотели. Мы не обязаны давать сверх того.Посредник отступил назад в толпу своих соплеменников. Сотни глаз сразу же отвернулись от Уайета.С минуту Уайет стоял с раскрытым ртом. Потом рассмеялся.
* * *
В эту ночь они занимались любовью совсем недолго: Уайет был неловок, и все быстро кончилось. Он откатился от Ребел и уставился в окно. Мимо вращающегося шератона медленно проплывали едва различимые ветви орхидеи.— Уайет! — мягко сказала Ребел. Тот посмотрел на нее тусклыми, пустыми глазами. — Что с тобой?Уайет покачал головой и отвел взгляд:— Больная совесть. Я не в ладу с остальной своей внутренней компанией.— Успокойся. — Ребел взяла его за руку. — Успокойтесь, ребята. Все в порядке.— Да, но нас всех грызет совесть. Констанция права. Насчет ребенка. Чарли нравилось быть частью Комбина. Он не осознавал себя, не был счастлив, но все-таки был доволен. И вдруг среди вспышек света и раскатов грома являюсь я и вытаскиваю его из бессознательности. Вот, детка, скушай яблочко. Блестящее и красивое. Стань одним из нас. Я вырвал его из Комбина и оставил на полпути к людям. Кто он теперь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37