https://wodolei.ru/catalog/dushevie_ugly/Timo/
Такие мечи археологи находят на территории Европы вплоть до юго-восточной Англии. Именно со времен гальштатской и сменившей ее «латенской» культуры археология Европы переходит в ее историю. Благодаря «отцу истории» Геродоту и его предшественнику Гекатею мы знаем, что эти материальные памятники нам оставили кельты, или галлы. В легендарной истории (когда «гуси Рим спасли») кельтский вождь, получавший от римлян выкуп, с возгласом «Горе побежденным!» бросил на чашу весов с гирями свой железный меч. Было это в самом начале IV века до н. э., почти за век до возникновения на границе с Китаем первого государства у гуннов – древнейшей струи, влитой Мурадом Аджи в народ «кипчаки». Кстати, меч знаменитого Атиллы, по всей вероятности, не представлял собой продукт гуннских металлургов, а был из метеоритного железа. Кельты меж тем научились получать уже не железо, а сталь. Диодор Сицилийский сохранил их парадоксальный метод: железо для начала закапывали в землю, чтобы оно поскорее заржавело. Оказывается, ржавчина выедала самые слабые части в заготовках, доставляла лучший материал для изготовления оружия. Вывод историка металлургии: «Уровень металлургии у кельтов, применяемые ими способы получения железа и стали, а также обработка железных изделий хозяйственного и военного назначения, высокая профессиональная выучка, искусство украшения железных изделий оставались непревзойденными на протяжении целого тысячелетия вплоть до средних веков». Беккерт М. Железо. Факты и легенды. М., 1988. с. 52.
Не слишком ли долго мы обсуждаем историю железа? Применительно к сочинению господина Аджи не слишком: ведь он к месту и не к месту вставляет рефрен – «мы принесли железо!»; «у римлян железа не было»; «оружие и доспехи европейцев были из бронзы» (с. 96); «у славян железа не было!» и даже «ни один из археологов не обнаружил еще на Руси, в местах поселений славян и русов центров кузнечного производства…» (с. 80). Поэтому про то, что «славяне, как известно не знали металла» (с. 53), стоит еще немного поговорить.
Для этого проанализируем один «приемчик» Мурада Аджи – вставить в сомнительном месте оборот «как известно», дабы «воображаемый противник», испугавшись показаться невеждой, не воскликнул: «А мне неизвестно!». В пассаже про «незнание металла» славянами аджиевское «как известно» порождается типичным для этого автора и поучительным путем. Эта самоуверенная фраза возникает как следствие неоправданного обобщения единственного и, как мы сейчас увидим, ошибочного факта, изложенного в книге незадолго до этого. На с. 50 наш дорогой знаток древних историков в очередной раз демонстрирует свою ученость цитированием «Истории» Феофилакта Симокатты. Откуда он выкусил цитату – определить сложно, но что самого Симокатту не читал, а воспринял в чьем-то туманном изложении, видно при простейшем сопоставлении текста источника и его интерпретации:
Феофилакт Симокатта, «История» Цитируется по: Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. II. М., 1995. с. 15.
[Авары] натравили племя славян, которое разорило большую часть ромейский земли, и, будто перелетев [по воздуху], лавиной подступило к так называемым Длинным стенам [Константинополя], на глазах [горожан] уничтожая все…
Аджиевская интерпретация (с. 50)
Отсутствует. Но примечательно чуть позже: «Дальность пути и охладила интерес византийцев к славянам, у которых нельзя было просить в случае войны даже военной помощи» – якобы жили они далеко.
Феофилакт Симокатта, «История»
На следующий день телохранителями императора были захвачены три человека, родом славяне («склавинос» в оригинале. – Д.О.), не имевшие при себе ничего железного и никакого оружия: единственной их ношей были кифары и ничего другого они не несли.
Аджиевская интерпретация (с. 50)
Весной 591 года три славянина попали в Византию и в истории Европы впервые появилось зафиксированное имя «словины»…
Феофилакт Симокатта, «История»
«А кифары они, мол, несут потому, что не обучены носить на теле оружие: ведь их страна не знает железа, что делает их жизнь мирной и невозмутимой».
Аджиевская интерпретация (с. 50)
«Из того же источника известно, что славянам «незнакомо ношение оружия, так как их страна не знает железа».
Феофилакт Симокатта, «История»
Автократор [услышав] все сказанное, восхитился их племенем и, удостоив самих попавших к нему варваров гостеприимства и подививших размерам их тел и огромности членов, переправил в Ираклию (современный турецкий город Эргели на берегу Мраморного моря. – Д. О.).
Аджиевская интерпретация (с. 50)
Трех пленников после допроса у автократора отправили, видимо, на невольничий рынок в Гераклию (современный Монастир). Как видим, в источнике нет и намека на торжественный прием славян в Царьграде, однако кто-то в России увидел здесь не допрос пленников, а именно торжественный прием «с величайшей почестью». Так возникла очередная легенда в нашей многотомной истории.
Единственный напрямую не перевранный кусок из Симокатты, про «незнакомство с железом» давно уже при публикациях сопровождается комментариями: «Информация об отсутствии у славян железа абсолютна не подтверждается археологией, зато имеет аналоги в античной «этнографии»: к примеру, Тацит рассказывает то же самое о прибалтийских эстиях… Да и весь пассаж выдержан в духе идеализации: варварам приписывается простодушие и неиспорченность цивилизацией…». Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. II. М., 1995. с. 48. (Комментарий С.А. Иванова)
И действительно, археология готова буквально высыпать на стол прямые доказательства славянской металлургии: железные фибулы, булавки, браслеты, кольца, застежки, серпы и косы. И это не импорт! В каждом селении уже упоминавшейся праславянской зарубинецкой культуры встречаются следы местного производства железа – за 200–100 лет до н. э.! Позже появляются поселки, специализирующиеся на добыче и обработке железа. В поселении Лютеж близ Киева было до 15 горнов; там за сезон могли изготовить до 75-100 кг железа. Славяне и их соседи в конце I тысячелетия до н. э. – первой половине I тысячелетия н. э. М., 1993. с. 32.
В обобщающем археологическом томе В.В. Седова «Восточные славяне в VI–XIII веках» (М., 1982) начиная со с. 240 приводятся подробные описания славянского железоделательного и железообрабатывающего производства: печей, горнов, кузниц с полным набором инструментов, товарных полуфабрикатов в виде специально заготовленных стержней; описываются такие сложные для того времени технологии, как получение стали, сварка стали с железом…
Откуда славяне научились металлургии? Ответ у археологов есть: ранние славянские культуры (такие, как Зарубинецкая или Пшеворская на территории Польши) испытали несомненное влияние латенской культуры, то есть своих западных соседей – кельтов. Вознесенская Г.А. Металлообработка на позднелатенском поселении Галиш-Ловачка // Советская археология. 1984. No 4.
Кельты, между прочим, еще в паре случаев подпортили ученую солидность труда Мурада Аджи. Вопервых, они в том же далеком пятом веке до н. э. обладали четырехколесными повозками, которые в книге успешно объявлены изобретением «кипчаков». Особенности погребений упоминавшейся Гальштатской культуры – помещение такой четырехколесной повозки в «домике мертвых» (гробнице) под курганом. Археологический словарь. М., 1990. с. 56.
Во-вторых, именно кельты в «догуннской» Европе носили штаны, которых, по Аджи, быть там не должно. Огромную Трансильванскую Галлию (район почти всей нынешней Франции, Бельгии, части Голландии и Швейцарии) римляне дразнили «волосатой» или «одетой в штаны». Носить штаны казалось римляном дикостью, поэтому более «цивилизованную» Цизальпинскую Галлию они называли «одетой в тогу». Утченко С.Л. Юлий Цезарь. М., 1976. с. 117.
Исключительно от широты собственного кругозора способен Мурад Аджи провозгласить, что поздние историки «забыли» о христианстве «степняков» в V веке (с. 98–99). Возьмите наугад хорошую работу по истории Европы – там об этом говорится открыто (например, Жак Ле Гофф. Цивилизация средневекового ЗападА.М., 1992. С. 19). Даже школьные учебники пестрят упоминаниями о том, как постепенно «варвары», соседи Римской империи, обращались в христианство. Снова напомним, в IV веке (а то и с III) вестготы (германские племена, записанные Аджи в «кипчаки»!), жившие в Северном Причерноморье, начали принимать христианство. Епископ вестготов Вульфила (или Ульфила) (с. 311–383) сделал перевод Библии на готский язык, он дошел до нас как «Серебряный кодекс» – древнейший памятник германской письменности. Гуревич А.Я., Харитонович Д.Э. с. 29. Словарь античности. с. 116.
Разница «поздних историков» с Мурадом Аджи существенна в двух пунктах: он германцев также зачисляет в сонм «тюрок-кипчаков-гуннов» и не признает роли римских миссионеров в деле христианизации варваров. Но у «поздних историков» на вооружении источники, а у Мурада Аджи – абстрактное чувство прошлого – да такое тонкое, что его не видно.
Сколько пафоса вложено Мурадом Аджи в попытки сначала доказать, что «от народа» скрывают тюркские руны! А на деле? Вот книжка С.Г. Кляшторного «Древнетюркские рунические памятники, как источник по истории Средней Азии» (М., 1964). И в ней – подробная история открытия письменности, ее называния «рунами» за схожесть с европейскими, попыток перевода и истолкования… Но из этой книжки ясно, что кроме действительно великого и знаменитого Томсена трудились в этой области не менее знаменитый В.В. Радлов, который в 1892–1903 годах опубликовал в Петербурге при Академии наук фундаментальные труды на эту тему, приглашал к сотрудничеству специалистов из Китая, Франции, Германии; приложил к теме старания и В.В. Бартольд. Наконец, главным пособием по изучению рун являются издания С.Е. Малова, начатые в 1951 году, когда, по предположениям Аджи, «власти объявили открытый бой всему, что связано с тюркской культурой» (с. 165).
Ученый Христиан Юргенсен Томсен, между прочим, также посылает из тьмы веков смешок по поводу аджиевското «закрытия» железа в Европе. Ведь именно Томсен, создавая национальный музей в Копенгагене и распределяя по отделам археологические находки, поделил историю на три века: каменный, медный и железный.
И каково, зная про кельтов и германцев, читать: «Заметим, до IV века, то есть до Великого переселения народов и прихода кипчаков, Центральная Европа практически пустовала» (с. 109). Вообще у Аджи в незаделанный стык истории с географией даже не сочится, а хлещет мутная вода незнания.
ИСТОРИЯ С ГЕОГРАФИЕЙ
Особенно грустно наблюдать попытки Мурада Аджи представить себе, как выглядел мир, о котором он пишет. Почти при каждой его попытке наложить исторические события на карту обязательно происходит какой-нибудь сдвиг, а то и не один.
Вот Мурад Аджи начинает коректировать историю создателей славянского алфавита – Кирилла и Мефодия с утверждения, что родина славянских просветителей – Фанагория, «степной город» да еще «столица каганата Великая Булгария» (с. 28). Голова идет кругом от плотности ошибок в одной фразе. Фанагория – греческая колония-порт на Таманском полуострове, в нынешнем Краснодарском крае. Полуостров этот, как известно из географии, западная оконечность Кавказа, покрытая грязевыми сопками. И никакая это не степь, а дельта Кубань-реки. Мало того, этот район никогда не принадлежал Великой Булгарии. Была, правда, на Тамани русская Тмутаракань (X–XII вв.), но не выдержала борьбы с «культурными» половцами. Кстати, родина Кирилла и Мефодия все равно не там. Славянских просветителей даже называют «солунскими братьями», по месту их рождения: Солунь это нынешние Салоники (Греция). Тоже далеко не степь.
Весьма фантастическая картина представляется после утверждения Мурада Аджи о том, что кипчаки жили на берегу Москвы-реки (С.47). Там, где веками царили дремучие леса, болота, овраги, летит, летит, с треском ломая сучья, степная кобылица, и мнет ковыль вперемежку с черникой… Да что кобылица – табуны, стада верблюдов, кибитки шумною толпою кочуют по буреломам… На самом деле Мурад Аджи грабит земли финно-угров, лежавшие к югу примерно до Оки и истоков Дона.
А где же славяне? По Аджи, оказывается, «славяне появились в Восточной Европе в конце I тысячелетия», а до этого они жили «где-то к северу от Карпат, между Вислой и Одером» (с. 49). Можно подумать, что к северу от Карпат расположена не Восточно-Европейская равнина с Вислой и Бугом. Что между Вислой и Одером (а также южнее, добавим от себя, где тоже находится «прародина» славян) не расположеы пресловутые «страны Восточной Европы». Может, Аджи просто имеет в виду, что «в V–VI вв. славяне еще не дошли до Днепра» (с. 56)? Увы, и здесь имеет место простое игнорирование автором трудов археологов. Иначе он бы знал, что как раз в V–VII веках выделяются определенно славянские археологические культуры, дошедшие на востоке не только до Днепра, но и до бассейнов Десны и Сейма. От тюркских, балтских, финно-угорских, германских, фракийских этноязыковых групп их отличают три важнейших признака: лепная глиняная посуда, домостроительство и погребальная обрядность. Седов В.В. Восточные славяне в VI–XIII веках. М., 1982.
Географические признаки расселения народов (все, кто населяют Евразию в районе 45–50 градуса северной широты, – кипчаки, тюрки, кочевники-степняки) играют с Мурадом Аджи нехорошие шутки. Вследствие этого среди «кипчаков» помечены аланы (ираноязычные племена сарматского происхождения, предки осетин) и адыги (иберийско-кавказская группа языков)… и все говорят на «тюркском» языке (с. 84).
Вот только непонятно, почему тогда отказывает Мурад Аджи гуннам и сарматам (последние, правда, уже не тюрки) в том, что они одно время населяли Приуралье (с. 94): ведь это как раз около 50-й широты, да и археологами это подтверждено. Как миновать Приуралье «великому переселению народов», идущему в Европу (по Аджи) с Алтая, который тоже расположен «вокруг» 50-го градуса северной широты?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
Не слишком ли долго мы обсуждаем историю железа? Применительно к сочинению господина Аджи не слишком: ведь он к месту и не к месту вставляет рефрен – «мы принесли железо!»; «у римлян железа не было»; «оружие и доспехи европейцев были из бронзы» (с. 96); «у славян железа не было!» и даже «ни один из археологов не обнаружил еще на Руси, в местах поселений славян и русов центров кузнечного производства…» (с. 80). Поэтому про то, что «славяне, как известно не знали металла» (с. 53), стоит еще немного поговорить.
Для этого проанализируем один «приемчик» Мурада Аджи – вставить в сомнительном месте оборот «как известно», дабы «воображаемый противник», испугавшись показаться невеждой, не воскликнул: «А мне неизвестно!». В пассаже про «незнание металла» славянами аджиевское «как известно» порождается типичным для этого автора и поучительным путем. Эта самоуверенная фраза возникает как следствие неоправданного обобщения единственного и, как мы сейчас увидим, ошибочного факта, изложенного в книге незадолго до этого. На с. 50 наш дорогой знаток древних историков в очередной раз демонстрирует свою ученость цитированием «Истории» Феофилакта Симокатты. Откуда он выкусил цитату – определить сложно, но что самого Симокатту не читал, а воспринял в чьем-то туманном изложении, видно при простейшем сопоставлении текста источника и его интерпретации:
Феофилакт Симокатта, «История» Цитируется по: Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. II. М., 1995. с. 15.
[Авары] натравили племя славян, которое разорило большую часть ромейский земли, и, будто перелетев [по воздуху], лавиной подступило к так называемым Длинным стенам [Константинополя], на глазах [горожан] уничтожая все…
Аджиевская интерпретация (с. 50)
Отсутствует. Но примечательно чуть позже: «Дальность пути и охладила интерес византийцев к славянам, у которых нельзя было просить в случае войны даже военной помощи» – якобы жили они далеко.
Феофилакт Симокатта, «История»
На следующий день телохранителями императора были захвачены три человека, родом славяне («склавинос» в оригинале. – Д.О.), не имевшие при себе ничего железного и никакого оружия: единственной их ношей были кифары и ничего другого они не несли.
Аджиевская интерпретация (с. 50)
Весной 591 года три славянина попали в Византию и в истории Европы впервые появилось зафиксированное имя «словины»…
Феофилакт Симокатта, «История»
«А кифары они, мол, несут потому, что не обучены носить на теле оружие: ведь их страна не знает железа, что делает их жизнь мирной и невозмутимой».
Аджиевская интерпретация (с. 50)
«Из того же источника известно, что славянам «незнакомо ношение оружия, так как их страна не знает железа».
Феофилакт Симокатта, «История»
Автократор [услышав] все сказанное, восхитился их племенем и, удостоив самих попавших к нему варваров гостеприимства и подививших размерам их тел и огромности членов, переправил в Ираклию (современный турецкий город Эргели на берегу Мраморного моря. – Д. О.).
Аджиевская интерпретация (с. 50)
Трех пленников после допроса у автократора отправили, видимо, на невольничий рынок в Гераклию (современный Монастир). Как видим, в источнике нет и намека на торжественный прием славян в Царьграде, однако кто-то в России увидел здесь не допрос пленников, а именно торжественный прием «с величайшей почестью». Так возникла очередная легенда в нашей многотомной истории.
Единственный напрямую не перевранный кусок из Симокатты, про «незнакомство с железом» давно уже при публикациях сопровождается комментариями: «Информация об отсутствии у славян железа абсолютна не подтверждается археологией, зато имеет аналоги в античной «этнографии»: к примеру, Тацит рассказывает то же самое о прибалтийских эстиях… Да и весь пассаж выдержан в духе идеализации: варварам приписывается простодушие и неиспорченность цивилизацией…». Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. II. М., 1995. с. 48. (Комментарий С.А. Иванова)
И действительно, археология готова буквально высыпать на стол прямые доказательства славянской металлургии: железные фибулы, булавки, браслеты, кольца, застежки, серпы и косы. И это не импорт! В каждом селении уже упоминавшейся праславянской зарубинецкой культуры встречаются следы местного производства железа – за 200–100 лет до н. э.! Позже появляются поселки, специализирующиеся на добыче и обработке железа. В поселении Лютеж близ Киева было до 15 горнов; там за сезон могли изготовить до 75-100 кг железа. Славяне и их соседи в конце I тысячелетия до н. э. – первой половине I тысячелетия н. э. М., 1993. с. 32.
В обобщающем археологическом томе В.В. Седова «Восточные славяне в VI–XIII веках» (М., 1982) начиная со с. 240 приводятся подробные описания славянского железоделательного и железообрабатывающего производства: печей, горнов, кузниц с полным набором инструментов, товарных полуфабрикатов в виде специально заготовленных стержней; описываются такие сложные для того времени технологии, как получение стали, сварка стали с железом…
Откуда славяне научились металлургии? Ответ у археологов есть: ранние славянские культуры (такие, как Зарубинецкая или Пшеворская на территории Польши) испытали несомненное влияние латенской культуры, то есть своих западных соседей – кельтов. Вознесенская Г.А. Металлообработка на позднелатенском поселении Галиш-Ловачка // Советская археология. 1984. No 4.
Кельты, между прочим, еще в паре случаев подпортили ученую солидность труда Мурада Аджи. Вопервых, они в том же далеком пятом веке до н. э. обладали четырехколесными повозками, которые в книге успешно объявлены изобретением «кипчаков». Особенности погребений упоминавшейся Гальштатской культуры – помещение такой четырехколесной повозки в «домике мертвых» (гробнице) под курганом. Археологический словарь. М., 1990. с. 56.
Во-вторых, именно кельты в «догуннской» Европе носили штаны, которых, по Аджи, быть там не должно. Огромную Трансильванскую Галлию (район почти всей нынешней Франции, Бельгии, части Голландии и Швейцарии) римляне дразнили «волосатой» или «одетой в штаны». Носить штаны казалось римляном дикостью, поэтому более «цивилизованную» Цизальпинскую Галлию они называли «одетой в тогу». Утченко С.Л. Юлий Цезарь. М., 1976. с. 117.
Исключительно от широты собственного кругозора способен Мурад Аджи провозгласить, что поздние историки «забыли» о христианстве «степняков» в V веке (с. 98–99). Возьмите наугад хорошую работу по истории Европы – там об этом говорится открыто (например, Жак Ле Гофф. Цивилизация средневекового ЗападА.М., 1992. С. 19). Даже школьные учебники пестрят упоминаниями о том, как постепенно «варвары», соседи Римской империи, обращались в христианство. Снова напомним, в IV веке (а то и с III) вестготы (германские племена, записанные Аджи в «кипчаки»!), жившие в Северном Причерноморье, начали принимать христианство. Епископ вестготов Вульфила (или Ульфила) (с. 311–383) сделал перевод Библии на готский язык, он дошел до нас как «Серебряный кодекс» – древнейший памятник германской письменности. Гуревич А.Я., Харитонович Д.Э. с. 29. Словарь античности. с. 116.
Разница «поздних историков» с Мурадом Аджи существенна в двух пунктах: он германцев также зачисляет в сонм «тюрок-кипчаков-гуннов» и не признает роли римских миссионеров в деле христианизации варваров. Но у «поздних историков» на вооружении источники, а у Мурада Аджи – абстрактное чувство прошлого – да такое тонкое, что его не видно.
Сколько пафоса вложено Мурадом Аджи в попытки сначала доказать, что «от народа» скрывают тюркские руны! А на деле? Вот книжка С.Г. Кляшторного «Древнетюркские рунические памятники, как источник по истории Средней Азии» (М., 1964). И в ней – подробная история открытия письменности, ее называния «рунами» за схожесть с европейскими, попыток перевода и истолкования… Но из этой книжки ясно, что кроме действительно великого и знаменитого Томсена трудились в этой области не менее знаменитый В.В. Радлов, который в 1892–1903 годах опубликовал в Петербурге при Академии наук фундаментальные труды на эту тему, приглашал к сотрудничеству специалистов из Китая, Франции, Германии; приложил к теме старания и В.В. Бартольд. Наконец, главным пособием по изучению рун являются издания С.Е. Малова, начатые в 1951 году, когда, по предположениям Аджи, «власти объявили открытый бой всему, что связано с тюркской культурой» (с. 165).
Ученый Христиан Юргенсен Томсен, между прочим, также посылает из тьмы веков смешок по поводу аджиевското «закрытия» железа в Европе. Ведь именно Томсен, создавая национальный музей в Копенгагене и распределяя по отделам археологические находки, поделил историю на три века: каменный, медный и железный.
И каково, зная про кельтов и германцев, читать: «Заметим, до IV века, то есть до Великого переселения народов и прихода кипчаков, Центральная Европа практически пустовала» (с. 109). Вообще у Аджи в незаделанный стык истории с географией даже не сочится, а хлещет мутная вода незнания.
ИСТОРИЯ С ГЕОГРАФИЕЙ
Особенно грустно наблюдать попытки Мурада Аджи представить себе, как выглядел мир, о котором он пишет. Почти при каждой его попытке наложить исторические события на карту обязательно происходит какой-нибудь сдвиг, а то и не один.
Вот Мурад Аджи начинает коректировать историю создателей славянского алфавита – Кирилла и Мефодия с утверждения, что родина славянских просветителей – Фанагория, «степной город» да еще «столица каганата Великая Булгария» (с. 28). Голова идет кругом от плотности ошибок в одной фразе. Фанагория – греческая колония-порт на Таманском полуострове, в нынешнем Краснодарском крае. Полуостров этот, как известно из географии, западная оконечность Кавказа, покрытая грязевыми сопками. И никакая это не степь, а дельта Кубань-реки. Мало того, этот район никогда не принадлежал Великой Булгарии. Была, правда, на Тамани русская Тмутаракань (X–XII вв.), но не выдержала борьбы с «культурными» половцами. Кстати, родина Кирилла и Мефодия все равно не там. Славянских просветителей даже называют «солунскими братьями», по месту их рождения: Солунь это нынешние Салоники (Греция). Тоже далеко не степь.
Весьма фантастическая картина представляется после утверждения Мурада Аджи о том, что кипчаки жили на берегу Москвы-реки (С.47). Там, где веками царили дремучие леса, болота, овраги, летит, летит, с треском ломая сучья, степная кобылица, и мнет ковыль вперемежку с черникой… Да что кобылица – табуны, стада верблюдов, кибитки шумною толпою кочуют по буреломам… На самом деле Мурад Аджи грабит земли финно-угров, лежавшие к югу примерно до Оки и истоков Дона.
А где же славяне? По Аджи, оказывается, «славяне появились в Восточной Европе в конце I тысячелетия», а до этого они жили «где-то к северу от Карпат, между Вислой и Одером» (с. 49). Можно подумать, что к северу от Карпат расположена не Восточно-Европейская равнина с Вислой и Бугом. Что между Вислой и Одером (а также южнее, добавим от себя, где тоже находится «прародина» славян) не расположеы пресловутые «страны Восточной Европы». Может, Аджи просто имеет в виду, что «в V–VI вв. славяне еще не дошли до Днепра» (с. 56)? Увы, и здесь имеет место простое игнорирование автором трудов археологов. Иначе он бы знал, что как раз в V–VII веках выделяются определенно славянские археологические культуры, дошедшие на востоке не только до Днепра, но и до бассейнов Десны и Сейма. От тюркских, балтских, финно-угорских, германских, фракийских этноязыковых групп их отличают три важнейших признака: лепная глиняная посуда, домостроительство и погребальная обрядность. Седов В.В. Восточные славяне в VI–XIII веках. М., 1982.
Географические признаки расселения народов (все, кто населяют Евразию в районе 45–50 градуса северной широты, – кипчаки, тюрки, кочевники-степняки) играют с Мурадом Аджи нехорошие шутки. Вследствие этого среди «кипчаков» помечены аланы (ираноязычные племена сарматского происхождения, предки осетин) и адыги (иберийско-кавказская группа языков)… и все говорят на «тюркском» языке (с. 84).
Вот только непонятно, почему тогда отказывает Мурад Аджи гуннам и сарматам (последние, правда, уже не тюрки) в том, что они одно время населяли Приуралье (с. 94): ведь это как раз около 50-й широты, да и археологами это подтверждено. Как миновать Приуралье «великому переселению народов», идущему в Европу (по Аджи) с Алтая, который тоже расположен «вокруг» 50-го градуса северной широты?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23