Путник подошел к бару, гремя шпорами. Это был огромный, сильный человек с движениями гордо выступающего льва.— Ржаной, — бросил он, а затем неспешно оглядел зал. Его глаза заметили Забриски, задержались на нем, потом изучили Барнса и Бриско.Бриско, самый молодой из этой тройки, увидел его первым и что-то сказал остальным вполголоса. Забриски посмотрел в сторону бара.Нолан Сэкетт заметил его взгляд и обратился к Элу:— Там, внизу, на дороге, я встретил людей, которые говорили, что вы преследуете Сэкетта.— И что же? — раздался голос Забриски.— Мое имя — Нолан Сэкетт, я из рода Железных Горных Сэкеттов, и я прибыл сюда только для того, чтобы помочь своему родственнику.Эл Забриски допил стакан. Он не был еще по-настоящему пьян, и остаток здравого смысла твердил ему, что плата идет только за убийство Телля Сэкетта. А этот огромный, ощетинившийся волк, который задирал его, вовсе ни при чем. Нолан Сэкетт пользовался всеобщим уважением… Его хорошо знали ганфайтеры и разбойники — от Майлс-Сити до Дюранго в Мексике.Имя вновь прибывшего быстро облетело зал. Сразу возникло общее мнение, звучавшее довольно громко: «Нолан Сэкетт? Оставьте его в покое».— Мы охотимся не за тобой, — сказал Забриски.— Мистер, вы охотитесь за Сэкеттом. Не сомневаюсь, тот, кого вы преследуете, заставит вас съесть револьвер, который вы заткнули за пояс. И учтите, когда охотитесь за одним Сэкеттом, вы просто вынуждаете остальных преследовать вас. Не знаю, успел ли я к жаркому делу, но решил подравнять все углы. Кажется, ты еще не клейменный теленок? Пора поставить на тебе клеймо Сэкеттов.В комнате находилось еще пятеро вооруженных людей, сражающихся за «Ленивую А». Свэндл сидел возле бара почти на линии огня.В первый раз в жизни Эл Забриски приготовился отказаться от своих обязательств. Он был наемником, а здесь его не ждало ничего, кроме неприятностей с большой буквы. Он уже начал было говорить, но рукоятка револьвера оказалась всего в нескольких дюймах от его руки. Что-то его толкнуло, он подумал: «Черт с ним!» и схватился за оружие.Глаз у Забриски был быстрым и верным, но он опоздал, хотя и увидел, как шевельнулась рука Сэкетта, и ослепительно яркая вспышка взорвала полумрак зала. Пуля, вылетевшая из ствола сорок пятого калибра, ударила его в живот.— Что?.. — Он хотел узнать, что с ним случилось, но об этом ему могла сказать только смерть. Оседая на пол, он услышал выстрелы, и тьма сомкнулась.Барнс лежал на полу. Слишком резко отодвинувшись при первом выстреле от стола, он опрокинулся на стуле и когда поднялся, то получил пулю в правый висок.
Как только началась стрельба, Бриско кинулся в сторону, выбираясь с линии огня, и выронил револьвер. Тот лежал на полу в нескольких дюймах от его руки. Бриско посмотрел на револьвер, потом на Нолана Сэкетта, который стоял, широко расставив могучие ноги.— Давай, сынок, — нежно проговорил Нолан, — давай, не падай духом, подними его. Ничто не вечно на земле.Бриско обливался потом. Револьвер был рядом. Он мог схватить его, поднять и выстрелить. Честолюбие твердило ему, что он должен так сделать, но у тела было больше здравого смысла, и мышцы отказались повиноваться. Он медленно отполз назад.Нолан Сэкетт шагнул к нему.— Вот, мальчик, ты можешь взять его, — он толкнул револьвер ногой ближе к Бриско. Тот отпрянул назад, словно металл был раскален докрасна.Нолан Сэкетт укоризненно покачал головой.— Сынок, прими мой совет. Никогда больше не связывайся с этим. Кто-нибудь накормит тебя свинцом.Он снова повернулся к бару и очень удивился при виде высокого элегантного молодого человека в костюме из мягкого черного сукна, черной плантаторской шляпе и в испанских сапогах, державшего под прицелом людей, сидящих за другим столом.Его револьвер с перламутровой рукоятью был инкрустирован золотом. Товарищ этого великолепного оружия выглядывал из кобуры. Не отводя взгляда от цели, незнакомец сказал:— Привет, Нолан. Я Пармали Сэкетт, с Хайлэнд-Рим.— Сэкетт с Хайлэнд-Рим? Много о вас слышал, но никогда ни с кем не встречался.— Эти парни, кажется, немного погорячились, — проговорил Пармали. — Думаю, это была хорошая мысль — привести их в чувство. — Он сунул револьвер в кобуру. — Я закажу выпить, Нолан, а если эти парни вздумают вспылить, мы их поделим. И поделим поровну.— Только в том случае, если вы возьмете нас в компанию, — раздался голос от дверей.Сэкетты повернулись, чтобы посмотреть на вновь вошедших.Орландо Сэкетт и Жестянщик, только что приехавшие в Глоуб, прошли через зал к стойке и были радостно встречены.Пармали повернулся к Свэндлу:— Насколько я понимаю, вы — один из владельцев «Ленивой А»?Свэндл выпрямился.— У меня нет при себе оружия!— Вам оно не понадобится, — возразил Пармали. — У меня есть деловое предложение. Сколько имущества входит в вашу долю?— Мы вели сюда три тысячи голов или чуть больше. Сколько-то потеряли при перегоне.— Хотите все это продать?— Что? — удивился Свэндл и уставился на него. — Продать вам?— Почему бы и нет? Мне говорили, что вы вложили в эти стада все, что у вас было. По моим сведениям, вы не принимали участия в травле Телля.— Нет, не принимал. Могу поклясться. Это дело одного Аллена.— Прекрасно. Я выкуплю вашу долю, всю целиком.— Вы становитесь партнером Аллена? — Совершенно верно.— Послушайте, — запротестовал Свэндл, — скот рассеян по долинам. Никто даже не пытался обустроить его с тех пор, как случилась эта беда. Деньги почти кончились — они ушли на погоню за вашим родственником. Аллен никого не слушает. У него навязчивая идея… Или он просто боится смерти.— Решайтесь: вы остаетесь в доле и рискуете потерять все или продаете свою долю сейчас.— Я купил дешево и продам дешево. Мы приобрели наш скот в Чихуахуа почти даром.— Назовите вашу цену.Свэндл колебался, хотя знал: в его интересах согласиться. Уже несколько дней он думал об этом, даже порывался уехать. Теперь у него был шанс получить достаточную сумму, чтобы начать дело на новом месте.Где правда в свалившейся на него беде, он не знал. История, рассказанная Теллем Сэкеттом, звучала убедительно. Аллен же вел себя странно. Большинство тех ребят, которых наняли еще в Техасе, ушли. Остались лишь наемные убийцы или бродяги.Свэндл пытался урезонивать партнера, но тот не внял. Он предложил продать его, Аллена, долю скота и всего имущества, но тот отказался и продавать и покупать.У Свэндла была хорошая репутация. Он дорожил этим, зная, что на Западе как нигде репутация играла в делах огромную роль. И он назвал свою цену. И она была очень низкой. Она была настолько низкой, что Пармали Сэкетт не смог бы отказаться от своего предложения, даже если бы изменил решение.— Вы не представляете, во что себя втягиваете, — предупредил Свэндл. — Вэн Аллен — опасный человек, а сейчас он просто одержимый. Убить Телля Сэкетта — его навязчивая идея.— Если он до сих пор его еще не убил, то уже и не сделает этого. — Пармали Сэкетт вынул из кармана письмо. — Вы знаете Фитча и Чарчилла, адвокатов из Прескотта?— У меня было с ними дело.— Они меня представляют. Их офисы находятся в Банке в Аризоне, и там на депозите достаточно денег, чтобы оплатить счет. Передайте это Тому Фитчу или Кларку Чарчиллу. Вы можете написать мне бумагу о продаже прямо сейчас?Свэндл попросил принести лист бумаги. Пармали прочитал документ и повернулся к людям «Ленивой А»:— Вы были свидетелями нашей сделки. Теперь я равный партнер в «Ленивой А». С этого момента вы уволены. Насколько я понимаю, вас наняли без ведома мистера Свэндла с целями, нисколько не касающимися ухода за скотом. Следовательно, плату за услуги взыщите с мистера Аллена… Или можете пойти в суд и подать на меня иск.Мужчины медленно поднялись. Им не понравилось то, что они услышали, и еще меньше им понравился этот разряженный пижон. Он явился сюда без предупреждения, даже не поставив их в известность относительно своих планов, а теперь уволил.— Мы найдем другой способ взыскать плату, — процедил сквозь зубы один из них.Пармали кивнул:— Конечно. Оружие у вас при себе. Можете свести счеты немедленно.Оценив сложившуюся ситуацию, Барни Миффлин решил, что драться у него нет никакого желания. Очевидно, за всю — езду и стрельбу он уже ничего не получит. А тут можно и головы лишиться. Сэкетты доказали, что большие мастера «клеймить бычков».— Как насчет него? — Барни указал на Нолана.— Если вы будете стрелять по одному, он останется в стороне. Ну, давайте, джентльмены, очередь выстраивается справа. Начинайте или заткнитесь.Барни постоял в нерешительности, потом пожал плечами.— Ставка слишком высока, — сказал он. — Мы уедем!Пармали демонстративно повернулся к ним спиной, но Барни, наблюдательный молодой человек, заметил, что он смотрит на них в зеркало.Выйдя на улицу, он сказал:— Хотел бы я работать на них. Вот это действительно хозяева!— Черт! — проговорил другой и сплюнул в дорожную пыль. — Им не нужна помощь. А знаешь, — прибавил он, — я бы очень хотел оказаться маленькой птичкой и сидеть где-нибудь поблизости на дереве, когда разыграется главное представление.Пармали вернулся к бару.— Нолан, как насчет того, чтобы выпить? — Потом он посмотрел на Орландо и Жестянщика. — А вы, джентльмены, не окажете мне честь? — Его глаза внимательно изучили могучую фигуру Орландо. — Вы — Сэкетт, я правильно понял?— Да, Орландо. А это Жестянщик. Там, на холмах, он был торговцем и кузнецом.— О да, я слышал о вас, Жестянщик. — Пармали указал на бутылку. — Угощайтесь, — и прибавил: — вы — тот самый Жестянщик, который делает ножи? Самые лучшие ножи?— Нам надо ехать, — сказал Орландо. — Тайрел и остальные отправились на рассвете.— Конечно. Бармен, счет, пожалуйста. — Потом обратился к О'Лиэри: — Передайте всем из «Ленивой А», кто к вам забредет на огонек, что я теперь полноправный партнер и никому не буду выплачивать денег за стрельбу.Нолан опорожнил стакан.— Когда эта весть распространится, — улыбнулся он, — Аллен останется один.Дверь за Сэкеттами закрылась. О'Лиэри повернулся к двум бродягам, которые все еще сидели за столом.— Выручайте, ребята, отвезите эти тела на конюшню, а я налью вам что-нибудь выпить.Бриско медленно поднялся со стула и подошел к бару.— Я куплю стаканчик, — сказал он.— Брось, я угощаю.Бриско поднял стакан и посмотрел на ирландца.— Думаешь, я испугался, так ведь?О'Лиэри пожал плечами.— Хочешь правду, Боб? — спросил Бриско. — Да, я испугался. И испугался до смерти… Никогда не думал, что позволю кому-нибудь проделать со мной такое.— Он дал тебе добрый совет. Брось этих бандитов и уезжай отсюда.Бриско кивнул. Допив вино, поставил стакан на стойку бара, поднял свои револьверы, завернул в пояс и положил на стойку бара.— Возьми это, — сказал он. — Я не хочу еще раз пережить подобное… Никогда.О'Лиэри взял кобуру и револьверы и повесил их на крючок позади бара.Ополаскивая стаканы, он посмотрел на них и никак не мог припомнить точно тот день, когда сделал то же самое. Это было двадцать лет назад.— И я все еще жив, — усмехнулся он.В зале никого не было, когда открылась дверь и в салун вошла девушка.— Меня зовут Лорна, — сказала она.— Прошу прощения, мы не обслуживаем леди.— О, перестаньте! Я не леди, и меня вы обслужите! — Она положила обе руки на стойку бара и посмотрела прямо в лицо Боба. — Они его еще не поймали?— Нет.— Надеюсь, они никогда его не поймают.Далеко отсюда на тропе, ведущей в сторону Моголлона, четверо всадников поднимали облака пыли. Глава 15 Это местечко называли Дикой Рожью, и когда представлялась возможность, оно жило согласно своему названию. Оглетри, который был хозяином главной здешней лавки и трактира, в первый раз попал сюда, когда был заготовителем продуктов и проходил здесь с экспедицией в 1872-1873 годах. Он вернулся, поставил грубый деревянный сруб в одну комнату с низким потолком и открыл свое дело, имея имущества всего на семьдесят долларов.Проезжих было мало. То случайный мормон из поселения в Пайн, разыскивая заблудившееся стадо или украденную лошадь, заглянет, то появятся бывалые люди-золотоискатели, объявленные вне закона, то нагрянут индейцы. Вот и вся клиентура.Оглетри был крепким и терпеливым человеком, и он неплохо ладил в апачами. Обычно они продавали ему свежее мясо, кожи, случалось, привозили и самородки. Он пришел в Тонто, надеясь просто прожить здесь отпущенные Богом дни. Но спустя два года загорелся желанием найти источник золота апачей. Узнал, что где-то в районе Четырех вершин, всего в нескольких милях от его дома, есть скрытая золотая жила. В одно прекрасное утро, гонимый предчувствием удачи, он отправился в путь, прихватив вьючную лошадь. Через несколько недель эта лошадь вернулась, но без поклажи и без Оглетри. Больше его никто не видел.Но в то время, когда разворачивались события нашей повести, подходил к концу только первый год пребывания Оглетри в Тонто. Население Дикой Ржи составляло всего пять человек, включая женщину. Время от времени сюда наезжали люди из «Ленивой А», охотящиеся за Теллем Сэкеттом, купить табаку, чего-нибудь выпить. Сразу завязывались разговоры.Лысого и сутулого Оглетри чаще всего можно было видеть в нижней рубашке, полотняных панталонах на подтяжках, с винтовкой в руках.Он стоял в дверях и курил трубку, когда двое всадников поднимались вверх по реке. Оба были высокие, худощавые и молодые, в грубой одежде, с нестрижеными волосами. Спешившись, они подошли к лавке, не выпуская из рук винтовок, смерили его оценивающим взглядом холодных серо-зеленых глаз и сказали ему, что хотят есть.— Чего-нибудь выпить? — предложил он.— Нет, поесть, — ответил тот, что был повыше. Потом прибавил: — Меня зовут Флэган Сэкетт. А это Галлоуэй.Оглетри провел их в низкую комнату, пол которой был на ступеньку ниже уровня земли. Пока подогревал для них тушеное мясо, спросил:— Вы не родственники Теллю Сэкетту?— Естественно.— За ним охотятся.На реплику гости не прореагировали, ели молча, не проронив ни единого слова. Покончив с едой, Флэган положил на прилавок две монеты по двадцать пять центов.— Передай этим ребятам, пока не поздно пусть бросают свою охоту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16