Это были незначительные цифры, которые даже приближенно не могли покрыть ежедневных потерь.
Поэтому искусство немецкого командования заключалось в том, чтобы как можно скорее подготовить новую операцию, не дав французам времени для сооружения мощного оборонительного рубежа. Поскольку большая часть немецких соединении, находившихся в районе Дюнкерка, требовалась для участия в новом наступлении, то эти дивизии, стоявшие фронтом на север, запад и юг, нужно было спешно отвести и со всеми их тыловыми службами направить в район, где предполагалось нанести удар. Приготовления к этой трудной в оперативном отношении задаче начались уже 20 мая, когда наметилось окружение северных армий противника.
В этот день главное командование сухопутных войск получило задачу подготовить операцию, предусматривавшую на первом этапе прорыв между проливом Ла-Манш и рекой Уаза к нижнему течению реки Сена, а на втором, который должен был начаться несколькими днями позже, - решительное наступление по обе стороны от Реймса и дальше на восток до города Ретель. Только после успешного проведения этих двух ударов следовало осуществить третий и последний этап операции: штурм линии Мажино и форсирование Рейна.
Перегруппировка на правом крыле немецких войск была проведена с максимальной быстротой. Фронт между морем и рекой Уазой заняла группа армий «Б» в составе 4-й и 6-й армий. За тремя плацдармами по одному танковому корпусу у Абвиля, Амьена и Перонна. заняли исходные позиции танковые соединения.
Танковые корпуса, начинавшие наступление с амьенского и пероннского плацдармов, были объединены в танковую группу под командованием генерал-полковника фон Клейста.
В группу армий «А» входили четыре армии. Вдоль реки Эна располагались 2-я и 9-я армии, которые во время предыдущих действий выполняли задачу обеспечения фланга наступавших войск с юга. К ним примыкали 12-я и 16-я армии. В тылу 12-й армии севернее города Ретель была создана танковая группа в составе четырех танковых и двух моторизованных пехотных дивизий под командованием генерала Гудериана.
Уже 5 июня, на следующий день после того, как смолкли последние выстрелы в Дюнкерке, группа армий «Б» начала наступление по всему фронту. Первые удары по французским позициям между морем и рекой Уаза сначала увенчались полным успехом только в одном месте. Наступая с плацдарма в районе Абвиля, танковый корпус Гота глубоко вклинился в боевые порядки противника и угрожал прорвать в центре фронт 10-й французской 6 армии. Танковые корпуса, наступавшие с плацдармов в районах Амьена,и Перонна, встретили упорное сопротивление. Теперь, когда впервые за все время войны французское командование получило возможность вести оборонительные действия на заранее подготовленных позициях, оно временно проявило свое былое мастерство. Войска твердо выполняли все приказы командования, и немецким танкам не удалось здесь вклиниться в расположение французов. Существенную помощь последним оказал налет французской авиации на танковый корпус, сосредоточенный на пероннском плацдарме, однако ввиду недостаточного количества сил повторить налет не удалось. Тем не менее, когда 6 июня танковый корпус Гота продвинулся еще дальше и его успех был немедленно использован 4-й армией для расширения проделанных брешей, а на других участках фронта немецкие войска еще больше углубились в расположение противника, французское командование решило оставить оборонительный рубеж на реке Сомма, по которой проходил передний край, чтобы сохранить связь между армиями. Французские войска еще держались на многих участках, но командование считало, что оно не располагает необходимыми резервами, чтобы контратаками локализовать вклинения немецких риск и добиться решающего исхода. Оно решило вести сдерживающие бои между реками Соммой и Эной с целью замедлить немецкое наступление, а затем остановить его на тыловом оборонительном рубеже. Для этого представлялось удобным нижнее течение Сены и позиция, прикрывавшая Париж, которая начиналась у Сены севернее Парижа и шла широкой дугой сначала вдоль Уазы, а затем поворачивала назад на юго-восток к реке Марна.
В последующие два дня обе немецкие армии усилили свой натиск. Опаснее всего для планов французского командования складывалась обстановка в полосе обороны 10-й французской армии. 8 июня танковый корпус Гота находился в районе Руана перед самой Сеной. Один французский корпус и две английские дивизии, оборонявшиеся в районе Абвиля, были оттеснены к побережью. Часть английских войск отошла к Гавру и погрузилась там на суда. Основные же силы англичан вместе с французским корпусом были окружены у побережья в районе Сен-Валери. 4-я немецкая армия оказывала сильное давление на восточный фланг 10-й французской армии. Она сумела оттеснить его на юго-восток, не дав отойти к Сене, и затем отбросила к соседней 7-й французской армии. В то время как последняя вела упорные бои, два немецких корпуса под командованием генерал-полковника фон Клейста продвигались на юг. Крупные силы 6-й немецкой армии наступали по обоим берегам реки Уаза на Компьен, а ее левый фланг вышел к реке Эне в районе Суассона. Потери французов приняли угрожающие размеры.
Теперь настал момент нанести главный удар группой армий «А». Используя сильную танковую группу Гудериана, она должна была не только прорвать фронт противника в районе Лонгюйона, но в ходе дальнейшего наступления на юг расстроить всю систему обороны французских сил.
Наступление, начатое соединениями 12-й армии, 9 июня после ожесточенных боев привело к созданию в первый же день плацдарма в районе западнее Ретель, с которого на следующее утро начали наступление две танковые дивизии группы Гудериана. Несколько контратак во фланг наступающим войскам, предпринятых французскими резервами (в том числе и вновь сформированной танковой дивизией) с востока, смогли 10 и 11 июня лишь временно задержать немецкое наступление, 2-я и 9-я армии, наступавшие западнее 12-й армии, несмотря на ожесточенное сопротивление противника, также прорвали оборону французов на Эне. В то время как эти три армии быстро продвигались на юг, немецкое командование решило подтянуть танковую группу генерал-полковника фон Клейста из района Компьена, Нуайона и бросить ее в наступление западнее Реймса в южном направлении. Это делалось для того, чтобы почти все немецкие подвижные соединения приняли участие в продвижении к реке Марна по обе стороны Реймса и смогли завершить оперативный прорыв французской обороны.
Уже 11 июня передовые отряды быстро переброшенной танковой группы Клейста достигли реки Марна в районе Шато-Тьерри. Реймс, расположенный восточнее этого пункта, также был занят, а танковая группа генерала Гудериана продвигалась по направлению к Шалону-на-Марне. В тот же день 7-я французская армия была отброшена назад на оборонительную позицию, прикрывавшую Париж. Немецкое командование на случай, если придется вести упорные бои перед Парижем или вокруг него, предусмотрительно ввело между 4-й и 6-й армиями новую 18-ю армию. К этому моменту 4-я немецкая армия уже создала два плацдарма на левом берегу Сены юго-восточнее Руана.
Теперь сложилась обстановка, которой давно опасался генерал Вейган. Какая была польза от того, что прикрывавшая Париж позиция еще находилась в руках французов, если дальше к западу была форсирована Сена, а на востоке было уже невозможно задержать мощный танковый клин, стремительно продвигавшийся по обе стороны Реймса? Французское командование в последние дни бросило в бой все свои резервы и теперь осталось с пустыми руками. Французские войска целый день вели бои, а ночью отходили на новые позиции, так продолжалось уже несколько суток; войска были крайне измотаны. Из имевшихся в начале сражения 66 дивизий 20-25 можно было считать полностью разбитыми. В некоторых из них еще оставалось по два-три батальона, в то время как другие состояли, по существу, уже только из артиллерийского полка со слабым пехотным прикрытием. Количество истребительной авиации сократилось до 170-180 самолетов.
Все это Вейган изложил английскому премьер-министру Черчиллю, когда последний 11 июня посетил французское правительство, переехавшее накануне яз Парижа в район близ Орлеана. Черчилль тщетно пытался напомнить о событиях 1918 г., когда немцы точно так же прорвали англо-французский фронт, все-таки в последний момент благодаря энергичным действиям военных политических руководителей их наступление было остановлено. Маршал Петен холодно возразил ему, что он тогда поспешил на помощь находившимся в стесненном положении англичанам сначала с двадцатью, а затем с сорока дивизиями, а теперь англичане могут в лучшем случае выделить десятую часть этих сил. К тому же в то время не было танковых дивизий, которые теперь развивают прорыв, проходя по 40-50 км в сутки.
Высказанная Черчиллем мысль о том, что, распустив армию, можно было бы развязать партизанскую войну и этим самым выиграть несколько месяцев, так же как и его обещание прислать на помощь в будущем полугодии многочисленные английские дивизии и предложение создать и удерживать хотя бы в Бретани крупный плацдарм, были слишком утопическими, чтобы усилить волю к сопротивлению у находившихся в отчаянном положении французов. Этот фанатичный англичанин не смог заронить ни одной искры в души смирившихся со своей судьбой руководителей французского государства, которые к тому же лучше знали свой народ, и зажечь их на дальнейшую борьбу. Для общего настроения был весьма характерным следующий факт: когда в тот же день, 11 июня, на одном из аэродромов южной Франции английские бомбардировщики хотели стартовать для налета на итальянские аэродромы, население устроило на взлетных дорожках баррикады. Это объяснялось тем, что 10 июня Италия также объявила войну Франции. Французы не хотели больше воздушных налетов, которые могли привести только к ответным действиям и разрушению их страны.
Когда Черчилль на следующее утро вылетел обратно, он чувствовал, что Францию уже нельзя заставить продолжать войну. Все его усилия были теперь направлены только на то, чтобы французский флот не попал в руки немцев. Кроме того, он присматривался, не найдется ли среди людей, окружавших премьер-министра Рейно, хотя бы одного человека, которого можно было бы привлечь на сторону Англии. Вновь назначенный заместитель военного министра генерал де Голль произвел на него весьма благоприятное впечатление, и в дальнейшем он не выпускал его из поля зрения.
Для продолжения войны Вейган должен был принять несколько срочных решений; одно из них касалось Парижа. Не ожидая переговоров с Черчиллем, он объявил Париж открытым городом. Ни линия старых фортов, ни сам город не должны были обороняться. Все мосты должны были остаться невредимыми, а французские войска - отведены, минуя столицу. Но следовало подумать еще и о другом. Под натиском немецких войск французы отступали с такой быстротой, что не могло быть и речи об организованном отходе армии с рубежа на рубеж. Во многих местах оборонительные рубежи были уже прорваны, и теперь не оставалось никакой надежды снова создать сплошной фронт. 12 июня Вейган констатировал, что «французский фронт трещит по всем швам и битва за Францию проиграна». Трем группам армий были даны направления, по которым они, по возможности не распыляя силы, должны были отводить свои войска на линию Кан, Тур, Средняя Луара, Дижон. 2-й группе армий, оборонявшейся на правом крыле, было дано указание сделать все приготовления, чтобы своевременно принять участие в отходе, то есть оставить линию Мажино и Рейнский фронт.
Как и ожидал Вейган, французская оборона рушилась все больше. Утром 14 июня немецкие войска вступили в Париж. К этому времени немецкие армии переправились в нескольких местах через Сену, в том числе и в непосредственной близости от западной части Парижа. Восточнее французской столицы река Марна вверх по течению до Шалона уже несколько дней находилась в руках немецких войск. Танковая группа Клейста, продвигавшаяся западнее Реймса, вырвалась далеко вперед и достигла Сены северо-западнее Труа; Гудериан со своими танковыми соединениями находился приблизительно на той же широте в 60 км юго-восточнее Шалона-на-Марне, близ Витри-ле-Франсуа, в то время как левый фланг его танковой группы, продвигавшийся вдоль западного края возвышенности Аргонн, должен был еще отражать контратаки французов с фланга.
В ходе преследования немецкие армии выполняли очень широкие задачи. Группа армии «Б» должна была отбросить противника, отступающего по обе стороны Парижа, через реку Луара на юг и частью сил продвигаться на полуостров Котантен и в Бретань до Бреста. В центре танковая группа Клейста наступала на Лион. Оттуда подвижные соединения должны были продвигаться вниз по долине реки Рона и, выйдя в район между рекой Изер и Женевским озером, повернуть на восток, чтобы облегчить итальянцам наступление через Альпы. Гудериан совместно с 12-й и 16-й армиями предпринял обходной маневр в восточном направлении с целью обойти с тыла и уничтожить французские армии, которые еще стояли у Рейна на линии Мажино.
Выполняя эти задачи, немецкие армии к 17 июня достигли Луары в районе Труа и уже переправились через нее у Орлеана. Танки стояли под Дижоном и у французско-швейцарской границы в районе Понтарлье и Бельфора. Намечался широкий заход влево с расчетом создать угрозу с фланга и тыла французским силам, расположенным к востоку от линии швейцарская граница, Верден. Тем временем 1-я немецкая армия вклинилась в линию Мажино между Сент-Авольдом и Саарбрюккеном, а 7-я армия форсировала Рейн в его верхнем течении и начала продвигаться в направлении на Кольмар. В этой обстановке французское правительство решило 17 июня через посредство Испании просить Германию о перемирии.
Этому решению предшествовала длительная ожесточенная борьба. Вейган уже с начала месяца был убежден, что другого выхода не будет и придется рано или поздно принять подобное решение, чтобы положить конец ставшей бесполезной войне и сохранить Францию от дальнейших разрушений и потерь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142