Тохтамышу с частью своего отборного войска удалось пробить строй армии Тамерлана и прорваться к нему в тыл. Любая европейская армия, окажись противник у нее в тылу, была бы разгромлена. Но резервные части Тамерлана успели развернуться и встретили Тохтамыша лицом к лицу. Получив об этом известие, сам Тимур «с отрядом храбрецов» – видимо, со своей гвардией, повел атаку на прорвавшийся в тыл отряд Тохтамыша.
«При виде победоносного знамени у Тохтамыш-хана исчезла стойкость… он поневоле потерял надежду на царствование и властвование и, страшась за жизнь свою, оглушенный и растерявшийся, отпустил поводья быстроногого коня и с сотней уловок спасся с того поля сражения».
Большая часть отрядов армии Тохтамыша была уничтожена преследователями, так как бежать им было некуда – с одной стороны их гнали победоносные войска Тамерлана, а с другой у них на пути лежала полноводная Волга. Военные силы Золотой Орды были серьезно подорваны. Но и армия Тамерлана была сильно потрепана в кровопролитной битве. После победы Тамерлан провел в этой местности двадцать шесть дней, давая армии отдых, а затем пустился в обратный путь. Историки Тамерлана описывают этот поход, как победу, однако эта победа не была полной. В этот раз Тамерлан не смог свергнуть своего противника – Тохтамы-ша. Несмотря на «победу» Тамерлана, многие из тех эмиров и мурз, которые перебежали к нему от Тохтамыша, поспешили вернуться к своему прежнему господину, или просто заявили о самостоятельности своих территорий. Откочевал от Тамерлана и «главный смутьян» Едигей.
Мятежные эмиры не стремились сменить одного царя другим. Они хотели лишь ослабить чрезмерно усилившуюся ханскую власть в Золотой Орде. Потерпев поражение в войне, Тохтамыш, был вынужден пойти на уступки своим феодалам. Стремясь удержаться у власти, он стал раздавать своим вассалам многочисленные привилегии, освобождая их от налогов и прочих государственных повинностей. И люди к нему потянулись. К началу 1393 года почти вся территория Золотой Орды вновь оказалась в руках Тохтамыша.
В 1393 году от Тохтамыша в Литву отправилось посольство с ярлыком. В русских летописях сохранился текст этого ярлыка: «Бог нас пожаловал опять, наших неприятелей-врагов, дал нам всех в наши руки. Мы их казнили так, что опять не будут нам пакостить». Одновременно хан просит своего «брата» Ягайло, чтобы он «с подданных нам волостей», захваченных Литвой, «собрав выходы (дань. – Прим. авт.) вручил идущим послам для доставления в казну». Этот ярлык подтверждает тот факт, что во время правления Тохтамыша литовцы платили Орде дань. Далее в ярлыке предлагается восстановление торговых отношений между государствами «без приим», то есть без пошлин! Кроме того, предлагается заключить военный союз.
Военного союза добивались в 1394 году послы Тохтамыша и от египетского султана.
ПРАВОСИЛЬНЫХ
Под 1392 годом в летописи записано: «Того же лета сложил князь великий Василий Дмитриевич крестное целование к великому князю Борису Константиновичу (Нижегородскому)… и пошел в Орду к царю Тохтамышу со многою честью и с дарами; и начал просить великого княжения Нижнего Новгорода… к своему великому княжению к Москве, и умзди (забашлял, как сказали бы сейчас. – Прим. авт.) князей царевых, чтобы печаловались о нем царю Тохтамышу; они же взяли многое злато и серебро и великие дары, так же и царь их Тохтамыш взял многое злато и серебро и великие дары. И дал царь Тохтамыш… великое княжение Новгородское к Москве великому князю Василию Дмитриевичу, и пошел князь великий Василий Дмитриевич из Орды от царя Тохтамыша с радостью, с послом царевым, на Русь, и пришел на Коломну, и оттуда сам пошел к Москве, а посла царева Тохтамышева отпусти в Новгород Нижний с боярами своими».
То есть Василий Дмитриевич самовольно, без каких-либо причин разорвал мирное докончание с великим князем Нижегородским Борисом Константиновичем, поехал к Тохтамышу и купил у него чужое великое княжество, при живом великом князе! Прежде такого беспредела на Руси не случалось. Но в 1392 году, после поражения на Кондурче, хану Тохтамышу очень нужны были поддержка и деньги великого князя московского.
«Слышав же это князь великий Борис Константинович Нижнего Новгорода… созвал бояр своих и начал их молить с плачем и со слезами, говоря: «господа мои, и братья, и бояре и друзья! Вспомните, господа, крестное целование, как вы крест целовали ко мне, и любовь нашу и усвоение к вам». Был же тогда у него старейший боярин его, ему же имя Василий Румянец, и сказал он господину своему, князю Борису Константиновичу: «не скорби, ни печалуйся, господине княже! Все мы единомыслены к тебе и готовы за тебя главы свои сложить и кровь пролить». Это же говорил, обманывая господина своего, и ссылаясь с великим князем Василием Дмитриевичем, и хотя господина своего выдать ему».
Борис Константинович не захотел добровольно сдать город послу Тохтамыша и московским боярам. Но «сказал ему старейший его боярин Василий Руменец: «господине княже, это царев посол Тахтамышев, а с ним великого князя Василия Дмитриевича Московского бояре, хотят мир заключить и любовь утвердить вечную, а ты сам брань и рать начинаешь; пусти их в град, ведь мы все с тобою, и что могут они сотворить?» И так Татары вошли в град, и бояре Московские, и начали в колокола звонить, и собрались люди. Князь великий же Борис Константинович посылал к своим боярам, говоря: «господа мои и братья и милая дружина, вспомните крестное целование, что вы целовали ко мне, и не выдайте меня врагам моим». И отвечал от них один старейший боярин Василий Румянец: «господине княже, не надейся на нас, уже мы отныне не твои, и не с тобою, но на тебя мы». И так пойман был князь великий Борис Константинович Нижнего Новгорода».
Весьма показательно предательство нижегородских бояр и переход их на сторону Василия Дмитриевича. Силу Москвы действительно признали все соседи, и бояре-изменники поторопились перебежать на службу к великому князю московскому.
Вскоре в Нижний Новгород приехал сам великий князь Василий Дмитриевич и посадил в городе своих наместников, а князя Бориса Константиновича с женой и с детьми, а также немногих оставшихся его сторонников приказал заковать в кандалы «и в великой крепости (строгости. – Прим. авт.) держать их».
Василий Дмитриевич еще раз ездил к царю Тохтамышу, и, видимо, снова не с пустыми руками. «И дал ему царь Тохтамыш Новгород Нижний и Городец со всеми волостями, и Мещеру, и Тарусу; и много любезно его жаловал и отпустил его на Русь».
Но племянники Бориса Константиновича – сыновья Дмитрия Константиновича не сдались. Они начали войну за свою отчину. В 1393 году великий князь Василий Дмитриевич ходил ратью к Нижнему Новгороду на Василия Дмитриевича Кирдяпу и на брата его Семена Дмитриевича.
И братья не сумели устоять перед московскими силами. Тогда они попытались искать правды в Орде. В 1394 году «побежали в Орду князья суздальские и Новгорода Нижнего и Городца, Василий Дмитриевич Кирдяпа да брат его князь Семен Дмитриевич, к царю Тохтамышу, добиваясь своей отчины Нижнего Новгорода и Суздаля и Городца, и послал за ними князь великий Василий Дмитриевич Московский погоню, и много трудились, но не настигли их».
С этих пор братья Суздальцы на долгое время становятся головной болью московского князя. Они служат ордынским ханам и периодически тревожат набегами московские владения.
Так в 1399 году князь Семен Дмитриевич напал на Нижний Новгород вместе с татарским царевичем Ейтяком, у которого было 1000 человек войска. Три дня длился бой. Город сдался под слово Семена, что грабежей не будет. Однако татары стали грабить. Семен оправдывался перед горожанами, «что де он над татарами не волен». Потом пришло известие о приближающихся московских войсках, и Семен спешно отступил.
Но братьям Суздальцам так и не удалось вернуть свою отчину. Нижегородское великое княжение прекратило свое существование.
Присоединив в 1392 году Нижний Новгород и Городец с помощью Орды к своим землям, князь Василий Дмитриевич был заинтересован в том, чтобы связать их и в церковном отношении непосредственно с Москвой. Митрополит Киприан отнял эти города у суздальского епископа и включил в свою митрополичью епархию. Оскорбленный епископ пожаловался патриарху. Однако явившиеся на Русь в 1393 году патриаршие послы окончательно решили дело в пользу митрополита.
В это же время Муром становится союзником Москвы. Видимо, муромский князь был вынужден подписать с Василием Дмитриевичем докончальную грамоту, не отменившую, однако, его договорной зависимости от Рязани. С этого момента муромский князь ходит в походы как в составе войска Олега Рязанского, так и войск московского князя.
Успехи Киприана и Василия Дмитриевича усилили и позиции Витовта в Литве. В 1392 году в городе Белзе между Ягайло, Скри-гайло и Витовтом заключается соглашение, суть которого – прекращение войны, раздел Литвы на сферы влияния и признание Витовта наместником Ягайлы в Литве. После этого в 1392 – 1393 годах войска Витовта и Ягайло уже совместно сражаются с Дмитрием-Корибутом и другими не признавшими соглашения князьями.
В результате этого соглашения Витовт разорвал свой договор с Ливонским Орденом. В 1394 году немцы пришли ратью на Литву, на князя Витовта. У города Вильны состоялось сражение, и немцы отошли, не взяв города.
Амбиций у Витовта было не меньше, чем у его зятя – Василия Дмитриевича. Великий князь Литовский еще более энергично, чем московский князь, принялся расширять свои личные владения. Когда князь Свидригайло, владевший Витебском, восстал против Витовта и обратился за помощью к рыцарям, войска Ви-товта разбили его. Свидригайло был изгнан, а Витебское княжество Витовт присоединил к своим великокняжеским владениям. После смерти сыновей Ольгерда – Вигунда и Нариманта – Ви-товт присоединил к своим землям и их уделы, а также Киевское княжество, которым владел Скригайло. У Дмитрия Корибута Витовт отнял Северское княжество. У князей Кориатовичей забрал Подольскую землю.
ЧУДЕСА «ОТ КИПРИАНА»
25 октября 1392 года умер Сергий Радонежский. На Руси теперь не осталось церковных деятелей, столь же авторитетных, как Киприан.
Митрополит начинает восстанавливать привилегии, которыми пользовалась церковь при митрополите Алексии. Сохранилась договорная грамота великого князя Василия Дмитриевича и митрополита Киприана 1392 года «о домах о церковных, и о волостях, и о землях, и о водах, и о всех пошлинах о церковных». Есть основания утверждать, что в 1402 году митрополит добился от великого князя подтверждения целого комплекса княжеских уставов церкви и во время своих епархиальных объездов заботливо снабжал местное духовенство документами, подтверждающими церковные привилегии.
Киприан не забывал наблюдать и за практическим осуществлением этих привилегий. Известна его грамота, воспрещавшая любому князю «вступаться» в село Весьское, принадлежность которого владимирскому монастырю Рождества Богородицы Киприан доказывал, ссылаясь на «старые грамоты» великих князей. Однако в целом дух стяжательства не был присущ Киприану. Митрополия при нем не получала ни значительных земельных пожалований от великого князя, ни богатых вкладов частных лиц и укрепляла свое экономическое могущество в основном за счет восстановления прежних привилегий. Характерным для этой деятельности Киприана является приобретение им у великого князя богатой Карашской волости в Ростовском уезде. Взамен князь получил митрополичий городок Алексин, который имел весьма большое значение для великого князя как одна из крепостей на Оке – тогдашней южной границе Московского княжества.
Особое внимание уделял Киприан налаживанию внутрицер-ковных порядков. При нем продолжалось интенсивное распространение общежительного монастырского устава, был принят ряд мер для повышения «квалификации» духовенства, началось приведение русских богослужебных книг в единообразие путем сверки их с новейшими константинопольскими образцами. Киприан сам вновь перевел с греческого языка Служебник. Он не сделал обязательным для всех делать списки именно с его Служебника, а заметил только в своей приписке: «Если кто захочет эти книги переписывать», тот не должен изменять в них ни одного слова, ни одной даже черты. Однако известно, что с этого Служебника действительно снимались списки, дошедшие и до нас от XV века.
Около 1393 года «…приехали на Москву три татарина ко князю великому в ряд рядится и били ему челом, хотя ему служить… и восхотели креститься… и позвонили во все колокола, и собрался почти весь град, и сошлись на реку Москву, тут был и князь великий… и тут на реке Москве сам митрополит крестил их… и наречены они были Анания, Азария, Мисаил, и была радость великая в граде Москве».
Вообще, переход знатных татар на службу русским князьям был делом довольно обычным. От перешедших на службу русским князьям татар произошли такие известные дворянские фамилии, как Аксаков, Алябьев, Апраксин, Аракчеев, Арсеньев, Ахматов, Бабичев, Балашов, Баранов, Басманов, Батурин, Бекетов, Бердяев, Бибиков, Бильбасов, Бичурин, Боборыкин, Булгаков, Бунин, Бурцев, Бутурлин, Бухарин, Вельяминов, Гоголь, Годунов, Горчаков, Горшков, Державин, Епанчин, Ермолаев, Измайлов, Кантемиров, Карамазов, Карамзин, Киреевский, Корсаков, Кочубей, Кропоткин, Куракин, Курбатов, Милюков, Мичурин, Рахманинов, Салтыков, Строганов, Таганцев, Талызин, Танеев, Татищев, Тимашев, Тимирязев, Третьяков, Тургенев, Турчанинов, Тютчев, Уваров, Урусов, Ушаков, Ханыков, Чаадаев, Шаховской, Шереметьев, Шишков, Юсупов.
Символика имен, которые Киприан дал татарским вельможам при крещении, может быть объяснена по-разному. Согласно библейскому преданию во времена вавилонского пленения три юноши: Азария, Анания, Мисаил, взятые ко двору царя Навуходоносора вместе с пророком Даниилом, не подчинились приказу поклониться золотому идолу, были помещены в раскаленную печь, но не сгорели, спасенные ангелом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62