Они посещали вернисажи, большие приемы и новомодные рестораны. Поначалу это ему даже нравилось, хотя оперу и балет он недолюбливал — считал их скучными до зевоты. Однако, раз Стелла находила в этом такое удовольствие, он соглашался составить ей компанию. А выглядела она всегда на миллион долларов — в оплаченных Майклом платьях от известных модельеров, меховых манто и дорогих украшениях.Порой Майкл пытался представить себе, как сложилась бы его жизнь, если бы он женился на Дэни. Наверное, совсем по-другому. Он вспоминал, как они лежали в постели, как, жуя гамбургеры, смотрели телевизор, как гуляли, развлекались… Вопреки своему блеску и славе, Дэни осталась простой девчонкой. В отличие от Стеллы. Та лежала в постели, только если ее мучила головная боль или хотелось полистать модные журналы. Стелла живо интересовалась всеми новшествами в сфере ухода за лицом и телом и поддержания здоровья. В квартире вечно толпились маникюрши, косметички, массажистки, угождая всем ее прихотям. Она и Майкла пыталась в это втянуть, но ему хватило одного сеанса педикюра.Майкл с головой ушел в бизнес, создавая собственную финансовую империю. У него это неплохо получалось, он всегда все схватывал на лету. Сначала — от бабушки Лани, потом — уже по-настоящему — от Карла Эджингтона. Деньги были его страстью, у него был талант к цифрам.С течением лет они с Карлом не раз объединялись для общих дел. Отношения с Вито Джованни тоже сохранялись — Майкл занимался для него инвестициями. Вито ему безраздельно доверял и поручал солидные суммы. Про Мейми ходили слухи, что она выехала из своей нью-йоркской квартиры и перебралась в Калифорнию. Вито по-прежнему жил со своей стриптизершей, которая была лет на сорок его моложе.В финансовом отношении Майкл мог позволить себе все, что угодно. У него имелся офис на Уолл-стрит, небольшой штат компетентных специалистов, включая старого приятеля Чарли, который теперь работал у него бухгалтером. Несколько лет назад Майкл оплатил ему курсы делового администрирования, и Чарли более чем преуспел. Теперь он заколачивал большие деньги, имел стабильную работу и даже женился на симпатичной девушке из числа коллег.Можно сказать, у Майкла было все: красавица-жена, умная дочь, куча денег. Почему же не было счастья?Этого он не понимал.Однажды Макс, который теперь владел несколькими автосалонами, объявил ему за обедом, что это происходит из-за того, что он нечестен перед самим собой.— Что ты имеешь в виду? — удивился Майкл.— Стелла — большой сноб, — пояснил Макс. — Столичная штучка с жутким гонором.Майкла так задела критика, что он даже перестал с Максом видеться. Что было очень стыдно, поскольку, не считая Чарли, Макс был единственным преданным Майклу другом.Он скучал по старым временам. Когда они ходили с Максом и Тиной по кабакам и дурачились.Утешением была работа. Он сам не заметил, как стал настоящим трудоголиком.Стелла решила, что объявить Мэдисон о переводе в пансион должен отец. Услышав новость, дочь расплакалась.— Папа, я не хочу никуда ехать! — рыдала она.— Куколка моя, это для тебя же будет лучше.— Ничего не лучше!— Ты быстро привыкнешь…— Не привыкну! — упрямилась девочка.— Обещаю тебе!Неожиданно Мэдисон вытерла слезы и посмотрела на него в упор. Они были очень похожи, отец и дочь, хотя ее смуглая кожа и блестящие черные волосы всегда напоминали ему о Бет.— Я поеду, папа, — наконец выдавила она. — Но обещаю, тебе будет меня очень не хватать.Так и вышло, несмотря на все усилия Стеллы разнообразить его досуг — от этого отсутствие Мэдисон ощущалось лишь сильнее.Майкл стал чаще ездить в командировки — то проинспектировать какой-нибудь торговый центр, то посмотреть, в каком состоянии очередной объект недвижимости. А его империя все прирастала.Майкл Кастелли был очень преуспевающим человеком.Майкл Кастеллино остался далеко в прошлом. ГЛАВА 40 ДЭНИ. 1980 В свои семнадцать Винсент был несравненно хорош собой. И точная копия Майкла. Черные волосы, идеальные черты лица, сто восемьдесят три сантиметра роста и великолепное телосложение. Девчонки с ума сходили, но все без толку — Винсент был увлечен только учебой и спортом.Дэни было слегка за тридцать, но она оставалась такой же красавицей и не верила, что у нее уже взрослый сын. Мальчику был нужен отец, и она благодарила господа за Дина, который заполнял этот вакуум. Он старался проводить с Винсентом как можно больше времени, что давалось ему нелегко: ведь он продолжал жить в Хьюстоне.Впрочем, после развода Дину стало полегче. Дэни никогда не спрашивала, почему у него не сложилась семья, — она сама знала, почему. Дин так и не смог ее разлюбить. Это была любовь на всю жизнь. Она его тоже по-своему любила, но скорее как старшего брата. Романтических отношений между ними уже давно не было.Нельзя сказать, чтобы в последние семь лет она хранила обет целомудрия. Отношений с Дином она не возобновляла, но другие мужчины время от времени появлялись. Ни один, однако, не отвечал ее высоким меркам, а в данный момент Дэни ни с кем не встречалась. Почему-то Дэни намного лучше чувствовала себя одна.Винсент недавно получил известие от Нандо: у него умер дедушка, и он собирался вернуться в Нью-Йорк. Винсент пришел в возбуждение.— Мам, вот здорово! — восклицал он. — Мне так не терпится его увидеть!— Вы с Нандо давно не виделись, — заметила Дэни. — Не жди от встречи слишком многого, за столько лет он мог измениться.Дэни продолжала выступать на сцене в программе «Маджириано», теперь на самых первых ролях. У нее были два выхода за вечер, а круг ее поклонников все ширился. Дэни Касл, великолепная танцовщица варьете, стала в Лас-Вегасе легендой.Тот факт, что она по-прежнему выходила на сцену с обнаженной грудью, невероятно бесил Винсента.— Мам, когда ты наконец уйдешь? — теребил он ее. — Ты уже слишком стара, чтобы выступать голышом!— Спасибо, милый Винсент. Обожаю, когда ты делаешь мне комплименты, — говорила она. — Но ты, очевидно, забыл, что благодаря моей работе у нас есть кусок хлеба на столе, а ты учишься в лучшей школе. Я уйду в тот день, когда ты окончишь колледж.— То есть ты и в сорок будешь выступать? — огорчался он. — Это уже слишком. К тому же я не хочу, чтобы об этом узнал Нандо.— Так не приводи его на программу.— Уж поверь, не стану. Но твои фотографии — по всему отелю.— Так не ходите в этот отель. Дин был солидарен с Винсентом.— Может, тебе в самом деле подумать о пенсии? — как-то спросил он.— Зачем? Или я уже недостаточно хорошо выгляжу?— Выглядишь ты всегда великолепно, — заверил Дин.— Тогда зачем мне уходить? Ничего другого я делать не умею.— А ты выходи за меня замуж, — предложил он со своим извечным оптимизмом. — И тебе вообще ничего больше делать не придется.«Ну вот, опять за свое», — подумала Дэни. Но невольно почувствовала себя польщенной.
Винсент поехал в аэропорт встречать Нандо. Он был охвачен волнением. Скорей бы увидеться с другом детства! Неужели Нандо действительно так изменился, как предсказывала мать?Нандо сошел с трапа с большой сумкой и пачкой журналов под мышкой. Не узнать его было невозможно — в глазах его по—прежнему скакали бесенята, а одет он был в невероятно тесные джинсы и черную рубашку. Кто, кроме Нандо, мог додуматься напялить черное в разгар лета? Его нельзя было назвать красавцем в обычном понимании, но он был по—своему привлекателен — подвижный, раскованный и очень худой.Винсент перевел дух. Как полагается здороваться мужчинам? Этого он не знал — у него не было отца, чтобы научить.Нандо помахал рукой, обронил половину журналов, нагнулся поднять и бросился к приятелю.— Сукин сын! — вскричал он. — Еще красивее стал. Ну ты даешь, старик!— Ты тоже даешь, — проворчал Винсент. Они обнялись.— Мне жаль, что у тебя умер дед, — неловко проговорил Винсент, выходя из здания аэропорта.— Ничего страшного, — отмахнулся Нандо. — Жалкий был старикашка. А главное, через четыре года все его состояние достанется мне. Я теперь богатенький.— Тебе?— Ну я же единственный внук. Сейчас деньги в трастовом управлении, так что покамест я не могу на них лапу наложить. Но уж когда доживу до совершеннолетия — знай держись!— Ого! — восхитился Винсент. — Круто.— Точно, — поддакнул Нандо и подмигнул проходящей мимо хорошенькой девушке. — Я себе «Феррари» покупаю.— Красный?— Не-а. Черный. И мы с тобой поедем в кругосветку.— Мы с тобой?— Чтоб я сдох!— А как же колледж?— Да на что он сдался, твой колледж? Только время терять.— А мама хочет съездить на Восточное побережье, поузна—вать там насчет вузов…— Она все такая же цыпочка?— Не надо о моей маме в таком тоне, хорошо? — нахмурился Винсент.— Прости, — бросил Нандо и присвистнул вслед брюнеточке в красном мини—платье.Винсент искренне надеялся, что Нандо не узнает о маминых выступлениях в «Маджириано». Хватит того, что его в школе затюкали.Дома Дэни крепко обняла Нандо.— Ну ты и вырос! — улыбнулась она.Он обнял ее в ответ и не отпускал чуточку дольше, чем следовало. Винсент поспешил увести его к себе.— Сигаретка найдется? — спросил Нандо, оглядывая комнату друга.— Не курю.— Травка?— Не балуюсь.— Бог ты мой! — воскликнул Нандо. — Скажи спасибо, я приехал. Теперь есть кому научить тебя жить.— Только не здесь, — быстро проговорил Винсент. — Маму удар хватит.— Да ты у нас никак маменькин сынок?— Мама пашет изо всех сил, я не хотел бы ее огорчать.— А с девочками у тебя как? — поинтересовался Нандо и улегся на кровать. — Стоящие были?— За меня не волнуйся, — уклончиво ответил Винсент, хотя на самом деле девочек у него до сих пор не было.— Это не ответ, — позевывая, сказал Нандо. — Попробую дать тебе несколько уроков. В школе такому не учат.Дэни не знала, как отнестись к возвращению сына Джемини. Она видела, что он все такой же вздорный, как в детстве, только вырос. Выглядел он гораздо старше своих семнадцати. Нандо собирался прожить у них месяц, а значит, ей придется присматривать за двоими. Оставалось надеяться, что он не окажет на Винсента слишком уж дурного влияния.Назавтра Дин улетал к себе в Хьюстон, и сегодня, как обычно в таких случаях, они пошли ужинать вдвоем после ее выступления. За десертом она поведала ему о своих опасениях.— С Винсентом ничего не случится, — успокаивал Дин. — Он парень с головой.— Ох, не знаю, — с сомнением проговорила Дэни. — Я вроде все сделала, чтобы вырастить из него человека. А порой кажется, столько ошибок допустила…— Каких еще ошибок? Она глотнула вина.— Ну, например, с Майклом.— Опять ты о Майкле! — возмутился Дин, как обычно, не желая говорить о человеке, которого считал своим главным соперником. — Я же показал тебе вырезки, и ты приняла единственно правильное решение. Ты не могла рисковать будущим сына.— Да, конечно, но иногда я начинаю сомневаться…— Разве он хоть раз к тебе приезжал, чтобы объясниться? — напирал Дин.— Нет, — пробормотала Дэни.— Так о чем ты беспокоишься? Разве это не доказывает, что ты для него ничего не значила?— Спасибо на добром слове, Дин, — ядовито ответила она. — Ты мне здорово настроение поднял.— А подниму еще больше, еще выйдешь за меня замуж и прекратишь заниматься ерундой.— Какой ерундой?— Изображать независимую женщину, которая жаждет вернуть мне долг и для этого вынуждена продолжать раздеваться на сцене.— Я не раздеваюсь, — ледяным тоном возразила Дэни. —Я танцовщица, а не стриптизерша.— Все равно, Винсенту это не нравится.— Винсенту пора понять, что то, чем я занимаюсь, позволяет нам поддерживать качество жизни, к которому он привык! — огрызнулась Дэни. Надоело выслушивать эти нотации.— Так точно, мэм.— Ты когда теперь приедешь?— Не знаю, — замялся он. — У меня появилась одна женщина…— Снова женишься? — с легким сердцем спросила она.— Если ты мне опять отказываешь, может, и женюсь.— Хм-мм… Тогда в этот раз советую не забыть о брачном контракте, — поддразнила она.— Да, дорогая.Они улыбнулись друг другу. Как близкие друзья. И с годами их дружба только крепла.Приезд Нандо обернулся для Дэни настоящим кошмаром. Как она и предполагала, он стал еще более неуправляемым и оказывал исключительно дурное влияние на Винсента. Его любимым занятием было шататься по злачным местам. А кроме того, она знала, что он покуривает травку — весь дом уже пропах.— Винсент, Нандо употребляет наркотики? — напрямую спросила она у сына.— Нет, мам.— Но я же слышу запах!— Да это у Нандо сигареты какие-то особые, — отмахнулся тот. — Ему их прописали… от горла.— Что ты болтаешь?! — нахмурилась она. — За идиотку меня держишь?— Нет, мам, правда, они лечебные.— Только не в этом доме! Скажи Нандо, чтобы не курил — лечебные или какие другие.— Перестань, мам. Если я ему скажу, он меня сочтет полным кретином.— Так, может, мне ему сказать?— Ни в коем случае, — нахмурился Винсент. — Я сам.Нандо был помешан на «Роллинг стоунз». Он денно и нощно крутил их записи, причем на полную громкость. Дом сотрясали неистовые звуки рок-н-ролла, отчего у Дэни раскалывалась голова.Чем они занимаются, пока она на работе, можно было только гадать. Увы, смотреть за ними круглые сутки она была не в состоянии.Однажды, вернувшись домой, она застала дома девиц. Не одну и не двух, а целых пять, которые всей гурьбой сидели у нее на кухне, дымили, пили вино и наслаждались жизнью. Им всем было за двадцать, и все они подозрительно смахивали на проституток.Дэни остановилась в дверях кухни, ощущая себя тюремной надсмотрщицей.— Винсент, могу я с тобой поговорить? Он вышел, слегка пошатываясь.— Да, мам?— Ты пил?— Н… нет, — икнул он. Парень был явно нетрезв. Дэни пришла в ярость.— Что у вас тут происходит? — набросилась она на сына. — Кто эти девушки?— Подружки Нандо, — с глупой ухмылочкой объяснил сын. — Я разрешил им побыть у нас.— Очень зря.— Я что же, и друзей не могу пригласить? — Он был настроен на ссору.— Этого я не говорю.— А что ты тогда говоришь?Дэни не хотела устраивать семейную сцену при посторонних. Унизить сына при других означало лишь усугубить ситуацию.— Сделай так, чтобы они не выходили из кухни, — твердо заявила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46