— Колено что-то чешется.Сказал он. — Ну в общем, я не хотел вам говорить…но он никуда не ездил… Бедный Отто… Он попросил меня, как друга, сопровождать короля вместо него. А сам… А сам…отправился к…Розе Линкольн. Её мужа как раз не должно было быть дома. А муж почувствовал неладное и вернулся. Тогда Роза спрятала бедного Отто в сундук…
Охо-хо…И зачем только он полез в этот сундук?.. Короче, все утонули…и Роза утонула, и муж её утонул, и Отто утонул вместе с сундуком… Бедный глухой Отто.
— Не может быть… — Баронесса высунулась по пояс.
— Точно говорю. Он же тугой на ухо был, вот и не услышал в сундуке, когда кругом «спасайся кто может»кричали. Был бы он не глухой, тогда бы другое дело.
— Нет… Не верю… Не мог он к такой уродине пойти!
— Я сам удивляюсь. А вот пошёл на свою голову.
— Откуда вы все это знаете?
— Мне брат Марио Линкольна Ибрагим Линкольн рассказал.
Анна Ширалас наморщила лоб:
— Как он мог вам это рассказывать, если вы говорите, что все кроме нас утонули? Вы же только что утверждали, что мы здесь как Адам и Ева.
— Все правильно, — невозмутимо пояснил Хуан Суридэс. — Как Адам и Ева. Мы когда с его величеством вернулись, то обнаружили на пляже Ибрагима Линкольна. Он был при смерти. Из последних сил он нам рассказал про кончину вашего мужа и умер. Буквально у меня на руках.
— А где же его величество? — Спросила Анна.
— Его величество отправился назад за подмогой. — Хуан Суридэс переступил с ноги на ногу. — Ну так как же? Вы согласны? Вы теперь одна, об вас нужно кому-нибудь заботиться.
— А вы меня действительно любите? — Спросила баронесса, помолчав.
— Ещё как! — Обрадовался Хуан Суридэс. — Сами же видите!
Анна Ширалас вздохнула:
— Я согласна.
Хуан Суридэс победоносно воткнул палку в песок и решительно направился к баронессе.
— О, прекрасная Анна, мои глаза ослепляет твоя несравнимая ни с чем нагота. Я весь горю жгучим пламенем, который ты разожгла в моих чреслах, когда я увидел тебя без ничего. Остуди же, о Анна, этот невыносимый жар своим освежающим прохладным родником, иначе я погиб. — Снимая трусы,
Хуан Суридэс прыгал на одной ноге, стараясь сохранить равновесие,давай же покувыркаемся с тобой на этом горячем песочке.
Баронесса Ширалас смотрела на Хуана Суридэса со все возрастающим интересом.
— Какой вы широкоплечий и мускулистый.
— Вам, правда, нравится? — Граф поиграл мускулами.
— Бедный Отто был не такой стройный, как вы.
— Вот видите. А вы отказывались. Только время зря потеряли.
— Да…Да…поцелуйте меня…Ух…Ух…Я сейчас задохнусь…Какой вы пылкий…
Они повалились на песок и начали это самое.
— Ах, как хорошо…Какой…
— А вы как думали? Вы со мной про все забудете…
— Ой! Какой вы колючий. У вас репейник в бороде.
— Сейчас вытащу.
— Погодите, не вытаскивайте.
— Тогда не буду.
— Ах…Ах…Вот-вот-вот…
— Давайте теперь вот так.
— Я так не привыкла…как животные…и песок в рот лезет…
— Это с непривычки…А потом сами просить будете…Давайте на «ты»перейдём?
— Давай…Я все. А ты?
— И я. Все в порядке.
Анна Ширалас и Хуан Суридэс отдыхали на песке. Анна положила голову на плечо графу и пощекотала ему травинкой живот.
— Мой хороший.
Хуан Суридэс покосился на Анну и промолчал.
— Верно — это судьба, что все так случилось. Видно не зря ты вместо Отто уехал. Будем теперь вместе, да? — Она чмокнула графа в щеку. — Ты будешь обо мне заботиться?
— Эхе-хе. — Вздохнул Хуан Суридэс. — А как же… Что-то жарко. Пойду окунусь.
«До чего ж все бабы нудные, — думал он. — Обязательно им надо все испортить. Теперь не отвяжешься…— Он зашёл в воду и окунулся. — Вода какая грязная.»Некоторое время посидел в воде, потом вылез.
Баронесса спала на животе, тихо посапывая.
«Вот и прекрасно! — Пронеслось у Хуана Суридэса. — Сейчас потихонечку убежим, пока красавица спит.»Он надел трусы и, осторожно ступая, скрылся в кустах.
Не пройдя и нескольких шагов, граф почувствовал резкую боль в ноге. Хуан Суридэс сел на землю вытаскивать впившуюся в пятку колючку. Справившись с колючкой, уже хотел подняться, как вдруг что-то сильно ударило его по затылку. «Проклятая молния!»— Хуан Суридэс повалился на бок и потерял сознание…
Когда он открыл глаза, то увидел над собой маркиза Ибрагима Линкольна с палкой в руке.
— Очухался, гнида?! — Ибрагим ткнул Хуана Суридэса палкой в грудь. — Я ждал этой встречи. Я слышал твои ослиные крики и видел, как ты махал флагом на палке. Теперь молись. Через пять минут — ты покойник.
— За что, Ибрагим? — Прохрипел Суридэс. — Что я тебе плохого сделал?
— Молчи, собака! За брата ответишь!
— Погоди, Ибрагим. Мы же помирились. Гуго сказал…
— Здесь нет Гуго! Здесь — ты и я. И я тебя убью! Молись быстрее.
— Да погоди ты. Выслушай сначала…а потом поступай, как тебе совесть подскажет.
— Ладно, говори. Только коротко.
— Вот, правильно. Сейчас я тебе все расскажу и ты сразу поймёшь, что я не виноват.
— Не тяни, пёс! — Ибрагим надавил на палку.
Хуан Суридэс закашлялся:
— Не дави так сильно, мне же говорить трудно…кхе…кхе… Я, конечно же, прихвастнул маленько, а на самом деле мы с Розой ничего не успели. Я только разделся, а тут Марио идёт, и я, не переспав, в сундук залез и все. Ничего, как ты теперь видишь, не было. Абсолютно ничего. Клянусь честью…
— Все равно, — перебил Ибрагим, — брата обидел! Меня обидел! Убью, шакал!
— Погоди, погоди. Я же не договорил. Я, конечно же, все равно не прав и раскаиваюсь. И чтобы искупить свою вину я тебе, Ибрагим, хочу сделать предложение… Как ты знаешь, все женщины утонули. Вот ты, например, пока шёл встретил хоть одну женщину? А?
— Я? Я нет.
— И я встретил только одну. Ты знаешь, какая это прекрасная женщина? Это не женщина, а богиня!
Она умеет выделывать такие штуки! Я такой женщины никогда раньше не встречал. Но все равно, чтобы загладить недоразумение, возьми её себе. Можешь воспользоваться и мы, как говорится, ничего друг другу не должны. Линкольн призадумался.
— Покажи женщину. — Наконец сказал он. — Вот это другое дело! Пошли, покажу.
Они вернулись назад. Хуан Суридэс раздвинул кусты.
— Смотри — вон она лежит голая. Ах, какая женщина!
— Так это же баронесса Анна фон Ширалас.
— Ну и что. Других-то нет. Не Шираласу же её оставлять. Иди к ней. Покажи, какой ты мужчина.
— Ладно, — согласился Линкольн. — Но тебя я все равно потом убью. Сначала с женщиной пойду, а потом тебя прикончу.
Он привязал Хуана Суридэса к дереву верёвкой.
— Молись пока. Я — скоро.
Оставшись один, Хуан Суридэс начал изо всех сил дёргаться, пытаясь освободиться. У него ничего не получалось. Суридэс уронил голову и заплакал.
— Почему мне так не везёт! — Плакал он. — Сейчас вернётся этот шмуй и меня убьёт. Как же так?! Я такой молодой, вокруг столько всего, а меня не станет. Что же это?! Для того ли я спасся от полоумного Марио, для того ли я чуть не потонул в сундуке, чтобы теперь умереть? — Хуан Суридэс бешено задёргался. — Ы…Ы…Ы…Ы…Ы… — Он впился в верёвку зубами, стал её грызть. Он погрыз погрыз, потом посмотрел — что получилось. — Грызётся помаленьку… Только бы успеть… Ну, перегрызайся же, перегрызайся… Если жив останусь, буду относиться к себе серьёзней. Только вот в такие минуты и понимаешь, как прекрасна жизнь. Нужно ценить каждое мгновение. Если выживу
— стану жить по-другому. Ни одной мимо не пропущу. Ни одна сучка от меня не уйдёт. Ни одна…
Верёвка лопнула и упала на землю. Хуан Суридэс выплюнул огрызки, оттолкнулся от дерева и, сломя голову, пустился бежать.
Он бежал и бежал не останавливаясь, продираясь сквозь кусты и заросли репейника. Ветки хлестали его по лицу, животу и ногам, но граф не обращал на это никакого внимания. Наконец, Хуан
Суридэс добежал до того места, где он спрятал свою одежду. Граф поискал оставленную им на песке надпись. Вскоре он её обнаружил. К словам «ЗДЕСЬ БЫЛ ХУАН СУРИДЭС» было приписано «ДУРАК».
— Идиот! — Хуан Суридэс затёр последнее слово пяткой.
Он отвалил в сторону камень и уже было хотел взять одежду, как вдруг заметил на ней свернувшуюся калачиком гадюку. Гадюка злобно зашипела. Хуан Суридэс отскочил в сторону.
— Ах, ты, тварь! Пошла отсюда! — Он поднял булыжник и кинул в змею. Змея, зашипев ещё громче, угрожающе подняла голову. Граф кинул ещё один булыжник. Змея не уползала.
Вдруг неподалёку послышался хруст веток.
«Ибрагим!»— Мелькнуло у Суридэса.
Уже на ходу он кинул в змею третий булыжник и скрылся в кустах.
Хуан Суридэс стоял навытяжку, докладывая Гуго Пятому Спокойному.
— …И всего 27 человек выплывших мною было обнаружено и послано к вам сюда.
— Двадцать семь? — Переспросил Гуго. — А пришло только пятнадцать.
— Значит, Ваше Величество, двенадцать человек скрылись.
— Изменники! — Возмутился Гуго. — Они решили скрыться от возрождения государства! Объявляю их вне закона. И заочно приговариваю к казни колесованием.
— Так их, Ваше Величество! Правильно! — Хуан Суридэс захлопал. — Мудрое решение.
— А флота на воде не видел?
— В каком, Ваше Величество, смысле?
— Судоходства никакого не обнаружил?
— М-м-м… Да как будто нет, Ваше Величество.
— А не строит ли неприятель курортов на наших берегах?
— Пока, Ваше Величество, не строят — вода мутная. Ещё не отстоялась.
— Так-так…— Гуго заложил руки за спину. — А когда отстоится, как думаешь, будут строить?
— В принципе, — сказал Суридэс, — места живописные. Но, по сути…я думаю…кто ж посмеет на ваших берегах, Ваше Величество, чего-нибудь строить? У них кишка тонка.
— Пусть только посмеют! — Воодушевился Гуго. — Я им покажу курорты! Рассказывай дальше.
Суридэс потоптался.
— А ещё, Ваше Величество, я измену обнаружил.
— Как?! — Гуго встрепенулся.
— Вот вы скажите, Ваше Величество, сколько человек с Ибрагимовой стороны вернулось?
— Пока только двое.
— Вот, Ваше Величество! Этих двоих Ибрагим нарочно прислал, для отвода глаз. А на самом деле он решил сколотить свою шайку и объявить вас низложенным, а себя — королём Замбрии.
— Врёшь! — Гуго побагровел.
— Не вру, Ваше Величество. Чтоб мне провалиться! Я с ним на той стороне встретился, он и меня в свою шайку заманивал. Обещал в дальнейшем полкоролевства. Я на него накинулся. Ах ты, говорю, Иуда!
Как ты можешь мне такое! Убью, говорю, собака! И убил бы, да тут его сообщники со всех сторон налетели и палками меня избили. Глядите, Ваше Величество, у меня на голове шишки. — Хуан Суридэс показал голову.
— Как же он тебя отпустил?
— Самому до сих пор не верится, Ваше Величество. Я, когда в себя пришёл, смотрю — меня раздели до трусов и привязали к дереву. Ибрагим говорит: «Молись, — говрит, — шакал! Сейчас мы дров наберём и тебя на костре казним.»А я ему, Ваше Величество, за это в лицо плюнул… Пошли они за дровами, а я не растерялся, верёвку зубами перегрыз и ходу!
— Покажи зубы, — приказал Гуго.
Хуан Суридэс оскалился.
— М-да… — Гуго потеребил ухо.
— Возможно, Ваше Величество, он уже сюда двигается со своей шайкой. Надо его встретить.
— Встретим. — Король достал пистолет и покрутил перед носом у Хуана Суридэса. — Уж мы его встретим. — Он оглянулся назад, подманил пальцем барона Шираласа. Ширалас поспешно приблизился и подставил к уху воронку.
— Ши-ра-лас! — Закричал Гуго в воронку, — Изменник Ибрагим Линкольн хочет на нас напасть!
Немедленно распорядись выставить круговую охрану. А Курцлих пусть залезет на дерево и смотрит.
Когда увидит Ибрагима — пусть с дерева кричит, как кукушка.
— Есть, Ваше Величество. — Барон пошёл выполнять приказ.
Все были заняты делом. Одни строили большой шалаш. Другие ловили рыбу. Третьи собирали хворост. Посреди пляжа, как обычно, горел костёр. Над костром висел котелок с ухой.
Король Гуго Пятый играл в карты с Хуаном Суридэсом и бароном Шираласом.
Король побил шираласовского валета козырной семёркой.
— Бито. — Сказал Ширалас.
Гуго зевнул:
— Скучно. Расскажи, Суридэс, что-нибудь.
— А что, Ваше Величество?
— Да что хочешь.
— Тогда я вот что расскажу. Я расскажу, как я встречался с девицей Беатрисой Румпель.
— Это интересно. — Ширалас приставил воронку к уху.
— Приехал я как-то к своей тётке в деревню, — начал Хуан Суридэс. — И пошёл на речку купаться.
Подхожу к реке, слышу за кустами кто-то плещется. Раздвигаю кусты — мать честная! купается в реке девица абсолютно без ничего…
— Без чего? — Переспросил барон.
— Без чего, без чего! — Передразнил его Суридэс. — Голая, понял?
Ширалас потёр руки.
— Её видеть надо, чтобы понять. Такая женщина! Весьма… А одежда её лежала неподалёку от кустов.
Я тогда взял длинную палку, одежду на палку зацепил и в кусты втянул. Наплавалась она, выходит на берег, а одежды-то нету. Она туда-сюда. А я из кустов: «Ха-ха-ха! Я знаменитый разбойник Фридрих, похититель дамского белья!»Она перепугалась и говорит: «Отдайте мне одежду, разбойник!»А я ей: «Ха-ха-ха! Только за выкуп.»Она мне: «За какой выкуп?»А я ей: "Сами…
В это время с дерева закричал Курцлих:
— Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку, Ваше Величество! Ку-ку!
Гуго бросил карты и вскочил.
— Ибрагим идёт! Потом, Суридэс, расскажешь.
Из леса вышли люди. Впереди всех шёл Ибрагим Линкольн под ручку с баронессой Анной фон
Ширалас.
Гуго схватил пистолет и выстрелил в воздух.
— Ура! За мной! Смерть предателям!
С фланга выскочил фельдмаршал Финкаль с отрядом.
Люди Ибрагима бросились врассыпную. Ибрагим кинулся за ними. Отряд Финкаля пустился в погоню. На поле боя осталась только остолбеневшая баронесса Анна Ширалас. Выпучив глаза, она смотрела на своего живого мужа барона.
К ней подскочил Хуан Суридэс.
— Слушай внимательно. — Быстро заговорил он. — Насчёт твоего мужа я пошутил. Но говорить про то, что между нами было не в твоих, естественно, интересах. Скажешь всем, что Ибрагим предатель и захватил тебя силой. А лишнего сболтнёшь опозорю, поняла? — Он подхватил баронессу на руки и закричал.Эй, Ширалас, я отбил у Ибрагима твою жену! Радуйся!
Подбежал запыхавшийся Гуго.
— Ого, барон, смотри — как тебе повезло. Жена отыскалась. — Он засунул за пояс пистолет и вздохнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23