Впрочем, мы с вами уже как-то говорили на эту тему. У вас плохая память, мистер Уоллес, это нехорошо для частного детектива.
— С памятью все в порядке. Просто я хочу уточнить кое-какие детали. К кому же перейдут деньги, к матери или к сестре?
— К матери.
— Понятно, мистер Льюис. Я буду поддерживать с вами связь. Тогда, может быть, вы позвоните мистеру Акленду и сообщите, что никто не должен получать деньги до тех пор, пока вы не будете уверены в подлинности Зейглера — Торенса?
— Да, конечно, я переговорю с ним сегодня же.
— Отлично. Я позвоню вам на днях, мистер Льюис. Было уже 16.15, и я начал беспокоиться: куда мог запропаститься Билл? Я хотел обсудить с ним новый поворот дела, но, пока его не было, решил напечатать рапорт. Билл вошел как раз в тот момент, когда я кончал печатать. Вынимая лист из машинки, я спросил:
— Где ты был? Я уже начал бояться, не ввязался ли ты во что-нибудь?
— Не скажу ни слова, пока не промочу горло, — ответил он, падая на стул. — Где я был? Да я просто весь вывернулся наизнанку.
Достав бутылку, я налил две порции виски, положил в них лед и протянул стакан Биллу.
— Ну?
— Когда тот парень, который выдавал себя за Терри, выскочил из кабинета Акленда, я увидел, что он пылает вроде действующего вулкана. Он сел на мотоцикл «хонда» и рванул к побережью, а я — за ним. Я подумал, что он поедет в «Блэк Кэзет», да не тут-то было. Он проехал мимо и помчался по Ойстер Элли. В конце аллеи начинаются три дорожки, которые ведут к морю, по ним ходят рыбаки. Там он заглушил свой мотоцикл, а пока я ставил машину и шел по аллее, его уже и след простыл. Мотоцикл стоял возле какой-то лачуги, я записал его номер и поехал в отдел регистрации. Все оказалось очень просто. Парня зовут Ли Джерандо, и живет он на Ойстер Элли в доме номер десять, квартира три. — Билл сделал большой глоток виски. — Я пошел в отделение полиции и поговорил с Джо Бейглером. Он, конечно, спросил, почему я интересуюсь Джерандо, я ему кое-что поведал и попросил, чтобы он мне рассказал об этом парне. Он и рассказал, что за парнем давно наблюдают. Отец его был связан с мафией и погиб, когда сыну было пятнадцать лет. Мальчишке пришлось ухаживать за больной матерью и перебиваться случайными заработками в порту. Потом мать умерла. Они — выходцы из Сицилии. Но Джерандо пока ни на чем не попадался, хотя и находится на подозрении у полиции. Я вернулся на пристань и поговорил с парой знакомых ребят, но ничего конкретного они сказать не могли. — Билл допил свое виски. — Вот так, Дирк.
— Отличная работа, Билл, — сказал я и стукнул его по плечу. Я знал, что Билл тщеславен и моя похвала для него очень важна. — Я поговорю с Эдом Барни, может быть, он что-нибудь знает.
Зазвонил телефон.
— Дирк? — сухо спросила Гленда. — Занеси мне, пожалуйста, досье Торенсов. Не сказав больше ни слова, она отключилась. Мы обменялись с Биллом удивленными взглядами, и я вынул из стола досье.
— Что это ее заинтересовало? — пробормотал я, направляясь к двери.
Я вошел к Гленде и положил досье на стол.
— Вот материалы расследования и отчеты по делу вплоть до сегодняшнего дня.
— Завтра утром приезжает полковник Парнелл, — сказала Гленда. — Он звонил и просил приготовить к его приезду это досье. Расследование закончено. Мне звонила миссис Торенс и сообщила, что это дело ее больше не интересует, и с сегодняшнего дня она прекращает выплату гонорара. Так что, Дирк, с этим все…
Я вытаращил глаза.
— Значит, мне пришлось тратить время и силы зря? — Я стукнул по досье кулаком. Гленда улыбнулась:
— Мы хорошо заработали на этой миссис Торенс, так что я не назвала бы это пустой тратой времени.
— Но дело начало приобретать интересный оборот. Ладно… Есть какое-нибудь другое задание?
— Это решит полковник. Он встретится с тобой завтра. Я вернулся к себе и рассказал обо всем Биллу.
— Вот такие дела, — заключил я. — Завтра приезжает полковник, он даст нам другую работу. Я взглянул на часы. Было 19.20.
— Все, заканчиваем, пошли ужинать. Может быть, снова к Лючиано?
Лицо Билла посветлело.
— Отличная идея, пошли!
В следующую минуту на моем столе зазвонил телефон. Раздраженный этим несвоевременным явлением, я с досадой крякнул и снял трубку. Я был расстроен и чертовски голоден. Но, как оказалось, все это было пустяком по сравнению с тем, что произошло дальше.
— Дирк Уоллес! — рявкнул я в трубку. — Кто это?
— О, Дирк, — раздался дрожащий женский голос. — Это Бетти Стоул.
Бетти была подругой Сюзи и работала вместе с ней. Время от времени она оказывалась с нами в одной компании и всегда была проста и весела. Кроме того, Бетти была очень привязана к Сюзи.
— Салют, Бетти, — сказал я и тут же понял, что девушка плачет. — Ради бога, Бетти, что случилось?
— О, Дирк, пусть бог простит меня за то, что я тебе сейчас скажу. Но ведь кто-то должен тебе сказать. О, Дирк, у меня не поворачивается язык!
Я почувствовал, что холодный пот пополз у меня по спине.
— Что-нибудь с Сюзи?
— Да… Сюзи больше нет с нами. Она погибла.
— Что ты там несешь?! — закричал я, не в силах понять то, что услышал.
— Сюзи погибла…
Я потерял дар речи и сидел, прислушиваясь к ее рыданиям, все более проникая в смысл ужасных слов. Сюзи была мертва! Сюзи, которую я любил, на которой мечтал жениться, которая столько для меня сделала, — мертва!
— Что произошло? — обрел я наконец дар речи.
— Извини, в полиции все известно. Я не в состоянии больше говорить, — в трубке раздался щелчок и наступила тишина, прерываемая короткими гудками. Я закрыл глаза. Сюзи мертва! Откуда-то издалека прозвучал голос Билла:
— Боже мой! Не знаю, что и сказать. Извини, — и он вышел из комнаты, оставив меня наедине с горем.
Я был благодарен ему за это и сидел, бессмысленно глядя в пространство, думая о Сюзи и о том, что она значила для меня, и осознавая, может быть впервые, что я очень любил ее. Через полчаса я попытался взять себя в руки. Необходимо узнать, как это случилось.
Я придвинул к себе телефон и, набрав номер полицейского управления, попросил позвать Джо Бейглера. У нас с ним были хорошие отношения, и он знал обо всем, что происходит в городе.
— Джо, это Дирк Уоллес.
— Слушай, Дирк, мне надо убегать. Я уже сменился. Может быть, твое дело подождет до завтра? Или, давай, в двух словах.
— Я по поводу Сюзи Лонг. Что с ней случилось?
— Сюзи Лонг? А с какой стороны тебя это касается?
— Это моя подруга. Мы должны были пожениться, Джо. Вот с какой стороны это меня касается.
На другом конце провода замолчали.
— О, боже! Я этого не знал. Дирк, мне жаль, это очень печальная история.
— Что случилось? Не тяни!
— Факты таковы, — сказал Бейглер. — Сегодня утром, когда мисс Лонг шла в отель, возле нее остановилась машина, и водитель спросил, не знает ли она, где находится Вестбэри Драйв. Это слышали две пожилые женщины, которые проходили мимо. Мисс Лонг подошла к автомобилю, наклонилась к окну и начала объяснять. И тут ей в лицо плеснули серной кислотой, а машина скрылась. Эти женщины сказали, что мисс Лонг закричала, закрыла лицо руками и выскочила на проезжую часть. Там ее сбил грузовик. Смерть наступила мгновенно.
Я почувствовал, как пересохло во рту, и едва сдержался, чтобы не зарыдать…
Бейглер дал мне прийти в себя и продолжал:
— Сейчас ребята занимаются этим, но пока ничего не удалось установить. Те две женщины оказались довольно бестолковыми и даже не смогли описать автомобиль. Одной показалось, что за рулем был черный, а другая в этом не уверена. Наши ребята расспрашивают всех, кто оказался неподалеку или живет в этом районе. Надеюсь, что-то удастся выяснить. Водитель был черным! Я глубоко вздохнул.
— Где она сейчас?
— В городском морге. Послушай, Дирк, тебе лучше ее не видеть. Мисс Стоул и управляющий отелем опознали труп только по одежде. Мы уже сообщили отцу. Он вылетает сюда, чтобы заняться похоронами. Послушай мой совет: тебе не нужно ее видеть. Кислота разъела лицо, а грузовик сделал остальное. Не ходи туда.
— Спасибо, Джо, — сказал я и повесил трубку.
Он был прав. Я хотел сохранить в своей памяти очаровательное, лучистое лицо Сюзи, а не то, во что его превратила кислота. Я решил даже не ходить на похороны. Мертвые не оживают. Сюзи не вернуть.
Я закурил сигарету. Ужасное, щемящее чувство безвозвратной потери начало переходить в жажду мести. Так я сидел еще полчаса и наконец принял решение. Потом я запер ящик письменного стола, выключил свет и пошел по коридору к лифту.
Приехав домой, я задержался у двери, разыскивая ключ. Достав его, я поднял глаза и увидел лист бумаги, приклеенный к двери. На бумаге небольшими буквами было выведено:
«ТЕБЯ ПРЕДУПРЕЖДАЛИ, ЩЕНОК!»
* * *
Полная луна лениво плыла по безоблачному небу, когда я припарковался недалеко от набережной. Дома я принял душ, надел спортивную рубашку, широкие холщовые брюки и проверил свой банковский счет. На нем было двенадцать тысяч долларов. Эти деньги я отложил на нашу свадьбу, но теперь Сюзи не было…
Я вышел из машины и пошел по набережной. Она кишела туристами, глазевшими на морские диковины, которые вытаскивали из лодок и барж рыбаки.
Было 21.30. Воздух пропитался духотой и влагой, но никаких признаков дождя не угадывалось.
Я зашел в «Нептун». За столиком устроилось несколько рыбаков. Туристы сюда не заходили. В противоположном углу на своем обычном месте восседал Эд Барни с банкой пива в руке и поглощал свои любимые сосиски. Я подсел к нему, и он отложил нож и вилку. На его жирном лице появилась скорбь.
— Я ждал, что вы зайдете, мистер Уоллес, — сказал он. — Что-нибудь съедите?
К нам уже спешил Сэм.
— Сэм, принеси мистеру Уоллесу хороший сандвич с говядиной. Вам он понравится, мистер Уоллес. Примите мои соболезнования.
Я вопросительно посмотрел на Барни.
— До нас уже долетела эта новость. Облить лицо кислотой! Надо же быть таким зверем! Здесь вам все сочувствуют, а я — больше всех. — Он снова взял нож и вилку, отрезал большой кусок от мяса, лежащего среди сосисок, и положил его в рот. — Что я могу для вас сделать?
Вернулся Сэм и поставил передо мной стакан виски со льдом и огромный сандвич с толстым куском говядины.
— Это от меня, мистер Уоллес, — сказал он, опустив глаза, и исчез.
Я подождал, пока Барни расправится со своим куском и отложит нож и вилку.
— Мистер Уоллес, вы в прошлом сделали для меня немало хорошего. Доставьте нам с Сэмом удовольствие и съешьте этот сандвич. Когда перекусишь, лучше работаешь и думаешь.
Я, нехотя, съел сандвич, выпил виски и, действительно, почувствовал, что меня словно зарядили энергией.
Барни, заметив это, улыбнулся.
— Вот так-то лучше, мистер Уоллес. Я к вашим услугам.
— Эд, я должен найти этих подонков. Для этого мне нужна информация.
Барни согласно кивнул.
— Когда я услышал об этом, я сразу сказал себе, что вы этого так не оставите. Что вы хотите знать, мистер Уоллес?
— Что тебе известно о Ли Джерандо? Барни вытаращил глаза:
— Джерандо? Он в этом не замешан. Точно.
— Что ты о нем знаешь?
— Это человек Джо Валински. Он у него для убийств. Кроме того, охраняет яхту, когда Джо на берегу, водит машину, выполняет разные мелкие поручения.
— Как ты думаешь, он связан с Хэнком Сэнди?
— Наверняка. Я видел их вместе. — Барни отхлебнул пива. — Они точно знают друг друга.
— А что за человек Валински?
Барни поерзал на стуле, и его огромный живот всколыхнулся.
— Мистер Уоллес, вы хотите впутать меня в большие неприятности. Давайте не будем говорить о Валински, это опасно для здоровья, — и взгляд его сделался тревожным.
Он подал знак Сэму, который тут же прибежал с новой порцией сосисок.
— Спрашивайте обо всем, мистер Уоллес, только не о Валински. Может быть, хотите чашечку кофе или еще виски? У Сэма все отличного качества, спросите у него сами.
Сэм кивнул.
— Спасибо, Сэм, ничего не надо.
Барни кинул в рот три сосиски, сделал глоток пива, блаженно сощурил свои водянистые глаза и продолжал:
— Мистер Уоллес, если я расскажу вам о Валински и об этом кто-нибудь узнает, меня через несколько дней найдут в воде с перерезанным горлом и гирей, привязанной к ноге. Вот что такое Валински!
— Если ты сам не разболтаешь об этом разговоре, никто ничего не узнает. Так кто же он?
Барни положил в рот очередную порцию из трех сосисок, откашлялся, протер глаза, наклонился вперед, обдавая меня запахом перца, и сказал:
— Хорошо, мистер Уоллес, я скажу. Ни для кого, кроме вас, я не пошел бы на такой риск. Валински собирает налоги со всех видов рэкета для мафии на Восточном побережье. Первого числа каждого месяца он приплывает на своей яхте и остается там на неделю. За это время туда приезжают его подручные и привозят отчисления от разного бизнеса: за шантаж, наркотики, казино, игральные автоматы во всех заведениях, киднэппинг, проституцию, наемные убийства и прочие вещи. Вот каким делом он занимается. Опаснее этого человека нет никого! Здесь все знают о его промысле, но никто рта не раскрывает. Копам тоже все известно, но они молчат. Ночью первого числа все люди Валински привозят ему деньги, а портовые копы смотрят в другую сторону. Никто не приблизится к яхте, если у него нет прямого дела к Валински. Никто.
— А как называется яхта, Эд?
— «Гермес». За рыбацкими траулерами, сразу направо.
— А Хэнк Сэнди тоже собирает деньги для Валински? И снова три сосиски оказались во рту Барни, он прожевал их и утвердительно кивнул. Я еще не видел у него такого озабоченного лица. Решив больше не терзать его, я поднялся и протянул на прощание руку. Он ответил сдержанным, но сердечным рукопожатием.
— Я очень боюсь за вас, мистер Уоллес, постарайтесь не наделать глупостей.
Кивнув ему на прощание, я подошел к Сэму.
— Сколько с меня?
— Мистер Уоллес, сегодня мы с Барни угощаем вас. Никакой платы. Желаю удачи.
Я вышел в темную душную ночь и побрел вдоль пристани. Туристы уже вернулись в свои отели. Кое-где стояли небольшие группки рыбаков, которые обсуждали свои дела. Тут же неподалеку прогуливались два портовых копа. Я подумал, что эти служители закона прекрасно знают о грязных делишках Валински, но держат рот на замке:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19