https://wodolei.ru/catalog/mebel/rakoviny_s_tumboy/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Мортон не смог сдержать улыбку, хотя вопрос оторвал его от размышлений.
— У меня есть ответ, но не знаю, верен ли он.
— Какой ответ?
— Люди продолжают думать по правилам той логики, которую раньше называли современной, но их внутренняя сущность, как и Вселенная, построена по законам другой логики, определенной.
— Честное слово, похоже, что вы правы, — медленно и сквозь зубы проговорил Брэй.
Тем не менее, по мальчишескому лицу лейтенанта было видно, что он не удовлетворен ответом. Брэй встряхнулся и повернулся к шоссе, словно ожидая, что Мортон выйдет из машины.
Но Мортон сидел неподвижно: его мысли приняли новое направление, и вывод, следующий из них, ошеломил полковника.
То, что Брэй тоже чувствует Тьму в сознании, — информация первостепенной важности! Возможно ли, что кто-то нацелил на них обоих устройство, воздействующее на психику?
До сих пор все это казалось Мортону не очень опасным. Но то, что от Тьмы пострадали именно два офицера разведки, должно иметь какой-то смысл.
«Может ли Тьма влиять на другие события? Нет, это невозможно!»
Диамондианские националисты должны отступить на второй план: то, что происходит в его уме и в уме Брэя, важнее, чем они. И в частности, он должен немедленно выяснить, страдает ли той же болезнью еще кто-нибудь.
В мысли полковника проник голос Брэя.
— Что-то не так, полковник?
Странно, голос доносился словно издалека. Это мгновенно привело сознание Мортона в боевую готовность; видимо, начиналась еще одна из его бесчисленных схваток с существом. И полковник быстро проговорил:
— Лейтенант, отмените приказы, которые я вам сейчас дал. Девушка может подождать. Меня интересует то, о чем вы мне только что рассказали, — ваше недомогание. Отвезите меня обратно в штаб.
Еще не кончив говорить, Мортон почувствовал, что затоплявшая его сознание масса Тьмы в этот раз была очень большой. Такое иногда случалось. Он попытался сопротивляться.
Это было последнее, что он сумел вспомнить потом.
2
Лейтенант Брэй окаменел от изумления, когда увидел, тело его начальника обмякло и полковник медленно соскользнул на пол, под щиток управления. Затылок Мортона уперся в край сиденья, рот был открыт. Тело не могло падать дальше и остановилось, скрючившись в этом тесном углу.
Только в это мгновение, ни на секунду раньше, Брэй подумал: «О господи, он убит!»
Лейтенант в ужасе склонился над неподвижным телом своего начальника и замер, не позволяя себе никаких других действий и лишь наблюдая за происходящим.
Жгучий ветер, название которого Брэй никак не мог запомнить, дул с залива, принося с собой жару и влагу моря.
Обливаясь потом, молодой офицер подумал, что, если при покушении и был какой-то шум, он не смог бы его расслышать. Даже выстрел из пистолета, наиболее вероятного оружия в этом старомодном Новом Неаполе, был бы заглушен ревом автомобилей.
Из этого лейтенант сделал вывод, что никто, кроме него, не мог заметить происшедшего несчастья, и понял, что ему в любом случае придется принимать решение самому. Брэй дрожащей рукой нащупал под щитком маленький рычаг и нажал его так, словно это был курок пистолета. Гибкая крышка из графитового волокна бесшумно выдвинулась из своего гнезда. Раздался щелчок — она сомкнулась.
Теперь лейтенант был защищен от всего, кроме прямого попадания бомбы. Он тщательно осмотрел тело Мортона, пытаясь найти рану, и не нашел ничего, но заметил, что полковник дышит. Он жив!
Брэй выпрямился, открыл дверь, спрыгнул на землю, обежал вокруг машины и распахнул другую дверь. Через несколько секунд он вытащил Мортона из машины и уложил его на тротуар.
Второй осмотр подтвердил, что на теле полковника не было никакой раны, что его сердце билось нормально, и дыхание было ровным.
Но Мортон не проявлял никаких других признаков жизни и не приходил в себя. Тем не менее, молодой лейтенант немного успокоился. Для Брэя мир был таким, каков он есть, — не больше и не меньше, не лучше и не хуже, и Диамондиана не была исключением. Лейтенант снова выпрямился и на мгновение задержался возле неподвижного тела. Теперь, зная, что полковник жив, он уже не чувствовал ни панического страха, ни тревоги.
Брэй заметил, что Мортон и в бессознательном состоянии казался сильным. Мускулы лица не расслабились. Перед лейтенантом лежало воплощение решимости — человек, сбитый с ног, но ожидающий возможности ответить на удар. Красивая голова, тело стройное, но не худое… Брэй постоянно поддерживал свою спортивную форму, был худощавее и, разумеется, моложе, но когда он, борясь с Мортоном, наносил ему удар, то каждый раз сам отлетал назад, как мяч от стены. Молодой офицер предполагал, что полковнику около сорока лет и, значит, его спортивная форма и здоровье достигли высшей точки. От этого было еще тяжелее видеть его в таком состоянии.
Думая об этом, но, не давая печали сломить себя, Брэй начал что-то насвистывать, глядя на многочисленных прохожих. Сначала он видел только диамондианцев. Все они были похожи на скандинавов или, вернее, англичан. Никто из них явно не собирался помочь Брэю. Лейтенант представил себе их разговоры:
— Посмотрите, кто там лежит — офицер Федерации!
— Вижу. Он из Комиссии по Переговорам: видите, какие у него погоны?
— Тогда, синьор, пусть он выкручивается сам.
Или:
— Посмотрите на этого беднягу офицера!
— Не вмешивайтесь в это, мой друг, а то не успеете оглянуться, как окажетесь в Комиссии по Переговорам, которая не ведет никаких переговоров, и будете зря терять время, как они.
И, наконец:
— Вы думаете, он умер?
— Будем надеяться, что да. Может быть, его смерть заставит всех этих бездельников из Федерации понять, какой станет жизнь Диамондианы после их ухода.
Брэю казалось, что он угадал мысли торопливо проходивших по тротуару диамондианцев. Едва взглянув на него и Мортона, все они тут же ускоряли шаг.
Лейтенант бывал в домах у некоторых диамондианцев и потому знал, что люди Диамондианы относились к Комиссии по Переговорам крайне негативно. Их горечь выражалась то в оскорблениях, то во вспышках ярости, а время от времени в немотивированных преступлениях — не говоря уже о действиях профессиональных убийц.
Думая об этом, Брэй продолжал стоять на прежнем месте, плохо представляя себе, что он должен сделать. В это время к нему подошли два ирска, одетые в рубахи с зелеными полосками — знак друзей диамондианцев — поверх толстого нижнего белья. Они помогли лейтенанту перенести Мортона на заднее сиденье машины и предложили проводить Брэя и отвезти полковника в военный госпиталь.
Лейтенант отрицательно покачал головой. Он отказал им автоматически, потому что знал, в каких отношениях ирски находятся с диамондианцами. Несомненно, миллионы ирсков в этой части самого большого из трех материков Диамондианы были тем, чем казались, — приветливыми и радушными существами. Когда первые земные поселенцы обнаружили ирсков на Диамондиане, это был большой народ, мирно живший на развалинах своей древней цивилизации.
С самого начала ирски вели себя с ними очень дружелюбно и всегда были готовы помочь людям в их делах. И когда позже комиссии Земной Федерации прибыли выяснить последствия этого, они обнаружили, что диамондианцы сначала позволили ирскам помогать, а потом переложили на них всю работу. Первые ревизоры покачали головами и улетели, но другая комиссия, которая прибыла позже, успокоила совесть всех недовольных приказом платить ирскам за их труд наравне с людьми.
Результаты этого постановления поразили всех. Вначале туземцы не знали, что делать со своими деньгами. Потом они пристрастились к диамондианской еде. До этого у ирсков не было никакого видимого источника пищи, и вдруг они стали объедаться пиццей, сосисками, сыром, макаронами и гамбургерами. Закусочные зарабатывали огромные деньги. И когда ирски ели, их странные, диковинные для диамондианцев лица все время сохраняли забавную гримасу, которую люди, в конце концов, стали считать улыбкой.
Два ирска, которые только что помогли Брэю, выставляли напоказ эту улыбку. Но сегодня уже нельзя было доверять всем ирскам, и нужно было остерегаться даже тех из них, кто носил рубахи с зелеными полосками. «Значит, никто из них не заслуживает моего доверия», — решил лейтенант.
В конце концов, подумал он, эти ирски, может быть, втайне были счастливы помочь Комиссии по Переговорам именно потому, что она не вела переговоров.
Он вежливо отказал этим двоим:
— Очень вам благодарен, но у моего друга просто легкое недомогание, и он очень скоро придет в себя.
Оба ирска пробормотали своими нежными голосами извинения и ушли. По дороге они несколько раз оборачивались назад и улыбались. Брэй принял решение и вернулся в машину.
Еще неделю назад Брэй заметил, что Мортон часто моргает и скрывает это: всегда старается отвернуться в такие моменты. Это происходило примерно каждые пять минут. Брэй попытался сам закрывать глаза с такой же частотой. Сначала он отмечал пять минут по часам, потом отмерял наугад, но ничего не получилось. Какая-то автоматическая сила заставляла Мортона закрывать глаза через такие равные промежутки времени.
Сейчас Брэй был потрясен. В его уме раз за разом прокручивались одни и те же мысли. Мортон еще раз моргнул и тут же потерял сознание. Теперь надо было решить, что можно в этой обстановке сделать для полковника.
Брэй не мог найти ответа на этот вопрос и пришел к выводу, что, по крайней мере, пока лучше всего просто ждать. Как долго будет продолжаться это ожидание, он не имел никакого представления. Чувствуя себя философом и очень мужественным человеком, Брэй, уверенный, что скоро узнает о том, что случилось, больше, стронул машину с места и вскоре стал еще одним сумасшедшим водителем в бешеном потоке машин на улицах Нового Неаполя.
Приехав в Корапо (так называли это место диамондианцы) живым и невредимым только по божьей милости, лейтенант припарковал свою машину возле военного поста Земной Федерации, но не на стоянке. Потом он затемнил прозрачные панели — боковые, переднюю и заднюю. Теперь Мортона нельзя было разглядеть снаружи, а старательно закрытая на ключ машина — достаточно надежное убежище для лежащего без сознания человека, особенно если на ней установлена специальная аппаратура против воров.
Солнце уже касалось горизонта, когда Брэй отошел от машины и направился к зданию поста Земной Федерации.
Здание поста было одноэтажным, старого стиля. Оно совершенно не сочеталось со старомодной архитектурой города. Местные эстеты и фанатики культуры, должно быть, возмущались по этому поводу. Но даже если бы к лейтенанту не вернулась способность вспоминать, он сумел бы догадаться, что были какие-то особые причины построить пост именно так. Брэй спросил себя, знал ли Мортон, что на Диамондиане существует такая казарма.
Сам Брэй слышал только неопределенные разговоры о зданиях этого типа, но знал, что они строились из особых материалов, имели уникальные свойства и возводились только на планетах, где требовалась максимальная защита. Значит, кто-то отнес Диамондиану-6 к этой категории. Брэй зашагал к зданию, удивляясь, что Марриотту, который считался подозрительным, доверили командовать таким постом.
Охранники в форме, стоявшие у двери, отдали честь Брэю небрежно. Это явно значило, что они не беспристрастно относятся к конфликту на Диамондиане. Если такое становилось известно начальству, виновных после возвращения с планеты увольняли из армии. Армии не нужны люди, потерявшие воинский дух, по какой бы причине это ни произошло.
По правде говоря, сам Брэй тоже не был беспристрастным. Но тесты доказали, что он в силах отрешиться от своих чувств и быть объективным при поиске решения проблемы, а не становиться частью этой проблемы. Именно в последнем Мортон подозревал Марриотта.
Пройдя по освещенному коридору в глубь здания, Брэй нашел Марриотта в его кабинете. Командир размещенной в Корапо части, высокий, красивый черноволосый мужчина, принял Брэя довольно холодно.
— Я попросил подать нам обед сюда, лейтенант: здесь мы сможем говорить, не боясь, что нас подслушают. А теперь, лейтенант, как насчет того, чтобы попробовать это прекрасное диамондианское вино?
То, что Марриотт два раза упомянул его звание в двух коротких фразах, обнадежило Брэя. Он сказал себе, что Мортон правильно понял характер Марриотта, послав к нему, капитану, на обед для разведки лейтенанта. Полковник понимал, что командир базы почувствует себя обезоруженным перед старшим по званию.
Хозяин и гость выпили вина, пообедали и снова выпили. Вечер только начинался.
Брэй, который благодаря своему крепкому, как сталь, желудку мог много выпить, оставаясь трезвым, притворился, что постепенно пьянеет.
Молодой офицер должен был признаться себе, что капитан сбивал его с толку. Для недиамондианца Марриотт слишком долго жил на Диамондиане. По сведениям разведслужбы, он прибыл на эту планету в возрасте двадцати шести лет. Вначале он только учился то в одном, то в другом диамондианском университете.
Восстание ирсков началось через четыре года после его появления здесь, а оно продолжалось уже десять лет. Значит, Джеймсу Марриотту должно быть сорок лет.
На этот возраст капитан и выглядел. От невоздержанной жизни его щеки покрылись сетью красных прожилок. С первого своего дня на Диамондиане Марриотт проявил себя большим женолюбом. В личном деле капитана было записано, что однажды он заявил: «Диамондианские женщины слишком рвутся замуж. Чтобы их терпеть, нужно быть закоренелым холостяком».
В последующих донесениях было сказано, что Марриотт переключился на проституток, которые заполнили улицы с начала войны.
Странно, но он вступил добровольцем в экспедиционный корпус Земной Федерации. Высшее командование было просто счастливо получить в свое распоряжение человека с такой великолепной подготовкой и так хорошо знающего Диамондиану. Можно только удивляться, что такой ценнейший специалист застрял в Корапо, в этом тупике для всякой карьеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29


А-П

П-Я