– Идемте же!
Андрес как завороженный разглядывал старинные фолианты, переплеты которых были покрыты тончайшей серой пылью. Никогда прежде он не видел ничего подобного. Его поразила примитивность такого способа передачи информации, и он задумался о людях, для которых использование подобных носителей было обычным каждодневным занятием. Подумать только, кто-то считал для себя возможным потратить уйму времени на выведение букв на бумаге или работу на печатном станке. Можно ли представить себе психологию подобных людей? Однако библиотекарь тут же спохватился и решил не демонстрировать больше свой интерес, опасаясь вызвать гнев высокого чиновника. Кстати, где он?
Андреас принялся озираться в поисках Букминстера и, к своему облегчению, обнаружил его неподалеку – стоящим на ступенях новой лестницы. Андреас поспешно зашагал вперед и тут краем уха услышал странный звук: «Хе!» – и немного погодя еще раз: «Хе!». Андрес испуганно обернулся и заметил, что в просвете между стеллажами прячется человек. Он встретился глазами с Андресом и тут же приложил палец к губам. И в ту же секунду Андрес узнал незнакомца. Это был никто иной как его собственный секретарь – Фелипе. От удивления библиотекарь потерял дар речи, а Фелипе поспешно зашептал:
– Пусть все идет своим чередом! Он наверняка ведет вас в тайную комнату. Следуйте за ним и постарайтесь его задержать. Мне нужно совсем немного времени, – и он махнул рукой, призывая Андреса идти дальше.
Андрес пожал плечами и догнал Букминстера. Однако в последний момент он все же не выдержал – схватил с полки один из томов и принялся перелистывать. Неизвестно, представится ли еще такой случай. Книга оказалась альбомом гравюр. Краска на листах почти стерлась, и Андреса поразило, что когда-то люди могли получать удовольствие от черно-белых картин. Да и сами картины! Странные маленькие здания, люди в причудливой одежде, дикие звери и невозделанные растения. Но самым удивительным было то, что эти черно-белые силуэты передавали фактуру и движение настолько четко, что Андресу казалось: вот-вот и он начнет различать краски, звуки, запахи.
– Долго вы еще собираетесь забавляться этой книгой? – сердито поинтересовался Букминстер. – Я не думаю, что это нам поможет. Наука и техника ушли так далеко вперед, что едва ли хоть что-то из тех давних времен может оказаться полезным для нас. Я ни в коем случае не хочу вас торопить, и все же всему свое время. У вас будут в распоряжении еще годы, чтобы наслаждаться всеми этими сокровищами. Теперь же нам необходимо идти. Воспользуемся лифтом?
Андрес, вспомнив просьбу Фелипе, а главное – свои вчерашние приключения в библиотеке, ответил:
– Честно говоря, здешняя техника не внушает мне доверия. Если хотите, можете ехать на лифте, я пойду пешком.
Букминстер пожал плечами, пробормотал что-то под нос и начал спускаться по лестнице. Они спустились еще на пять этажей, и на каждом Андрес видел стеллажи с бумажными книгами. Некоторые книги казались совсем ветхими, над другими явно поработали реставраторы.
Когда они оказались на нижнем этаже подземного комплекса, Андрес внезапно услышал тихий гул и почувствовал легкую вибрацию. Воздух здесь был ощутимо теплее, чем на верхних этажах.
– Это реактор, – пояснил Букминстер. – Под нами стальной кожух в десять метров толщиной, а под ним – реакторный отсек.
Они пошли дальше, минуя множество помещений, открывая и закрывая множество дверей, и постепенно Андрес начал узнавать интерьеры – они явно покидали музейные залы и возвращались в библиотеку в привычном для Андреса понимании: стерильно-чистые комнаты, в которых за прозрачными пластиковыми стенами хранились при температуре близкой к абсолютному нулю молекулярные носители информации. В проходах между хранилищами стояли многочисленные терминалы для работы с базами данных, копировальные аппараты, голопроекторы. Далее шли шкафы с бумажной картотекой, магнитными голографическими дисками, RАМ-платами. В углах застыли в боевой готовности автоматические пылесосы и моечные машины.
Насколько Андрес мог понять при беглом осмотре, здесь все было в порядке, и он со вздохом расправил плечи – наконец-то он попал туда, где мог чувствовать себя уверенно. Он даже рискнул задержаться перед одним из терминалов, запустил его и включил программу тестирования. Его ужасно радовало, что приборы мгновенно откликаются на его приказы, и что он наконец сможет продемонстрировать главе правительства свою компетентность.
Однако они не остановились в залах для пользователей и прошли дальше – в служебные помещения, где специальные автоматы занимались обработкой данных и проверкой информационных массивов. Мировая сеть, центр которой располагался под куполом города, имела множество выходов вовне – ее датчики располагались и на пустующих сейчас землях, и на орбитальных спутниках, и практически в каждой квартире. Информация, собранная этой сетью, накапливалась и анализировалась здесь. Андрес имел слабое представление о возможностях сети и здешних компьютеров. Да и едва ли кто-нибудь из ныне живущих людей смог бы досконально разобраться в их работе. Подобная техника обладала способностью к самоорганизации и оптимизации. Мириады элементов устанавливали между собой мириады мириадов связей, и слабый человеческий ум едва ли мог разобраться в них. Однако Андрес не сомневался, что система работает и работает превосходно – мониторы непрерывно показывали данные, полученные из самых разных районов Земли, на экраны выводились графики, диаграммы, анализ шел и, вероятно, делались выводы.
Впрочем, и этот отдел не заинтересовал Букминстера. Они пошли дальше, и Андреса вновь одолели сомнения. Должен ли он под каким-нибудь предлогом попытаться задержать главу правительства, или он дал Фелипе достаточно времени? И, кстати говоря, достаточно для чего? Чем дольше Андрес размышлял над этим, тем более странным казалось ему положение, в которое он попал. Наконец Букминстер стал замедлять шаги и остановился в углу очередного зала. Подойдя к нему ближе, Андрес увидел узкую обитую металлом дверь.
– Ну что, мы идем дальше? – спросил Букминстер.
Его голос внезапно дал петуха, и Андрес понял, что глава правительства по-прежнему страшно волнуется.
– Куда ведет эта дверь? – спросил библиотекарь.
– Разве вы не знаете? Хотите сказать, что никогда не были внутри? – Букминстер резко обернулся и испытующе глянул на Андреса.
Тот покачал головой.
– Скрытность никогда не повредит, – пробормотал Букминстер под нос и добавил уже в полный голос: – Я вам верю. Для того, чтобы открыть эту дверь, нужны двое – например, мы: глава правительства и библиотекарь. В одиночку никто не сможет ее открыть – здесь двойная система контроля. Да и кроме того, никто не знает цифрового кода. Никто, кроме меня и этого проклятого Осипа! Один дьявол знает, где он раздобыл последовательность, но и ему не удалось пройти внутрь! Нет, нет, это совершенно невозможно, уверяю вас!
Букминстер притянул с себе панель управления и принялся нажимать на клавиши. Он закрывал клавиатуру своим телом, и Андрес слышал лишь легкие щелчки. Затем Букминстер положил ладонь на сенсор, подождал немного и отступил в сторону, уступая место Андресу. Тот тоже приложил свою ладонь к сенсору, выждал пару секунд, отошел назад и… ничего не произошло.
Букминстер судорожно выдохнул и снова бросился к панели. Теперь он уже не пытался скрыть код, казалось, он просто забыл о существовании Андреса. Когда код был набран, он снова приложил ладонь к сенсору, затем, схватив руку Андреса, прижал ее к датчику. И снова ничего не произошло. Лишь над дверью замигала красная лампа, и завыла, набирая обороты, аварийная сирена.
Букминстер ахнул, отшатнулся от двери и вдруг без чувств повалился на пол. Андрес опустился перед ним на колени и попытался нащупать пульс. Он понятия не имел, что делать дальше, и даже не был уверен. что сможет самостоятельно выйти из здания, чтобы позвать на помощь.
Внезапно кто-то коснулся его плеча, и Андрес едва не заорал от ужаса. И все же он нашел в себе силы обернуться и увидел улыбающегося до ушей Фелипе.
– Отлично! – сказал секретарь. – У вас все отлично получилось. Теперь я знаю все, что мне нужно. Помогите, надо отнести его наверх.

* * *

Андрес прожил у Осипа неделю.
Он смог устроиться со всем удобствами: Осип в самом деле сумел наладить полностью автономные циклы жизнеобеспечения. Трансформатор материи обеспечивал его всеми необходимыми материалами, а крошечный компьютер содержал сведения о технологических процессах и множество других данных.
Возможности реактора также были практически не ограничены, и Осип мог творить из песка и воздуха все, что ему заблагорассудится. Если требовались особенно редкие элементы – например, для создания полноценного пищевого рациона, трансформатор материи пропускал через себя тонны породы и рано или поздно находил желаемое. Молекулярный синтез или катализаторная химия также не составляли для него труда. При желании Осип мог бы устраивать регулярные пикники для десятков, а то и сотен человек прямо посреди пустыни.
Большую часть времени он проводил под землей и лишь изредка поднимался на поверхность. Да и по правде говоря – что ему было там делать? Осип позаботился о том, чтобы разбросать по поверхности пустыни множество сенсоров, при желании он мог вывести наружу перископ и все осмотреть своими глазами. Однако до появления Андреса у Осипа не возникало желания или необходимости подняться на поверхность.
Андрес спрашивал у Осипа, не боится ли тот, что в один прекрасный день их разыщут.
– В принципе это возможно, – отвечал тот. – А если использовать спутники, то вообще несложно. Но я не думаю, что кто-то будет нас искать. Если и обнаружат наше исчезновение, то максимум прочешут области, прилегающие к городам. Никому в голову не придет разыскивать нас в центре мертвого моря. Для того, чтобы заметить мои сенсоры, нужно слишком большое разрешение камеры. Инфракрасные датчики нас не возьмут – скалы надежно экранируют излучение. Нет, опасности я не вижу.
– А почему ты так уверен, что нас не будут искать? – поинтересовался Андрес.
Они снова отдыхали в зале «Сезама», и Осип снова курил кальян, поглядывая на Андреса из-под густых бровей.
– Я уверен, что никто больше не найдет нужных данных в памяти компьютера. Поразительно, что это удалось тебе. Я все же думаю, что тебе помогла Иза. Признайся, это она подсказала тебе код?
– С чего ты взял? Это она тебе сказала? Ну так имей в виду – она солгала. Или, может, ты сам принудил ее ко лжи? Если ты был с ней груб или даже ударил ее…
– Что за абсурдные обвинения? – фыркнул Осип.
– Ну хорошо, предположим, она помогла бы мне, будь у нее такая возможность. Но ты же позаботился о том, чтобы она ничего не узнала обо мне. Кстати, где она?
Но Осип сделал вид, что не расслышал последнего вопроса.
Андрес не слишком удивился этому. Эта игра продолжалась всю неделю – каждый пытался выведать у собеседника побольше и при этом старался не выдать собственных секретов. Для Андреса такой способ убивать время уже стал привычным. За последние месяцы он здорово натренировался в подобных играх. Он научился вызывать собеседников на длинные монологи, это позволяло собирать необходимую информацию и скрывать собственную малую осведомленность. Но Осип оказался крепким орешком. Поэтому чаще всего они обсуждали повседневные проблемы, распределение обязанностей, планы на следующий день или, наоборот, пускались в беспредметные философские дискуссии. И Андресу оставалось лишь гадать, что скрывает Осип. Что в самом деле привело его сюда? Хотел ли он, как и Андрес, узнать грядущую судьбу человечества? Узнал ли? И почему он не ответил ни на один из вопросов, которые действительно волновали Андреса? Андрес не сомневался, что сейчас Осип знает больше, чем кто-либо из живущих на земле людей. Но почему он так упорно скрывает свои знания? Чтобы выглядеть солиднее? Но это смешно!
Андрес не знал даже, как долго Осип живет в пустыне. Месяц? Два месяца? Андрес не сомневался, что Осип ожидает чего-то важного, но не мог догадаться, какого рода событие и когда должно свершиться. Для чего Осипу нужны все эти приборы – сенсоры, реагирующие на свет, радио– и рентгеновские волны, температуру, колебания почвы, уровень гравитационного поля? Не значит ли это, что Осип сам толком не знает, чего ждать, и на всякий случай сканирует все доступные ему диапазоны? Андрес очень хотел бы узнать ответ на эти вопросы, но даже не решался их задавать. Он много раз пытался как бы невзначай навести разговор на интересующие его темы, но Осип каждый раз уклонялся от ответа, а Андрес не настаивал, не желая выслушивать откровенную ложь.
И все же как долго могло продолжаться ожидание? Месяцы? Годы? Если этот так, то каким образом Осип боролся с одиночеством и скукой? Насколько Андрес понял, его предшественник был не из тех, кто стал бы мириться с бездеятельностью. Его квартира и офис в библиотеке свидетельствовали о больших запросах и даже некоторой склонности к излишествам. На этот вопрос Андрес вскоре получил исчерпывающий ответ. Осип пользовался компьютерными эмуляторами и голографическим приборами. Они давали возможность заниматься в свое удовольствие архитектурой, дизайном помещений или ландшафтов, создавать множество миров на свой вкус, удовлетворяя самые мимолетные и трудноосуществимые прихоти. Кроме того, в его распоряжении были все здешние пещеры. С его фантазией, возможностями трансформатора материи и современных графических пакетов Осип мог создать целый подземный дворец. Сидя за пультом компьютера, он набрасывал трехмерную матрицу будущего проекта, затем погружался в детали, перебирая многочисленные варианты, придавая веществу совершенные формы. Иногда он пользовался историческими аналогиями, иногда пускался в свободное творчество, иногда заставлял модель самостоятельно эволюционировать от отточенной готики к роскоши барокко, а потом к аскетизму конструктивизма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17