- Кстати, о женщинах, вот посмотрите...
На экране на фоне голубого неба возникла бурая крепостная сте-
на старинной крепости. Ее угол замыкало высокое, сложенное из
крупных валунов строение необычной формы. Оно состояло из двух
слитых воедино башен: большой, круглой, крытой конусом из чере-
пицы, и поменьше, квадратной, под четырехскатной крышей.
- За этими суровыми стенами жила красавица, графиня Анна
Констанция фон Коссель... - пояснил Виктор. - Вам это имя ничего не
говорит?
- Говорит, говорит, - обрадовалась Таисия, но, взглянув на Ан-
тона, смутилась и тихо продолжила: - По-моему, фильм был такой
"Графиня Коссель". Правда, шел он очень давно, я его еще девочкой у
нас в Сибири видела...
- Умница, правильно, - похвалил Виктор Таисию. - Здесь гра-
финя и жила, в этом замке.
- Крепко сложено, - оценила Таисия.
- Мой дом - моя крепость, - добавила Марина. - Правда, мне
моя однокомнатная крепость на Ленинском проспекте больше нра-
вится.
- Верно, Марина, - поддержала ее Люся. - В таком каменном бас-
тионе чувствуешь себя не хозяйкой, а пленницей. И жить неуютно,
мрачно.
- А я подумал о том, до чего же мы привыкли к достижениям ци-
вилизации, - заговорил Антон. - Замечаем, что не можем жить без
горячей воды, только когда ее отключают летом на две недели...
- Когда это было, чтобы горячую воду отключали только на две
недели? - среагировала Марина. - Месяц, как минимум.
- ... Или сидим в темноте, если перегорели пробки, - продолжил
Антон. - Я уже не говорю о том, что давным-давно никого не поража-
ет такой простой факт, что самолетом можно за несколько часов уле-
теть на другой край света. Но дело не в этом. Вот как вы считаете,
внутренняя сущность человека изменилась в условиях современного
научно-технического прогресса по сравнению, ну, хотя бы с времена-
ми графини Коссель?
- Это очень интересный вопрос, - блеснул очками Сергей. - И не-
простой.
- Действительно, непростой, - кивнул головой Антон. - Помни-
те фильм "Воспоминание о будущем"? Сколько загадок. И кажется,
чем дольше мы существуем, тем их больше. Откуда появился на этой
планете человек? Одинок ли он во вселенной? Выживет ли человече-
ская цивилизация или погибнет - то ли от ядерной катастрофы, то ли
задохнется в собственных отходах? Конечно, знаний мы набрались
много, причем знаний, качественно отличающихся от времен графини
Коссель, но нет главного знания - какова обратная связь, то есть
влияние громадного культурного потенциала, накопленного человече-
ской цивилизацией, на критерии ее духовных ценностей. Или каждый
человек проходит свой собственный путь, и сын повторяет ошибки
отца, а дочь должна страдать так же, как мать? И неужели человек,
получающий массу информации по телевидению, радио, в кино ду-
ховно не выше, не чище, чем человек восемнадцатого века, не имев-
ший таких возможностей? И в чем духовное различие колхозника и
крепостного крестьянина петровских времен?
- Вот и я об этом думаю... - начал было Виктор, но его перебила
Марина.
- Так что? Будем слайды смотреть или дискуссию разведем?
И добавили капризным тоном:
- Мальчики, хочу кино.
- Тогда приглашаю вас в Германскую Демократическую Респуб-
лику, - сменил слайд на экране Виктор.
... Синее небо, снежная вата кучевых облаков, пологие зеленые
горы, неровно поросшие смешанным лесом с большими полянами,
обрамляют долину, по которой плавно змеится серебристое тело
неширокой реки. В ее излучине - город, похожий на сказочные города
братьев Гримм с белыми домами под красной черепицей и готиче-
скими шпилями соборов...
... Потемневшая от времени, высокая, в пять-шесть этажей, в
полквартала длиной стена дома, выполненная из знаменитого май-
сенского фарфора...
... Дворцовый комплекс "Цвингер". Одноэтажные, непривычно
приземистые здания по сравнению с дворцами Петергофа или Пав-
ловска...
... Дрезденская картинная галерея. Строгие, геометрически выве-
ренные, скрупулезно выписанные и в то же время полные воздушного
пространства городские пейзажи Каналетто - перспективы улиц и
каналов, башни ратуш и снасти парусных кораблей, изысканные ка-
реты, деревенские повозки, торговые ряды и спешащие по своим де-
лам жители. Гигантские полотна Рубенса, на которых боги с тучными,
как у Гаргантюа, фигурами, жадно пьют и буйно веселятся на карнава-
ле жизни, оставаясь при этом величественными и всевластными.
Вершина итальянского Возрождения - мадонна Рафаэля: небо, соткан-
ное из ангельских крыльев, материнская нежность и тревога за бога-
сына и мудрый взгляд ребенка, знающего финал своей жизни - распя-
тие...
... Остров Музеев в Берлине...
... Простор широкой площади Александр-платц со шпилем теле-
башни, торговым центром и пестрой разноязыкой толпой...
... Гаштетные, бройлерные. Белые известковые стены с картинкой
мирного сельского пейзажа, стерильное сияние никелированных сто-
ек, букетики цветов на столиках под красно-белыми клетчатыми
скатертями, покрытые сочной румяной коричневой корочкой округ-
лые куриные тушки, цветастые гетры, короткие кожаные штаны, ти-
рольские шляпки с торчащими перьями, литровые фарфоровые пив-
ные кружки с лениво оседающей шапкой пены, добродушные
голубоглазые лица...
... Карлсхорст. Музей, хранящий память о Великой Победе над
фашизмом. Группа молодых немецких солдат, внимательно слушаю-
щих экскурсовода...
... Потсдам - свидетель акта о безоговорочной капитуляции Гер-
мании, скрепленного волей четырех держав...
... Трептов-парк. Навеки склоненные каменные знамена. Могила
рядового, могила офицера, могила генерала. Огромные квадраты
братских могил. В каждой погребены тысяча человек - по тысяче от
всех родов войск. Солдат, разрубивший мечом свастику и отдавший
свою жизнь ради спасения немецкой девочки...
... Небольшая полянка, скрывающая вход в бункер Гитлера...
... Здание, где расположилось гестапо...
... Бранденбугские ворота, отремонтированное здание рейхстага
без купола, флаг ФРГ. Помост, поднятый на трехметровую высоту,
чтобы экскурсантам можно было заглянуть через белую стену, от-
деляющую Западный Берлин от Берлина, ГДР от ФРГ...
Первые картинки, красочными миражами появляющиеся на эк-
ране, сопровождались оживленными комментариями собравшихся, но
когда возникли Потсдам, Карлсхорст, рейхстаг, наступило молчание.
Таисия сдавленно заплакала, увидев братские могилы в Трептов-парке,
и каждый из присутствовавших ощутил свою личную сопричастность
к всенародному подвигу во время Великой Отечественной, хотя
Виктор и Антон были только ровесниками Победы, а остальные и того
моложе. Ощущение это усиливалось еще и тем, что на слайдах явля-
лась немецкая земля, откуда пришел фашизм, который мог быть унич-
тожен только ценою миллионов человеческих жизней, ценою раздела
Германии, раздела ее столицы.
- Здесь видна белая стена, отделяющая Западный Берлин, - заго-
ворил Виктор. - Высотой она метра два с половиной, шириной - около
метра. Со специальной смотровой площадки можно заглянуть поверх
стены. Интересно, что со стороны Западного Берлина установлена
такая же площадка. Странное ощущение - люди, разделенные стеной,
смотрят друг на друга, и полное впечатление, что ты как будто в зоо-
парке, но одновременно и зверь, и зритель. Нам показывали в музее
Бранденбургских ворот слайды - как по этой стене идет человек в од-
них трусах, провоцирующий восточно-немецких солдат, или обнажен-
ных девиц, сидящих у раскрытых окон соседних со стеной домов.
Такова историческая кара для нации, породившей фашизм - немцы
провоцируют немцев... Но самое сильное ощущение, которое я испы-
тал за рубежом - когда меня попросили от имени нашей делегации
сделать запись в книге почетных гостей. Надо сказать, что наша деле-
гация состояла из представителей Польши, Венгрии, Чехословакии,
Болгарии, естественно, был и представитель Германской Демократи-
ческой Республики - мы в Берлине обсуждали пути нашего сотруд-
ничества, так вот, когда экскурсовод попросил сделать запись, все
посмотрели на меня и я вдруг осознал, что отвечаю за всю страну, что
каждое мое слово - не мое личное, а от имени всех вас...
- А мне нравится Германия, - сказал Антон. - Какие мыслители,
какие умы! Кант, Гегель, Ницше... А вот насчет того самого сильного
ощущения, о котором ты, Вика, говорил, помни - чтобы достойно
ответить за всех нас, за других, надо самого себя осознать и как кос-
мос, и как часть нации, понимать, что судьба нации - это твоя судь-
ба, что ты сам - тоже, как республика. Кстати, мы сейчас из присутст-
вующих можем основать собственную республику... Так... Я провоз-
глашаю себя президентом республики. Вы теперь - мой народ и под-
чиняетесь моему жесткому диктаторскому режиму. Я - генералиссимус
пятый и министр песен. Вика - мой квартирмейстер, полномочный
представитель за рубежом и телохранитель. Марина сегодня носит
свой сценически-театральный псевдоним - Мирандолина. Ты сдела-
ла головокружительную карьеру от танцовщицы из ночного кабаре до
министра идеологии. Печать, радио, телевидение, все средства массо-
вой информации в твоем распоряжении. Например, какая программа
телевидения на сегодня?
- Ну, это просто, - подхватила игру Антона Марина. - По первой
программе очередная серия художественного сериала о производст-
венной драме на нефтеперегонном заводе. По второй - художествен-
ный фильм, на который в кинотеатр никто никогда не пойдет, по
третьей - ансамбль песни и пляски из Уныло-Бодринска.
- То, что требуется, - Антон поднял большой палец. - Таисия...
Таисья у нас будет в парламенте. Женщина-консерватор. Она пре-
красно консервирует свежетертую смородину.
- Почему только смородину? - обиделась Таисия.
- И другие дары природы, - согласился с ней Антон. - Продолжа-
ем. Сергей... Сергей, ты у нас будешь народом. Ведь должен же быть в
нашей республике народ, не так ли?
- А что я должен делать? - поправил очки Сергей. - Бунтовать
против диктатора?
Антон покачал головой:
- Зачем же так сразу? Ты одурманен вином из почек баобаба и те-
левидением Мирандолины. Хотя живется тебе неплохо, но морально
тебе тяжело и поэтому ты существуешь естественной растительной
жизнью, радуешься маленьким радостям.
- Веселится и ликует весь народ, поезд мчится, поезд мчится в
чистом поле, - запел Сергей.
- Веселись. Ликуй. Работай. - одобрил его Антон. - Так... А что же
будет делать Люся в нашей республике?
- Она может быть переводчицей у квартирмейстера, - подсказала
Марина, подмигнув при этом Виктору.
- Я не люблю диктаторов. Я не люблю жестоких. Я не люблю,
когда людям плохо, - тихо сказала Люся.
- Идите в народ, - обрадовался Сергей. - Я тоже не люблю...
- Что ты понимаешь в любви? - со смешком оборвала его Марина.
- А кто из вас не любил? - серьезно сказал Антон. - И кто сказал,
что любовь - это только счастье? Настоящая любовь - это боль, это
такая сильная радость от встречи, что больно, это такая горечь от раз-
луки, что больно. Невыносимо больно. А холодок счастья - это самое
начало, когда ты еще не любишь по-настоящему, а она говорит тебе в
первый раз "да"...
- Да, - задумчиво сказала Люся. - Наверное, так оно и есть.
Нарушил молчание Сергей:
- Я, конечно, мало что понимаю в любви, - он взглянул искоса на
Марину, - но мне, действительно, трудно объяснить и понять многое.
Я, например, в настоящее время изучаю миграцию одноклеточных в
период палеозоя...
- Одноклеточных? В период палеозоя? Какая тут связь с любо-
вью? - удивился Виктор.
- Дело в том, что через наличие одноклеточных можно сделать
вывод о нефтеносности того или иного района. Хотя, извините, я не
ответил на ваш вопрос. Дело в том, что в какой-то период они быстро
размножались, или, условно говоря, бурно любили, а потом раз - и
все гибли.
- Какой ужас! - ахнула Таисия.
- А вот в Японии сад камней - не просто сад с камнями, - Антон
оценивающе посмотрел на Сергея, - в таком саду ровно семнадцать
камней, как семнадцать мгновений весны, но где бы ты ни стоял, ты
видишь только шестнадцать. Видишь шестнадцать, а знаешь, что сем-
надцать. Всегда за видимым есть нечто невидимое, непознанное, но
ощутимое нами.
- Антон, ты так всегда интересно говоришь, - повернулась к нему
Таисия. - Но ужасно непонятно. Знаешь одно, видишь другое, почему?
- Это я тебе позже объясню, - усмехнулся Антон.
- Ой, что я вспомнила, сейчас расскажу, - всплеснула руками Таи-
сия. - Только, Антон, ты не смейся. Значит, так... Сегодня утром мне
Ирка позвонила, мы с ней всегда утром перезваниваемся, но обычно
я ей звоню, потому что у них начальник строгий, хотя она мне все
равно тоже звонит. Но это неважно. Ирка меня спрашивает: "Чего
в обед делаешь?" Мы с ней в обед часто вместе куда-нибудь ходим, ну
так, по магазинам. Денег, конечно, нет, но зато все посмотришь, а
Ирка еще и мерить любит. Потом купим колбасы, молока и на работе
между делом перекусим. Так вот Ирка и говорит: "Айда в ГУМ, я тебе
такое расскажу..." В ГУМе, конечно, народу, пушкой не прошибешь...
- И все гуманисты, - вставил Антон.
- Подожди, дай договорить, - отмахнулась от Антона Таисия.
- Где я остановилась?
- В ГУМе. У фонтана, - подсказал Виктор.
- Правильно, - кивнула головой Таисия. - Так вот у Ирки есть
муж ее двоюродной тетки. Кем же он тогда Ирке приходится?
Таисия озадаченно смолкла.
- Двоюродный дядя, наверное, - сказал Виктор.
- Какой же он дядя, когда он муж, - горячо возразила Таисия. -
Впрочем, это неважно. Главное, что этот теткин муж на космос рабо-
тает. Он какое-то открытие совершил, вот как Виктор. Так он такое
рассказывал...
Таисия умолкла с таинственным видом, но никто ее не переспро-
сил и она, не выдержав, шепотом сказала:
- Будто наши космонавты в космос летали и встретили их кос-
мический корабль, а в нем через иллюминаторы видели своих род-
ных, которые уже умерли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24