У нее может появиться чувство, что она разочаровала своих родителей, появившись на свет девочкой. Или она может почувствовать, что ее рождение было для родителей нежелательным, что они не стремились иметь второго или третьего ребенка. Если к тому же родители каким-то образом своими замечаниями или критикой углубляют зародившиеся в девочке ощущения, это подготавливает хорошую почву для пищи дракона высокомерия.
По мере того, как дракон высокомерия набирает силу, ребенок ощущает, что хотя он и подвергается критическим замечаниям, полностью родители его не отвергают. Он чувствует на себе проявление родительской
88
любви, пусть даже и с определенными условностями. Когда ребенок ощущает себя полностью отвергнутым родителями, здесь уже появляется на свет дракон саморазрушения, и сценарий развивается в совершенно ином направлении.
Почти во всех случаях зарождения высокомерия причиной послужила критика родителей, воспитателей или старших братьев и сестер. Чащ§ всего родители невольно сравнивали ребенка со старшими братом, сестрой или другими детьми. Без сомнения, ребенку нередко приходилось слышать что-нибудь наподобие: «Ну почему ты не можешь быть похожим на своего старшего брата или сестру? Почему ты не такой, как соседские дети?» Часто дети сравниваются с образом идеального ребенка, существующего исключительно в воображении родителей. Ребенок всегда проигрывает в сравнении с этим идеализированным образом и становится особенно ранимым на радость расправляющего крылья дракона. Это в еще большей степени является справедливым, когда родители рассматривают ребенка как отражение самих себя.
Иногда критиками выступают старшие братья и сестры, никогда не упускающие случая заметить ребенку, насколько он несовершенен и какую глупость сделал, осмелившись появиться на свет. Подобное соперничество между более старшими и младшими детьми — явление обычное, но оно превращается в настоящую проблему, если поведение родителей подкрепляет зародившееся в ребенке сомнение в собственной полноценности. Когда же родители не вмешиваются в отношения между старшими и младшими детьми или почти все время заняты, ребенок способен за себя постоять, и давление старших братьев и сестер не окажет на него пагубного воздействия.
Условная любовь
Основной пищей для развития дракона высокомерия служит так называемая условная любовь: «Как бы я тебя любила, будь ты хоть немного лучше, аккуратнее, спокойнее, послушнее». Или: «Я тебя, конечно, люблю, но твоего брата или сестру все-таки люблю чуточку больше». «Я тебя люблю, но когда ты начинаешь себя вести, как сей- • час, я тебя совсем не люблю». «Я тебя люблю, когда ты^ делаешь так, как я говорю». '
89
В первые годы своей жизни ребенок не может защитить себя от подобного рода сравнений или критики. Очень часто ему стыдно, когда он слышит указания «не реветь, как малое дитя» или «не распускать нюни, как девчонка». Дети доверчивы и плачут, когда им больно или обидно. Иногда незнающие взрослые люди считают, что подобная критика делает ребенка сильнее и готовит его к будущей жизни.
Когда родители и воспитатели в период грудного развития ребенка и в раннем подростковом возрасте проявляют к детям достаточно любви и их критические замечания начинаются позднее, ребенок подвергается воздействию дракона высокомерия в меньшей степени. Если же у ребенка с первых лет жизни возникает ощущение по каким-либо причинам собственной нежелательности для родителей, по мере его взросления когти дракона высокомерия будут впиваться ему в сердце все сильнее.
Когда такие дети подрастут и в них разовьется способность к изощренности и фальсификации, их дракон, также преуспевший в своем развитии, впервые покажет себя в полном омерзительно-безобразном обличий.
Рассказ о Мигеле:
история развития высокомерия
Детские годы Мигеля прошли в западной части Лос-Анджелеса, в районах кварталов, населенных жителями со средним достатком. Отец его — человек грубоватый и не отличающийся особым развитием — ценил упорный, настойчивый труд и, хотя и был хорошим кормильцем, большой любви к собственному семейству не испытывал. Мать Мигеля работала в химчистке. Заботы по дому часто совершенно ее изматывали, и она нередко давала волю переполнявшим ее чувствам. Оба старших брата Мигеля были сильными и ловкими, на них приятно было поглядеть. В спорте и в ухаживаниях за девочками они пользовались среди сверстников большим авторитетом. Подобная репутация льстила обоим родителям, и мать, придерживающаяся взглядов о превосходстве мужского начала над женским, испытывала гордость за своих сыновей.
В отличие от них, Мигель рос хрупким, спокойным, совершенно не спортивным ребенком. Он обладал повышенной обостренностью восприятия, любил музыку, чтение и особенно рисование. В некоторых из его рисунков даже чувствовался настоящий талант. Это, однако, нисколько не мешало его братьям подтрунивать над тем, что они считали девчоночьим занятием, да и отец видел в его рисовании пустую трату времени. Мать, хотя и восхищалась своими старшими сыновьями, обычно защищала Мигеля от их нападок, когда у нее находились на это силы и время. Но это лишь укрепляло мнение братьев о нем как о «маменькином сыночке, который только и умеет прятаться за ее юбкой». Мальчик чувствовал себя пристыженным и все больше уходил в себя. Мать была обеспокоена его застенчивостью и нерешительностью. В конце концов она начала воздействовать на него сразу в двух направлениях. Во-первых, она потеряла всякую сдержанность, расписывая замечательные качества старших братьев Мигеля, а во-вторых, она дала ему понять, что у нее с ним особые отношения, поскольку он очень во многом на нее похож. Это привело его в замешательство — не имел ли он никакой ценности, не будучи похожим на своих братьев, или, наоборот, являлся чем-то особым, потому что был тайным любимцем матери?
Результаты не заставили себя долго ждать. Дракон высокомерия стал все чаще увиваться вокруг Мигеля, найдя в нем объект, достойный своего внимания. Он начал нашептывать ему на ухо соблазнительные вещи и стал его тайным союзником.
«Да-да, — шептал ему дракон, — ты особенный, ты совершенно не похож на остальных. Ты лучше своих братьев, лучше тех, кто тебя окружает. Все они когда-нибудь тоже это поймут, и им станет стыдно за то, что они тебя дразнили. Мама тайно любит тебя больше, чем любого другого».
В то же время дракон вдохновлял Мигеля на отдаление от окружающих, на создание дистанции между собой и всеми остальными.
К подростковому возрасту Мигель уже держался с определенной холодностью и надменностью. Он ходил с приподнятым подбородком и глядел по сторонам с таким видом, будто весь мир сосредоточен на кончике его носа. Кое-кто из девушек заинтересовался им, поскольку он казался таким холодным и недосягаемым. Они решили, что
91
он представляет собой нечто особенное. Однако, попытавшись узнать его поближе, они сошлись на том, что он просто полон пустого высокомерия, и отвернулись от него. Это нанесло ему глубокую рану, но он никогда даже виду не подал, что это имеет для него хоть какое-то значение. Он отошел от людей еще дальше.
Ему все больше недоставало внимания окружающих и их признания. Он работал не покладая рук, чтобы купить машину, а затем и заменить ее на более новую, которая была предметом зависти всех его сверстников. Он то и дело раскатывал на ней на виду у приятелей своих братьев, но ни разу не остановился, чтобы с ними заговорить. Он одевался в модные костюмы и приобрел изысканнейшие манеры. Он научился курить с отстраненным видом человека, знающего себе цену, чем привлек к себе внимание горстки назойливых мальчишек, за глаза называвших его «Одиноким Слоном». Но никто не спешил спасти его от одиночества, поскольку он никому не позволял узнать, как он раним и чувствителен.
В конце концов он был вынужден предпринять отчаянные меры, чтобы произвести впечатление на свою мать и доказать, что он ничуть не хуже старших братьев. Дракон надоумил его приобрести пистолет и тем самым перейти на совершенно новый уровень произведения впечатления.
Следующим шагом в эскалации влияния дракона явилась попытка Мигеля обокрасть магазин спиртных напитков. Зная, что кое-кто из мальчишек издалека наблюдает за ним, Мигель наставил на продавца оружие и потребовал у него отдать ему дневную выручку. Однако магазин находился под охраной полиции, поскольку нередко оказывался предметом посягательства грабителей. Мигеля задержали на месте преступления.
Такое развитие событий свидетельствовало о полной победе дракона высокомерия. Мигель был унижен в глазах своих приятелей, и не столько за то, что попался, сколько за слезы и испуг во время задержания. Когда он оказался дома, в детской, от его внешней напыщенности не осталось и следа. Он уже не способен был, казаться по-прежнему холодным и отстраненным. Он превратился в обычного испуганного, одинокого мальчишку, испытывающего глубокий стыд и раскаяние. Все его представления о собственной особенности и превосходстве над окружающими в одно мгновение рассыпались в прах. Дракон
92
очень долго и громко потешался, р.идя подобное падение своей жертвы. Для чудовища это действительно было увлекательным зрелищем.
К счастью, однако, история о Мигеле на этом не кончается. Пока дракон наслаждался результатами своей мастерски проведенной операции, Мигель снова с особой силой ощутил свою ранимость и незащищенность. Для него приоткрылось оконце, через которое он мог бы теперь выгнать из своей души поселившееся там чудовище, а то и окончательно от него избавиться. Трансформация стала для него вполне возможной.
Билл, опытный офицер, ведущий дело Мигеля и отпустивший несовершеннолетнего преступника на поруки, проявил по отношению к своему подопечному особую заинтересованность. За внешним фасадом подростка он сумел разглядеть, что тот еще не вошел в криминальную среду и не является потерянным для общества. Рассматривая рисунки Мигеля, Билл увидел, что мальчик обладает определенным художественным талантом, пусть даже к настоящему времени не развитым. Указав на это Мигелю, он натолкнулся на пренебрежительно-надменную реакцию подростка. Билл решил не отступать и, проявляя интерес к судьбе мальчика, сумел заставить себя не обращать внимания на его защитную высокомерную манеру поведения. Постепенно Мигель начал чувствовать себя более открытым с Биллом и позволил себе дать выход переполнявшим его чувствам. Он признался в своем одиночестве и в неудавшейся попытке завоевать уважение старших братьев и приблизить к себе отца.
Билл подбодрил Мигеля и поощрил его на дальнейшее развитие своего художественного таланта, предложив мальчику обратить внимание на карикатуры, которые тому особенно удавались. Мигель настолько истосковался по одобрительному отношению со стороны мужчин, что воспринял советы Билла без какого бы то ни было внутреннего сопротивления. Он все еще хотел быть особенным, не таким, как все, и опытный офицер, уловив в нем это желание, решил направить его на дальнейшее совершенствование таланта мальчика. Тут удача впервые изменила наседавшему на подростка дракону высокомерия. Зализывая полученные раны и набираясь новых сил, чудовище вынуждено было отступить. Мигель еще оказался не готовым разобраться в своем двойственном отношении к
93
1
матери, и здесь-то дракон и нашел себе лазейку. Он затаился и стал выжидать.
Несколькими годами позднее, учась в художественной школе, Мигель встретил Кассандру и влюбился в нее. Кассандра обожала Мигеля и готова была ради него на все. После бурного короткого периода знакомства и ухаживания они поженились и начали нелегкое совместное плавание по неспокойным водам жизни, кое-как перебиваясь на скромный заработок Кассандры, работающей на полставки медицинской сестрой, и еще более скромные доходы Мигеля, пробивающего себе дорогу в качестве свободного художника. Прошло немного времени, и Кассандра, испуганная и обеспокоенная их весьма скудным семейным бюджетом, начала сравнивать Мигеля с более удачливыми в финансовом отношении мужьями, сделавшими себе карьеру в бизнесе. Мигель отвечал ей критикой по поводу ее кулинарных способностей и манеры вести себя и одеваться. Их отношения зашли в тупик и превратились в нескончаемые болезненные для обоих ссоры и препирания. Потеряв уверенность в себе, Мигель стал сомневаться и в своих художественных способностях. Он все больше отдалялся от Кассандры и держал себя с ней холодно и надменно. Чувства его к ней остывали, а после ее демонстративного флирта с каким-то заносчивым коммерсантом их семейные отношения обострились до предела. Мигель окончательно оставил Кассандру и впал в депрессию. Теперь он и думать не мог о работе.
Мигель утратил свою привязанность к Кассандре под влиянием ее критических замечаний и нелицеприятных сравнений с людьми, жизнь которых сложилась более удачным образом. Вместо попыток взяться за работу он ушел в себя, выпустив наружу своего дракона высокомерия. Тот только дожидался возможности снова взять молодого человека под свою опеку. Затаившись в неподдающемся критическому осмыслению двойственном отношении Мигеля к матери, дракон воспользовался удобным случаем, чтобы показать свои когти в семейной жизни молодого человека.
Эта история имеет два возможных варианта дальнейшего развития событий. По первому сценарию, Мигель! мог бы окончательно утратить всякие отношения с Кае-' сандрой и предпринять серию новых столь же безнадеж-' ных знакомств, заранее обреченных на не менее!
печальный финал. Он превратился бы в человека, вынуждающего каждую новую женщину демонстрировать самые худшие черты ее характера. Сначала он производил бы на нее определенное впечатление, а затем неизменно терпел бы поражение в попытке поддержать его на должном уровне. Женщина, несомненно, теряла бы к нему уважение, а он отвечал бы ей холодностью, отчуждением, и в результате женщина оставляла бы его, найдя себе новый объект привязанности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65