Однако позволить себе разнюниться и провалить первое задание на новом месте работы он не мог. Скрепя сердце и отбросив мужскую солидарность, Илюха продолжил обработку клиента, выдав лозунг из далекого социалистического прошлого:
– Государственные интересы всегда должны стоять выше личных.
Вилорий с уважением посмотрел на собеседника, но не сдался.
– Я пытался, но у меня не получилось.
– Братва к войне готовится. Того и гляди кровь прольется, а он потерпеть не может?! – взревел Солнцевский.
– Ну если бы она хоть не такая тощая была... Даже взяться не за что, – чуть не плача взмолился заклейменный позором разжигатель войны.
– Погоди-ка, погоди, – задумался Илюха. – А если она станет более накаченной, ты исполнишь свой долг сына и гражданина?
– Исполню, – со всхлипом согласился Вилорий и тут же поправился: – Только если ты ее решил накачать под сарафаном воздухом, то в брачную ночь подлог станет заметен и ты покроешь свое имя несмываемым позором!
– Нет такого позора, который нельзя было бы смыть в хорошей баньке, особенно если париться с судьей или прокурором, – произнес Илюха непонятные для князя слова, а следующей фразой еще добавил тумана. – Ты даже не представляешь, какие чудеса творит бодибилдинг, особенно с опытным тренером и правильным питанием.
– Ч-чего? – на всякий случай переспросил Вилорий.
Солнцевский проигнорировал этот вопрос, еще немного поскрипел мозгами и подвел итог беседы:
– Значит, так. Ты сейчас же делаешь официальное заявление, что принимаешь предложение Берендея погостить еще месяц. А я за этот месяц превращаю Сусанну...
– В красавицу? – с надеждой в голосе перебил Вилорий.
– Нет, не в красавицу. Тут случай очень запущенный. Ну скажем, в вполне сносную, атлетичную девчонку.
– А раньше нельзя? – робко поинтересовался горе-жених.
– Раньше не получится. По большому счету и месяца-то катастрофически мало, но что не сделаешь ради княжеских особ! По рукам?
– Чего?
– Ну согласен?
– Да.
Крепкое Илюхино рукопожатие чуть не лишило наследника галицкого престола руки, но тот героически выдержал это испытание.
Как только широкая спина богатыря с огромным православным крестом на кожаной куртке скрылась в дверном проеме, позволил себе подать голос притихший боярин:
– Никто, даже бывший монах, не сможет сотворить такое чудо с Берендеевой дочкой.
– Но если он вместе со своим бодибилдингом все-таки совершит это чудо, то я пожертвую сто монет его бывшему монастырю, – философски заметил Вилорий. – Или даже сто десять.

* * *

Солнцевский решил ковать железо, пока оно горячо. Договориться с Вилорием было очень важно, но для воплощения задуманного необходимо получить от руководства карт-бланш, то есть полную свободу действий и безропотное подчинение подопечной истеричной девицы.
Илюха развел бурную деятельность, и уже минут через пятнадцать в малом тронном зале собралось все княжеское семейство, Севастьян и вездесущий противный дьяк. Именно от него богатырь ждал наибольшего сопротивления и всяческих гадостей. В глазах же княжеской дочки читалась такая искренняя заинтересованность, что никаких сомнений не оставалось, что хотя бы один союзник в сложном разговоре у богатыря имеется.
Все собравшиеся расположились вокруг трона, а Солнцевский встал напротив них, готовясь толкнуть небольшую речь. Конечно, у Изи это получилось бы не в пример лучше, но черта рядом не было, а откладывать разговор до завтра не имело смысла. Поэтому Илюха окинул взором внимательные лица, обращенные к нему, и, мысленно перекрестясь, начал.
– В общем, перебазарили мы с Вилорием. Объяснил я ему политику партии и правительства. Мои аргументы оказались вполне убедительными, так что князь высказал желание остаться в Киеве еще на месяц. Вот...
Солнцевский стер выступивший на лбу пот и взглядом победителя осмотрел слушателей. Тут в стриженой голове откуда ни возьмись всплыла мысль про знаменитую мхатовскую паузу. Мысль оказалась весьма кстати, и достойная пауза приковала к нему все внимание и без того внимательных зрителей.
– А через месяц мы вернемся к вопросу о свадьбе. И если вы позволите мне за это время провести некоторые, гм... – тут на секунду богатырь замялся, – мероприятия, то я гарантирую, что этот вопрос будет решен положительно.
Теперь паузу выдержали все присутствующие.
– И что это за мероприятия? – наконец поинтересовалась Агриппина.
– Широкий комплекс физических упражнений, правильное питание, массаж, ну и все остальные составляющие бодибилдинга и фитнеса.
– Наверное, это уважаемые люди, но скажи, как физические упражнения, выполняемые ими, могут привести к свадьбе моей дочери? – удивленно спросил Берендей.
Илюха про себя выругался, проклиная средневековых тугодумов и полное непонимание русского языка. Но, конечно, не подал виду и озвучил очевидный, по его мнению, ответ:
– Все эти упражнения под моим руководством должна будет выполнять Сусанна. А фитнес и культуризм будут нам подмогой.
Наверное, сам факт отмены свадьбы не произвел на присутствующих такого впечатления, как слова нового богатыря. Сложилось такое впечатление, что одновременно взорвались четыре вулкана Везувий.
Князь ревел, княгиня орала, дьячок визжал, а Севастьян решительно вынул из ножен меч и шагнул к посягнувшему на княжескую честь богатырю. Да где это видано, чтобы княжескую дочку принуждали заниматься физическим трудом, да еще под присмотром каких-то иностранцев!
Среди этого сумасшедшего дома на удивление спокойной оказалась виновница этого милого семейного праздника. Сусанна только поджала губки и смотрела на удивительного богатыря взглядом, полным интереса и надежды.
Именно к ней сквозь бушевавшую бурю родительских и патриотических эмоций и обратился Солнцевский:
– Замуж хочешь?
Тут совершенно неожиданно буря прекратилась и все замерли в ожидании продолжения.
– Хочу, – решительно ответила княжна.
– Слушаться меня будешь?
– Буду! – твердым голосом ответила Сусанна, но, натолкнувшись на каменный взгляд папеньки, тут же поправилась: – Если это не будет противоречить моей княжеской чести.
– Не будет, не будет, – успокоил ее Илюха.
Тут же, воспользовавшись небольшой паузой, включился на полную катушку визгливый дьячок.
– Да мыслимо ли такое дело, какой-то расстрига будет рученьки белые нашей лебедушки загружать какой-то фитнесой... – начал было он, но князь сурово прервал его.
– Твою точку зрения мы уже слышали. До сих пор от твоего визга голова гудит, – и, обращаясь уже к своему богатырю, добавил: – Расскажи-ка подробно, что это еще за билдинингинг и с чем его едят.
Илюха набрал побольше воздуха в свои богатырские легкие и вкратце (подробно он решил все-таки не рассказывать) поведал присутствующим про систему наращивания мышечной массы. Этот курс, в таком вот усеченном варианте, занял всего минут сорок. В процессе повествования Илюха даже скинул косуху на скамью и продемонстрировал свои внушительные бицепсы. Глядя, как с каждой минутой лицо Сусанны покрывается румянцем, а глаза начинают светиться одержимым блеском, бывший борец понял, что ученица у него будет усердной.
– Таким образом, если проводить по две полноценные тренировки в день и при наличии правильного, специфического питания, то с полной ответственностью могу сказать, что через месяц этот хлюпик... пардон, Вилорий, будет у нас в кармане.
На этот раз прославленный московский театр был уже ни при чем. Все просто устали от речи Солнцевского и обратили свои взоры на Берендея. Тот, в свою очередь, и рад бы свалить ответственность в такой щекотливой ситуации на кого-нибудь другого, но увы...
На помощь сомневающемуся папеньке пришла дочка. Причем пришла с коротким и ярким словом:
– ПАПА!
В этом слове было все: обида, угроза, уговор и твердое решение. В общем, коротко и ясно.
– Моя воля, – вздохнул князь. – Дозволяю этот... бодибилдинг. Но, конечно, под присмотром.
Илюха удивленно вскинул бровь. Ни на какой присмотр он как-то не рассчитывал.
– Дьякона Микишки, – закончил свой вердикт князь.
В зале раздалось еще несколько вздохов и один скрип реденькими зубами. Скрипел, конечно, надсмотрщик над бодибилдингом. Разумеется, дьячок был совершенно лишним звеном в плане Солнцевского, но лучше так, чем никак.
«Ладно, найду способ его нейтрализовать, – подумал Илюха. – Вон сколько несчастных случаев случается, авось и тут какое-нибудь железо совершенно случайно выведет Микишку из строя. Желательно до тех пор, пока я отсюда не уберусь».
– Только вот мне будет тяжело выполнять свои непосредственные богатырские обязанности, – уточнил Илюха. – Ну там караулы, марш-броски, строевая подготовка.
– На время тренировок богатырь Илья Солнцевский освобождается от непосредственной службы, с сохранением денежного довольствия, – торжественно огласил Берендей. – Теперь все?
– Нет, – изрядно обнаглел едва не лишившийся головы богатырь. – Для организации спортивного зала, достойного княжеской дочки, необходимы немалые средства.
– Сходишь к казначею, он тебе отсыплет пятьдесят, – тут Берендей столкнулся с удивленным взглядом Илюхи и возмущенным Сусанны и быстро поправился. – Сто монет.
– И пусть Захар мне оказывает всяческое содействие, – понесло Солнцевского.
– Пусть оказывает, – махнул рукой Берендей.
– За казенный счет, – уточнил Илюха.
– Ну естественно.
Довольный Илюха быстренько согласовал график тренировок, незаметно показал кулак Микишке и, испросив день для оборудования спортивного зала, отправился к княжескому казначею.
Так закончилось это одно из самых странных совещаний за всю историю Киева. Судьба двух княжеств была отдана мастеру спорта по греко-римской борьбе, богатырю дружины князя Берендея, бывшему братку Илюхе Солнцевскому.

* * *

Илюха покидал княжеский дворец в прекрасном расположении духа. Как ни крути, но день был прожит не зря. Вместо того чтобы тянуть лямку на службе, он получил весьма выгодный контрактик на оборудование спортивного зала. Ворочать железо Илюха любил, а перспектива заниматься с отвергнутой невестой ему настроения никак не портила. Тяжелый кошель приятно оттягивал карман и добавлял оптимизма.
Солнцевский пересек большой двор и в воротах столкнулся с Лихосватским. Сотник был тоже в прекрасном расположении духа и был не прочь немного почесать языком.
– Ну как задание? Да этого Вилория сам черт не сможет уговорить на Сусанночке нашей жениться.
– Черт, может, и не сможет, а я смогу, – хмыкнул Илюха, представляя, как к этому делу подошел бы ушлый Изя.
– Смотри, князь проколов не любит, враз из дружины погонит.
– Думаю, через месяц о свадьбе объявят, – скромно заметил Солнцевский.
– Серьезно?! – искренне удивился Мартын.
– Ну так!
Лихосватский посмотрел на нового богатыря с нескрываемым интересом:
– Так ты что, такое дело один и обтяпаешь?
– Почему один, с друзьями, конечно.
Тут сотник удивился еще больше:
– Так вас много таких?
– Я такой один, – резонно заметил Илюха. – Но мои ребята не лишены всевозможных достоинств.
– Знаешь, я рад, что ты к нам попал, а то от этого старичья совсем проходу нет. Ну и как тебе в дружине? – вдруг переменил тему сотник.
– Да в общем нормально, – пожал плечами Солнцевский.
– И что, все устраивает?
– В общем да.
– Да с такими талантами ты мог бы найти местечко и получше.
– Ну ты же не нашел, – улыбнулся Илюха.
– Как знать, может, еще и найду, – уклончиво ответил Мартын.
– Извини, к своим тороплюсь, – уже на ходу бросил Солнцевский. – Ты заходи к нам в «Чумные», там и поболтаем.
Лихосватский молча кивнул в ответ и пожал протянутую руку:
– Обязательно зайду.
Илюха еще раз приветливо махнул новому знакомому и вышел за ограду княжеского дворца. Судя по тому, сколько народу собралось у дворцовых ворот, слух о новом богатыре уже разлетелся по всему городу. Не раз выступавший на всевозможных соревнованиях и привыкший не отвлекаться на трибуны, Илюха, совершенно не напрягаясь от такого внимания, направился в «Чумные палаты». Примерно с четверть тех, что ждали его у ворот, направились следом. Остальные, проклиная важные дела и завидуя предыдущим, разошлись кто куда.
За спиной бодро вышагивающего Илюхи народ, абсолютно не стесняясь, активно обсуждал нового богатыря.
– Слышь, Михайловна, а он из какого монастыря прибыл-то?
– С севера он. Говорят, его к князю направили специально, чтобы он с нечистью на святой киевской земле боролся. Слыхали, какую он с товарищами зачистку в «Чумных палатах» устроил?
– Да с какой нечистью? – затараторила очередная баба. – Он сам похож на нечистого.
– Совсем очумела, Матрена! Гляди, какой крест на шее, да и одежа вся черная, как у монахов.
– Я точно знаю, он прибыл в Киев, чтобы тряхнуть купцов, – встрял очередной голос. – Совсем обнаглели, окаянные. Бона сегодня воз огурцов на рынке меньше чем за три копейки и не купить было.
– Да на кой тебе целый воз-то?
– Тут дело в принципе! Все знают, что за воз красная цена – две копейки, а они творят что хотят.
– Ну если этот богатырь купцов тряхнет, тогда ладно, не похож он на нечистого, – согласилась Матрена. – Только ты уж построже с окаянными, совсем житья от этих кровососов не стало!
Последние слова уже относились непосредственно к Илюхе. Тот прикинул, что купцов пока трясти рано, сперва надо разобраться, кто кого крышует. Но чтобы не разочаровывать народ, грозно нахмурился и кивнул.
– Все, держись, торговые! – довольно загалдел народ. – И на вас управа нашлась. Небось монах, хоть и бывший, отступного брать не станет.
Вот примерно такие разговоры окружали Солнцевского по пути домой. Однако чем ближе он подходил к своему жилищу, тем все больше людей вспоминали о каких-то важных делах и отставали. Видимо, страх перед буйным домовым крепко засел в их головах.

* * *

Во дворе «Чумных палат» богатыря приветствовал соскучившийся Мотя. Трехголовый радостно носился вокруг него, время от времени норовя подпрыгнуть и лизнуть обожаемого хозяина в щеку хотя бы одной из голов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37