https://wodolei.ru/catalog/smesiteli/Rossinka/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 





Пэлем Гринвел Вудхауз: «Дживс и дух Рождества»

Пэлем Гринвел Вудхауз
Дживс и дух Рождества


Дживс и Вустер – 9



Пэлем Гринвел ВудхаузДживс и дух Рождества (Дживс и Вустер — 9)
Письмо пришло утром шестнадцатого числа, к тому времени, когда изрядная часть завтрака уже проследовала через вустеровский рот. Благополучно укрепив оборонительные рубежи кипперсами Кип(п)ерсы — копченая селедка, традиционное блюдо английского завтрака.

и кофе, я ощутил в себе силы огорошить Дживса новостями. Ибо, как сказал Шекспир, раз уж ты собрался что-то предпринять, то навались и разделайся с этим немедля. Бедняга Дживс, конечно, огорчится, а то и надуется — но, будь я неладен, от огорчения еще никто не умирал. Во всяком случае, от огорчения в таких гомеопатических дозах. Жизнь честна, жизнь сурова — и людям иногда не мешает об этом вспомнить.— Кстати, Дживс, — сказал я.— Сэр?— Тут к нам пришла весточка от леди Уикэм. Приглашает на все Рождество к себе в Скелдингс. Так что начинай-ка ты сгребать в кучу предметы первой необходимости. Мы направим туда стопы числа двадцать третьего. Побольше белых галстуков, Дживс; и откопай в гардеробе что-нибудь для дневных прогулок — эдакое, знаешь, пейзанского типа, и чтобы повеселей. Думаю, мы там слегка задержимся.Воцарилась тишина. Я ощутил на себе его леденящий взгляд, и чтобы не обратиться ненароком в какой-нибудь там столп «Жена же Лотова оглянулась позади его, и стала соляным столпом» (Книга Бытия 19:26).

, благоразумно сосредоточил внимание на апельсиновом джеме.— Насколько я помню, сэр, непосредственно после Рождества вы намеревались посетить Монте-Карло.— Да, было дело. Но Монте-Карло придется вычеркнуть из программы. Планы есть планы — им свойственно меняться.— Очень хорошо, сэр.Как нельзя вовремя затрезвонил телефон, разряжая потенциально щекотливую ситуацию.— Слушаю? Да, мадам. Очень хорошо, мадам. Передаю трубку мистеру Вустеру, — он протянул мне трубку. — Миссис Спенсер Грегсон, сэр.Знаете, иногда мне кажется, что Дживс теряет хватку. В прежние времена он, и глазом не моргнув, отвечал тете Агате, что меня нет дома. Укоризненно покосившись на него, я взялся за мерзкое приспособление.— Алло? Да? Алло! Берти на проводе! Алло? А… Алло??— Что ты заладил со своим «алло»? — резко, как всегда, взлаяла в трубку престарелая родственница. — Как попугай! Хотя нет, у попугая все-таки больше мозгов!Я считаю, что вести беседу в таком тоне ранним утром — вопиющее неприличие. Впрочем, чего еще ждать от тети Агаты?— Берти! Леди Уикэм говорит, что пригласила тебя в Скелдингс на Рождество. Ты едешь?— Конечно!— Ну смотри, веди там себя пристойно! Не забывай, что леди Уикэм — моя старинная подруга.Я не склонен выслушивать подобные инсинуации по телефону. Лицом к лицу — еще куда ни шло, но по телефонным проводам — нет и еще раз нет.— Уверяю вас, тетя Агата, — чопорно ответил я, — что приложу максимум усилий, дабы вести себя именно так, как приличествует английскому джентльмену, наносящему рождественский виз…— Что ты там мямлишь? Говори в трубку! Я ничего не слышу!— Ясное дело, говорю.— А? Ну, так смотри же! И еще одна причина, Берти, по которой ты должен приложить все усилия, чтобы скрыть свою придурковатость: в Скелдингсе будет сэр Родерик Глоссоп.— Что?!— Не вопи мне в ухо! Я чуть не оглохла!— Мне почудилось, вы что-то сказали про сэра Родерика Глоссопа?— Ну да.— Вы, случайно, не Таппи Глоссопа имели в виду?— Когда я говорю про сэра Родерика Глоссопа, я имею в виду сэра Родерика Глоссопа. Берти, слушай меня внимательно. Ты меня слышишь?— Да уж слышу…— Ну, слушай же. Мне — ценой невообразимых усилий и вопреки неоспоримым фактам, — почти удалось убедить сэра Родерика, что ты все-таки не сумасшедший. Он согласился повременить с окончательным диагнозом и взглянуть на тебя еще раз. Таким образом, от твоего поведения в Скелдингсе…Но я уже повесил трубку. Я был совершенно ошеломлен. Фраппирован Фраппировать (от фр. frapper — бить, поражать) — неприятно поражать, изумлять, удивлять.

до глубины души. Меня просто как громом ударило.Сейчас я вам кое-что расскажу о сэре Родерике, а вы намекните, если уже знаете. Так вот, этот Глоссоп, стреляный воробей высокого полета, обладатель из ряда вон выдающихся бровей и безволосого черепа — крупный специалист по чокнутым. Не спрашивайте, как это получилось, но в свое время я был помолвлен с его дочерью Гонорией, устрашающе энергичной особой; на досуге она читает Ницше, а смех у нее — как эти самые волны, что немолчно о кремнистый берег бьют. «The breaking waves dashed high On a stern and rock-bound coast, And the woods against a stormy sky Their giant branches tossed.» Фелиция Доротея Хеманс (1793-1835) «Высадка отцов-пилигримов в Новой Англии» (The Landing of the Pilgrim Fathers in New England).

События, из-за которых нас сняли с забега, убедили старину Глоссопа, что у меня не все в порядке с башкой, и с тех пор мое имя занимает первое место в его списке «Придурки, с которыми мне довелось сидеть за обеденным столом».Внутренний голос нашептывал мне, что достичь духовного единения с этим субъектом будет непросто даже в Рождество, когда на земле официально объявлен мир и в человецех благоволение. «ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, Который есть Христос Господь; и вот вам знак: вы найдете Младенца в пеленах, лежащего в яслях. И внезапно явилось с Ангелом многочисленное воинство небесное, славящее Бога и взывающее: слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение!» (Евангелие от Луки 2:11-14).

И я бы не поехал ни в какой Скелдингс, если бы не ряд наиважнейших причин.— Дживс, — сказал я, весь в смятении, — ты представляешь? У леди Уикэм будет сэр Родерик Глоссоп!— Да, сэр. Если вы закончили с завтраком, я уберу со стола.Холод и отчуждение. Ни капли сострадания. Ни грана сплоченности, столь желанной в такие минуты. Сняв Монте-Карло с повестки дня, я совсем расстроил его ряды. Чего, впрочем, и следовало ожидать. В Дживсе есть спортивная жилка, и я знал, что ему не терпится пощекотать себе нервы над зеленым сукном.Ну что ж; я проигнорировал столь вопиющее нарушение благопристойности. Мы, Вустеры, умеем сдерживать свои эмоции.— Убирай, Дживс, — с достоинством ответил я. — Исполни все, не медля ни минуты. Бальтазар: — Поспешу Исполнить все, не медля ни минуты. Шекспир, «Венецианский купец», Акт 3, сцена 4 (перевод П. Вейнберг).

До конца недели наши отношения оставляли желать лучшего. По утрам этот тип подавал мою порцию чая с ледяной отрешенностью. Двадцать третьего декабря всю дорогу в Скелдингс он просидел истуканом, а когда перед обедом стал вдевать запонки в мою рубашку… одним словом, именно так я и представлял себе акт гражданского неповиновения. Конечно, все это меня ужасно тяготило. Двадцать четвертого декабря, едва открыв глаза, я принял решение: раскрыть перед ним все деликатные обстоятельства и положиться на дживсовское врожденное здравомыслие.Проснулся я, кстати, в превосходном настроении. Все складывалось как нельзя лучше. Леди Уикэм, дама с незабываемым носом, до оторопи похожая на тетю Агату обводами корпуса, встретила меня вполне дружелюбно, а ее дочь Роберта была так радушна, что в моем сердце, должен признаться, задребезжали давно затихшие струны. Что до сэра Родерика, то он, похоже, проникся рождественским духом до неприличия. При мимолетной встрече со мной у него дернулся уголок рта — видимо, так он представляет себе улыбку, — и он произнес: «Ага, молодой человек». Пускай не прослезившись от радости и умиления, но все же произнес! Как по мне, так это не меньшее чудо, чем лев, возлегший рядом с ягненком. «Тогда волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком; и теленок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их. И корова будет пастись с медведицею, и детеныши их будут лежать вместе, и лев, как вол, будет есть солому». (Книга пророка Исаии 11:6-7).

Жизнь выглядела прекрасной во всех отношениях; оставалось лишь поведать Дживсу о всяческих тонкостях и подоплеках.Он скрывался в клубах пара с утюгом в руках.— Дживс!— Сэр?— Так вот, насчет этой истории с нашей поездкой в Скелдингс. Хочу сказать тебе пару слов для ясности. Думаю, ты имеешь право на информацию.— Простите, сэр?— Я знаю, что отмена забега в Монте-Карло тебя слегка контузила,..— Не вполне так, сэр.— Нет, Дживс, именно так. Для меня не секрет, что сердце твое рвалось на зимовку в старый добрый холерный барак. Я видел, как загорелись твои глаза при упоминании о поездке в прекраснейшее из вместилищ скверны; ты чуть слышно запыхтел и как-то эдак задвигал пальцами. Понимаю, Дживс, понимаю. А когда в программе произошли непредвиденные изменения, «в железо вошла душа твоя»… «в рабы продан был Иосиф. Стеснили оковами ноги его; в железо вошла душа его» (Псалом 104:17-18).

— Не вполне так, сэр.— Боюсь, что так, Дживс; я ведь вижу… Но я хочу, чтобы ты понял: мое решение — не пустая блажь. Не из ребяческой прихоти я принял приглашение леди Уикэм, о нет! Я пошел на это после многодневных раздумий и в силу целого ряда причин. Во-первых: может ли человек проникнуться рождественским духом в таком месте, как Монте-Карло?— Упомянутый «человек» жаждет проникнуться рождественским духом, сэр?— Несомненно. И я всецело на его стороне, Дживс. Итак, с первым пунктом мы разобрались. Теперь второе. Таппи Глоссоп.— Сэр Родерик Глоссоп, сэр?— Нет, его родной племянник. Наверняка он попадался тебе на глаза — светловолосый такой типчик, что слоняется по дому с ухмылкой чеширского кота. Это и есть Таппи, с которым я уже давно мечтаю сойтись врукопашную. Давно точу я зуб на этот сосуд гнева, готовый к погибели. «Что же, если Бог, желая показать гнев и явить могущество Свое, с великим долготерпением щадил сосуды гнева, готовые к погибели, дабы вместе явить богатство славы Своей над сосудами милосердия, которые Он приготовил к славе, над нами, которых Он призвал не только из Иудеев, но и из язычников?» (Послание к Римлянам 9:22-24).

Вот послушай, Дживс, и скажи, если я не прав, замышляя ужасную месть.И я отхлебнул глоток чая, поскольку от одного лишь воспоминания о перенесенных обидах у меня пересохло в горле.— Таппи — племянник сэра Родерика, от руки которого… да ты и сам знаешь, что я претерпел от руки которого! А ведь я всегда относился к Таппи по-братски — как в «Трутнях», так и в иных местах. Нельзя судить о человеке по его родственникам, твердил я себе. Упаси Бог, чтобы мне ставили в вину, к примеру, тетю Агату! Скажи, Дживс — разве я не образец терпимости?— В высшей степени, сэр.— Так вот, я пригреваю этого Таппи у себя на груди — и чем он мне отплатил, как ты думаешь?— С трудом могу себе представить, сэр.— Так слушай! Как-то в «Трутнях» после обеда он заключает со мной пари, что я не пройду над бассейном по кольцам. Я принимаю вызов, мощно прохожу дистанцию, добираюсь до последнего кольца — и что же я вижу? Этот демон в человеческом обличье перекинул кольцо через перекладину и обрек меня висеть в пустоте, лишив возможности сойти на брег родной, войти в свой дом, обнять любимых… Короче, пришлось плюхаться в воду. Потом он признался, что часто ловил товарищей на эту удочку — и я торжественно заявляю, что в Скелдингсе — при всем многообразии возможностей, которые дарит загородная усадьба, — его настигнет мое возмездие! Иначе я буду просто не я.— Понимаю, сэр.Судя по косвенным уликам, Дживс все равно не дошел до нужного градуса сострадания — и я решился, невзирая на всю деликатность предмета, выложить на стол последний козырь.— А теперь — главная причина нашего визита, — я нырнул в родимую чашку, чувствуя, что краснею. — Суть причины… одним словом, я влюблен.— Вот как, сэр?— Ты знаешь мисс Роберту Уикэм?— Да, сэр.— Ну вот.Я выдержал паузу, чтобы дать ему обдумать новость.— Здесь, в Скелдингсе, — сказал я, — ты наверняка будешь часто видеться с горничной мисс Уикэм. В таких случаях не бойся хватить через край.— Простите, сэр?— Ты знаешь, о чем я. Расскажи ей, какой я славный малый. Упомяни о моих потаенных глубинах. Это дойдет куда надо. Напирай на мое доброе сердце и не забудь, что в этом году я пробился в финал чемпионата «Трутней» по сквошу. Одним словом, популяризируй меня изо всех сил. Ничто не стоит так дешево и не ценится так дорого, как немного рекламной шумихи.— Очень хорошо, сэр; однако…— Что — «однако»? -— Видите ли, сэр…— Ты не мог бы произносить свое «видите ли» не таким постным тоном? По-моему, я тебе уже на это указывал. Обуздай пагубную привычку, пока она окончательно не обуздала тебя. Итак, что у тебя на уме?— Я бы не хотел оказаться непозволительно…— Давай-давай, Дживс. Мы всегда рады выслушать ваше мнение, всегда рады.— С вашего позволения, сэр, хочу сказать, что с трудом представляю мисс Уикэм в качестве приемлемой…— Дживс, — холодно сказал я, — если у тебя есть претензии к этой девушке, то при мне лучше их не высказывать.— Очень хорошо, сэр.— И при ком-либо другом, хочу тебе заметить, — тоже. Что ты имеешь против мисс Уикэм?— Но право же, сэр…— Дживс, я настаиваю. Пора объясниться начистоту. Ты выражаешь недовольство мисс Уикэм. Я желаю знать, почему.— Мне просто пришло в голову, сэр, что мисс Уикэм вряд ли можно счесть идеальной парой для джентльмена вашей конфигурации.— Что ты имеешь в виду под «джентльменом моей конфигурации»?— Видите ли, сэр…— Опять!!!— Прошу прощения, сэр. Данный оборот речи вырвался у меня непредумышленно. Я собирался сказать, что готов аутентифицировать свое…— Ты готов свое что?— … сказать, что поскольку вы желаете выслушать мое…— Нет. Не желаю.— Мне показалось, сэр, что вы хотели обсудить мои взгляды на данный вопрос.— В самом деле? Ну что же, давай обсудим.— Очень хорошо, сэр. Мисс Уикэм, — очаровательная, позволю себе заметить, юная леди— Вот теперь, Дживс, ты попал в самую точку. Какие глаза!— Да, сэр.— Что за волосы!— Сущая правда, сэр.— А какая у нее espieglerie! espieglerie (фр.) — беззлобный шаловливый характер, ребячество.
1 2 3


А-П

П-Я