— Не надо.
— То есть как — не надо?
— Так. Пусть помучается.
— Да завтра турнир!
— Какой еще турнир?
— Ежегодный. Дротики. Хорес промажет.
— Ну и что?
Бинго набрал воздуха, чтобы ей все объяснить, но тут от дверей донесся громкий, властный голос:
— Глупости, молодой человек! Вон мистер Ричард. Он остыл, я ему шарфик привезла.
В дверях стояла няня, держа мохнатый шарф и неприязненно глядя на лакея.
Может быть, вы видели пьесу про Макбета? Этот Макбет убил такого Банко, а потом позвал гостей. Смотрит — а Банко тут как тут, при всем параде, только в крови. Положеньице, а?
Так вот, далеко Макбету до Бинго! Тому показалось, что он зачем-то присел на электрический стул, а кто-то, шутки ради, возьми и включи ток. Как она выследила его? Чутьем, не иначе
Прямо за ним была дверь, откуда появлялись лакеи. Сунув Валерии два фунта, он нырнул в нее, словно лебедь, а там, еще за полкроны, узнал у любезного туземца, где выход на улицу.
Через пять минут он был в такси, через сорок — лез по трубе, еще через десять, в пижаме, безуспешно звонил Хоресу. Звонил он долго, не дозвонился и лег.
Спал он плохо, его терзали страхи. Посудите сами — если он не перехватит Хореса, вся работа насмарку! Хорошо, дня через два Хорес будет хлопать всех по спине и утешать на радостях, но ему-то что? О, если бы он успел убедить Валерию! О, если бы эта чертова няня задержалась на четверть часа! Бинго был истинный рыцарь, в жизни не обидел бы женщину, но будь у него нож и кипящее масло, он бы знал, что делать с няней.
А так главное — не проспать, позвонить с утра. С этой мыслью он заснул.
Человек, знающий жизнь, как ты, мой читатель, не удивится, что он проспал. Повторилась та же история — звонишь, звонишь, звонишь, и все впустую. В клубе ответили, но сказали, что Хореса еще нет. Оставалось пойти туда.
Когда он, в полном унынии, подходил к курилке, оттуда вышли Чайник и Кошкин Корм. Почему-то у него затеплилась надежда. Он схватил Чайника за рукав.
— Ну, как там?
— А, Бинго! — сказал Чайник. — Тебя-то мне и надо. Мы написали для твоего «Малыша» статью «Забытые коктейли».
Бинго рассеянно взял листки. Мнение таких экспертов очень ценно, но сейчас его мысли были далеки от служебных дел.
— Кто победил? — хрипло спросил он.
— Хорес, конечно, — отвечал Кошкин Корм. — Какая игра! Беги, еще застанешь.
Бинго игры не застал. Хорес принимал поздравления, все теснились вокруг него, кроме Пуффи, который сидел в углу, очень бледный. Вообще-то не видно сквозь прыщи, но — бледный.
Увидев Бинго, Хорес направился к нему.
— Привет! — сказал он. — Я тебя ждал. Помнишь, я вчера мучился? Так вот, все в порядке. Помирились. У «Марио».
— Ты там был?
— Благодаря тебе. Вчера я хотел сказать еще два слова, а мне говорят, ты в будке. Подхожу — ты сговариваешься с Валерией!
— Я просто…
— Постой! Я закачался. Ладно, «любит другого», но не тебя же! Не моего лучшего друга, с которым мы делили последний леденец!
— Да я…
— Хорошо, подумал я, дам им полчасика — и нагряну. Так я и сделал. Смотрю — тебя нет, одна Валерия.
— Ты послушай, — не унялся Бинго. — Я же…
— Знаю. Все знаю. Не пойму, как ты ее пронял, но — пронял, свадьба — 23-го. Ладно, бегу. Я ей обещал сразу после турнира зайти к этому коккеру. Пусть лижет, черт с ним, мне не жалко! В конце концов, надо творить добро. Пока! Домой не подбросить?
— Спасибо, — ответил Бинго. — Я немного задержусь. Домой он прибыл вовремя. Только он положил запонки на место, вошла Рози.
— Ты не в редакции? — спросила она.
— Вырвался тебя повидать. Как мама?
— Ничего, — рассеянно отвечала жена. — Дорогой, я очень беспокоюсь!
— А что такое?
— Няня.
— Няня?
— Ты не помнишь за ней… странностей?
— Странностей?
— Да. Где ты был вечером?
— Нигде. Лег пораньше.
— И не выходил?
— Куда?
— Ах, что я! Ну, конечно. А няня говорит, ты лез по трубе.
— По трубе?
— Да. И сел в такси.
Бинго серьезно присвистнул:
— Галлюцинации? Нехорошо. Нет, нехорошо.
— И сказал шоферу: «К „Марио“.
— Еще и слуховые? Ай-я-яй…
— Она поехала за тобой, повезла шарф. Долго ждала кеб, ее не пускали… В общем, она укусила официанта.
— Укусила? Так, так.
— Он ей не понравился. Вызвали полицию, увели ее в участок, она позвонила к маме. Я приехала, заплатила штраф. Возвращаться не стала, какие уж возвращения! Приехали мы, я смотрю, ты сладко спишь.
— Естественно.
Рози закусила нижнюю губу.
— Какая жалость…
— Старушка, — сказал Бинго, — может, ты и гений, но слова не нашла. При чем тут «жалость»? Это ужас. Да, и еще: помнишь тарарам с запонками? Я посмотрел — лежат.
— Лежат?
— Да. Дело твое, но я бы не доверял ребенка полоумной особе, которая алмаза не разглядит. Выгони ее. Сунь ей денег, подари книжку, пусть живет на покое.
— Кажется, ты прав…
— А то! Гони, пока она не приняла Алджи за розового бегемота. Еще застрелит. Ну, вот.

1 2