Но ни Инквизиторы, ни сам Гот ничего не заметили. Мальчик не просто силён — он владеет волшебством, применение которого невозможно распознать. Потрясающе. Неужели это и есть Тот самый? Лекарь с жадностью ухватился за эту мысль. Вот уже триста лет Инквизиция вела поиски Чувствующих. И Меркуд по прозвищу Облегчающий Страдания был единственным, кто владеет подобным даром.И вот этот высокий симпатичный парнишка снова пытается сбежать. Но на этот раз ему не уйти.
Элиссандра проследила за удивлённым взглядом Тора. Его густые тёмные волосы растрепались, ярко-голубые глаза расширились. Он с гневом смотрел на старика, который стоял у канавы, служившей границей Грин. И тут она допустила ошибку, которая решила их судьбу. Возмущённая, встревоженная, она вновь обратилась к Тору мысленно:«Кто этот человек? Почему мы должны бежать?»Второй раз за несколько дней Меркуд был потрясён до глубины души. Он перевёл взгляд с молодого человека, которого искал, на красивую девушку, стоящую на другой стороне улицы… И остолбенел.Тор заметил это. Старик слышит мысли Элиссы.Казалось, весь Мятный Дол замер. Дети, играющие в свои игры, женщины, обсуждающие последние новости, смеющиеся парочки… Все словно превратились в статуи. Звуки исчезли. Тор слышал только биение собственного сердца. Его жизнь висела на волоске.Он заставил себя сделать глубокий вдох. Их уже раскрыли, и неважно, если зловещий старик услышит, как они обмениваются мыслями. Главное — спасти Элиссу.«Элисса, я больше никогда ни о чём тебя не попрошу — только уезжай, сейчас же. Садись в фургон и уезжай. Нет, даже не думай, куда. Я скоро тебя найду. Уезжай немедленно!»Он развернулся и пошёл прочь.«Тор, подожди!» — закричала она.«Уезжай!»На этот раз Элисса подчинилась. Его неожиданная холодность и злость потрясли её. Подбежав к фургончику, девушка взобралась на козлы.Тор не стал ждать, что предпримет старик. Он уже знал, что тот спешит к конюшне. Закрывшись от Элиссы, он со всех ног припустил прочь, стараясь держаться как можно дальше от больших дорог. Глава 3Камни Ордольта Прошло два дня, но Тор так и не оправился от потрясения. Родителям он сказал, что на них с Элиссой напала пьяная компания, когда они выезжали из Мятного Дола. Элисса успела забраться в фургончик и сбежать, а он… Его растерзанная, перепачканная одежда и отчаяние, написанное на лице, делали его историю вполне убедительным. К тому же, это позволяло ему хотя бы какое-то время отсидеться дома.Тор чувствовал себя отвратительно. Мало того, что он наврал родителям. Но в результате его похождений на плечи отца свалился ещё один груз. Его семейство всегда жило скромно, хотя у них был небольшой каменный домик. Деревенька под названием Гладкий Луг считалась ничем не примечательной — правда, в своё время здесь построили славный постоялый двор. Деревня находилась недалеко от главной дороги, ведущей в Тал, столицу королевства. Отцу Тора приходилось трудиться не покладая рук, чтобы не только обеспечить семью, но и дать сыну возможность освоить ремесло. Мать тоже немного зарабатывала, готовя еду в трактире.Как раз недавно она вернулась, и дома сразу стало шумно. Шум был неизменным спутником Аилсы Гинт. Тор с отсутствующим видом слушал её болтовню — мама рассказывала о том, как ей удались сегодня пироги с фруктами.Один из этих пирогов появился из огромной корзины, которую она водрузила на стол, и по всей кухне, где сидел Тор, разлился восхитительный аромат. Обычно в таких случаях у юноши начинало урчать в желудке. Но только не сегодня.— Я принесла тебе один, сынок. Тебе нужно кушать получше… а то последнее время ты совсем с лица спал.Тор ничего не ответил. Он в очередной раз предпринимал отчаянную попытку связаться с Элиссой и снова не мог до неё достучаться. Любопытно. Можно представить, что она сейчас думает, какие дикие мысли могли возникнуть у неё в голове после того, что она услышала от него в Мятном Доле! Если бы только поговорить с ней, успокоить её! Наверно, Элисса «выставила стенку». Однако до сих пор ему удавалось пробиться сквозь любой её барьер. А теперь… Откровенно говоря, это наводило на очень нехорошие подозрения.Мать продолжала болтать, не замечая его мучений. Она привычно двигалась по своей кухне — с лёгкостью, удивительной для столь тучной женщины. Отец Тора тучностью не отличался, но был невысок ростом и коренаст, и Тор часто недоумевал, каким образом при таких родителях он сам получился тощим и долговязым.— Я спросила, Торкин: тебе до сих пор нездоровится? — повторила мать.Тор попытался встряхнуться и собраться с мыслями.— Э-э-э… нет. Сегодня мне гораздо лучше. А завтра я смогу работать.— Да уж, давно пора, Торкин! — добродушно проворчал Джион Гинт, который только что зашёл с чёрной лестницы. — Приближается гроза, мать. Посмотри на небо.Тор подошёл к отцу и выглянул за дверь. Синюшные облака теснились в небе, наползая друг на друга. Лёгкий ветер, который с утра трепал ветки деревьев, точно сорванец, задирающий почтенных горожан, вдруг стих. Неподвижный послеполуденный воздух застыл в напряжённом ожидании. Однако тишина была зловещей.— Тревожишься за Сударыню? — виновато спросил Тор.— Нет. У Элиссы хватит ума поставить её в сарай у их дома. Может быть, гроза обойдёт Пустотную Топь… Сейчас Сударыне лучше там, где она находится. Но на Четвёрок она мне понадобится, сынок. Надеюсь, к тому времени тебе полегчает, и ты сможешь забрать нашу красавицу.Тор кивнул и почувствовал, как рука отца опустилась на плечо.— А теперь пойдём и посмотрим, что нам приготовила Матушка Гинт, — тепло проговорил Джион.Не прошло и двух часов, как входная дверь громко хлопнула. Гроза с яростью обрушилась на дом Гинтов. Аилса вздрогнула.— Ненавижу гром и молнию, — пробормотала она из своего кресла-качалки, не отрываясь от шитья. Иголка с ниткой так и мелькала у неё в руках. — Только услышу — мороз по коже.— А почему? — спросил Тор, громко зевнув, и закрыл книгу.— О, конечно, это глупо… но моя бабушка всегда говорила, что это дурной знак… Возможно, боги гневаются.— Аилса, любовь моя, прекрати городить чушь, — мягко проворчал Джион. — А вот задние ворота так и хлопают — это действительно дурной знак. Их сорвёт с петель, если мы их сейчас же не закроем.Тор снял с крючка у чёрного хода большую шляпу, набросил на плечи одеяло и вышел через чёрный ход. Прежде, чем дверь за ним захлопнулась, небо озарила вспышка молнии, и тут же оглушительно прогремел гром.— Гроза прямо над нами, — вздохнула мать, судорожно вонзая иголку в шитьё. — Наверно, боги в ярости!Джион Гинт щёлкнул языком, демонстрируя раздражение, и вернулся к своим счетам. Но ненадолго. Кто-то с силой заколотил в парадную дверь их дома.Тор недолго любовался разбушевавшейся стихией. Дождь хлестал всё сильнее, и двор уже превратился в настоящее болото. За эти два дня юноша, наверно, сотню раз направлял Элиссе мысленное послание, но оно словно уходило в пустоту. В чём дело? На душе у Тора скребли кошки. Некоторое время он стоял, словно не замечая дождя, потом стал осторожно пробираться к двери, огибая самые глубокие лужи, когда услышал, как мать зовёт его. Тор прищурился, вглядываясь сквозь дождь. Да, действительно: мама стоит в дверях и машет ему, призывая поторопиться.«Что ещё стряслось?» — подумал он раздражённо.Переступив порог, Тор первым делом собирался отряхнуть шляпу и плед, но это так и осталось намерением. Он повесил их на крюк, повернулся… и точно получил удар в живот. Рядом с его родителями, кротко улыбаясь, сидел тот самый старик, которого он видел сначала в Твиффордской Переправе, а потом на празднике. Ещё толком не соображая, что делает, Торкин закрыл себя и родителей чем-то вроде воображаемого щита.«Впечатляет, — прозвучал у Тора в голове голос старика. — Но тебе не стоит меня бояться. Я тебе не враг».Джион Гинт что-то говорил. Тору показалось, что старик опустил ему на голову огромную ладонь, он попытался встряхнуться. Отец был сам не свой и не знал, куда посадить гостя.— Торкин, к нам заглянул сам Меркуд Облегчающий Страдания! Придворный лекарь Их величеств короля Лориса и королевы Найрии! — отец бросал на сына выразительные взгляды, призывая его выказать гостю должное почтение.«Зачем ты преследуешь меня, старик?» — Тор послал вопрос по незримому каналу, который тянулся к старику — точно такой же, какой возникал между ним и Элиссой, — и одновременно отвесил глубокий поклон. Меркуд ответил милостивым кивком.«Терпение, мальчик, — ответил он тоже мысленно. — Я все объясню».После этого связь прервалась.— Прошу простить меня за столь позднее и неожиданное появление. В Первень я должен быть в Тале, но до этого мне необходимо поговорить с вашим сыном. Несколько дней назад мы встречались с ним в Мятном Доле.— О, ты нам этого не рассказывал, Тор, — с упрёком проговорила мать, предлагая старику удобное кресло у очага. — Вы ужинали, господин лекарь?Вечно она о еде, уныло подумал Тор. Однако Меркуд просиял.— Сказать по правде, я весь день не слезал с лошади, и у меня маковой росинки во рту не было.«Музыка для её ушей», — подумал Тор, изо всех сил изображая вежливую почтительность. Может быть, об этом и предупреждала гроза? И прабабушка не так уж ошибалась, когда говорила о дурных знаках… Словно в ответ на его мысли, вдалеке снова загремел гром.— Должно быть, вы замёрзли, уважаемый Меркуд, — проговорил Джион Гинт. — Позвольте мне предложить вам глоток чего-нибудь согревающего.Да, не каждый день доведётся принимать особу, приближённую к королю. К Гинтам вообще редко заглядывали гости. Тор решил не портить родителям удовольствие. Он убедился, что его мысленный щит на месте, и снова сел на свой стул — испуганный и в то же время изнывающий от любопытства. Интересно, чем это все закончится? Отец с лекарем вели какую-то беседу, чинную и бессодержательную, мать сновала по кухне — как всегда, не совершая ни одного лишнего движения и почти бесшумно. И Тор сам не заметил, как заслушался рассказами старика о столичной жизни.Лекарь говорил мягко, немного нараспев, и в его голосе не было ничего угрожающего, как и во всём облике. Борода, хотя и длинная, была аккуратно подстрижена, а вьющиеся волосы собраны в хвост. Теперь Тор смог рассмотреть глубоко посаженные серые глаза, окружённые лучиками морщин, что выдавало лёгкий нрав и смешливость.— А каков он, король Лорис? — спросил Тор.Гость как раз откинулся на спинку кресла, и Аилса поставила ему на колени поднос с едой.— Спасибо, — тихо, с улыбкой произнёс Меркуд, глядя прямо в глаза Аилсе, затем повернулся к Тору.— М-м-м, Лорис… Как бы сказать… Это удивительный король. Он гораздо лучше своего отца, лучше деда — те правили с помощью страха. Лорис сочувствует своему народу, они с королевой Найрией…— Но тогда почему он позволяет калечить, пытать и убивать своих подданных? — перебил Тор. — Может быть, он чего-то боится?Тор с удовольствием заметил, как Меркуд, услышав его вопрос, поджал губы… и тут же откусил кусок хлеба, чтобы скрыть раздражение.— Он хороший человек, Тор. Но и у хороших людей есть недостатки. Многие с неприязнью относятся к Чувствующим. В этом Лорис слепо следует обычаям своих предков и законам, которые были приняты из страха. Я тоже очень сожалеюТут Аилса вернулась с миской жаркого, над которой поднимался пар.— Это согреет ваши старые кости, — сообщила она. Мамино коронное блюдо — жаркое из кролика, со специями и пахучими травами — славилось на всю округу. Рядом тотчас появилась тарелка с ломтиками хлеба, намазанными толстым слоем масла. Возможно, это кушанье могло показаться простым, но Меркуда уговаривать не пришлось. Он тут же принялся за еду.— В самом деле, великолепное жаркое, — сообщил он, прожевав кусок, и мама вся просияла. Она как раз собиралась снова сесть за шитьё, но решила, что это невежливо, одёрнула юбку, откашлялась и посмотрела на мужа, в надежде, что он начнёт какой-нибудь умный разговор. Джион замялся, и мама перевела взгляд на Тора. Но её сын весь вечер сидел надувшись. Его ярко-голубые глаза обычно лучились, а сегодня казались тусклыми, точно у кролика, которого она забила утром. Что творится с мальчиком? Однако к ним пожаловал такой гость, и надо было что-то делать.Джион Гинт понял намёк супруги по-своему.— Итак, почтенный Меркуд… Видеть вас в нашем скромном доме — большая честь для нас… но вы сказали, что желаете поговорить с моим сыном.Как всегда, прямо в лоб, подумала Аилса, опускаясь в своё кресло и сердито принимаясь за шитьё. А она-то надеялась скоротать вечер в приятной компании.Меркуд только что подобрал куском хлеба последнюю каплю подливки. По правде сказать, он с удовольствием облизал бы пальцы… но вместо этого ополоснул руки в чаше с водой, которая стояла рядом на подносе. Потом принял у Гинта-старшего салфетку и не спеша вытер руки и усы. Ему требовалось время на размышления.— Простите меня за прямоту… — наконец сказал он.— Говорите как есть, — ответил Джион Гинт. Меркуд выдержал паузу и в упор посмотрел на Тора.— Я знаю, что ваш сын — Чувствующий… Пожалуйста, позвольте мне договорить, — быстро добавил он, когда родители мальчика резко вдохнули воздух, и старик почувствовал, как щит вокруг них стал прочнее.«Убирайся, лекарь!» — если бы Тор произнёс это вслух, от его крика задребезжали бы окна. Мать что-то пролепетала, отец вскочил.— Я приехал сюда по поручению короля. Я не имею никакого отношения к банде мясников, которые именуют себя Инквизицией, — Меркуд снова посмотрел на юношу. — Тор, тебе не удастся меня испугать, поэтому не трать силы на угрозы. Однако ты снова удивляешь меня… и успокаиваешь. В тебе я вижу надежду для всех нас.— Он говорит загадками, — Тор сделал короткое движение, словно отмахиваясь от домыслов старика, и сделал щит, которым закрывал себя и родителей, прочнее. Страшно подумать, что может сделать с ними этот лекарь, обладающий такой мощью.— Уважаемый Меркуд… — в мягком голосе Джиона Гинта внезапно зазвучали властные нотки. — Простите неблагоразумие моего сына… что бы он ни сделал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62