Та улыбалась победной, самодовольной улыбкой.
Двумя вечерами позже Лиа и Вестрис давали представление в театре «Фениче». Ни в этот раз, ни позже никаких нарушений порядка не возникло. Скандал, вызванный безнравственной танцовщицей, постепенно стирался в памяти.
Фоска решила, что остановить Габбиану, не позволить погубить ее сына можно, лишь встретившись с ней лицом к лицу, постаравшись урезонить ее. Ведь в конечном счете Паоло был сыном Рафа, а Лиа любила Рафа.
Однажды пополудни Фоска надела маску и плащ и отправилась в театр «Фениче», где труппа Вестриса репетировала новый балет. Она попросила рабочего сцены позвать синьорину Габбиану, и тот сказал, что она может обождать ее в уборной Лии.
Фоска огляделась вокруг. Танцовщики, готовясь к выходу, стояли группами за кулисами. Некоторые из них разогревались, изгибаясь и вытягиваясь. Позади них Фоска увидела Лиу и Вестриса, медленно танцующих па-де-де. От их вида перехватывало дух. Они парили в танце. Но испытываемые Фоской гнев и горечь внушили ей, что балерина уродлива, а Вестрис – неуклюжий евнух. Она пошла в гримерную и нервно ходила по ней взад и вперед.
Через полчаса появилась тяжело дышащая и вспотевшая Лиа. Она удивилась, увидев женщину в маске.
– Слушаю вас, синьорина, – сказала Лиа, – чем могу быть полезна?
– Будьте добры, закройте дверь, – попросила Фоска. Лиа, пожав плечами, выполнила просьбу. Когда она повернулась, то увидела, что посетительница сняла маску. Перед ней стояла Фоска Лоредан – бледная и подавленная. Женщины увидели друг друга впервые со дня совместного побега Фоски и Рафа.
– Я удивлена нашей встречей, – произнесла Лиа. – Полагаю, мне это должно польстить. Великолепная дама посещает скромную танцовщицу. Но я уверена, это не светский визит. Итак, что вы хотите?
– Я хочу, чтобы вы оставили моего мужа в покое, – выговорила с трудом Фоска.
– Вы… что? – уставилась на нее Лиа, а потом рассмеялась. – Ваш муж! Уважаемая синьора, мне известно, что Алессандро уже долгие годы не ваш муж! По какому праву вы приходите сюда и приказываете мне! Поступаете как собака на сене? Ведь вам он совершенно не нужен. Почему же вы не хотите, чтобы он достался мне?
– Потому что вы намерены разорить его, опозорить его имя, разрушить будущее моего сына, – быстро проговорила Фоска. – Вы полагаете, что сумеете завоевать любовь Рафаэлло, уничтожив Лоредана. Но меня не обманете. Вы не заставите Рафа полюбить вас из чувства благодарности. Он любит меня!
– Вы уверены? – самодовольно улыбнулась Лиа. – Полагаю, что за эти годы он написал вам сотни прелестных писем, сообщая о своей любви?
Фоска почувствовала колющую боль в голове.
– Он… не должен писать, – защищаясь, сказала она. – Наша любовь навечно. И мы это знаем! Когда он вернется, все будет по-старому!
– Ну а коль скоро я устраняю Лоредана с вашего пути, то чем вы тогда недовольны? – удивилась Лиа.
– Вы остались прежней грязной, мелкой шпионкой, – сказала Фоска. – Шпионите за Лореданом для Рафа, как раньше шпионили за Рафом для Лоредана. Предательница! Отвратительная приспособленка! Но, вернувшись, Раф разоблачит вашу игру. Он презирает вас!
– Вы так думаете? – Лиа подошла к туалетному столику и улыбнулась своему отражению в зеркале. – Только потому, что вы не умеете прощать, но это не означает, что все остальные такие же, как вы. Да, он презирает меня. Он презирает меня так сильно, что посылает мне сюда письма через якобинских агентов. Хотели бы вы, чтобы он столь сильно ненавидел бы и вас?
– Вы лжете, – прошипела Фоска. – Он никогда не прислал вам ни одного слова! – Но в глубине души Фоска верила: Раф любил эту ведьму и писал ей.
Лиа пожала плечами.
– Не хотите – не верьте. Я забочусь о его тете, той старухе, которую вы встретили тогда в его доме. Он ее обожает. Он рад знать, что она в безопасности и чувствует себя хорошо.
– Вы – дьявол, – сказала Фоска. – Пользуетесь старухой как приманкой.
– А почему бы и нет? Я использую то, что могу, и вы поступили бы так же. Но вы никогда не пытались это сделать. Вы только врали и не задумывались о последствиях – для его безопасности, его семьи. Любовная связь была для вас игрой. Вам нравились чувства опасности и возбуждения, когда вы прятались и увиливали от шпионов. И сейчас происходит то же самое. Вы не любите мужа. Но вы слышали, будто я вымогаю у него деньги, и вам это не понравилось. Вы хотели бы избавиться от меня. Это решило бы все ваши проблемы. Хотите быть уверены, что, когда Раф вернется, меня здесь не будет, ибо вы знаете, что он придет ко мне.
Лиа драматично вздохнула.
– Если говорить правду, то не знаю, что они оба нашли в вас. Бедный Алессандро! После стольких лет! Он прекрасный человек. Слишком хорош для женщин, подобных вам.
– У вас хватает дерзости учить меня, – сухо отрезала Фоска. – Мне-то известно, какой он!
– Вы его совсем не знаете! – парировала Лиа. – Я совсем не жалею, что встретила его. Он заслужил хоть немного счастья после долгих лет жизни с вами.
Она коротко рассмеялась.
– Разве не забавно? Два человека, которые любили вас, и вы их обоих толкнули в мои объятия! Вы можете быть Фоской Лоредан, богатой, красивой дворянкой, но вы не способны удержать мужчину.
С пронзительным воплем Фоска бросилась на Лиу, которой удалось вовремя поднять руки и не дать себя задушить. Женщины схватились друг с другом. Лиа не могла понять, откуда у Фоски взялось столько сил. Лиа вцепилась в волосы Фоски, а та ногтями расцарапала ей до крови лицо. Они упали на пол и боролись подобно грязным уличным оборванкам, столкнувшимся друг с другом в темном переулке. Лиа царапалась, дралась ногами, сорвала платье с плеча Фоски. Фоска вонзила зубы в руку Лии и не отпускала ее, пока не почувствовала во рту вкус крови. Лиа громко визжала.
В комнату ворвались Вестрис и несколько других танцоров и разняли дерущихся. Как только Фоска осознала, что она не одна, она прикрыла плащом нижнюю часть лица. Она судорожно искала свою черную овальную маску, которая исчезла в пылу драки, и, не найдя, схватила синюю ларву Лии. Потом Фоска прорвалась сквозь набившуюся в комнату толпу зевак.
– Выпустите меня! Выпустите!
Наконец Фоска оказалась одна в узком переулке, огибающем театр. Она закрыла глаза и тяжело прислонилась к стене. Она дрожала, чувствовала себя потрясенной и испытывала позывы тошноты. Как она себя безобразно вела!
Какое отсутствие самообладания! Они схватились как две шлюхи.
Фоска чувствовала отвращение к самой себе. Она хотела умереть, броситься в мрачную воду канала и лежать там на дне в иле и отбросах до тех пор, пока прилив не смыл бы ее в море. Наконец она взяла себя в руки, закрепила маску и натянула на голову капюшон. Она быстро направилась в сторону площади перед театром.
Вдруг рядом с ней возникла какая-то фигура.
– Синьорина Габбиана?
Не задумываясь Фоска ответила утвердительно.
– Вам записка, синьорина. – Он передал ей сложенный четырехугольный бумажный пакет, скрепленный восковой печатью с оттиском кольца Алессандро.
Фоска подняла взгляд. Перед ней стоял Гвидо, гондольер Лоредана. На нем, однако, не было ливреи.
– Подождите, – односложно сказала она и распечатала записку.
«Моя дорогая Лиа, – прочла Фоска. – Совещание отменено. Я буду поэтому свободен раньше, чем предполагал. Приходите как только сможете. С нетерпением жду каждую минуту, час, вечность. Моя любовь, поспеши». Записка была подписана инициалом «А».
Руки Фоски затряслись. Она почувствовала, как к лицу вновь подступает жар гнева, и вспомнила издевательские слова Лии: «Я люблю вашего мужа… вы не способны удержать мужчину… слишком хорош для вас».
– Гвидо? – Она повернулась лицом к гондольеру и на мгновение сдвинула в сторону маску. Он побледнел, осознав, какую совершил ошибку. – Гвидо, вы меня любите? – спросила она.
Он ответил, ни секунды не колеблясь:
– Донна Фоска, я рад умереть за вас.
– Тогда помогите мне. Она знает вас?
– Да. Я, синьора, часто доставляю ей письма. Прошу вас, простите меня.
– Все в порядке. Идите к ней и скажите, что он будет занят на совещании с дожем до поздней ночи и что не сможет встретиться с ней… Сделаете это для меня? Обещаю, никаких неприятностей у вас не будет. Он не притронется к вам. Я защищу вас. После того как увидитесь с ней, возвращайтесь сюда.
– Слушаюсь, донна Фоска. Я все сделаю. – Молодой человек импульсивно схватил ее руку, крепко прижал к своим губам и исчез в боковом переулке театра.
Охваченная яростью, Фоска размышляла, но мысли ее путались. Она пойдет домой, устранит последствия драки, а потом направится в «казино» Алессандро.
Часом позже Фоска поднималась по лестнице в квартиру на верхнем этаже дома по калле Кристо.
Алессандро ждал ответа Лии на свое послание и поэтому, услышав стук в дверь, поспешил открыть ее. На пороге стояла маленькая, прикрывшая маской лицо женщина.
– Моя дорогая, – нежно сказал он. – Вы пришли так быстро! – Он взял ее за руку, поцеловал в ладонь и ввел в комнату. – Я счастлив, что вы пришли так рано, больше времени мы проведем вместе. Вы очень устали?
Фоска отняла руку.
– Боюсь, синьор, вами движет недопонимание. – Она откинула капюшон плаща, скрывавшего рыже-золотистую копну волос. – К сожалению, я не та, за кого вы меня принимаете.
Он, конечно, узнал ее. Он слишком любил ее, чтобы не различать оттенки ее голоса, осанку, аромат, блеск волос. «Черт побери, – размышлял он, – какую игру она затеяла?» Но он скрыл свое удивление и спокойно сказал:
– Простите, синьора, мое замешательство. Я ждал другую.
– Да, я знаю. Я пришла от нее в качестве посыльной.
– Позвольте освободить вас от плаща и маски, – предложил он.
– Полагаю, это излишне. Я не могу остаться.
– Жаль, – вздохнул Алессандро. – Неужели вы меня разочаруете дважды за один вечер?
Фоска затаила дыхание.
– Она просила меня сообщить вам, что до поздней ночи будет занята на репетиции и не сможет посетить вас. Она глубоко опечалена и просила передать свои глубочайшие извинения и сожаления.
Алессандро задумчиво кивнул головой.
– Понимаю. Таковы трудности и превратности любви. А вы, синьора? Вы – ее подруга.
– Да, – тепло ответила Фоска. – Мы знаем друг друга очень хорошо. У нас с ней много общего.
Алессандро подавил усмешку. «Итак, – подумал он, – она не хочет себя раскрывать».
– Да, это так. Начать хотя бы с того, что вы обе очень красивы. Правда, разные. Но обе производите ослепляющее впечатление. Хотя подробнее я мог бы оценить, сняв с вас маску. Может быть, снимете?
– Нет, нет. – Фоска покачала головой и прошла в комнату. «Неужели возможно, – подумала она, – что он не узнал меня под маской?» – Я не могу снять маску. Я окажусь в довольно затруднительной ситуации, синьор. Выполняя поручение синьорины Габбианы, я поставила себя в несколько компрометирующее положение – пришла к мужчине в его «казино» одна, без компаньонки. Можете представить себе, как будет неловко, если кто-нибудь узнает об этом.
– Например, ваш муж, – с хитрецой заметил Алессандро.
– Особенно мой муж, – кивнула Фоска. – Он дико ревнует меня, несчастный. Но я дала ему клятвенное обещание никогда не ставить его публично в неудобное положение. И поэтому вынуждена проявлять крайнюю осторожность. Я уверена, что могу рассчитывать на ваше благоразумие, но не полагаюсь на судьбу.
– Я высоко ценю вашу осторожность, синьора, – сказал Алессандро, – и полностью одобряю ее. Но не кажется ли вам, что здесь довольно жарко? Разрешите мне по крайней мере снять с вас плащ. Обещаю, что к вашей маске я даже не прикоснусь. Положитесь на мое честное слово.
Фоска согласилась снять плащ, и он с благодарностью улыбнулся. Она осталась в платье с глубоким декольте, с пышными рукавами с буфами до локтей. Юбки, по новой моде, были не широкими. Талия располагалась очень высоко, под грудью. Она надела кружевные митенки, а в руках держала перламутровый веер, по размеру едва превышающий ладонь. Крупные локоны Фоска собрала и укрепила на макушке. Даже в маске она представлялась обворожительной.
Фоска огляделась вокруг.
– Очаровательно! – воскликнула она, а в душе у нее закипала злость: «Вот так он тратит деньги моего сына, развлекая по высшему классу своих проституток. Ничего более отвратительного не видела».
Фоска подошла к камину и встала на цыпочки, чтобы внимательней рассмотреть небольшую картину, висевшую над каминной полкой.
– Если не ошибаюсь, это Ватто! А повыше – Фрагонар! Прелестно, синьор! Милая комната, совсем французская. Не так ли?
– Да. Я восхищаюсь французским стилем в интерьере.
– А в остальном тоже? – Фоска соблазнительно улыбнулась.
Она бродила по комнате, прикасаясь то к статуэтке, то к цветку, восхищаясь и громко выражая свой восторг. Высокие окна были раскрыты настежь, впуская в комнату дувший с моря свежий бриз. Фоска вышла на балкон с видом на маленький двор.
Алессандро последовал за ней. Там стоял небольшой стол, покрытый белоснежной полотняной скатертью, на котором были разложены серебряные приборы и стояло ведерко со льдом и бутылкой шампанского.
– Разрешите мне, синьора, предложить вам бокал шампанского? – спросил Алессандро, взяв в руки бутылку и откупорив ее. – Жаль пить его в одиночестве. Оно превосходно. Думаю, вам понравится. – Он разлил шампанское по бокалам.
Фоска приняла бокал из его рук.
– Синьорине Габбиане очень повезло, коль ей удалось добиться дружбы с таким просвещенным и щедрым человеком. – Она подняла свой бокал в честь хозяина дома.
– Вы очень любезны, – улыбнулся Алессандро, прикоснувшись краем своего бокала к ее бокалу. – Заверяю вас, это мне по-настоящему повезло. Я получил незаслуженную возможность развлекать вас. – Он долил бокал Фоски, и они снова выпили, не отрывая взглядов друг от Друга.
– Эта квартира давно принадлежит вам? – спросила она.
– О да. Около десяти лет. Я не люблю перемен. Она почти такая же, какой была вначале, но, полагаю, уже нуждается в смене интерьера. Может быть, что-нибудь предложите? Я был бы весьма благодарен за совет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57