Остальные уже много лет жили бок о бок с чудесами. Однако Тинглут-хану не помешает собственными глазами увидеть подтверждение рассказа принца. Слишком много жизней зависело от того, поверит ли хан, что народ Кубала убил его дочь, вторую жену Чимбая.
Поклонившись, Льешо отошел от трона и встал посредине аудиенц-зала. Потом медленно побежал по кругу, как учил Болгай, постепенно набирая скорость.
Место, откуда он начал путешествие во сне, притягивало Льешо как якорь, и он замотал головой, чувствуя зуд от прорастающих рогов. Изумленный вздох сзади и гортанный выкрик Тинглута – «Демон!..» – чуть не сбили его с дороги.
Принц сосредоточился и поднялся вверх под проклятия Тинглута. Веселая джига Ясного Утра сопровождала его в пути.
Когда копыта разорвали небо, Льешо подумал, что хану еще понадобятся доказательства, однако он по крайней мере стал свидетелем правдивости магической части истории.
В смутном мире сна юноша ощутил притяжение знакомой недоброй силы. Мастер Марко. Блуждающий внутренний взор зацепил Льешо.
– Нет!.. – Душа Льешо забилась на привязи: вокруг сгустились тучи далекой бури.
– Нет, – согласился глубокий спокойный голос вне мира сновидений. Что-то подхватило и укрыло принца, унося подальше от бури и магического безумия.
Потом Льешо начал падать: заношенная одежда раба трепетала на свежем ветру, руки и ноги молотили по воздуху – он возвращался к человеческому облику. Внизу появилась галера, и принц свалился прямо на свою скамью.
– Во имя Богини!..
Певец скатился со скамьи как раз вовремя.
Льешо упал на мягкую обивку, лязгнув зубами. Копье все еще висело у него на спине, а нож – за поясом, под рубашкой угадывалась знакомая тяжесть жемчужин. Секундой позже с неба упала пряжка ее милости. Где-то по дороге из мира сновидений принц растерял весь свой дворцовый наряд и приземлился в тех же обносках, в которых отправлялся в путешествие. И у него не было карманов.
Льешо потянулся за медной пряжкой, однако Певец, потрясенный, но все же не до бесчувствия, оказался проворнее.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Галера подпрыгнула. Это напомнил о себе надвигающийся шторм, который теперь казался дальше, чем раньше. Значит, Свин сдержал обещание и вернул Льешо на пиратскую галеру с поправкой во времени. Отсутствие парадных одежд подтверждало догадку. Это хорошо. Плохо, что Певец держал подарок госпожи Сьен Ма в руках.
– Кто ты такой? – Гребец помахал медной пряжкой перед носом Льешо. Страх сделал его опасным. Когда он ложился спать, новички были прикованы к скамье, как и остальные рабы. Даже Льешо не мог не признать: падение напарника с неба – не самый приятный способ проснуться.
Здравый смысл призывал к осторожности. Пока товарищи по скамье отдыхали после гребли, принц путешествовал во сне и решал государственные вопросы. Он ни на секунду не сомкнул глаз, вымотался до предела, а подарком ее милости завладел Певец.
Льешо потянулся за пряжкой, но Певец отвел руку назад.
День явно не задался. Юноше надоело соблюдать такт.
– Я – король Фибии и ты забрал мою вещь! Понял, несчастный?!
Он знал, что задел напарника за живое своим выкриком. Но сил беспокоиться о чем-то еще, кроме возвращения подарка ее милости, уже не оставалось.
Певец не спешил радовать его готовностью к дружбе.
– Ну, тогда я – император Шана!
Сарказм уязвляет меньше, чем удар кулаком по носу, но Льешо все равно скривился.
– Правда?.. – Это проснулся Тай. – Ты же говорил, что император в Дарнэге, Льешо.
– Правильно, – раздраженно бросил принц. – Наш друг Певец пытается сказать, что не верит мне. Ну и замечательно.
– Значит, правда?..
Певец повалился на скамью и схватился за весло, когда галера накренилась. Время и шторм мастера Марко нагоняли Льешо.
– Нет.
Отдых явно пошел на пользу гарнскому принцу. Он обнаружил в кармане хлеб, просиял, вытащил ломоть и впился в него зубами.
На лице Певца отразилось облегчение. Однако вскоре его сменил гнев – из него явно делали дурака всеми этими разговорами о королях и императорах!
Таючит спокойно произнес:
– Он был фибским принцем до того, как разбойники захватили Кунгол и убили его родителей. Он собирался домой, чтобы вернуть трон отца, когда его захватили пираты…
– Не захватили, – поправил Льешо. – Я пришел тебе на помощь.
– Как мило, особенно если учесть, что именно из-за тебя я попал в рабство, – ядовито сказал Тай.
Теперь, когда выяснилось, что его не бросили на произвол судьбы, гарнский принц заметно повеселел. Похоже, он даже передумал умирать.
Тут будто в напоминание об истинном положении дел барабанщик резко сменил ритм. Льешо дернулся, будто его задело кончиком плети. Он так привык к барабанному бою, что тот слился с шумом моря и скрипом весел. Юноша его почти не слышал, пока изменение ритма не напомнило фибскому королю о его положении на галере.
– Следующая смена, – объяснил Певец. Он посмотрел на горизонт, где находился невидимый сейчас берег. – Не думаю, что нам дадут толком отдохнуть. Надвигается шторм.
– Верно.
Льешо проследил за его взглядом, вспоминая Каду с простертой вперед рукой, которой девушка сдерживала ветер. Если он надеялся на помощь Дракона Моря Мармер, то придется вернуть подарок ее милости…
Тай знал о путешествиях во сне. Как всякий гарн, слишком много времени проведший с шаманом, он заметил подтекст в ответе Льешо.
– Ты опять где-то шлялся, – пришел к выводу он. – И где на этот раз?
– В Дарнэге.
Хотя Льешо и не стал просить у Тая хлеба, но горько пожалел, что не перекусил в замке. Время в мире сновидений текло не так, как в реальности. Принц знал, что для него завтрак случился гораздо раньше, чем для остальных.
– Императору лучше, но у меня крупные неприятности с твоим дядей… А Певец забрал пряжку ее милости, которая предназначена вовсе не ему.
– Дарнэг? Ух ты!..
Смертная богиня мало что значила для гарнского принца. Таючит придерживался другой религии и никогда не встречался с ней, но ведь он никогда не выезжал за пределы Кубала.
– Вот бы Болгай научил меня путешествовать во сне!..
– Попроси. Я думаю, он согласится. Тай недовольно скривился.
– Только если я займу потом его место, а мне не улыбается стать шаманом.
– Да уж.
Спасать ученика шамана было бы гораздо проще, но выбирать не приходилось.
– Дядя?.. – Певец ошеломленно молчал, пока принцы восстанавливали дружеские отношения, но теперь вернул их к самому началу разговора. Его кожа приобрела неприятный зеленый оттенок – возможно, из-за шторма, но все-таки более вероятно, что от услышанного. Льешо гадал, какого цвета он станет, когда узнает, кто такая «ее милость».
– Это какая-то дурацкая игра?
– Вовсе нет, – сказал Тай. За свою жизнь он встречал очень мало людей, не осведомленных о его происхождении, а потому не понимал удивления Певца.
– Мерген-хан, мой дядя, после смерти отца стал вождем народа Кубал, величайшего клана в Стране Лугов…
Судя по всему, Тай надеялся, что гребец знает хотя бы это. Не дождавшись реакции, он махнул рукой и повернулся к Льешо:
– Если ты видел дядю, значит, и принцы там были?
– Все четверо.
– И как они?
Льешо почесал в затылке.
– Адар вы глядит лучше, Шокар хотел забрать меня к себе. А Льюка…
Юноша замялся, не зная, что сказать. Таючита, впрочем, сомнения не одолевали.
– Берегись, – предостерег гарн. – В его разуме царит тьма и опасность.
Льешо не нуждался в предупреждениях. В любом случае он не собирался вновь окунаться в мир Льюки.
– Если он король, то кто же ты? – хрипло произнес Певец.
Похоже было, что у него пересохло в горле. Гребец нервно перекладывал подарок ее милости из руки в руку. Возможно, ему не хотелось услышать ответ, но Тай все равно сказал:
– Принц Таючит, сын Чимбай-хана, ныне покойного, но при жизни величайшего воина и вождя клана Кубал. А еще племянник настоящего хана, Мергена, моего дяди, как я уже говорил.
Тай, не вставая, слегка поклонился.
– Вовсе не обязательно было раскрываться перед пиратами, – буркнул Льешо и, настороженно глядя на гребца, засунул свое оружие под скамью.
Тай не обратил на его слова особого внимания.
– Нам не удастся скрыть от него побег, раз мы скованы вместе, – рассудил гарн, но Льешо не успокоился:
– Мы могли бы вести себя тихо, пока не настанет время. Тогда бы он не успел предупредить пиратов.
Но гребец не обращал внимания на их спор и меньше всего на свете думал о том, чтобы бежать к пиратам с доносом на соседей.
– Я делю весло с королем и принцем?.. – Певец потряс головой, будто до сих пор не мог избавиться от мысли, что они смеются над ним. – Я бы разбил вам обоим головы за издевательство над главным гребцом, если бы вот он не свалился на меня с неба…
Певец ткнул пальцем в Льешо.
Юноша дернул плечом, как бы извиняясь. Почему-то он чувствовал за собой вину.
Мысли Тая, похоже, текли в том же направлении.
– Ты объяснил дяде, что во всем виноват я сам? – спросил он, меняя тему разговора. – Хороший из меня получился герой – сбежал вместо того, чтобы драться за свое место в отряде… А потом сдался пиратам! Мне следовало биться до последнего – их было всего пятеро. Ты правильно сделал, что отказал мне.
– Не думаю, что даже Каду справилась бы с пятью вооруженными воинами.
Вообще-то Льешо точно этого не знал, но хотел спасти раненую гордость Тая. Для этого и существуют друзья.
– Я сказал твоему дяде, что слишком близко к сердцу воспринял недопонимание между нами и толкнул тебя в переделку. Кажется, он решил, что ты виноват не меньше, но простил меня из-за попыток исправить глупость. Конечно, он будет рад, если я верну тебя живым.
– Молодец, – фыркнул Тай. – А я еще не решил, прощать тебя или нет.
Принц покончил с хлебом, поискал еще чего-нибудь, что можно было бы съесть, но бобового супа уже не имелось. Певец указал пряжкой ее милости на бочку между скамьями. Тай достал кружку и, удовлетворенно булькая, напился.
– Ты говорил о плане, – утерев губы, напомнил он Льешо. – Когда мы сбежим? Мне и правда не нравится вода.
Он имел в виду соленое море за бортом, а не свою кружку.
При словах о плане Певец нервно оглядел палубу, но пираты смотрели только на надвигающуюся с берега черную тучу.
– Даже не думайте, – предупредил гребец. – С тех пор как он свалился с неба, – Певец снова ткнул пальцем в сторону Льешо, – с нас не сводит глаз пиратский король и новый раб, который появился после нападения на «Путеводную звезду».
– Раб станет относиться к нам гораздо лучше, если ты отдашь пряжку. Она предназначалась ему.
Льешо не сказал о драконьей сущности раба. Однако напоминание об опасности заставило фибского короля внимательно оглядеть палубу.
– Нам лучше побеспокоиться о Молл и Альфе, – заметил он. – Молл заплатила Стайпсу шесть медяков и не упустит их просто так.
Подумав о мастере Дене, принц успокаивающе произнес:
– Если только я не ошибался последние три сезона, этот твой пиратский король тоже замаскирован, и я подозреваю, что по окончании приключения нас ждет долгая лекция…
– Бог-мошенник приходится Льешо учителем, – пояснил принц Тай напарнику. – И не меньше Болгая любит обучать на опыте… Надеюсь, он это имел в виду.
– Если только мошенник не шутил с самого начала, – буркнул Льешо. – Шу, правда, так не думает. Император уверен, что нам устроили очередную проверку, которые боги просто обожают.
Льешо не упомянул о мнении Льюки. Тай все равно воспринял бы его слова как добрый признак.
– Теперь я точно знаю, что вы решили подшутить над старым гребцом, – хмыкнул Певец. – Вы еще скажите, что встречались с драконом, который живет на дне моря Мармер.
Льешо не собирался больше ничего говорить – по крайней мере до тех пор, пока не получит обратно пряжку.
Тут незнакомец, ранее отрекомендовавшийся Драконом Моря Мармер, встал со скамьи, будто не видел ничего необычного в свободном хождении закованных рабов по галере. Никто на него не оглянулся, даже мастер Ден. С каждым шагом под ногами незнакомца успокаивалось море.
– Господин дракон, – поклонился Льешо и получил поклон в ответ.
– Быть не может, – прошептал Певец, закрывая голову руками.
Льешо не хватало времени на утешения, а Тай хоть и сочувствовал напарнику, но всегда резал правду-матку.
– Конечно, это он! – заявил гарнский принц. – Никогда не думал, что встречу настоящего дракона. Льешо всегда общается с самыми интересными людьми.
– Но не очень долго. Скоро мы все будем слишком мертвы, чтобы общаться с кем-либо.
Льешо повернулся к Дракону Моря Мармер с мольбой во взгляде.
– Святейший король Фибии, – начал тот. – Как справляется твоя колдунья?
– Старается изо всех сил, – сказал Льешо. – Капитан Каду сдерживает ветер, но, думаю, вскоре ураган накроет ее корабль. Она рискует потерять всю команду.
Его отряд утонет, а вместе с ним – шансы на спасение Тая и его самого от пиратов.
– Я советовался с императором, ханами и ее милостью, смертной богиней войны, она послала вам кое-что на память…
Льешо не хотел признавать, что Певец украл дар госпожи Сьен Ма. К счастью, это и не потребовалось. Гребец выронил медную пряжку, будто та вспыхнула огнем.
В мгновение ока король-дракон подхватил пряжку, повертел в руках. В неверном свете четко виднелись медные кольца дракона.
– Смертная богиня войны?.. – переспросил он, хотя, похоже, знал, кто и что ему подарил. Его лицо попеременно то заливалось румянцем, то бледнело чуть не до зелени.
– По ту сторону моего видения вы обещали помочь Каду, капитану моего отряда, дочери главного советника ее милости…
Вообще-то Льешо не знал точно, имеет ли пряжка какое-либо отношение к Каду или ее отцу. Однако принц дал ее милости обещание, которое и заняло место его предположений.
– Госпожа Сьен Ма просила передать, что сделает все возможное.
Что ее милость собиралась делать, Льешо не знал – хотя, если иметь в виду образ, имевшийся на пряжке, догадаться несложно.
– Еще она просила передать, что этого может оказаться недостаточно. Но все мы рискуем.
Дракон Моря Мармер кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63