https://wodolei.ru/catalog/dushevie_poddony/arkyl/
Умер он у подножия статуи того, чьих сыновей убил.
Будем считать все это совпадением?
А через много-много лет полный тезка Цезаря, император Гай Юлий Цезарь, более известный как Калигула, тоже решил отпраздновать триумф — на этот раз уж точно не по заслугам. Вскоре Гаю Юлию приснился сон, очень, признаться, неприятный: Юпитер Капитолийский в гневе сбрасывает его с небес на землю. Калигуле сон не понравился — и не зря. На следующий день тезка Цезаря был убит. Зарезали его при передаче пароля страже. Пароль же в тот день был… "Юпитер".
Можно посчитать и это совпадением, но в любом случае римляне с Юпитером Капитолийским старались не шутить. А значит, и с триумфами тоже. Положено — получай, если же нет — не пытайся. Хуже будет!
Марк Красс развесил на крестах вдоль Аппиевой дороги шесть тысяч пленных спартаковцев. Для убедительности, так сказать. Не веришь — иди, считай. Кстати, сосчитали — действительно шесть тысяч, для триумфа вполне хватит, даже с запасом. Вот уж поистине взгляд, конечно, очень варварский — но верный!
Марк Красс спас Рим от врага, равного Ганнибалу. Марк Красс предъявил нужное количество пленных. Марк Красс, победитель Спартака, триумфа не получил. Ему разрешили отпраздновать овации. Это тоже триумф, но, так сказать, очень маленький. Не на Капитолии, не на колеснице, венок на голове не лавровый, а миртовый, Юпитеру — не быка, а овцу. В общем, тоже "спасибо", но шепотом. Что за странность, а?
Авл Геллий, римский философ, комментирует все сие так:
"Основанием для овации, а не для триумфа были следующие обстоятельства: если война была объявлена не по правилу, или она была ведена не с настоящим врагом, или если имя врагов было низким и неподобающим, например, имя рабов или морских разбойников, или если победа была получена вследствие внезапной сдачи врага…"
Плутарх уточняет:
"Красс и не пытался требовать большого триумфа за победу над рабами, но даже и пеший триумф, называемый овацией, который ему предоставили, был сочтен неуместным и унижающим достоинство этого почетного отличия".
Итак, война с рабами — позор, а за позор нечего Отца богов благодарить, по крайней мере, в полный голос. Война-то была, так сказать, не по правилам, за такое триумф не полагается. Убедительно?
Было бы убедительно, но тот же Плутарх в ином месте простодушно рассказывает, что:
1. Гней Помпеи воевал в Испании с Серторием. Тот считался изменником, предателем и мятежником, и все его сторонники считались таковыми. Помпеи Сертория разбил и получил право на триумф. Чем мятежники и предатели лучше восставших гладиаторов?
2. Гней Помпеи воевал с пиратами. И не просто воевал, но и позаботился о том, что его предшественник, тоже сражавшийся с этими капитанами Флинтами, триумфа не получил, хотя имел на это полное право. Плутарх таковое полностью признает, а Помпея за интриги осуждает. Чем пираты лучше гладиаторов?
Между прочим, среди морских разбойничков беглых рабов было полным-полно.
А вот и еще один пример, на этот раз связанный с "чисто" рабской войной. На Сицилии началось очередное восстание рабов. Римский полководец Ацилий не просто подавил восстание, но и убил в поединке вождя восставших Афиниона. За это он получил редчайшую военную награду, полагавшуюся именно за личную победу над вражеским предводителем. Это, конечно, не триумф, но почему-то раб Афинион считался достойным противником, а вот гладиатор Спартак — нет. А между тем Афинион не грозил Риму и не коллекционировал Орлов.
Может, все дело в том, что в Риме Красса не любили? Так не любили, что даже решились слегка поссориться с Юпитером Капитолийским? В конце концов, это просвещенный I век до Р.Х., богов уже и боялись не так, как в старину, и чтили не этак…
Я бы поверил — если бы не одна деталь.
Авл Геллий:
"Венок при овации — малом триумфе — бывает из мирта; его надевали победоносные вожди, когда вступали в Рим с овацией… Вот Марк Красс, когда он по окончании войны с беглыми рабами возвратился в Рим с овацией, против обычая отверг миртовый венок и добился благодаря своему влиянию, чтобы было вынесено сенатское постановление: быть ему увенчанным лавром, а не миртом…"
Плиний Старший сие подтверждает: Красс, "празднуя победу над беглыми рабами и Спартаком, шел, увенчанный лавровым венком".
Итак, влияния Красса хватило на компромисс: овации, но с триумфальным венком на голове. Будь у него влияния чуток поболе, он и триумф бы себе выбил. Что значит — нужные связи иметь!
Могло так случиться? Нет, не могло!
Авлу Геллию неплохо было бы знать, что венок не для зрителей. Венок — для бога, для все того же Юпитера Капитолийского. Это — знак. Зри, мол, боже всемогущий, кто к Тебе на поклон идет! Кто — и зачем.
Переведем на современный язык. Кардинал Н. не был избран папой римским. Решили на конклаве, что деяния его слегка… ну, не того. Избран не был, но вот править службу в папской тиаре дозволение получил. Так и литургию отправлял — в папском прикиде. Представили картинку?
А если серьезно, овацию в лавровом венке можно расшифровывать так:
Юпитер Капитолийский, Отец богов! Мы благодарим Тебя за величайшую победу, которую Ты в милости Своей соизволил даровать Риму. Но благодарим Тебя не в полный голос, а шепотом, ибо БОИМСЯ. Не желаешь же Ты, Величайший, чтобы Твой город пострадал? А почему, Ты, боже, и сам веси!
Итак, римляне почему-то считали, что победа Марка Красса над Спартаком ПРОГНЕВИЛА БОГОВ. Почему именно — вслух не объясняли. Тоже понятно: боги и сами знают, а лишний раз повторять такое не след. Нельзя — паника начнется.
Паника, кстати, тоже богиня. И довольно опасная.
Впрочем, кто надо — тот понял. Понял и в нелюбви своей к Марку Крассу утвердился. Более того, этот "кто надо" знал, что над Крассом тяготеет НЕЧТО — Рок, проклятие, злая судьба. И над ним, и над всеми, кто с ним связан.
55 год до Р.Х. Марк Красс вновь идет на войну, на этот раз против парфян. Казалось бы, обычное дело, только что Цезарь завоевал Галлию, в Риме военных на руках носят. Почему бы Марку Крассу парфян не разбить да в полон не взять? Но — нет, многие против, войны с парфянами не хотят и Красса отпускать на Восток не желают. Это еще как-то можно понять, ведь не все войну любят. Народный трибун Атей даже пытается запретить Крассу выезжать из Рима.
Поясню: народные трибуны в Риме могли запретить что угодно, говорят, даже восход Солнца. Должность у них была такая.
Итак, Красс идет на войну, а трибун Атей его не пускает. И не только не пускает, но и пытается арестовать. Однако трибунов несколько, а остальные Атея не поддерживают. В конце концов Красса не арестовали, и он добрался до городских ворот. И тут…
Плутарх:
"Атей же подбежал к городским воротам, поставил там пытающую жаровню, и, когда Красс подошел, Атей, воскуряя фимиам и совершая возлияния, начал изрекать страшные, приводящие в трепет заклятия и призывать, произнося их по именам, имена каких-то ужасных, неведомых богов".
Чувствуете, чем пахнет? Не только фимиамом!
И вновь поясню: это для грека Плутарха "неведомые боги" неведомы. А вот для римлян они очень даже ведомы, только не любили римляне с чужеземцами о своих богах сплетничать. То, что говорил и делал Атей, привело всех в ужас. Именно ВСЕХ. Плутарх так и пишет: Атей навел страх "на все государство". И ведь не зря. Прогневил богов Красс!
Иного объяснения по поводу несостоявшегося шествия на Капитолий я не нашел. Желающие могут, конечно же, попытаться. Скажем, не нравилась физиономия Марка Красса двум сенаторам — вот и не хватило двух голосов для триумфа.
А все-таки неблагодарное оно, Отечество!
9. ЦЕЗАРЬ, СПАРТАК И КРАСС
А вот Гай Юлий Цезарь…
А что Гай Юлий Цезарь? Гай Юлий Цезарь, извините, к Спартаку никакого отношения не имеет.
Действительно, вроде бы не имеет. Возьмите любую его биографию — и можете убедиться. И это очень, очень странно. Цезарь и Спартак — современники, оба они — талантливые полководцы. Если уж с кем-то сравнивать военный талант Спартака, то, конечно, с Цезарем. Цезарь и Спартак находились на итальянском "сапоге" в одно и то же время, ибо будущий римский диктатор в 73 — 72 годах до Р.Х. проживал в Риме.
Ну и что?
Цезарь был также участником Первого Триумвирата — вместе с Крассом и Помпеем. Цезарь был, как и они, предательски убит. Голову ему не отрезали, но тело чуть было не выбросили в реку Тибр, что для римлянина считалось величайшим позором. Все его потомки тоже умерли, не пережив отца. А убили Цезаря перед самым походом на Восток, где уже погибли Красс и Помпеи.
И вновь: ну и что? Мало ли совпадений? Цезарь-то со Спартаком не воевал!
Не воевал? Вспомним.
Гай Юлий Цезарь с юных ногтей рвался в верха, рвался последовательно, целеустремленно и умело. Правда, поначалу удавалось это ему не очень. И должности вроде получал, и народ его любил, но вот, так сказать, прорыва не было. Цезарь, однако, не унывал. Он, человек очень умный, знал, что для этого требуется. Римляне любили генералов. Не цивильных генералов, а настоящих, боевых, чтобы с победами и триумфами. Справил триумф — и прямиком в консулы. А это уже, извините, президентская должность.
Цезарь хотел побед. Цезарь хотел триумфов. Цезарь хотел стать генералом.
Как известно, лучший способ стать генералом — получить лейтенантские погоны. Четверть века по гарнизонам, и вот уже генерал всем на зависть.
В генералы Цезарь пробивался с юных лет. Но — не везло. Точнее, везло, но не слишком. Однажды он успешно сцепился с пиратами, а в начале очередной войны с понтийским царем Митридатом подвизался при штабе римского командующего Луция Лициния Лукулла. Но там что-то не сложилось, и Цезарь вернулся в Рим. Там повезло больше. В 73 году до Р.Х. Цезарь был избран военным трибуном. Военный трибун — это нечто совсем иное, чем упоминавшийся уже трибун народный. Военный трибун — военная магистратура, можно сказать, звание или должность. Не генеральская, но и не лейтенантская, а нечто среднее, вроде майора или подполковника. Трибун в принципе мог командовать легионом, но обычно трибуны были штабными офицерами. Если учесть, что Цезарю тогда стукнуло годков двадцать семь — двадцать восемь, то следует признать, что для лютого карьериста, каковым он считался и был, сие не очень много. Помпеи, к примеру, в двадцать уже армией командовал. Так что Цезарю следовало поспешить. Погоны на плечах — вперед, Гай Юлий!
Цезарь спешил. Стать трибуном было не так и легко. Трибун — должность военная, но выборная. На выборах же Цезарь схлестнулся с неким Гаем Помпили-ем, которому тоже очень хотелось в генералы. Цезарь выборы выиграл и военным трибуном стал. Плутарх походя замечает, что это было "первое доказательство любви к нему народа".
А теперь поразмышляем.
На должность трибуна Цезарь избирался летом 73 года до Р.Х. Это — начало побед Спартака. В Риме избирательная кампания проходит под грохот… Оговорился — не под грохот канонады, а, скажем, под топот калиг римских вояк, драпающих от мятежных гладиаторов. Что должен кричать на митингах своим избирателям молодой честолюбец, мысленно уже примеряющий погоны с зигзагами? Ясно что! Довоевались, мол, Метеллы-Лукуллы позорные! В Азии никак с Митридатом справиться не могут, сам видел, в Испании враг народа Серторий злобствует-зверствует, во Фракии варвары наших бьют, а теперь и родную Италию защитить никто не способен. А вот я! Да я! Да все римские столбы трофеями обвешаю, только голосните! А этот Гай Помпилий даже портянки легионерской не нюхал!..
Выборы есть выборы — даже когда речь на цицероновской латыни произносишь.
Цезаря народ любил. Его избрали, путь в генералы был открыт. Что должен делать будущий генерал Цезарь? Будущий генерал Цезарь обязан немедленно проситься на войну, а иначе, извините, зачем погоны у народа выпрашивал? Еще раз напомню — выборы проходили летом 73 года до Р.Х., а вступил Цезарь в должность аккурат в январе следующего, 72 года до Р.Х., того самого, когда Спартак бил консульские армии и Орлов в палатке складировал.
В Азию, где римляне сражались с Митридатом, Цезарь не поехал. И в Испании его не было, и во Фракии. Военный трибун Цезарь остался в Италии. Неужели так и повоевал? Неужели в Риме отсиделся? Извините, не верю!
Однако верить или не верить — это одно, а факты — совсем другое. Нет фактов — не запомнили Гая Юлия на спартаковском фронте. Действительно, странно выходит. Ведь умным человеком Цезарь был. А раз умный, то должен был понимать простую вещь: не пойди он на войну, карьера его тут бы и кончилась. Всю жизнь потом поминали бы, спрашивали: а чем ты, Цезарь, занимался, когда тебя в военные трибуны избрали? С кем сражался, а? Римские лупанарии от Спартака защищал?
Цезаря ни в чем таком не упрекали, его дальнейшая военная карьера шла блестяще. Когда требовалось, римляне доверяли ему армию. А то, что биографы ничего не записали, не запомнили…
А что тут, собственно, удивительного, что не запомнили?
72 год до Р.Х. — год позора римского оружия. Особых побед в войне со Спартаком Рим не одержал. И не особых тоже, за исключением разгрома отряда Крикса у Гаргана. Награждать было некого и не за что.
Впрочем, награждали. Плутарх в биографии Катона-Младшего рассказывает:
"В начале войны с рабами, или войны со Спартаком, армией командовал Геллий. Катон участвовал в походе добровольно, ради своего брата Цепиона, который был военным трибуном. Война была неудачной, поэтому Катон не мог проявить по мере сил своего усердия и храбрости. Тем не менее при страшной изнеженности и роскоши, царивших тогда в армии, он высказал свою любовь к порядку, мужество, присутствие духа и ум во всех случаях… Геллий назначил ему награды различного рода и блестящие отличия, но Катон отказался от них, не пришел, сославшись на то, что не сделал ничего заслуживающего награды. За это он прослыл чудаком".
И такое, как видите, бывает. Как по мне, Катон, не меньший честолюбец и карьерист, чем Цезарь, поступил умно. Пришел бы за наградой, а потом всю жизнь объяснялся бы, за какие такие подвиги орденок (или венок) получил?
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
1 2 3 4 5 6 7 8 9
Будем считать все это совпадением?
А через много-много лет полный тезка Цезаря, император Гай Юлий Цезарь, более известный как Калигула, тоже решил отпраздновать триумф — на этот раз уж точно не по заслугам. Вскоре Гаю Юлию приснился сон, очень, признаться, неприятный: Юпитер Капитолийский в гневе сбрасывает его с небес на землю. Калигуле сон не понравился — и не зря. На следующий день тезка Цезаря был убит. Зарезали его при передаче пароля страже. Пароль же в тот день был… "Юпитер".
Можно посчитать и это совпадением, но в любом случае римляне с Юпитером Капитолийским старались не шутить. А значит, и с триумфами тоже. Положено — получай, если же нет — не пытайся. Хуже будет!
Марк Красс развесил на крестах вдоль Аппиевой дороги шесть тысяч пленных спартаковцев. Для убедительности, так сказать. Не веришь — иди, считай. Кстати, сосчитали — действительно шесть тысяч, для триумфа вполне хватит, даже с запасом. Вот уж поистине взгляд, конечно, очень варварский — но верный!
Марк Красс спас Рим от врага, равного Ганнибалу. Марк Красс предъявил нужное количество пленных. Марк Красс, победитель Спартака, триумфа не получил. Ему разрешили отпраздновать овации. Это тоже триумф, но, так сказать, очень маленький. Не на Капитолии, не на колеснице, венок на голове не лавровый, а миртовый, Юпитеру — не быка, а овцу. В общем, тоже "спасибо", но шепотом. Что за странность, а?
Авл Геллий, римский философ, комментирует все сие так:
"Основанием для овации, а не для триумфа были следующие обстоятельства: если война была объявлена не по правилу, или она была ведена не с настоящим врагом, или если имя врагов было низким и неподобающим, например, имя рабов или морских разбойников, или если победа была получена вследствие внезапной сдачи врага…"
Плутарх уточняет:
"Красс и не пытался требовать большого триумфа за победу над рабами, но даже и пеший триумф, называемый овацией, который ему предоставили, был сочтен неуместным и унижающим достоинство этого почетного отличия".
Итак, война с рабами — позор, а за позор нечего Отца богов благодарить, по крайней мере, в полный голос. Война-то была, так сказать, не по правилам, за такое триумф не полагается. Убедительно?
Было бы убедительно, но тот же Плутарх в ином месте простодушно рассказывает, что:
1. Гней Помпеи воевал в Испании с Серторием. Тот считался изменником, предателем и мятежником, и все его сторонники считались таковыми. Помпеи Сертория разбил и получил право на триумф. Чем мятежники и предатели лучше восставших гладиаторов?
2. Гней Помпеи воевал с пиратами. И не просто воевал, но и позаботился о том, что его предшественник, тоже сражавшийся с этими капитанами Флинтами, триумфа не получил, хотя имел на это полное право. Плутарх таковое полностью признает, а Помпея за интриги осуждает. Чем пираты лучше гладиаторов?
Между прочим, среди морских разбойничков беглых рабов было полным-полно.
А вот и еще один пример, на этот раз связанный с "чисто" рабской войной. На Сицилии началось очередное восстание рабов. Римский полководец Ацилий не просто подавил восстание, но и убил в поединке вождя восставших Афиниона. За это он получил редчайшую военную награду, полагавшуюся именно за личную победу над вражеским предводителем. Это, конечно, не триумф, но почему-то раб Афинион считался достойным противником, а вот гладиатор Спартак — нет. А между тем Афинион не грозил Риму и не коллекционировал Орлов.
Может, все дело в том, что в Риме Красса не любили? Так не любили, что даже решились слегка поссориться с Юпитером Капитолийским? В конце концов, это просвещенный I век до Р.Х., богов уже и боялись не так, как в старину, и чтили не этак…
Я бы поверил — если бы не одна деталь.
Авл Геллий:
"Венок при овации — малом триумфе — бывает из мирта; его надевали победоносные вожди, когда вступали в Рим с овацией… Вот Марк Красс, когда он по окончании войны с беглыми рабами возвратился в Рим с овацией, против обычая отверг миртовый венок и добился благодаря своему влиянию, чтобы было вынесено сенатское постановление: быть ему увенчанным лавром, а не миртом…"
Плиний Старший сие подтверждает: Красс, "празднуя победу над беглыми рабами и Спартаком, шел, увенчанный лавровым венком".
Итак, влияния Красса хватило на компромисс: овации, но с триумфальным венком на голове. Будь у него влияния чуток поболе, он и триумф бы себе выбил. Что значит — нужные связи иметь!
Могло так случиться? Нет, не могло!
Авлу Геллию неплохо было бы знать, что венок не для зрителей. Венок — для бога, для все того же Юпитера Капитолийского. Это — знак. Зри, мол, боже всемогущий, кто к Тебе на поклон идет! Кто — и зачем.
Переведем на современный язык. Кардинал Н. не был избран папой римским. Решили на конклаве, что деяния его слегка… ну, не того. Избран не был, но вот править службу в папской тиаре дозволение получил. Так и литургию отправлял — в папском прикиде. Представили картинку?
А если серьезно, овацию в лавровом венке можно расшифровывать так:
Юпитер Капитолийский, Отец богов! Мы благодарим Тебя за величайшую победу, которую Ты в милости Своей соизволил даровать Риму. Но благодарим Тебя не в полный голос, а шепотом, ибо БОИМСЯ. Не желаешь же Ты, Величайший, чтобы Твой город пострадал? А почему, Ты, боже, и сам веси!
Итак, римляне почему-то считали, что победа Марка Красса над Спартаком ПРОГНЕВИЛА БОГОВ. Почему именно — вслух не объясняли. Тоже понятно: боги и сами знают, а лишний раз повторять такое не след. Нельзя — паника начнется.
Паника, кстати, тоже богиня. И довольно опасная.
Впрочем, кто надо — тот понял. Понял и в нелюбви своей к Марку Крассу утвердился. Более того, этот "кто надо" знал, что над Крассом тяготеет НЕЧТО — Рок, проклятие, злая судьба. И над ним, и над всеми, кто с ним связан.
55 год до Р.Х. Марк Красс вновь идет на войну, на этот раз против парфян. Казалось бы, обычное дело, только что Цезарь завоевал Галлию, в Риме военных на руках носят. Почему бы Марку Крассу парфян не разбить да в полон не взять? Но — нет, многие против, войны с парфянами не хотят и Красса отпускать на Восток не желают. Это еще как-то можно понять, ведь не все войну любят. Народный трибун Атей даже пытается запретить Крассу выезжать из Рима.
Поясню: народные трибуны в Риме могли запретить что угодно, говорят, даже восход Солнца. Должность у них была такая.
Итак, Красс идет на войну, а трибун Атей его не пускает. И не только не пускает, но и пытается арестовать. Однако трибунов несколько, а остальные Атея не поддерживают. В конце концов Красса не арестовали, и он добрался до городских ворот. И тут…
Плутарх:
"Атей же подбежал к городским воротам, поставил там пытающую жаровню, и, когда Красс подошел, Атей, воскуряя фимиам и совершая возлияния, начал изрекать страшные, приводящие в трепет заклятия и призывать, произнося их по именам, имена каких-то ужасных, неведомых богов".
Чувствуете, чем пахнет? Не только фимиамом!
И вновь поясню: это для грека Плутарха "неведомые боги" неведомы. А вот для римлян они очень даже ведомы, только не любили римляне с чужеземцами о своих богах сплетничать. То, что говорил и делал Атей, привело всех в ужас. Именно ВСЕХ. Плутарх так и пишет: Атей навел страх "на все государство". И ведь не зря. Прогневил богов Красс!
Иного объяснения по поводу несостоявшегося шествия на Капитолий я не нашел. Желающие могут, конечно же, попытаться. Скажем, не нравилась физиономия Марка Красса двум сенаторам — вот и не хватило двух голосов для триумфа.
А все-таки неблагодарное оно, Отечество!
9. ЦЕЗАРЬ, СПАРТАК И КРАСС
А вот Гай Юлий Цезарь…
А что Гай Юлий Цезарь? Гай Юлий Цезарь, извините, к Спартаку никакого отношения не имеет.
Действительно, вроде бы не имеет. Возьмите любую его биографию — и можете убедиться. И это очень, очень странно. Цезарь и Спартак — современники, оба они — талантливые полководцы. Если уж с кем-то сравнивать военный талант Спартака, то, конечно, с Цезарем. Цезарь и Спартак находились на итальянском "сапоге" в одно и то же время, ибо будущий римский диктатор в 73 — 72 годах до Р.Х. проживал в Риме.
Ну и что?
Цезарь был также участником Первого Триумвирата — вместе с Крассом и Помпеем. Цезарь был, как и они, предательски убит. Голову ему не отрезали, но тело чуть было не выбросили в реку Тибр, что для римлянина считалось величайшим позором. Все его потомки тоже умерли, не пережив отца. А убили Цезаря перед самым походом на Восток, где уже погибли Красс и Помпеи.
И вновь: ну и что? Мало ли совпадений? Цезарь-то со Спартаком не воевал!
Не воевал? Вспомним.
Гай Юлий Цезарь с юных ногтей рвался в верха, рвался последовательно, целеустремленно и умело. Правда, поначалу удавалось это ему не очень. И должности вроде получал, и народ его любил, но вот, так сказать, прорыва не было. Цезарь, однако, не унывал. Он, человек очень умный, знал, что для этого требуется. Римляне любили генералов. Не цивильных генералов, а настоящих, боевых, чтобы с победами и триумфами. Справил триумф — и прямиком в консулы. А это уже, извините, президентская должность.
Цезарь хотел побед. Цезарь хотел триумфов. Цезарь хотел стать генералом.
Как известно, лучший способ стать генералом — получить лейтенантские погоны. Четверть века по гарнизонам, и вот уже генерал всем на зависть.
В генералы Цезарь пробивался с юных лет. Но — не везло. Точнее, везло, но не слишком. Однажды он успешно сцепился с пиратами, а в начале очередной войны с понтийским царем Митридатом подвизался при штабе римского командующего Луция Лициния Лукулла. Но там что-то не сложилось, и Цезарь вернулся в Рим. Там повезло больше. В 73 году до Р.Х. Цезарь был избран военным трибуном. Военный трибун — это нечто совсем иное, чем упоминавшийся уже трибун народный. Военный трибун — военная магистратура, можно сказать, звание или должность. Не генеральская, но и не лейтенантская, а нечто среднее, вроде майора или подполковника. Трибун в принципе мог командовать легионом, но обычно трибуны были штабными офицерами. Если учесть, что Цезарю тогда стукнуло годков двадцать семь — двадцать восемь, то следует признать, что для лютого карьериста, каковым он считался и был, сие не очень много. Помпеи, к примеру, в двадцать уже армией командовал. Так что Цезарю следовало поспешить. Погоны на плечах — вперед, Гай Юлий!
Цезарь спешил. Стать трибуном было не так и легко. Трибун — должность военная, но выборная. На выборах же Цезарь схлестнулся с неким Гаем Помпили-ем, которому тоже очень хотелось в генералы. Цезарь выборы выиграл и военным трибуном стал. Плутарх походя замечает, что это было "первое доказательство любви к нему народа".
А теперь поразмышляем.
На должность трибуна Цезарь избирался летом 73 года до Р.Х. Это — начало побед Спартака. В Риме избирательная кампания проходит под грохот… Оговорился — не под грохот канонады, а, скажем, под топот калиг римских вояк, драпающих от мятежных гладиаторов. Что должен кричать на митингах своим избирателям молодой честолюбец, мысленно уже примеряющий погоны с зигзагами? Ясно что! Довоевались, мол, Метеллы-Лукуллы позорные! В Азии никак с Митридатом справиться не могут, сам видел, в Испании враг народа Серторий злобствует-зверствует, во Фракии варвары наших бьют, а теперь и родную Италию защитить никто не способен. А вот я! Да я! Да все римские столбы трофеями обвешаю, только голосните! А этот Гай Помпилий даже портянки легионерской не нюхал!..
Выборы есть выборы — даже когда речь на цицероновской латыни произносишь.
Цезаря народ любил. Его избрали, путь в генералы был открыт. Что должен делать будущий генерал Цезарь? Будущий генерал Цезарь обязан немедленно проситься на войну, а иначе, извините, зачем погоны у народа выпрашивал? Еще раз напомню — выборы проходили летом 73 года до Р.Х., а вступил Цезарь в должность аккурат в январе следующего, 72 года до Р.Х., того самого, когда Спартак бил консульские армии и Орлов в палатке складировал.
В Азию, где римляне сражались с Митридатом, Цезарь не поехал. И в Испании его не было, и во Фракии. Военный трибун Цезарь остался в Италии. Неужели так и повоевал? Неужели в Риме отсиделся? Извините, не верю!
Однако верить или не верить — это одно, а факты — совсем другое. Нет фактов — не запомнили Гая Юлия на спартаковском фронте. Действительно, странно выходит. Ведь умным человеком Цезарь был. А раз умный, то должен был понимать простую вещь: не пойди он на войну, карьера его тут бы и кончилась. Всю жизнь потом поминали бы, спрашивали: а чем ты, Цезарь, занимался, когда тебя в военные трибуны избрали? С кем сражался, а? Римские лупанарии от Спартака защищал?
Цезаря ни в чем таком не упрекали, его дальнейшая военная карьера шла блестяще. Когда требовалось, римляне доверяли ему армию. А то, что биографы ничего не записали, не запомнили…
А что тут, собственно, удивительного, что не запомнили?
72 год до Р.Х. — год позора римского оружия. Особых побед в войне со Спартаком Рим не одержал. И не особых тоже, за исключением разгрома отряда Крикса у Гаргана. Награждать было некого и не за что.
Впрочем, награждали. Плутарх в биографии Катона-Младшего рассказывает:
"В начале войны с рабами, или войны со Спартаком, армией командовал Геллий. Катон участвовал в походе добровольно, ради своего брата Цепиона, который был военным трибуном. Война была неудачной, поэтому Катон не мог проявить по мере сил своего усердия и храбрости. Тем не менее при страшной изнеженности и роскоши, царивших тогда в армии, он высказал свою любовь к порядку, мужество, присутствие духа и ум во всех случаях… Геллий назначил ему награды различного рода и блестящие отличия, но Катон отказался от них, не пришел, сославшись на то, что не сделал ничего заслуживающего награды. За это он прослыл чудаком".
И такое, как видите, бывает. Как по мне, Катон, не меньший честолюбец и карьерист, чем Цезарь, поступил умно. Пришел бы за наградой, а потом всю жизнь объяснялся бы, за какие такие подвиги орденок (или венок) получил?
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
1 2 3 4 5 6 7 8 9