— Мадлен прислала приглашение посмотреть, как выглядит моя картина на стене ее дома.
Франческа чуть кивнула.
— И вы ходите домой ко всем покупателям ваших картин?
— Довольно редко, — вынужден был признать он.
— Рик и Мадлен, наверное, вне себя от счастья и будут рассказывать потомкам о вашем историческом визите.
Доминик неожиданно мягко засмеялся, смех заставлял изгибаться линию его рта, образовывал веер легких морщинок, расходящихся от уголков глаз. Тех самых, которые с удивительным упорством следили за каждым ее движением.
— Почему бы и нет. — Доминик поднял руку и заправил выпавший локон волос ей за ухо каким-то мерзким собственническим жестом, явно предназначенным вызвать ее негодование. — Хотя, без сомнения, основной причиной моего сегодняшнего появления здесь являетесь вы.
Он уловил, как расширились ее зрачки — мгновенный шок, до того, как она успешно скрыла свое замешательство.
— Стол накрыт. — Повар появился на редкость своевременно.
Облегченно вздохнув, Франческа направилась в столовую.
Мадлен и Рик сели напротив друг друга во главе стола, Катрин и Джон с одной стороны, Доминик и Франческа — с другой.
Подавались жареные креветки с рисом, рыба, приготовленная на пару, голландский соус и салат. Десерт составляли взбитые сливки и свежие фрукты.
Как вкусно это все было бы в дружеской компании — если бы не присутствие Доминика. Франческа остро ощущала каждое его движение, почти неуловимый запах чистого. белья смешивался с запахом его одеколона.
Он орудовал ножом и вилкой быстро и аккуратно. Он выказывал явное удовольствие от еды и мастерски вовлекал в разговор детей, превратив Джона в милого рассказчика, в то время как Катрин просто расцветала от его внимания.
Мадлен лучилась от удовольствия. Заполучить богатого или известного гостя у нее считалось большой удачей, а уж иметь за обедом парочку таких, которые могли быть причислены и к тем, и к другим, — это полный триумф.
— Пройдемте в гостиную выпить кофе? — предложила Мадлен, когда обед был завершен.
Все прошли в гостиную; Доминик, следуя за Франческой, галантно пододвинул ей стул.
Такой куртуазности с его стороны она не ожидала, не хотела ее и еле удержалась от того, чтобы не отбросить его руку, когда его пальцы легко коснулись ее локтя.
— Катрин, Джон, — светским тоном скомандовала Мадлен, — если хотите, можете подняться наверх посмотреть телевизор.
Образцовая мать, и очень проницательная к тому же. Правильность проводимой политики и хорошие манеры были принципами жизни Мадлен. О многом можно было догадаться уже по тому, что дети и не подумали найти какой-нибудь повод остаться.
Еще максимум пятнадцать минут, решила Франческа, потом она выразит свою благодарность и уйдет. Она грациозно опустилась в кресло и взяла чашку кофе.
Это был длинный день, а завтра, повидавшись с матерью, она должна войти в жюри, собирающееся выбрать трех моделей из двадцати молодых претенденток, которые выступят на подиуме.
Пятница, суббота и воскресенье были свободными, и она планировала использовать их по своему собственному усмотрению. Парикмахерская, массаж. Хоть немного отдохнуть.
Ненароком ее глаза встретились с глазами Доминика, подернутыми чувственной поволокой. От него одно сплошное беспокойство, к тому же она нисколько не сомневалась, что под внешним ленивым равнодушием таится неколебимое желание сделать все по-своему.
Франческа выпила свой кофе, отказалась от второй чашки и поднялась.
— Надеюсь, вы извините меня, но мне пора. — Она одарила теплой улыбкой своих близких. — Это был замечательный вечер.
— Присоединяюсь, — проговорил Доминик, быстро вставая со стула. — Было очень весело.
Он и тут подстроил так, что они уходят вместе. Почему бы и нет? — вопрошал внутренний голос, пока она шла рядом с Риком, целовала его у двери, быстро спускалась по ступеням.
— Сбегаете? — Доминик явно насмехался.
Она прошла мимо черного «лексуса» и, подойдя к своей припаркованной рядом машине, выхватила из сумочки связку ключей.
Коснувшись ее руки, он шагнул вперед, придержал дверцу.
— Как провели день?
Она проскользнула мимо него и села за руль.
— Вас это не должно интересовать.
Он склонился к ней.
— Но интересует. Удовлетворите мое любопытство.
Франческа вытащила ремень безопасности и щелкнула застежкой. Она должна быть хозяйкой положения, но что-то говорило ей о том, что преимущество — на его стороне.
— Три тридцать — начало съемок на восходе солнца у моря, парад мод в «Хилтоне», обед с семьей.
— И гость.
— Нежданный гость, — поправила она.
— Вы предпочли бы, чтобы он не появлялся.
Франческа подняла голову и встретила его взгляд.
— Возможно, вы просветите меня, каким образом вам удалось раздобыть приглашение?
— Случайно. У нас есть дела с вашим отцом. — Доминик слегка пожал плечами. — Кажется, Мадлен нравятся мои картины. Договориться по телефону было нетрудно.
Конечно, нетрудно, подумала Франческа.
Всего-то и делов: вставить в разговор несколько наводящих вопросов — и цель достигнута.
Она искоса глянула на него, его манящая улыбка оказывала странное воздействие на нее, пробуждая непонятные желания, распространяя по всему телу жар.
— Чего мне ждать в следующий раз? — Франческа говорила намеренно холодным тоном. — Предложения «поедем ко мне или к вам»?
Доминик устоял перед ее натиском.
— Я не играю в такие игры.
— Ни с одной женщиной?
— С вами, — проговорил он с ударением.
Наклонившись еще ниже, он провел указательным пальцем по ее подбородку. — Может, попробуем снова? Завтра.
— Завтра не будет. — Голос ее внезапно осип.
— Нет, — сказал он спокойно, — будет.
Завтра, и послезавтра, и послепослезавтра. И на следующей неделе. И потом.
Франческа посмотрела на него долгим взглядом, его жесткие глаза видели ее насквозь.
Страх, предчувствие смешались в ее душе. И еще узнавание. Как будто глубоко внутри она осознала, что нашла свою половину.
Ей не хотелось разбираться в том, что он собой представлял. Ей нужно было время, чтобы подумать, оценить. «Да», сказанное этому человеку в ответ на любое предложение, может завести слишком далеко.
— Увы, вашим радужным надеждам не суждено исполниться, — заверила она его.
— Неужели вы так думаете?
— Я это знаю.
— Докажите же, что я не прав, разделив со мною ланч. Назначьте день.
Вызов. Принять или отказаться?
Ну ладно, подумала Франческа с мрачной решимостью. Если это поможет доказать, что она не заинтересована в нем. Кроме того, ланч — это не ужин. Во-первых, встреча будет происходить при свете дня, а во-вторых, в любой момент можно сослаться на неотложные дела и исчезнуть.
— Пятница, — хмуро бросила Франческа. — Назовите ресторан, и я вас там встречу.
— «Клод». Оксфорд-стрит, Вулехра. Час дня, — четно отрапортовал он.
Шикарный французский ресторан, места только по предварительной записи.
— Прекрасно. — Она завела мотор, Доминик закрыл дверцу.
Выехав на широкую, обрамленную деревьями пригородную улицу, она через несколько минут добралась до нового южного шоссе.
В центре города было светло, электрические фонари, чередуясь с неоновыми вспышками переливающейся разноцветной рекламы, придавали улицам праздничный вид. Темные воды порта Джаксона пересекал паром, большой пассажирский лайнер сверкал огнями, следуя за буксиром во внутреннюю гавань.
Волшебное зрелище, подумала Франческа, странным образом переносясь в другой город на противоположной стороне Земли. Другая машина, «феррари тестаросса», ведомая Марио через спящие холмы Рима. Как она радовалась расстилающейся перед ней панораме, смеялась от распиравшей ее радости жизни, задыхалась от скорости, с которой Марио стремился домой, чтобы скорей оказаться с ней в постели.
Сумасшедшие, безмятежные дни, которые длились, к несчастью, так недолго. Но даже тогда Франческа страшилась, что Марио суждена недолгая жизнь.
Было почти одиннадцать, когда она поставила машину в гараж и поднялась в квартиру.
Медленно стянула с себя одежду, смыла косметику, надела шелковую ночную рубашку и бросилась на прохладные простыни.
Глава 6
Софи, как женщина элегантная и светская, очень любила появляться на людях. А поэтому выбранное ею место встречи было одним из самых посещаемых мест города.
Франческа уселась за заказанный ею столик и попросила принести кофе.
Мать, как обычно, опоздает. Долгие годы общения с ней доказали, что у Софи нет чувства времени. Извинения, многочисленные и разнообразные, потоками обрушивались на ожидающих, и ее домашние и друзья вынуждены были прощать ее врожденную непунктуальность.
Тридцать минут — это еще куда ни шло, подумала Франческа, заметив входящую мать.
Были случаи, когда приходилось ждать и по часу.
Тициановские волосы, спадающие волнами на плечи, тонкие черты лица, изящная фигурка, которой позавидовала бы и женщина вдвое моложе, наряд от известного дизайнеpa — и получится образ Софи, всегда вызывающий всеобщее восхищение.
— Извини, золотко. — Софи беззаботно развела руками, усаживаясь в кресло напротив. — Арман… — Ее ротик слегка скривился. — Знаешь, как это бывает у французов — все о любви да о любви.
— Мне казалось, что у тебя все кончено с французами.
— Ах, они такие любезные кавалеры. — Софи шаловливо улыбнулась. — Кроме того, дорогая, он бесподобен в постели.
— Ну хорошо.
Глаза Софи весело сверкнули.
— Это полностью компенсирует его грехи.
Франческа с философским спокойствием размышляла, является ли Арман достойным преемником предшественника, бывшего пажом ее матери на протяжении десяти месяцев.
— Ну ладно, золотко. Скажи мне, что ты думаешь об отце. В последнее время мне кажется, он выглядит чересчур… — Софи помедлила, — зрелым. Морщин у него поприбавилось. Я могла бы порекомендовать своего косметолога, но можешь себе представить, какая будет реакция.
— Несомненно. Взрыв негодования, по меньшей мере.
— Я понимаю. Тут и Мадлен требует внимания, и дети…
В эти эмоциональные тонкости Франческе вникать не хотелось.
— Хочешь кофе?
— Пожалуйста. — Глаза Софи сузились. — Сегодня ты выглядишь иначе, не совсем как обычно. — Она явно заинтересовалась. — Да.
Определенно. — Выпятила губы. — Мужчина, конечно?
Мужчина. Слишком мягкое определение для такого типа, как Доминик Андреа.
— Почему ты так думаешь? — Голос Франчески прозвучал ровно, но мать усмехнулась.
— Все в порядке?
— Не совсем.
— Ага, — протянула Софи со странным удовлетворением. — Да, кстати, ты же мне еще не рассказала о матери Марио. Так печально. Надеюсь, у нее была сиделка?
— Да, почасовая. — Франческа не стала добавлять, что сама просиживала у кровати дни и ночи напролет, позволяя себе спать лишь урывками.
Пребывание в элитном кафе предполагало, что в их разговор будут вмешиваться. Сначала рядом объявился один из друзей Софи, затем другой. Представляя Франческу, Софи не упоминала, что она — ее дочь. А уж тема возраста вообще старательно избегалась. Оно и понятно: как женщина, выглядящая на тридцать, может объяснить существование двадцатипятилетней дочери?
Тут явился Арман, чтобы забрать свою любовницу, заставив Франческу в который раз удивиться, почему ее мать все время выбирает таких самовлюбленных эгоистов.
Но вообще-то Франческа давно уже не интересовалась любовными делами матери.
…и послезавтра… и на следующей неделе… и потом… Эти слова Доминика повторялись и повторялись в голове Франчески, когда она решила позвонить ему и отменить свое согласие на встречу.
Хотя что-то ей подсказывало: все, что бы она ни предприняла, лишь отсрочит неизбежное.
И все-таки, может быть, лучше пойти и покончить с этим? Они поговорят, выпьют по чашке кофе и обнаружат, что ничего общего между ними нет. И пусть катится, вынесла она свой окончательный приговор.
Их ничто не связывает. Вопрос только в том, что она позволит предпринять Доминику?
И чего тебе бояться? — мысленно ругала себя Франческа, входя в «Клод» и здороваясь с подошедшим к ней метрдотелем.
— Здравствуйте. Мистер Андреа уже здесь.
Прошу вас. Следуйте за мной.
Надо быть ненормальной, чтобы так беспокоиться. Притворись, подсказал тихий внутренний голос. Ты это хорошо умеешь.
Доминик смотрел, как она приближалась к нему через зал. Он увидел, что многие повернули головы в ее сторону, восхищенные ею, и ощущал, как и его подхватывает общая волна преклонения перед ее красотой.
Опыт говорил, что внешность не всегда соответствует внутреннему содержанию, тому, что таится в душе, и что физического вожделения без любви недостаточно для получения полного удовлетворения.
Когда она подошла, он встал.
— Франческа.
Она вежливо поздоровалась, он улыбнулся, зная, что оборонительные укрепления уже выстроены. Интересно, сколько времени потребуется на их разрушение?
Метрдотель пододвинул стул, и она села.
— Мадам желает несколько минут подумать, прежде чем сделать заказ?
— Принесите мне апельсиновый сок.
Метрдотель щелкнул пальцами, из ниоткуда появился одетый в форму официант, принял ее заказ и исчез.
Освещение было слабым, столик — маленьким. Казалось, что Доминик сидит слишком близко.
Франческа осторожно рассматривала его. В тусклом свете черты его лица были более резкими, скулы выдавались сильнее. Темные волосы, темные глаза, темный костюм. Широкие плечи довершали тот образ, к которому стремится большинство мужчин.
Сложный человек, пришло ей в голову помимо воли, способный к порывам дикаря и величайшей нежности. Такой вывод можно было сделать, глядя на его картины. Сильные, энергичные мазки, яркие цвета на одном холсте — и тонкие, тщательно прорисованные штрихи на другом. Контраст был слишком резким, чтобы предположить работу одного мастера.
А как любовник? Был ли он диким и необузданным или чувствительным и нежным?
Мог ли управлять своими эмоциями? Хотела бы она узнать это?
О Боже, откуда такие мысли?
Чтобы скрыть замешательство, Франческа взяла меню и принялась внимательно его изучать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15