Должна же я знать, что нас ждет впереди.— Маргарита, положись на меня и ни о чем не расспрашивай.— Но все же, Рене, что ждет нас впереди?— Впереди нас ждет успех, — отшутился граф Аламбер, — я могу пообещать тебе, что ты будешь принята при королевском дворе в Лондоне и думаю, что все англичане будут восхищены твоей красотой. Так что, не забудь прихватить с собой мойПодарок и самые лучшие наряды.— Тогда придется прихватить все. Благодаря тебе у меня только лучшие наряды.— Значит, бери все. Быть может, мы пробудем в Англии достаточно долго.— Достаточно — это сколько? — попыталась осторожно уточнить Маргарита.— Возможно, год. Но думаю, мы вернемся скорее.Маргарита взяла муха за руку и нетерпеливо спросила:— Это поручение тебе дал сам король?— Да, он мне доверяет. И я не могу обмануть его надежды.— И все-таки, что в этом сундучке? — любопытство терзало Маргариту.— Этого не знаю даже я. Единственное, что я знаю, это кому я должен вручить сундучок. А тебе лучше не знать о цели нашего путешествия… Ты же сама сколько раз укоряла меня, что я не беру тебя с собой, — перевел он разговор на другое. — Вот теперь, Маргарита, твои мечты сбываются, мы будем вместе. Я, честно говоря, рад этому.— Я тоже рада. Но мне тревожно.— Чего ты боишься, дорогая?— Я боюсь не за тебя, не за себя, я боюсь за Констанцию, она такая маленькая. Может быть, ей лучше остаться здесь?— Ты согласишься расстаться с ней на год? — Рене пристально посмотрел в глаза жены. Та колебалась недолго.— Нет, я не могу прожить без нее и дня.— Вот видишь. А тут целый год. И я, Маргарита, не могу больше жить подолгу без вас, поэтому мы и поедем все вместе.— Нужно отдать распоряжения, чтобы паковали багаж. Ведь в спешке можно что-нибудь забыть.— О, если нам чего-нибудь не будет хватать, мы купим — рассмеялся Рене.— А где мы будем жить в Лондоне? — наконец-то Маргарита уже смирилась с тем, что завтра им предстоит отъезд.— У нас там будет свой дом. Его уже готовят к нашему приезду.— Все это так неожиданно и таинственно, — воскликнула Маргарита.— Ничего не поделаешь. У короля есть свои тайны, и одну из них он доверил мне.— Хорошо, Рене, я больше не буду задавать вопросов. Ты обними меня, поцелуй и пообещай, что все будет хорошо, тогда я успокоюсь.Рене обнял жену и почувствовал, как она напряжена и взволнована.— Успокойся, дорогая. Я тебе обещаю, все будет даже лучше, чем хорошо.— Так не бывает, — возразила женщина, — дорога неблизкая, а с нами Констанция.— А я думаю, — возразил Рене, — она будет в восторге от путешествия. Ведь ей еще никогда не приходилось покидать Мато, а тем более плыть на корабле по морю.Вечером все собрались в столовой. Жарко пылал камин, горели свечи в высоких канделябрах, поблескивало фамильное серебро.Эмилия расспрашивала сына о близких знакомых, которых не видела вот уже несколько лет. Рене обстоятельно рассказывал обо всех, кого ему доводилось видеть, обо всех столичных новостях.Удовлетворив свое любопытство насчет чужих судеб, Эмилия принялась расспрашивать о модах.Здесь Рене беспомощно развел руками, на его взгляд в Париже ничего не изменилось, и придворные дамы носили те же наряды, что и прежде.На что мать и жена, переглянувшись, скептично улыбнулись.— А какие сейчас в моде пуговицы? — пыталась разузнать мать.— Пуговицы? — Рене задумался. — Да самые обыкновенные.И он попытался двумя пальцами показать размер пуговиц.Женщины расхохотались.— Тебя, Рене, кроме политики ничего не интересует, — сказала мать.— Это к лучшему, — заметила Маргарита, — я бы огорчилась, если бы мой муж знал толк в женских нарядах и в деталях расписал бы туалеты придворных дам. Значит, он в самом деле в Париже всецело занят делами.— Ну, так и нечего меня допрашивать, — Рене даже немного обиделся, ведь он был искренне убежден в том, что он прекрасно разбирается в последних модах.Жанет уже успела рассказать Констанции о том, что они завтра отправляются в Лондон. И девочке не терпелось узнать, как же они туда доберутся, поэтому она то и дело перебивала отца, задавая свои вопросы.— А корабль больше, чем лодка на пруду?— Он очень большой, Констанция, в нем есть комнаты и кровати, чтобы спать.— Значит, он такой как наш дом с лестницами и каминами?— Нет, он немного меньше, но все равно очень большой.— А мы возьмем нашего садовника?— Нет, садовник останется дома, ему нужно ухаживать за садом, иначе все цветы к твоему приезду пропадут.— А где мы будем жить?— Мы будем жить в большом доме.— У нас там будет парк?— Нет, дорогая, дом стоит в городе, при нем есть лишь внутренний дворик. Зато в нем есть фонтан.— Я возьму с собой кота, он будет ловить крыс. Упоминание о крысе за столом повергло Эмилию в ужас. Как каждая женщина, она терпеть не могла грызунов и едва сдерживала дрожь, завидев безобидную мышку.— Какие ужасные вещи ты говоришь, Констанция, — возмутилась графиня.— А кот сильнее крысы, — убежденно произнесла девочка.Эмилия резко отложила вилку и нож, а вслед за ней и Маргарита.Она вспомнила, как испугалась, заметив в саду белку. На миг пушистый хвост зверька попал в луч солнечного света, и она увидела тонкий хвост, прикрытый полупрозрачным мехом.Зато Рене был невозмутим, он уговорил Констанцию оставить кота в имении, а вместо него взять с собой привезенную из Парижа испанскую куклу. Девочка, на удивление, недолго спорила и согласилась с отцом.Ей казалось, что Лондон совсем недалеко и пересечь Ла-Манш все равно что переплыть на лодке пруд.Никогда раньше она не покидала своего дома и мир ограничивался для нее горизонтом. Что там дальше, она никогда не задумывалась, хотя ей и рассказывали о дальних странах, но это было похоже на неинтересную сказку. Ведь какой интерес могут вызвать у ребенка люди, говорящие на непонятном языке. А здесь, в Мато, было еще много непознанного, и каждый день приносил Констанции новые открытия.Констанция больше о крысах не вспоминала, а вот и Эмилия, и Маргарита уже больше не притронулись к еде.Ужин окончился вполне благополучно и, исходя из того, что завтра предстоит далекая дорога, все раньше обычного отправилисьСпать.Маргарита чувствовала, что не сможет заснуть и поэтому ее слегка раздражало спокойствие мужа. Ведь он-то был привычен к подобным дальним поездкам, спокойно мог заснуть в карете на пару часов.Граф Аламбер поцеловал жену и задул свечу. Спальня для Маргариты сперва погрузилась в непроглядную тень, а потом постепенно вещи стали приобретать свои очертания. В углах тьма казалась более густой, и все вещи выглядели какими-то мохнатыми существами. Зато темные до этого окна теперь светлели и за ними покачивали ветвями старые деревья парка.— Я никогда не была в Англии, — сказала Маргарита.Рене пожал плечами.— Ничего особенного, там носят такие же наряды, как и у нас. Правда, кухня у них отвратительная…— А в чем это выражается?— Они едят всякую дрянь. У них никогда не увидишь ничего жареного.— Но ведь у нас же будет свой повар? — забеспокоилась Маргарита.— Конечно, будет свой повар-француз, я его уже отправил. Когда мы приедем в Лондон, то нас будет ждать великолепный обед.Рене повернулся на бок и закрыл глаза. А Маргарита лежала рядом с ним и смотрела на светлые проемы окон.— Ты так спокоен, Рене, а мне не по себе.— Давай спать, завтра будет тяжелый день.— Я бы рада уснуть, но не могу.— А ты, Маргарита, думай о чем-нибудь приятном, тогда тебе станет хорошо. Волнения уйдут, и сон сам придет к тебе.Это ты так засыпаешь? — спросила Маргарита.— Нет, я засыпаю, ни о чем не думая. Я уже научился спать не тогда, когда мне хочется, а когда нужно. Последние два года, ты сама знаешь об этом, мне все время приходится быть в дороге, и если бы я не научился спать на ходу, мне бы пришлось очень туго.— Лучше бы мы поехали в Париж! — мечтательно проговорила Маргарита. — У нас там такой чудесный дом, при нем большой сад… там бы Констанция чувствовала себя великолепно, а я бы навещала друзей…— После Лондона мы обязательно переберемся в Париж, — пробормотал Рене, поудобнее устраиваясь в постели.— Ты, Рене, мне уже столько раз обещаешь, что твои странствия кончатся, что мы заживем спокойной жизнью и мне не придется тебя ждать подолгу… Я же хочу спокойствия, хочу знать, что ты где-то рядом, не хочу каждый день смотреть на дорогу и засыпать без тебя. Мне невыносимо страшно, когда я остаюсь одна, мне все время кажется, что с тобой что-то случилось, а я и не знаю об этом. И с утра я вновь смотрю на дорогу, а завидев экипаж или всадника, вздрагиваю: а вдруг это плохая весть? Быть может тебя, уже нет несколько дней, а я все еще не знаю об этом! Я не знаю, чем ты занимаешься, спишь ты в то время, когда я думаю о тебе, или же бодрствуешь? А может, тебя подстерегает опасность и будь я рядом,То смогла бы ее отвести. Пообещай мне, Рене, что скоро мы навсегда будем вместе, что мне не придется о тебе беспокоиться!— Конечно, — пробормотал сквозь сон Рене, — я тебе обещаю, когда мы приедем в Лондон, ты всегда будешь рядом со мной. А потом мы вернемся в Мато, а отсюда в Париж. Я тебе обещаю.— В Париж? — произнесла Маргарита. — Я в это не верю.Но муж уже не слышал ее слов, сон сморил его окончательно. В последнее время он почти не спал и теперь, оказавшись в мягкой постели, дома, не смогУхе бороться с собой.Маргарита лежала, боясь потревожить сон мужа, но ей было не по себе, недобрые предчувствия угнетали ее Душу.И тут вдруг за окном раздалось хлопанье крыльев. Маргарита села в постели, прижавшись спиной к резному изголовью.»Что это? — подумала она. — Птица? Ночью?» И тут же послышался протяжный, леденящий душу крик:— У-У, У-У.»Что это?» — подумала Маргарита и замерла. Крик повторился.— У-У, У-У —»Да это сова или филин» — Маргарита вновь опустила голову на подушки и попыталась уснуть.Но если и раньше это было бесполезным занятием, то теперь заснуть ей не удавалось и подавно. Птица кричала через равные промежутки времени, навевая своим страшным криком ужас на суеверную Маргариту.Наконец, она не выдержала.— Рене! Рене! — принялась она тормошить мужа. Тот испуганно вскочил и с недоумением посмотрел на жену.— Что случилось, Маргарита?— Там… — она указала рукой на окно. Сонный Рене не мог понять, в чем дело.— Что там, ты кого-нибудь видела?— Нет, там чертова птица, она кричит уже битый час.Рене прислушался, но птица, как назло, сейчас молчала. — Да тебе почудилось, Маргарита.— Я не могу спать. Женщина чуть не плакала.Рене прижал ее к себе и поцеловал. Он чувствовал, как дрожит его жена и поэтому принялся гладить ее по распущенным волосам.— Ты все придумала. Послушай, ведь сейчас тихо.— Да, сейчас тихо, но тогда я слышала эти ужасные крики. Мне казалось, что сердце не выдержит и разорвется на части, столько тоски и печали было в этом крике.— Ну все, Маргарита, успокойся и постарайся уснуть. Даже если там и была птица, то она улетела.И вдруг под самым окном раздался крик. Рене от неожиданности даже вздрогнул.— Я же тебе говорила, она здесь.— Да, теперь я слышу. Это филин.Рене поднялся с кровати и подошел к окну. На голой ветке, возле самой террасы, сидел филин.Маргарита подошла к своему мужу и через его плечо выглянула на улицу.— Боже мой, какой он страшный! Он похож на дьявола.— Это всего лишь птица, — беспечно сказал Рене, пытаясь успокоить жену.Но когда крик повторился, мужчина почувствовал, что у него по спине бегут мурашки.— Прогони, прогони эту птицу, она накличет беду на наш дом!— Да не бойся ты, Маргарита.— Я знаю! — воскликнула жена. — Прогони ее! Рене поднял раму и свистнул. Филин лишь лениво пошевелился и в ответ трижды ухнул:— У-У, У-У, У-У —— Дьявол! — в сердцах произнес Рене. — Да он ничего не боится! Сейчас я запущу в него поленом. Маргарита не выпускала руку мужа.— Я боюсь, не оставляй меня здесь одну! Полено, ударившись о ствол дерева, отскочило, даже не напугав птицу.— Видишь, он ничего не боится! — запричитала Маргарита.— Да не обращай ты на него внимания! Рене опустил раму и подвел жену к кровати.— Ложись и не вспоминай о нем.Но тут вновь раздался протяжный крик:— У-у…Казалось, что птица находится где-то совсем рядом, где-то в комнате, в одном из заполненных темнотой углу.Маргарита обхватила Рене за шею и зашептала ему:— Моя мать говорила, что эти птицы приносят беду. Они не прилетают просто так.— О чем ты говоришь? Успокойся, дорогая, это предрассудки.— Нет, я знаю, — Маргарита прикрыла глаза, как бы боясь своих слов. — Ты же слышал, Рене, о моем страшем брате Клоде. Он погиб на дуэли еще до того, как мы с тобой узнали друг друга.— Да, ты говорила мне об этом.— Но я не говорила тебе о другом… — зашептала Маргарита. — За день до того, как мы получили известие о его гибели, ночью к нашему дому подлетел филин и вот так же уселся прямо напротив крыльца под окнами спальни Клода. Он кричал до самого рассвета, мы чуть не сошли с ума. Слуги прогоняли птицу, но она вновьВозвращалась, и я слышала этот ужасный крик.За окном вновь раздалось протяжное уханье:— У-У. У-У, У-У —Маргарита вся сжалась, и кончики пальцев у нее похолодели.Рене поднес ее руки ко рту и принялся отогревать их своим дыханием.— А наутро привезли тело Клода. Он погиб на дуэли вечером накануне, и филин знал об этом. Он прилетел, чтобы посмеяться над нами.— Он больше не будет тебе мешать! — твердо сказал Рене, набрасывая на плечи халат.— Не оставляй меня! — воскликнула Маргарита.— Если ты хочешь пойти со мной, идем.— Нет, я лучше останусь здесь. Только зажги свечу, мне будет не так боязно.Рене с заряженным ружьем в руках и в ночном халате вышел на крыльцо. Филин сидел на ветке, абсолютно не боясь человека, и косил на графа желтыми глазами.— Улетай! — крикнул Рене, обращаясь к птице, словно бы к человеку, он все еще медлил нажимать на курок.В ответ филин расхохотался.— Я убью тебя, чертова птица!В ночной тишине гулко прозвучал выстрел, задрожали стекла, с деревьев посыпались листья.Рене был хорошим стрелком и очень удивился, что не попал с такого близкого расстояния.Филин взмахнул крыльями и пролетел над террасой, чуть не коснувшись лица Рене.Рене все еще стоял на крыльце, вслушиваясь в ночную тишину, и тут из дальнего конца парка раздалось уханье, похожее на раскатистый издевательский смех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27