Дэвид Геммел: «Царь Каменных Врат»

Дэвид Геммел
Царь Каменных Врат


Дренайские сказания – 1



Библиотека Луки Бомануара
«Царь Каменных Врат»: Издательство ACT; Москва; 2002

ISBN 5-17-015256-6 Аннотация Поклонники «героической фэнтези»! Перед вами — «дренайский цикл» Дэвида Геммела, одна из лучших саг последних десятилетий XX века. Сага о защите неприступной крепости Дросс-Дельнох, выдержавшей многие и многие войны... Сага о Друссе-Легенде — величайшем воине мира, страшном не только для людей, но и для богов. Сага о королях и чернокнижниках, о героях — и мудрецах. Сага о великих деяниях — и великих преступлениях! Не пропустите! Дэвид Геммел Царь Каменных Врат Эта книга посвящается с любовью моим детям Кэтрин и Люку в виде малой благодарности за их драгоценное общество.Без помощи друзей не было бы никакого удовольствия писать книги. Благодарю Тома Тэйлора, помогавшего мне с сюжетом, Стеллу Грэхем, читавшую гранки, и Джин Маунд, корректора. Благодарю также Гэри, Расса, Барбару, Филипа, Джорджа, Джона Ди, Джимми, Энджелу, Джо, Ли, Иону и весь штат «Гастингс обсервер», где нам так хорошо жилось.И Росса Лемприера, штурмовавшего лестницы. ПРОЛОГ Снег покрыл деревья, и лес ждал внизу словно холодная, неприступная невеста. Человек стоял среди скал и камней, оглядывая склон. Снег осыпал подбитый мехом плащ и широкие поля его шляпы, но человек не обращал внимания ни на снег, ни на пробирающий до костей холод. Казалось, будто он — последний оставшийся в живых на умирающей планете.Он почти хотел, чтобы так оно и было.В конце концов, убедившись, что караулов поблизости нет, он двинулся вниз, осторожно ступая по неверному склону. Он уже порядком окоченел и знал, что долго на таком холоде не протянет. Он нуждался в пристанище и в огне.Позади него вставал до самых туч Дельнохский хребет. Впереди лежал Скултикский лес — приют темных преданий, несбывшейся мечты и воспоминаний детства.Лес молчал — лишь порой потрескивало скованное льдом дерево или тихо осыпался снег с отягощенных ветвей.Тенака оглянулся на свои следы. Края уже стерлись — скоро их заметет совсем. Он зашагал дальше, одолеваемый печальными мыслями и отрывочными воспоминаниями.Укрывшись от ветра в мелкой пещерке, он развел костер. Огонь разгорелся, и красные тени заплясали по стенам. Тенака снял вязаные перчатки и растер над огнем руки, а потом принялся за лицо, разгоняя застывшую кровь. Ему хотелось спать, но пещера еще недостаточно нагрелась.«Дракона» больше нет. Тенака покачал головой и закрыл глаза. Ананаис, Декадо, Элиас, Бельцер — все они погибли из-за того, что свято верили в долг и честь.Из-за того, что верили: «Дракон» непобедим и добро в конечном счете должно восторжествовать.Тенака стряхнул с себя дремоту и подложил веток в огонь.— «Дракона» больше нет, — произнес он вслух, и голос его отозвался эхом в пещере. Не странно ли? — это чистая правда, а между тем он не верит ей.Он смотрел на пляшущие тени, но видел перед собой мраморные залы своего дворца в Вентрии. Там не было огня — напротив, во внутренних покоях стояла прохлада: холодный камень стойко отражал изнуряющий зной пустыни. Среди мягкой мебели и ковров сновали слуги с кувшинами ледяного вина и ведрами драгоценной воды для полива розового сада и цветущих деревьев.К нему прислали Бельцера. Верного Бельцера, лучшего из всех баров крыла, которым командовал Тенака.— Нас зовут на родину, командир, — сказал он, переминаясь с ноги на ногу в просторной библиотеке, весь в песке, грязный с дороги. — Мятежники разбили один из полков Цески на севере, и сам Барис зовет нас.— Почем ты знаешь, что Барис?— Печать, командир, — она принадлежит ему. И в письме сказано: «Дракон зовет».— Бариса никто не видел уже пятнадцать лет.— Я знаю, командир, — но печать...— Восковая нашлепка ничего еще не значит.— Для меня она значит многое.— И ты вернешься в Дренай?— Да, командир. А вы?— Куда тебя несет, Бельцер? От былого остались одни руины. Полулюдов победить нельзя. И кто знает, какое еще злое волшебство пустят в ход против мятежников? Опомнись! «Дракон» уже пятнадцать лет как распущен, и мы с тех пор не стали моложе. Я тогда был одним из самых юных офицеров, а теперь мне сорок. Тебе же должно быть под пятьдесят — если бы «Дракон» все еще существовал, тебя отправили бы в отставку, назначив почетное содержание.— Я знаю. — Бельцер вытянулся по стойке «смирно». — Но честь зовет. Я всю жизнь служил Дренаю и не могу не откликнуться на зов.— Ну а я могу. Дело наше проиграно. Если дать Цеске время, он сам себя погубит. Он безумен, и вся его держава того и гляди развалится на куски.— Я не мастак говорить, командир. Я проехал двести миль, чтобы передать вам эту весть. Я прибыл к человеку, под которым служил, но его здесь нет. Простите великодушно, что потревожил вас. — И он повернулся к выходу.— Погоди, Бельцер! — окликнул его Тенака. — Будь у нас хоть малейшая надежда на победу, я охотно пошел бы с тобой. Но я чую здесь какой-то большой подвох.— Думаете, я не чую? Думаете, все мы не чуем? — спросил Бельцер и ушел.Ветер переменился и задувал в пещеру, швыряя снег в огонь. Тенака, тихо выругавшись, вышел наружу, срубил мечом два куста и загородил ими вход.Шли месяцы, и он позабыл о «Драконе», управляя своими поместьями и занимаясь прочими неотложными делами.Потом заболела Иллэ. Он был тогда на севере и хлопотал об охране перевозящих специи караванов, но, получив известие о ее болезни, заторопился домой. Лекари сказали, что у нее лихорадка, что это скоро пройдет и беспокоиться не о чем. Но ей становилось все хуже и хуже — тогда лекари определили легочную горячку. Иллэ вся истаяла, она лежала на их широком ложе, прерывисто дыша, и в прекрасных прежде глазах горел огонь смерти. Тенака проводил с ней все дни напролет — он говорил с ней, молился за нее, просил ее не умирать.Ей как будто полегчало, и он возрадовался. Она стала говорить о празднике, который хотела устроить, и задумалась над тем, кого пригласить.— Ну-ну, продолжай, — попросил он и увидел, что она уже отошла. Вот так, в один миг. Десять лет совместных воспоминаний, надежд и радостей ушли, как вода в песок пустыни.Он поднял ее на руки, завернул в теплую белую шаль и вынес в розовый сад.— Я люблю тебя, — повторял он, целуя ее волосы и баюкая ее, как ребенка. Слуги молча стояли вокруг — лишь через пару часов Тенаку разлучили с женой и отвели, плачущего, в его покои. Там лежал запечатанный свиток с отчетом о текущих делах и письмо от Эстаса, его управителя, где содержались советы о помещении средств и упоминались новости, могущие повлиять на деловую жизнь.Тенака пробежал глазами перечень вагрийских нововведений, лентрийских возможностей и дренайских сумасбродств, пока не дошел до заключительных строк:
Цеска расправился с мятежниками на юге Сентранской равнины. Он похваляется тем, как хорошо удалась его очередная хитрость. Подложным письмом он заманил старых воинов на родину— видимо, он боялся «Дракона» с тех самых пор, как распустил его пятнадцать лет назад. Теперь ему больше нечего бояться— бойцы «Дракона» истреблены все до единого. Мощь полулюдов внушает ужас. В каком страшном мире мы живем!
— Живем? — сказал Тенака. — Мы-то, может, и живем — а они мертвы.Он подошел к западной стене, где стояло овальное зеркало, и посмотрел на развалины самого себя.Отражение тоже смотрело на него — раскосые лиловые глаза обвиняли, рот сжался горестно и гневно.— Отправляйся домой, — сказало оно, — и убей Цеску. 1 Казармы стояли, занесенные снегом, и выбитые окна зияли, как старые, незажившие раны. Плац, некогда утоптанный десятью тысячами ног, теперь утратил свою гладкость — из-под снега на нем пробивалась трава.С самим Драконом тоже обошлись круто: отбили каменные крылья, выломали клыки, морду вымазали красной краской. Тенаке, стоящему перед ним в молчаливом почтении, казалось, будто Дракон плачет кровавыми слезами.При взгляде на плац перед Тенакой замелькали яркие картины. Вот Ананаис гоняет своих солдат, выкрикивая противоречивые команды, от которых люди натыкаются друг на друга и падают.«Жалкие крысы! — ревет белокурый гигант. — И вы еще называете себя солдатами?»Но призрачная белизна действительности поглотила краски прошлого, и Тенака вздрогнул. Он подошел к колодцу, где валялось старое ведро, все еще привязанное к полусгнившей веревке. Он бросил ведро в колодец, проломив лед, вытянул наверх и отнес к изваянию.Краска поддавалась с трудом, и Тенака старался битый час, дочиста отскабливая камень своим кинжалом.Наконец он соскочил на землю и полюбовался делом своих рук.Даже Дракон без краски казался жалким, утратившим былую гордость. Тенака снова вспомнил Ананаиса.— Может, оно и к лучшему, что ты умер и не дожил до этого, — сказал он.Зарядил дождь — его ледяные иглы кололи лицо. Вскинув котомку на плечо, Тенака побежал к заброшенным казармам. Дверь стояла открытая, и он вошел в бывшие офицерские помещения. Крыса шмыгнула из-под ног, но Тенака, даже не взглянув на нее, двинулся дальше по коридору. Он закинул котомку в свою старую комнату и хмыкнул, увидев, что в очаге лежат дрова.В последний день перед уходом кто-то пришел сюда и сложил поленья в очаге.Декадо, его адъютант?Нет. Он не был способен на столь возвышенный жест. Декадо был злобным убийцей, которого держали в рамках только железная дисциплина «Дракона» и его собственная неколебимая преданность полку.Кто же тогда?Вскоре Тенака бросил перебирать в памяти лица. Все равно он никогда этого не узнает.За пятнадцать лет дерево, надо думать, высохло так, что будет гореть без дыма. Тенака добавил растопки, и огонь занялся быстро.Повинуясь внезапному порыву, он подошел к стенной панели, за которой был тайник. Дверца, когда-то тихо открывавшаяся при нажатии на нужное место, теперь заскрипела на ржавой пружине. За ней, на месте давным— Давно вынутого камня, имелась ниша. На задней стенке было написано по-надирски: Мы надиры, Вечно юные, Кровью писаны, Сталью пытаны, Победители. Тенака улыбнулся — впервые за много месяцев, и бремя у него на душе стало чуть полегче. Минувших лет как не бывало — он снова увидел себя молодым, прибывшим в «Дракон» прямо из степей, снова почувствовал на себе взоры своих новых товарищей-офицеров и ощутил их едва прикрытую враждебность.Надирский княжич в «Драконе»? Это было неслыханно — даже кощунственно, по мнению многих. Но Тенака представлял собой совершенно особый случай.«Дракон» был основан Магнусом Хитроплетом век назад, после Первой Надирской войны. Тогда могущественный надирский военачальник Ульрик привел свое войско под стены Дрос-Дельноха, самой неприступной крепости мира, но Бронзовый Князь со своими воинами дал ему отпор.«Дракон» предназначался для защиты дренаев от будущих надирских вторжений.И вот, когда сбылись худшие опасения и свежа еще память о Второй Надирской войне, в его ряды принимают кочевника. Хуже того — прямого потомка самого Ульрика. И офицерам ничего не остается, как только вручить ему саблю.Ибо надир он только по материнской линии.По отцу он правнук Регнака Скитальца, Бронзового Князя.Вот и разберись тут, ненавидеть его следует или почитать.Как можно питать ненависть к потомку величайшего дренайского героя? Да, молодым офицерам пришлось нелегко, но они старались.Тенаке мазали подушку козьей кровью, совали скорпионов в сапоги, резали подпруги, а под конец спрятали в его постели гадюку.Он лег в постель и чуть не распростился с жизнью — змея впилась зубами ему в бедро. Схватив со стола кинжал, он убил ее и сделал крестообразный надрез на месте укуса, надеясь, что яд вытечет вместе с кровью. Тенака лежал очень тихо, зная, что иначе яд разойдется по телу. В коридоре послышались шаги — Тенака знал, что это идет к себе Ананаис, сменившийся с караула.Тенака не хотел окликать его, зная, что Ананаис его не любит, — но и умирать тоже не хотел. Он позвал Ананаиса — дверь отворилась, и белокурый великан возник на пороге.— Меня укусила гадюка, — сказал Тенака.Ананаис пригнулся и вошел, отшвырнув сапогом дохлую змею. Потом взглянул на рану:— Как давно?— Пару минут назад. Ананаис кивнул.— Твой надрез недостаточно глубок. — Тенака протянул ему кинжал. — Нет. Если сделать глубже, повредишь мышцу.Нагнувшись, Ананаис прижался ртом к ране и высосал яд. Потом наложил жгут и отправился за лекарем.Несмотря на все принятые меры, молодой надир чуть не умер тогда. Он впал в беспамятство, длившееся четыре дня, — а когда очнулся, рядом сидел Ананаис.— Ну, как ты?— Хорошо.— Что-то непохоже. Однако я рад, что ты остался жив.— Спасибо, что спас меня, — сказал Тенака, когда Ананаис встал, собираясь уйти.— Не за что. Я по-прежнему не хотел бы, чтобы ты женился на моей сестре, — усмехнулся он. — Кстати, вчера уволили со службы трех молодых офицеров — мне думается, теперь ты можешь спать спокойно.— Ну уж нет. Для надира спокойный сон — верный путь к гибели.— Неудивительно, что глаза у вас косые.
Рения помогла старику подняться и закидала снегом маленький костер. Мороз крепчал, на небе собирались снеговые тучи, темные и грозные. Девушку пугало, что старик перестал трястись и тихо стоял у разбитого дерева, глядя себе под ноги.— Пойдем, Олен, — позвала она, обняв его рукой за пояс. — До старых казарм уже недалеко.— Нет! — Он отпрянул. — Они найдут меня там. Я знаю, что найдут.— А здесь ты замерзнешь, — прошипела она. — Пошли.Он подчинился, и она повела его по снегу. Она была высокой и сильной, но ходьба утомила ее, и она тяжело дышала, когда они наконец выбрались из кустов перед плацем «Дракона».— Еще несколько минут, — сказала девушка, — и ты отдохнешь.Старик, казалось, при виде пристанища обрел силу и ковылял куда быстрее. Дважды он чуть не упал, но девушка подхватывала его.Открыв ногой дверь ближайшего здания, она ввела старика внутрь, скинула с себя белый шерстяной бурнус и провела рукой по мокрым от пота, коротко остриженным черным волосам.Здесь, где не было режущего ветра, ее сразу точно опахнуло огнем — тело приспосабливалось к новым условиям.
1 2 3 4 5 6