Солнце взошло на небосклон какое-то помятое, словно всю ночь гуляло. Теперь оно стыдливо прятало похмельную физиономию за облаками. А может быть, ему просто было противно созерцать заваленную трупами и спящими викингами землю. Пойманных коз и свиней вчера жарили на углях, которые вытаскивали из горящих домов, а брагу глотали прямо из бочонков.
Ноздри забивал терпкий запах пепелища. При каждом шаге в воздух взвивались облачка золы. После того как Ивар прошелся там, где еще вчера стояли дома, кольчуга покрылась серым налетом, словно железо поседело.
– Да, славно порезвились, – жмурясь, точно кот, обожравшийся сметаны, сказал Нерейд. За ночь он обзавелся подпалинами в рыжей гриве и ссадиной на скуле.
– Всех перерезали? – деловито поинтересовался конунг. Слишком поздно пришла мысль о том, что нужно хоть кого-нибудь оставить в живых, чтобы расспросить о том, куда они попали.
– Ага, – печально вздохнул Нерейд. – Кроме тех, кто в лес удрал. Этих поди разыщи.
– И еще волхв местный выжил, – ввернул Арнвид, который вчера, вопреки обычаю эрилей, остался трезв. – И дом его уцелел, вон там, за деревьями.
– Пока другие грабили, ты брал пленных! – Ивар покачал головой. – Если так пойдет дальше, то Кари начнет складывать висы!
– Скорее Имир оживет! – брякнул Нерейд, и викинги дружно загоготали.
Волхв, связанный ремнями, распластался перед входом в свое обиталище – покосившуюся избушку, и на лбу его красовался здоровенный синяк.
– Ловко ты его! – восхитился Нереид, – Ты прямо берсерк среди эрилей!
– А это мне Ингьяльд помог, – признался Арнвид. – Счастье, что не убил!
Большая Рука, несмотря на то что давно уже догнал в рунном искусстве наставника и сражался не хуже любого из дружинников, не потерял способности смущаться по поводу и без. Вот и сейчас он залился краской, точно девица, которой молодец предложил прогуляться до сеновала.
Даже уши заалели двумя маленькими факелами.
– Поднимите его, – велел Ивар.
Волхва бережно подняли, отряхнули от пыли и поставили на ноги. Изо рта его был извлечен кусок грязной тряпки, и служитель богов – хлипкий старичок – забился в кашле.
– Ну что, ты можешь говорить? – спросил Ивар, когда волхв прокашлялся.
– Могу… – наконец ответил тот. Жидкие, седые волосенки, казалось, были наклеены на его череп, а в светлых, как у вареной рыбины, глазах прятался страх.
– Как называются эти края?
– Мы зовем себя эстами. – Старичок дернулся. – Не убивайте меня!
– Если расскажешь все – не убьем, – пообещал Ивар. – Нерейд, обыщи его камору, да тщательнее. Эрили – они запасливые.
– Эсты? – задумчиво проговорил Арнвид. – Как далеко к северу нас забросило! Это же Адальсюсла!
– Хоть Финланд, – мрачно буркнул Ивар и вновь повернулся к пленнику: – Рядом есть крупные города?
Плененный волхв с ужасом прислушивался к грохоту, который учинил в его избушке рыжий викинг. Судя по звукам, там дрались на палках человек десять и еще пятеро били посуду.
– Города – это что?.. – Лоб старика, высокий, почти до макушки, избороздили морщины.
– Большие селения, – пояснил Ивар, ободряюще улыбаясь пленнику. – Много домов, высокие стены, причалы. Понимаешь?
– Нету! – затрясся волхв, неправильно истолковав улыбку конунга. – Нету ничего! Ничего не знаю! Только далеко на восход есть громадный город…
– Должно быть, Хольмгард, – пояснил Арнвид.
Из недр избушки вывалился Нерейд. В руках он тащил объемистый и, судя по всему, тяжелый мешок.
– Вот нашел! – довольно осклабился Болтун. – Гляди, конунг!
Чрево мешка распахнулось, внутрь тотчас пролезли любопытные солнечные лучи. Навстречу им поднялось неяркое медовое сияние.
Мешок оказался полон кусками янтаря.
– Неплохо! – присвистнул Арнвид. – На то, что здесь есть, где-нибудь в Миклагарде можно купить дом!
– Да, хорошая добыча! – кивнул Ивар. – Кто бы мог подумать, что такую удастся взять в нищем селении? Не иначе боги благоволят к нам!
– Но это он, похоже, собирал всю жизнь, – почесал голову Арнвид. – А так Адальсюсла бедна. Здесь нет богатых городов, и даже янтарь в основном собирают южнее…
– Раз уж нас забросило так далеко к северу, – вздохнул Ивар, – то ничего не остается, как двигаться в Хольмгард и предложить наши мечи великому городу. Он платит за кровь золотом!
– Я чую какие-то чары, – сказал вдруг Ингьяльд. – Там, за домом…
– Что там такое? – спросил старший эриль.
– Боги.., капище… – просипел пленник, который, после того как его сокровища оказались извлечены на белый свет, совсем скис – Не трогайте хотя бы их!
– Богов мы уважаем! – обнадеживающе кивнул Арнвид.
Капище оказалось маленьким и очень старым. Выточенные из бревен божества, преувеличенно грозные и свирепые, с достоинством сопротивлялись старости, но зеленый бархатистый мох окутал их подножия, а потемневшие лики покрыли морщины трещин.
В столбах чувствовалась жизнь, почти угасшая, сонная, но недобрая.
– Спите спокойно, древние боги! – сказал Ивар. – Все равно вам осталось не так долго!..
– Следи за ними хорошенько! – наказал заново уроненному на землю волхву Арнвид, – А то на обратном пути зайдем проверим!
Судя по исказившемуся лицу, подобное будущее вовсе не прельщало старого эста.
– Подъем!.. Все на ноги!.. Скоро отплываем!.. – Двигаясь через поле, Ивар щедро раздавал пинки. – Клянусь глазом Тунда, кто не поднимется сейчас, останется здесь!
Зевая и почесывая пострадавшие задницы, похмельные викинги с трудом отрывались от травы, нехотя вставали и вслед за конунгом тащились к драккару. Плотный запах перегара заглушал тяжелый дух пожарища и вонь гниющих человеческих тел.
Устье широкой реки тесно перегораживали острова, выстроившиеся невдалеке в шеренгу словно воины в боевом строю. Берега их были низкие, топкие, а в глубь суши тянулось поросшее камышом болото.
– И как можно тут жить? – сварливо вопросил Нерейд. – Миазмы всякие, комары, сыро опять же… Брр!
– А кто-то думает про наши фьорды то же самое, – ответил Болтуну Арнвид. – Как там жить? Холодно, ветрище, земли скудные…
– Хватит языками трепать, – оборвал спор Ивар. – Гребите лучше и не забывайте про оружие! Что-то подсказывает мне, что на месте обитателей Хольмгарда я бы крепко охранял ведущий к нему путь!
Чутье не подвело конунга. Когда протискивающиеся между островами протоки слились в единое русло, а берега стали чуть-чуть выше, на одном из них обнаружилась срубленная из дерева крепость. Перегораживая реку, покачивались на серых волнах две ладьи.
– Ждут, – вздохнул Арнвид. – Не иначе как у них там дозоры, на берегу моря!
– А вы кто такие будете?.. – вопросили с ближайшей ладьи пропитым голосом. На носу ее обнаружился чудовищно широкоплечий дядька. Его кольчуга размерами напоминала рыбацкую сеть, а на шлем металла было истрачено больше, чем на плуг.
– Конунг Ивар Ловкач из Трандхейма! – зычно, без тени робости в голосе ответил Ивар. – А кто загораживает дорогу?
– Воевода Налим, – отозвался дядька. – И куда плывет доблестный конунг?
– В Хольмгард, – не стал кривить душой Ивар, краем уха отмечая за спиной негромкий лязг и шуршание: дружина, не дожидаясь окончания переговоров, спешно вооружалась.
– Знаем мы вас, морских конунгов! – воевода Налим смачно харкнул, в воду бултыхнулось нечто размером с шишку. – Ведь грабить идете!
– Если ты ищешь повода для схватки, то давай драться, – пожал плевами Ивар. – Если же нет, то клянусь тебе бортом ладьи, краем щита, конским хребтом и лезвием меча, что мы плывем предложить свои клинки вольному городу!
– Да покарает тебя Перун, если ты нарушишь клятву! – Воевода Налим махнул рукой, и ладьи зашевелили веслами, точно насекомые – лапками, сдвинулись в стороны, освобождая проход. – И будь осторожен, конунг, выше по течению и на Волхове свирепствует чудь…
– Спасибо за предупреждение, воевода, – холодно ответил Ивар. – Нас не одолели серки, рыцари Бретланда и воины Миклагарда, чего нам бояться какой-то чуди?
Налим в ответ лишь криво ухмыльнулся.
Из разросшегося до самой воды ельника свистнули стрелы, в воду посыпались полуголые люди в накидках из звериных шкур, с проклятьями осел на палубу зажимающий рану на предплечье Рёгнвальд.
– К оружию! – рявкнул Ивар, понимая, что в этот раз он опоздал, что надеть кольчуги уже не успеют, и все из-за его проклятой самонадеянности. Не поверил воеводе с рыбьим именем, и зря…
Но времени переживать не было. Воины чуди оказались на редкость умелыми пловцами. Мгновение – и на борт взобрался первый из них. Дико глянула на викингов маска, искусно скроенная из медвежьей морды, зло оскалились желтые клыки.
Сразу и не догадаешься, что перед тобой человек, а не чудовище со звериной головой. А через борт уже лезли кабаньи, волчьи, медвежьи морды. Воздух наполнился воем и рычанием.
Меч Ивара проскрежетал по медвежьим клыкам, из-под них на доски палубы хлынула кровь. Несмотря на жуткий облик и покрытые ритуальными шрамами предплечья, чудь умирала точно так же, как обычные люди.
– Одину слава! – Заслышав боевой клич конунга, смутившиеся было викинги приободрились. Страшно взревел Кари, ожившим тараном врезавшись в ряды врагов, даже Рёгнвальд, шипя от боли, рубил левой рукой.
Сигфред схватил весло и раскрутил его над головой. Сначала тяжеленная деревяшка угодила в затылок Нерейда, тот брякнулся на колени, но это не смутило впавшего в неистовство берсерка. Рыча, точно целая стая голодных волков, он ринулся в схватку.
Выброшенный за борт воин, судя по изумленному воплю, так и не понял, чем его ударило, другой согнулся, ухватившись за сломанные ребра, нос третьего превратился в окровавленную лепешку.
Ивар разил мечом, стараясь не поскользнуться в лужах крови, и небольшая рана от рогатины столь же мало смущала его, как репей, прилипший к хвосту собаки.
Выучка викингов брала верх. В вое, который издавали воины чуди, больше не было ярости, теперь он напоминал скулеж обиженных шавок. То один, то другой из них прыгал за борт, спасаясь от смерти, и вскоре Ивар обнаружил, что на палубе не осталось никого, кроме его дружинников. И трупов.
Драккар медленно сносило течением.
Нерейд осел на доски, ухватившись ладонью за затылок. Его шатало точно пьяного, а в глазах покачивалась муть, словно дымка, проплывающая ранним утром над морем.
– Ну вот, – голос рыжего викинга звучал хрипло, – теперь шишка будет. Как прикажете шлем надевать?
Хихикнул Харек, гулко, будто сова, ухавшая в дупле, захохотал Ингьяльд, за ним засмеялись все остальные. Даже Ивар позволил себе улыбнуться.
– Ладно, – сказал он, когда смех стих, – садитесь на весла, а то нас опять к гостеприимному воеводе снесет. А пока посмотрим, с кем это мы бились…
Эриль уже крутился около поверженных врагов, разглядывал маски, что-то бурчал себе под нос.
– Смотри, – сказал он, бесстыдно задирая веко погибшему. – Не зря их зовут «чудь белоглазая»!
Радужка в глазу высокого, мускулистого воина была очень светлой, точно плесень. Она почти сливалась с белком, и только зрачок чернел, словно след от укола.
– Да, не зря, – недрогнувшим голосом проговорил Ивар. – Но это им не помогло! Пусть знают, как сражаются воины Ивара Ловкача!
Эриль как-то странно покосился на конунга, и тот невольно смутился.
– Ладно-ладно, воины Трандхейма… всех Северных Земель! – закончил он, – И в любом случае – Одину слава!
Боевой клич северян прокатился по реке и потерялся меж лесистых берегов. В зарослях что-то завозилось, но звери это были или уцелевшие воины чуди – не суждено было узнать никому.
Плескались волны, расступаясь перед широкой грудью драккара.
Город показался сразу за поворотом реки: с высокими стенами из толстенных бревен, могучими башнями, домами, в беспорядке теснящимися на холмах внутри стен. Блекло-голубое небо подпирали десятки колонн, сотканных из дыма.
– Да он большой!.. – изрек Арнвид удивленно. – Я думал, что врут про Хольмгард! Ан нет, не врут!
– Но меньше Миклагарда, – уточнил Ивар, с любопытством разглядывая незнакомый город. За спиной осталось бурное Восточное Море, опасные берега безымянной речушки, седая Ладога, после которой началась Гардарики. Страна Городов.
Впереди ждал Хольмгард, по-местному Новгород. Потянулись причалы, заполненные самыми разными кораблями. Горделиво поднимались носы ладей, кургузыми толстяками выглядели купеческие посудины, встречались и драккары.
Пахло смолой и нагревшимся на солнце деревом.
– Правь сюда, – приказал Ивар, едва по правую руку открылось свободное место. Драккар повернул ловко и стремительно, точно заползающая в нору змея. Штевень с негромким стуком соприкоснулся с причалом.
– Вот и приплыли, – с глубоким удовлетворением в голосе отметил Нерейд.
– Рад приветствовать вас в пределах вольного Новгорода, – Около корабля, словно из-под земли, вырос невысокий молодчик с хитрым выражением на остроносом лице. В руках он держал большой кожаный кошель.
– И мы рады, – осторожно ответил Ивар, помня, что неприятностей от такого тихони можно ожидать больше, чем от громадного воина с мечом длиннее оглобли, – Чего надо?..
– За постой у причалов вольного Новгорода, – из-под полы широкой, подпоясанной одежды остроносый извлек странную штуку – прямоугольную раму с закрепленными внутри проволочками; по ним заскользили, щелкая друг о друга, разноцветные деревяшки, – следует за драккар… две гривны серебром!
– А кому следует? – поинтересовался Арнвид, добро и чуть кровожадно улыбаясь. – Если тебе, то нам проще тебя убить, чем платить!
– Не мне, а городу! – Лицо остроносого стало торжественным, почти величественным. – Ибо ему служу я, скромный сборщик пошлин Мишко!
– Скромный, – пробурчал Нерейд, – а денег требуешь!
1 2 3 4 5 6 7 8