Когда на четвертый год оно спустилось на третье место, он без сожаления расстался с ним и начал вести «Встречи с Вэнсом».
Все должно было происходить как бы экспромтом. На самом деле появлению Джеко среди, выражаясь словами репортеров, «обычных людей, занятых своей повседневной жизнью», неизменно предшествовали те многочисленные приготовления, которыми встречают прибытие персоны королевских кровей, – разве что делалось это втихую. Иначе он привлекал бы толпы большие, чем члены оскандалившегося Виндзорского дома. Особенно если Вэнс появлялся вместе с женой. Но ему было мало и этого.
Кэрол купила кофе. Это было ее начальственной привилегией. Она подумала было не тратиться на шоколадное печенье, справедливо полагая, что участники совещания со старшим инспектором вряд ли осилят по три шоколадки «кит-кэт». Но решив, что ее могут неправильно понять, усмехнулась и раскошелилась. Она заботливо провела свою тщательно отобранную гвардию в укромный уголок, отгороженный от остального помещения кафе шеренгой синтетических пальм. Сержант Томми Тэйлор, констебль Ли Уайтбред и констебль Ди Эрншоу – в каждом из них Кэрол по достоинству оценила сообразительность и решительный настрой. Возможно, действительность ее разочарует, но в Центральном полицейском управлении Сифорда лучше них не было никого – за это Кэрол готова была поручиться.
– Не хочу даже пробовать делать вид, что пригласила вас просто так, для знакомства, чтобы мы могли получше узнать друг друга, – объявила она, раскладывая по трем тарелкам печенье. Ди Эрншоу смотрела на нее глазами, похожими на изюмины в пудинге, ненавидя начальницу за то, как элегантно смотрелась та в своем льняном пиджаке, помятом, как у обитательницы ночлежки, в то время как сама Эрншоу ухитрялась выглядеть неуклюжей даже в безупречно отглаженном костюме из фирменного магазина.
– Слава богу, – промолвил Томми, и его лицо медленно расплылось в улыбке. – А то я уже стал опасаться, не подфартило ли нам получить старшего инспектора, который не понимает важности чашечки крепкого «Тетли» для исправной работы управления.
В ответ Кэрол сухо улыбнулась:
– Я ведь к вам из Врэдфилда, помните?
– Именно это и внушало самые большие опасения, мэм, – отозвался Томми.
Ли, не сдержавшись, фыркнул, потом закашлялся и пробормотал:
– Прошу прощения, мэм.
– То ли еще будет, – почти ласково сказала Кэрол. – У меня есть задание для вас троих. С тех пор как я тут, я внимательно просматриваю все сводки о происшествиях, и мое внимание привлекло высокое число непонятных поджогов и необъяснимых случаев возгорания на нашей территории. За последний месяц в сводках значатся пять таких поджогов, когда же я устроила одну-другую официальную проверку, обнаружилось еще столько же непонятных пожаров.
– В портовом районе такое происходит сплошь и рядом, – сказал Томми, небрежно вздернув могучие плечи под видавшей виды шелковой рубахой, какие уже пару лет как вышли из моды.
– Да, я это учитываю, но тем не менее мне видится здесь нечто из ряда вон выходящее. Согласна, два, ну три небольших возгорания – обычное дело, но у меня сложилось впечатление, что тут имеет место кое-что посерьезней.
Кэрол нарочно не договаривала. Ей хотелось посмотреть, продолжит ли кто-то ее мысль.
– Хотите сказать, поджигатель? Да, мэм? – Это была Ди Эрншоу: голос ровный, но на лице чуть ли не презрение.
– Вот именно. Маньяк-поджигатель.
Воцарилась тишина. Кэрол подумала, что читает их мысли. Хотя подразделение Восточного Йоркшира только что сформировали, эти полицейские пахали здесь еще при прежнем руководстве. Они тут с пеленок, а она в городе новичок, выскочка, желающая пробиться наверх за их счет. И они не знали, соглашаться им или вставлять ей палки в колеса. Так или иначе, а она должна доказать им, что для них будет лучше держаться ее и двигаться дальше вместе.
– В его действиях чувствуется система, – сказала она. – Безлюдье, ранний час. Школы, мелкие фабрики, склады. Ни одного крупного объекта. Нигде не может оказаться сторожа. Но это довольно большие пожары. Все как один – серьезные возгорания. Нанесен немалый ущерб, и страховые компании наверняка обеспокоены.
– О том, что тут орудует поджигатель, и речи не было, – спокойно парировал Томми. – Обычно пожарные дают нам знать при малейшем подозрении.
– Или пожарные, или люди с улицы, – с набитым ртом поддержал его Ли. Это был уже второй его «кит-кэт».
«Печенье, три ложки сахара в кофе – и в то же время тощ, как борзая, – отметила про себя Кэрол. – Очень реактивен, за таким глаз да глаз».
– Считайте, что я привередничаю, но я предпочитаю самой определять, чем мне заниматься, не полагаясь на местных шлюх и пожарников, – с неудовольствием сказала Кэрол. – Поджог – это не детские игрушки. Как и убийство, он может иметь страшные последствия. И так же, как с убийством, здесь всегда масса возможных мотивов. Мошенничество, уничтожение улик, устранение конкурентов, месть и, как «логическое» следствие, заметание следов. А если зайти с другой, так сказать, извращенной стороны, то имеются такие, кто делает это из хулиганства или для сексуального удовлетворения. Как и серийные убийцы, они следуют некой внутренней логике, которую ошибочно полагают явной для остальных.
К счастью, маньяки-убийцы встречаются гораздо реже, чем маньяки-поджигатели. По мнению страховых компаний, в Великобритании четверть всех пожаров – это поджоги. Представляете, что было бы, если бы убийства составляли четверть от общего числа смертей?
У Тэйлора на лице ясно обозначилась скука. Ли Уайтбред смотрел на нее без всякого выражения, его рука замерла на полпути к пачке сигарет. Единственным человеком, захотевшим внести свою лепту в обсуждение, оказалась Ди Эрншоу.
– Я слышала, что число поджогов – один из показателей экономической стабильности. Чем больше поджогов в стране, тем хуже обстоят дела с экономикой. Тут кругом полно безработных, – смиренно произнесла она тоном человека, привыкшего, что к его мнению не прислушиваются.
– И мы не должны этого забывать, – кивнув, поддержала ее Кэрол. – Теперь о том, что я от вас хочу. Тщательный просмотр ежедневных отчетов, поступающих с участков в управление, и официальная проверка всего за последние шесть месяцев с целью выяснить, что тут у нас творится. Я хочу, чтобы вы заново опросили пострадавших и проверили, не окажется ли каких-нибудь явных совпадений, например общей страховой компании. Сами распределите все между собой. Моей задачей будет переговорить с начальником пожарной охраны, прежде чем мы все четверо снова соберемся… скажем, через три дня. Согласны? Отлично, У вас есть вопросы?
– С начальником пожарной охраны могла бы поговорить и я, мэм, – с готовностью предложила Ди Эрншоу. – Мне и раньше приходилось с ним встречаться.
– Спасибо за предложение, Ди, но лучше будет мне самой завести с ним знакомство пораньше.
Ди Эрншоу обиженно поджала губы, но ограничилась кивком.
– Вы хотите, чтобы мы забросили все другие дела? – спросил Томми.
Улыбка Кэрол была колкой, как ледяной шип. Нахалов она не жаловала.
– Да бросьте, сержант, – вздохнула она. – Я в курсе, сколько у вас дел. Я уже говорила, что приехала из Брэдфилда. Сифорд, может быть, и не самый большой город, но это не повод для нас работать со скоростью деревенских бобби.
Она встала, с удовлетворением отмечая замешательство на их лицах.
– Я приехала сюда не для ссор. Но, если будет нужно, могу и поссориться. Если вам кажется, что я заставляю вас работать, а сама ничего не делаю, последите за мной. Как бы вы ни выкладывались, я всегда буду делать не меньше вашего. Мне бы хотелось, чтобы мы стали единой командой. Но играть придется по моим правилам.
И она ушла. Томми Тэйлор в задумчивости поскреб подбородок:
– Вот как, значит, с нами заговорили. Ли, ты по-прежнему думаешь, что ее стоит трахнуть?
Ди Эрншоу скривила тонкие губы:
– Разве что тебе захочется петь фальцетом.
– Вряд ли вообще у нас тут будет время для пения, – подытожил Ли. – Кто -нибудь.претендует на последний «кит-кэт»?
Шэз потерла кулаками глаза и отвернулась от экрана. Она пришла рано, чтобы еще раз наскоро просмотреть, что им объясняли накануне. Обнаружив Тони уже сидящим за одним из компьютеров, Шэз обрадовалась неожиданной удаче. Судя по его виду, увидеть ее в дверях в самом начале восьмого было для него сюрпризом.
– А я-то думал, что я здесь единственный страдающий бессонницей трудоголик, – приветствовал он ее.
– У меня с компьютером плоховато, – угрюмо сказала она, пытаясь скрыть удовольствие от того, что он в полном ее распоряжении. – Чтобы не плестись в хвосте, мне всегда приходилось в два раза больше вкалывать, чем другим.
Брови Тони вскинулись. Не в обычае копов признаваться в своих слабостях посторонним. Или Шэз Боумен еще большая оригиналка, чем ему показалось вначале, или они наконец перестают видеть в нем чужака.
– Я считал, что все, кому еще нет тридцати, – компьютерные маги, – постарался он сгладить неловкость.
– Не хочу разочаровывать вас, но, когда раздавали волшебные палочки, я, наверное, оставалась за дверью, – отозвалась Шэз.
Она уселась перед экраном и закатала повыше рукава хлопчатобумажной кофточки.
– Сначала вспомнить пароль, – пробормотала она, прикидывая, что он должен теперь о ней думать.
За внешней невозмутимостью Шэз Боумен, попеременно овладевая ею, кипели и боролись две силы. С одной стороны, ее мучил постоянный страх неудачи, сводя на нет все, чем она обладала и чего ей удалось добиться. Когда она смотрела на себя в зеркало, то никогда не замечала своих достоинств – одни тонкие губы и лишенную определенности линию носа. Когда же ей случалось думать о своих свершениях, она видела одни только провалы, а также вершины, на которые не смогла подняться. Второй силой, уравновешивавшей первую, было ее честолюбие. С тех самых пор, как она научилась формулировать свои честолюбивые замыслы, заставлявшие ее двигаться вперед, они так или иначе восстанавливали ее веру в себя и не давали ранимости слишком сильно портить ей жизнь, превращая ее в моральную калеку. Когда же честолюбие грозило перерасти в презрение к окружающим, в решающую минуту являлся страх и в ней пробуждалось что-то человеческое.
Открытие особого подразделения настолько полно и совершенно совпало с ее самыми сокровенными мечтами, что она увидела в нем перст судьбы. Но это отнюдь не означало, что можно пустить дело на самотек. Долгосрочный план карьеры, разработанный Шэз, предполагал, что она должна быть в этом подразделении лучше всех. Одна из придуманных ею для достижения успеха тактик состояла в том, чтобы подобрать у Тони Хилла каждую крупицу знания, какую только ей удастся отыскать. Одновременно она собиралась пробить брешь в бастионах его сдержанности, чтобы, когда ей понадобится его помощь, он с радостью ей ее оказал. Ради осуществления этого плана – в первую очередь потому, что она боялась отстать и выставить себя на посмешище в группе, где все, она была уверена в этом, лучше нее, – она, никому не говоря, записывала на пленку все их занятия и потом каждую свободную минуту прослушивала их снова и снова. А теперь случай предоставил ей такую замечательную возможность.
И вот Шэз, нахмурившись, вперилась в экран, изучая длинный официальный отчет и сравнивая его детали с деталями других описаний преступлений, хранившихся в базе данных. Когда Тони поднялся со своего места, она краем уха уловила это слабое движение, но усилием воли заставила себя не отвлекаться. Меньше всего она хотела, чтобы он подумал, будто она старается втереться к нему в доверие.
Сосредоточенности, к которой она себя принудила, оказалось достаточно, чтобы, когда он вернулся, пройдя в дверь прямо за ее столом, не замечать его, пока подсознание не уловило слабый мужской запах, который она определила как принадлежащий ему. Ей понадобилось все самообладание, чтобы не выдать себя. Не оборачиваясь, она продолжала стучать по клавишам, когда в самом углу ее поля зрения показалась рука, держащая картонный стаканчик с кофе, накрытый булочкой, который он и поставил на стол рядом с ней.
– Не пора ли передохнуть?
Только тут она оторвалась от экрана и потерла глаза.
– Спасибо, – поблагодарила она.
– Не за что. Остались непонятные места? Если хотите, я мог бы вам объяснить.
И снова ей пришлось сдержаться. Не кидайся на его предложение, сказала она себе. Она не хотела пользоваться симпатией, которую испытывал к ней Тони Хилл, до того, как ей позарез понадобится помощь, а еще лучше – когда она и сама сможет в чем-то ему помочь.
– Дело не в том, что я не понимаю представленных доказательств, – сказала она, – просто я не очень этому доверяю.
Тони улыбнулся: ему нравилась ее упрямая неуступчивость.
– Уж не из тех ли вы, кому требуются доказательства, что два плюс два каждый раз будет четыре?
Быстро подавив вспышку радости оттого, что удалось его развеселить, Шэз взяла булочку и открыла кофе.
– Доказательства всегда были моей страстью. Иначе почему, как вы думаете, я пошла работать в полицию?
С понимающим видом Тони криво усмехнулся:
– Могу себе представить. А здесь вы устроили испытательный полигон.
– Да нет. Полигон уже существует без меня. Американцы давно этим занимаются, у них и учебники написаны, и кино снято. Нам понадобилась целая вечность, чтобы нагнать их. Все как всегда. Но и вы были в авангарде. Так что нам больше доказывать нечего.
Шэз впилась зубами в булочку и одобрительно кивнула, ощутив во рту вкус абрикосовой глазури.
– Напрасно вы так думаете, – мрачно обронил Тони, возвращаясь к своему столу. – Инерция еще даст о себе знать. Даже признать целесообразность работы психологов полиции удалось не сразу. А теперь вот газетчики, еще два года назад превозносившие нас до небес, вовсю кричат о наших неудачах. Они перехвалили нас, а сейчас обвиняют в том, что мы не оправдываем ожиданий, которые они же в первую очередь и внушили публике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10