О да! Я знаю, что не имею права говорить об этом, но я каждый день тщательно вытираю пыль в вашем кабинете и многое вижу, хотя никогда и никому об этом не рассказываю…
– Хорошо, Дженни, – сказал профессор, стараясь остановить поток ее слов. – Но, честно говоря, именно сейчас мне кажется, что все вокруг спокойно. Я выглядывал во двор. Там никого нет. И вы прекрасно знаете, что никто не может пробраться в башню. Грабителю понадобились бы три разных ключа – один, чтобы открыть нижнюю дверь, второй – для средней двери, что на середине лестницы, и третий – для верхней двери. Посудите сами, Дженни. Ну кто может воспользоваться этими тремя ключами? Видите, они у меня на столе.
Дженни начала понемногу успокаиваться, но ее все еще одолевали сомнения.
– Но я же слышала шепот и своими глазами видела, как кто-то карабкался по стене башни. Пожалуйста, пойдемте посмотрим, все ли там в порядке. Одна я боюсь идти. Я ни за что не усну, пока не буду уверена, что в башне никого нет.
– Хорошо, Дженни, – вздохнув уступил профессор. – Оденьтесь, и я тоже оденусь. Надо сделать вот что: осмотреть двери и убедиться, что поблизости нет никакой лестницы. Хотя, имейте в виду, это должна быть совершенно гигантская лестница, чтобы кто-то ухитрился подняться по ней до окон нашей башни. Да и кому по силам внести лестницу такого размера. Ну ладно, ладно, идемте…
Несколько минут спустя Дженни к профессор уже были во дворе. Никаких следов какой-либо лестницы и в помине не было, а в то, что кто-то карабкался по стене, и вовсе было трудно поверить. Вход же в башню был надежно заперт.
– Отоприте нижнюю дверь и поднимитесь наверх, – попросила Дженни.
– Дженни, мне кажется, вы сейчас говорите глупости, – сказал профессор, теряя терпение. – Вот, берите ключи. Нижняя дверь заперта… если и средняя дверь заперта, то, вы же сами понимаете – никто не мог пробраться в башню. Скорее, Дженни.
Дрожащими руками просунула Дженни ключ в замок нижней двери, отперла ее и стала подниматься вверх по винтовой лестнице. Точно посередине была другая дверь, тоже запертая. Дженни открыла и ее. Сейчас она чувствовала себя немного неловко. Никто не мог проникнуть в башню сквозь запертые двери. Ну вот – верхняя дверь тоже надежно заперта. Дженни с облегчением вздохнула и сбежала вниз, заперев по дороге среднюю дверь. Закрыв, наконец, и нижнюю дверь, она отдала ключи профессору, который, ожидая ее, даже немного озяб.
– Все заперто! – сказала Дженни. – И все-таки я уверена, что кто-то тут побывал. Могу поклясться, что кто-то карабкался вверх по стене, а внизу перешептывались.
– Вы, наверно, сильно испугались, Дженни, и вам все это просто привиделось, – сказал профессор, зевая. – Ну, согласитесь же – стена эта слишком крута, чтобы кто-то смог влезть на нее, и мы бы обязательно услышали, если бы кто-то тащил лестницу по двору.
– Кажется, я действительно виновата перед вами, – согласилась бедная Дженни. – Хорошо еще, что мы Дудика не разбудили, хотя очень странно, что и Чудик не проснулся.
– Но ведь Дудик с Чудиком должны сейчас быть в палатке на поляне! – удивился профессор.
– Нет, они почему-то вернулись. Я видела их спящими в постели, но остальных ребят нет! – сказала Дженни. – Похоже. Дудик с ними поссорился. Странно, что Чудик не прибегал посмотреть, в чем дело. Уж нас-то он наверняка слышал!
– Чудик умный зверек, но открыть тяжелую дверь из спальни Дудика он не может, – заметил профессор и еще раз зевнул, – Спокойной ночи, Дженни. Не волнуйтесь. Проснетесь завтра утром со свежей головой и обо всем забудете.
Сонный профессор отправился к себе в спальню. Там он посмотрел из окна на двор, затем на башню и улыбнулся. Чудачка же эта Дженни! На этот раз воображение ее подвело. Ну разве можно взобраться на эту стену без лестницы? А кто мог принести такую длиннющую лестницу во двор, да так, чтобы никто не услышал? Профессор зевнул еще разок и улегся спать.
И все-таки кто-то побывал и башне Кто-то очень ловкий и очень хитрый. Представляете, что испытал профессор, когда он на следующее утро пересек двор, отпер нижнюю дверь башни, поднялся по винтовой лестнице до средней двери, отпер и ее и снова стал подниматься по лестнице и наконец отпер и раскрыл последнюю дверь?
Профессор Хейлинг замер на пороге, в ужасе разглядывая комнату. Все там было перевернуто вверх дном. Все его бумаги и записи были разбросаны. Профессор стал смотреть, не пропало ли чего, и с горестью убедился, очень многое, очень многое пропало. Но, по всей видимости, бумаги брали наугад, без разбору – несколько страниц из той папки, несколько из этой, какие-то еще не отправленные письма… О Боже! Чернильница опрокинута… а с камина пропали маленькие часы. Значит, все же Дженни была права – вор действительно пробрался в башню! Но каким образом? Прошел сквозь три запертые двери? Залез по гигантской лестнице, которую он ухитрился незаметно поставить и так же незаметно унести?
«Нужно срочно звонить в полицию» – подумал профессор. – «Какая странная история! Интересно, слышал Дудик какой-нибудь шум? Скорее всего, нет, иначе он разбудил бы меня. Нет, тут кроется какая-то тайна!»
ДУДИК ВО ВСЕМ ВИНИТ СЕБЯ
Когда на следующее утро Дженни рассказала Дудику о том, что произошло ночью, он пришел в ужас.
– Твой отец совершенно убит, – сказала Дженни. – Он вышел сегодня из дома очень рано, чтобы закончить кое-какую работу в башне… Но когда он отпер последнюю дверь, он увидел, что в комнате страшный беспорядок и некоторые важные бумаги исчезли…
– Как это ужасно, Дженни! – воскликнул Дудик. – Папа ведь все свои последние записи хранил в башне – разные там расчеты для этой его новой электрической штуки. Знаешь, какая это чудесная вещь, Дженни! Ее не опишешь словами, она нужна для…
– Да что ты все рассказываешь о работе своего отца! Нельзя этого делать, даже мне ничего ни говори! – рассердилась Дженни. – Сколько Можно повторять одно и то же! Наверно, это ты распустил язык, а чьи-то уши услыхали то, что хотели?
Дудик побледнел. Неужели все случилось из-за его болтовни? Он в автобусе болтал… и у костра. Что теперь скажут ребята, особенно Джулиан, когда узнают, что кто-то ночью влез в башню и унес важные записи и расчеты с таблицами и формулами? Джулиан-то наверняка скажет, что эти он, Дудик, во всем виноват – не умеет держать язык за зубами. Что же, теперь все это опять попадет в газеты и толпы людей будут снова приходить в «Большую Лощину», шептаться и замирать в восхищении при виде покачивающихся антенн-усиков на таинственной башне отца?
Дудик быстро оделся и побежал вниз. Дженни сказала, что она точно слышала шепот во дворе и видела, как кто-то поднимался на башню.
– Профессор говорит, что невозможно занести на двор такую длинную лестницу, – продолжала рассуждать Дженни. – Во всяком случае, незаметно. Но ведь это могла быть и складная лестница. Тогда она была бы не такая уж и большая – она наполовину состоит из веревочек!
– Да. Такими мойщики окон пользуются, – сказал Дудик. – Но ведь не мог же мойщик окон забраться в башню!
– Нет, конечно. Он очень порядочный человек, – сказала Дженни. – Я его уже двадцати пять лет знаю. Придет же такое в голову! Но лестница наверняка была складная. Вот кончу мыть посуду, и мы сходим с тобой во двор, поищем следы от лестницы. Хотя должна заметить, я не слышала, чтобы что-нибудь тащили. Я только слышала шепот и какое-то шуршание, больше ничего!
– А может, это лестница и шуршала, пока ее несли! – возразил Дудик. – Дженни, взгляни на Чудика! Он нас слушает, будто все понимает. Чудик, ты почему не разбудил меня ночью? Ты ведь всегда просыпаешься, когда что-нибудь необычное происходит?
Вместо ответа Чудик прыгнул к Дудику на руки, потерся носом о его подбородок и негромко запищал. Он не любил, когда Дудик был чем-то расстроен и сразу бросался его утешать. А то, что Дудик сильно огорчен, чуткий Чудик понял моментально.
– Пойди-ка ты лучше к отцу, – сказала Дженни Дудику. – Ты мог бы его немного успокоить. Он сейчас в башне, разбирается со своими записями. Ты даже не представляешь, что там сейчас творится – все вверх дном перевернуто!
Дудик поднялся, чтобы пойти к отцу, и с удивлением заметил, что у него дрожат коленки. Вдруг отец спросит, а не он ли, Дудик, проболтался о его работе? А он-то как раз вчера и хвалился новыми чудесными изобретениями отца. Коленки Дудика начали дрожать еще сильнее.
Но, к счастью, профессор был так огорчен из-за беспорядка в комнате и из-за пропавших записей, что не поинтересовался, говорил ли с кем-нибудь Дудик о его работе или нет. Он все пытался выяснить, какие именно из его записей пропали.
– А, это ты, Дудик, – сказал он, когда мальчик появился в дверях. – Поможешь мне? Вчерашний вор уронил на пол целую кипу бумаги и, слава Богу, не унес того, что завалилось под стол. Так что я очень сомневаюсь, что кража эта принесет ему пользу. Он должен быть первоклассным ученым, чтобы понять мои записи, когда половины из них не хватает.
– Значит, ему придется еще раз сюда вернуться? – спросил Дудик.
– Скорее всего, – ответил профессор. – Но теперь-то уж я их перепрячу. Куда, как ты думаешь, Дудик?
– Папа… не прячь свои записи, – попросил Дудик. – Во всяком случае, пока не покажешь мне это место. Ты же сам знаешь, какой ты забывчивый. Сразу забудешь, куда ты их положил, а потом не сможешь работать. У тебя есть копии украденных записей?
– Нет, но они у меня в голове – и это все равно что на бумаге, – сказал профессор. – Конечно, мне придется изрядно потрудиться, чтобы их восстановить, но это вполне возможно. Как досадно – ведь уже и сроки поджимают! Ну хорошо, Дудик, теперь беги, а то у меня еще много дел.
Дудик стал спускаться по винтовой лестнице. Нужно будет обязательно проследить, чтобы отец спрятал свои бумаги в самое надежное место. А то получится, как в прошлый раз, когда он тоже вздумал спрятать свои папки. Он всунул их в дымовую трубу! И они чуть было не сгорели, так как неожиданно стало холодно и Дженни решила затопить. Хорошо еще, что, как только Дженни зажгла огонь, все папки упали сверху и она успела-таки их спасти! И почему это такие умные люди, как его отец, ничего не понимают в самых обыкновенных делах? Вот и теперь – наверняка отец или вообще забудет, куда он их засунул, или спрячет в таком месте, где любой найдет. Дудик решил посоветоваться с Дженни.
– Дженни, папа сказал, что вор украл только часть записей и что их вряд ли можно использовать без недостающей части. И еще папа сказал, что, когда вор обнаружит, что в его руках далеко не все, он попытается вернуться.
– Ничего у него не выйдет! – сердито сказала Дженни. – Если только профессор мне позволит, я их так спрячу, что ни один вор не найдет. Я даже тебе не скажу, куда я их положу!
– А я боюсь, что он сам возьмется их прятать – как тогда, и в таком же нелепом месте. Но их нужно так спрятать, чтобы никто не догадался! А если папа и найдет такое место, он тут же про него и забудет, и тогда можно считать, что записи совсем пропали. А вот как раз вор и найдет их – он-то везде посмотрит! – Дудик говорил с такой тревогой, что она передалась и Дженни.
– Пойдем в башню, там надо прибраться – чернила вытереть. Заодно посмотрим, может быть, профессор уже спрятал где-нибудь там свои записи – предложила Дженни. – Это ведь очень на него похоже – спрятать бумаги именно в том самом месте, где вчера побывал вор, Сейчас я ничуть не сомневаюсь, что вор поднялся по лестнице, влез в открытое настежь окно, схватил все бумаги какие попались ему, мошеннику этому, на глаза – и был таков!
– Да, пойдем в башню, Дженни, – согласился Дудик. – Хорошо бы только папы там сейчас не было!
– Смотри, вон профессор идет по двору, – сказала Дженни, выглянув из окна, – и что-то несет под мышкой.
– Это утренние газеты, – сказал Дудик. – Сколько же их у него! А вдруг вся эта история уже попала в газеты – и сюда опять сбежится народ. Помнишь, как в прошлый раз – нам все клумбы затоптали!
– Да, некоторые любят совать свой нос в то, что их совершенно не касается! – сказала Дженни. – Сознаюсь тебе, я как-то окатила из окна несколько особо прытких нахалов – грязной мыльной водой после стирки! Конечно, не нарочно! Ну откуда же мне было знать, что они стоят внизу и что-то там высматривают?
Дудик от души рассмеялся.
– Жаль, что я этого не видел! – воскликнул он. – Знаешь, Дженни, если сюда опять придут эти наглые люди, мы теперь уже нарочно обольем водой их глупые головы! Скорее, Дженни, пошли в башню, пока папы нет!
Когда минутой позже они шли по двору, Дженни внимательно смотрела на землю.
– Что ты ищешь? – спросил Дудик.
– Хочу посмотреть, может быть, остались следы от большой лестницы, – ответила Дженни. – Я ведь слышала странный звук – какое-то шуршание, – правда, и на то, что тащили лестницу, непохоже.
Они осмотрели весь двор, но ничего не нашли.
– Очень странно, – сказала Дженни. – Что же означало то шуршание?
Она посмотрела на высокую плоскую стену башни, выложенную из камней – разной формы и размера, каких много в окрестностях Киррина и Большой Лощины.
– Ну, положим, кошка еще могла бы наверх взобраться, – с сомнением сказала Дженни. – Но только не человек. Он рано или поздно сорвался бы. Это слишком опасно. Да и кошка так высоко вряд ли заберется.
– Как же ты могла говорить, что видела кого-то на стене! – воскликнул Дудик. – Наверно, это была просто тень от бегущего облака. Вот что ты видела! Посмотри на эту стену! Ну кто может взобраться на нее в темноте?
Дженни внимательно изучала стену.
– Пожалуй, ты прав, это действительно невозможно. Только сумасшедший рискнет попробовать. Да, наверно, глаза меня подвели – и все же, мне кажется, я видела какую-то тень на стене. Хотя ночью легко ошибиться. Но теперь я думаю, что и лестницы никакой не было. Не может быть, чтобы на дорожках не осталось от нее никаких следов! Но нам надо спешить: вдруг профессор надумает вернуться!
Они поднялись по винтовой лестнице. Ни одна дверь не была заперта – ясно, профессор решил вернуться сразу после того, как прочтет газеты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14