Внимание! Идея в том, чтобы экономический процесс, который все-таки есть, совместить с управленческим и производственным через посредство и упрощение процесса информационного. Главное тут: определение стоимости конечного продукта через социальный индекс. А в главном основное: неделимый фонд, постоянно уменьшаемый соцкультбытом, зарплатой и увеличиваемый налогом и расширяемым воспроизводством. Такая разомкнуто-замкнутая система позволит России не нуждаться в системе пирамиды. Каково? Если кто-то что-то понял, я рад за него, сам я - пас. Не добившись ни осуждения, ни поддержки своих идей, иностранец перешел на крик. То есть стал как все мы, но не как все мы, не смирился. - Послушайте! - кричал он, перекрывая гудение курилки. - В России все есть: нефть, золото, бриллианты, алмазы, уголь, руда, любые недра! Русские люди необычайно трудолюбивы и искусны в любом мастерстве - хоть блоху подковать, хоть что! Любое русским по плечу. Согласны? - Ну? - Но почему же вы живете хуже всех? - А не хотим, - отвечали иностранцу. - Нам и так хорошо. - Тогда я не знаю, что и сказать... - И не говори. - Но послушайте! Мне вас жалко. Кто только не живет за ваш счет, сколько паразитов плодится и жиреет на русской земле... - Да и пусть. - Как пусть? - А гореть им в огне. - Но до того, как они попадут в адский огонь, они вдоволь наиздеваются над вами. Все испытано на русских: обман, стравливание, запугивание, грабежи, и вы терпите. Неучи, унтеры и вахмистры, конники, пьяницы и мародеры, зятья и мужья масонской мафии правили вами, и вы терпели. Вы и сейчас терпите опричников и палачей... - Это уж ты через край, - поправили его. - Надо куда-то звать народ! - кричал он. - Плюнь, не мучайся, не разоряйся, - остановили его. Наши мудрецы, а им у нас был каждый второй и третий, объяснили иностранцу, что в любых переворотах гибнут лучшие, что победы переворотов пожираются все теми же прохиндеями, которые всюду и повсеместно, приходит время понять это, и что с Россией все будет в порядке. - Россия - солнце судьбы нашей, а солнце, какие бы тучи его ни заслоняли, неостановимо. Сиди и грейся. Нет, не внял бедняга нашим мудрецам и сдвинулся. Бегал по отделению и кричал: - Предлагается в течение двух часов положить под краеугольный камень списки фамилий серокардинальского теневого кабинета. В противном случае будет составлен черный список! Его выталкивали в одно окно, он влезал в другое: - Больше трех человек не скопляться. Замеченных выводим за межу закона. Молчать, подельники, соучастники, подкулачники и агенты капитала. Его и в это окно выталкивали. Он кричал в форточку: - Что же вы молчите о главном событии двадцатого века - о гибели России? За это молчание будет возмездие! Молчать - подвиг, когда есть о чем молчать, но молчание - негодяйство в чистом виде, когда речь идет о гибели русской истории. Я пригласил несчастного иностранца в кабинет, успокоил его, хотя видел, что дела парня плохи. Он, озираясь по сторонам, заговорил: - Здесь я жил по формуле: два пи четыре эс, то есть: пол, потолок, четыре стены. Я стал расширять пространство за счет сновидений ночью и воображений днем. Ко мне пришел Вольтер и говорит: "Бог нужен как узда для простого народа". А я же простой народ. Я надел узду и заржал. А соседям по палате не нравится, мы, говорят, не в конюшне, ты, говорят, еще овес жрать начнешь, убирать после тебя. - А сам Вольтер в узде приходил? - Во фраке. Но без спины. Когда уходил, повернулся, спина голая. Они же, иностранцы, экономят на материи, хоронят в покойницкой спецодежде. Еще, доктор, одолели Дидро и Руссо. Везде забытые, цепляются они за Россию, внушают через меня, что корни религии в страхе перед непонятными явлениями природы. Я им ответил, что для нашего общества "Как только, так сразу" нет непонятных явлений значит, корни в другом. Мы еще бы говорили, но в коридоре послышались громкие стихи поэта Дрюмова - соперника Георгия Томского:
Я пойду кликушей по отчизне,
По большим и малым городам,
В вечном плаче и вселенской тризне
Украшать поэзией бедлам.
Малый народ
Этот Дрюмов загремел к нам из-за своей дурости, по пьянке залетел он в одну историю. История вот в чем: Дрюмов приехал в служебную командировку в одну из республик Поволжья. В какую, сказать не могу, можно подумать на любую: на Чувашию, Мордовию, Мари Эл, Татарстан, Башкортостан (и не выговоришь), дело не в конкретном случае, дело в том, что очень даже надо знать и уважать местные обычаи любого большого и малого народа. Вот вам пример: Дрюмов погубил свою жизнь из-за их незнания. Дрюмов был в очередном разводе, был весел, шумен, в компании похвалялся тем, что уже никогда, ни за что, ни за какие коврижки не женится. Этим и гордился. А в компании оказалась местная взрослая девушка, красавица, активистка, образование высшее. То-се, песни, танцы, провожанье, ночеванье. Утром Дрюмов отдирает голову от расшитой подушки, в дверях родители этой девушки, одеты в национальные костюмы, в руках блюдо, покрытое национальным орнаментом, на блюде национальные кушанья и напитки. Дрюмов ей шепчет: "Это маскарад?", она ему отвечает: "Не маскарад, а обычай утреннего поздравления молодых". Звучит национальная музыка, говорят на своем языке, она Дрюмову переводит: "Дорогой зятек, откушай, не погнушайся". А башка у него трещит. Взял долбленый, национальный ковш, ошарашил, потом еще засадил, ожил, побежал по делам. Вечером ему уезжать, она заявляет: нельзя, мы должны нанести визиты всей родне, а это полтора-два месяца. "Какой родне?" "Нашей, мы женаты, прошли все обычаи, все ритуалы соблюдены, ты принял утреннее угощение, если уедешь - навек опозоришь, аксакалы скажут: смерть ему!" Вот как бывает, товарищи. Спросите: женился ли Дрюмов? Отвечаю: нет. Он запил, только тем и спасся. Но с головой что-то случилось. Теперь вот у нас сидит, разучивает на гармошке танец падеспань. У него три мечты, три навязчивые идеи: выучить падеспань, победить на турнире акынов Томского и изобрести атомную бомбу, чтобы бросить ее на родню той местной поволжской девицы. Только и слышно в отделении звуки гармони "отвори-затвори" и текст, под который легче разучить танец падеспань.
Вначале проигрыш:
Ираздва, ираздва, ираздва,
Ираздва, ираздва, ираздва.
Далее слова:
По аллеям петровского парка
С пионером гуляла вдова.
Пионера вдове стало жалко,
И вдова тра-та-та, тра-та-та.
Это "тра-та-та" оставляло много места для домысла. Вторая идея - победить Томского - Дрюмовым тоже постоянно осуществлялась, он оглашал наши сборища непрерывно, прямо надоедал:
Когда ты смерть ласкаешь песнью,
Угодно то бесов вертенью.
Ну что это? Или того чище - залетел к демонам Кришны:
В телесных усладах и жаждах
Прими ликования взгляд.
В душе навсегда однажды
Ом тат сат.
Весь в тучах воды духотворной,
Багряный от молнии свет,
Цвет Кришны в любови проворный,
Как сказано шлоками вед...
Или:
Книги Веды и Торы
Заучи, рабий скот.
Дрессировка и шоры
Твой удел в род и род.
Были у Дрюмова и остросоциальные:
Зеленит Россию доллар,
Это все проделки Боннар...
Ну и так далее. Третью мечту, про атомную бомбу, Дрюмову не осуществить никогда: лаборатории у нас нет. А если б была лаборатория, тогда пришлось бы лишать Дрюмова лаборатории.
Ночной разговор
Страшным шепотом разбудил меня иностранец, вывел из отделения и долго вел по направлению к шоссе. Когда шум тяжелых грузовиков почти заглушал наши голоса, иностранец сказал: - Я должен вам сообщить тайные знаки масонов. - Господи Боже мой, Боже милостивый! - воскликнул я, - и ты сюда меня тащил? Да мы их все и так знаем. Потрясению иностранца не было предела. Он расспрашивал и про шпагу, и про мастерок, про различные степени посвящения, про всякую ритуальность, эмблемы и символы масонства, я все зшл. - Ты больше не мучайся и с ума не сходи, - посоветовал я, - пойдем обратно. Чего и кого ты испугался? Сейчас на каждом углу продают любую литературу: про кровь, ритуальные убийства, про все ордена и ложи масонства, ну кто же это не знает? И не мучайся. Хочешь, я скажу тебе главную тайну русских? Она проста: жизнь для нас на земле - временна, в этом все дело. Верящих в жизнь вечную ничто не увлечет и никто не купит. Говорят, мы не работаем, а зачем и на кого? Говорят, наши пространства для бродяжничества, нет, они для выхода в космос. Не дорожим мы здешней жизнью, вот и вся наша хитромудрия. Тут даже и секрет запоев. Пропади все пропадом, на все рукой махнем и жизнь губим. Идет польза в руки, ну ее на хрен, и так далее. А вспомни наши здравицы (долой это навязанное кавказское слово - тост), наши здравицы, ведь бывал в застольях? - Бывал, - говорил иностранец. Бедный, он впал в прострацию, когда обнаружил, что главные его секреты давно известны. А он-то хотел спасти, онто хотел предупредить. - Бывал. - Он спотыкался на ровном месте. - И знаете, что молоток, серп и молот, циркуль, треугольник, кинжал - все это масонские символы? - Знаем. - Знаете и живете? - Еще как! Вспомни наши здравицы: давайте выпьем за то, чтоб пилось и елось, да чтоб работа на ум не шла! Над собой смеемся! Нам, русским, мало одного состояния, мы постоянно знаем, что есть и другие, мы не жалеем губить время, так как постоянно кажется, что это не та жизнь. Немец думает, что живет, американцы там, англичане, им что дано, что внушено, тем и живут, а мы нет. У них смысл жизни в прибавлении данного или унаследованного, для них доходная работа (любая!) становится любимой. Для нас легко швырнуть любую зарплату, если работать неинтересно. Ну и так далее. Оттого с нами трудно, оттого мы непонятны, оттого на нас сердятся, злятся даже. Ненавидят: как это вдруг в таком расчетливом мире да вдруг такой безалаберный народ? Они сплочены, мы разобщены, почему? У них палка закона, закон стада, у нас богатство мыслей и личностей. Ты же ходишь в курилку, ты же слышишь сто раз на дню самое различное, а назавтра опять и опять новое, где еще такое? У наших врагов единый фронт, у нас постоянные расколы и разобщения, это от наших достоинств. Вот и поднимается против нас ха?ж, потому что ютятся люди команды, люди насильственной солидарности, ненавидят друг друга и вынуждены быть сплоченными. Плохо меня слушал иностранец. Он потрясенно сообщил мне, хоть я и не просил, о некоторых событиях в отделении. Ему предложили драться поиностранному. Он согласился. А как по-иностранному? Рессорами от "тойоты".
Силен стукачества синдром
Конечно, это опять стихи, куда от них деваться, только цитированием можно избавиться. На сей раз поэт Колымский (псевдоним, конечно); "Наш бардак затмил Ирак. Нас - тьма и у нас тьма холуев - холопов куска около кормушки цека. Бункера в центре мира. Раствор в створ дорог. Кроссворд. Кросс Форда. Морда фермера, на ферме корма, сильна теорема Ферма. Лорды, монтеры угла, архитекторы проходного двора. Мельтешит мишура с утра, заначка зоны шизо, замочная скважина мира, мирно приимем мирро принципов трех: вредно курить, пить противно, целоваться стыдно..." Тут Колымский срывался на публицистику. О, если б я всех поэтов цитировал, места бы ни в каком журнале не хватило. Поэты отделения нашего обрекли себя на бессмертие. Расходясь в темах, размерах, взглядах особенно, они сходились в одном, выраженном в коллективном четверостишии:
Я очень-разочень приличный,
Я сам для себя, я вполне!
Я самый-рассамый отличный,
Я с веком любым наравне!
Что с них взять, кроме анализов!
Мое выступление в клубе
Передаю его без комментариев. Честно говоря, я предназначал стой труд об органах человеческих чувств для журнала "Психиатрия", но журнал выпускался где-то далеко, выпускали его явно ненормальные люди, ни одного слова в журнале нельзя было понять. Хотя это могло делаться и специально, чтоб понимали только свои, а остальные чтоб башку сломали. Это ж тоже делается специально, вся эта головоломная наука, все шарады и лабиринты. Неужели ктото падает до уровня разгадывания кроссвордов? Это в поезде куда ни шло, в самолете, там, кстати, и детективы не во вред, там поневоле пленник времен, которое уходит на преодоление пространства, но ведь есть люди, которые и журнал без чайнворда не купят, нормально ли это? Итак: Высокое собрание! Звуки мира, его краски, впечатления, запахи, вкус приходят к нам через органы чувств. Органы эти суть мы сами, и для познания себя не надо сразу устремляться в подкорку, надо понять, что не мы делаем мир, а он нас, и именно через наши чувства. Начнем со слуха. Так как цель сообщения - выявить способы проверки органов чувств, то проверка слуха наиболее доступна. Слух проверяется не шепотом в кабинете врача, а откликом на звуки мира. Для этого надлежит разработать вопросник для проверяемых с учетом их места жительства. С городских спрашивать знания звуков вдвое меньше, чем с деревенских. Слух внутренний проверяется особо. Бывшие деревенские в городе проверке не подлежат. Звуки естественного мира и звуки мира механического стоят в различных вопросниках, подлежат сравнению через коэффициент. Кваканье лягушек идентично звукам заводимого подростком мотоцикла, но несоизмеримо по воздействию на естественный мир. И так далее. Я говорю конспективно. Графики, построенные мною, выявляют движения звуков естественных к затуханию, а звуков искусственных - к росту. Однако на графиках заметно и то, что звуки землетрясений, извержений, оползней и тому подобные способны заглушить любые другие и даже лишить нас слуха. Зрение. Проверка его вульгарным способом делит людей на дальнозорких, близоруких и слепых, мы же предлагаем тип зрения, которым обладают все, но не все пользуются, он в том, чтобы видеть в предметах и явлениях невидимое и наоборот. Для вас, друзья, это не требует дополнительного объяснения, для остальных скажу пример: слепой чувствует опасность быстрее и острее, чем зрячий. Чем это объяснить? Он не мог, как зрячие, видеть, но он раньше зрячих ее ощутил. Значит, это чувство, нам неизвестное. Хотя не надо пытаться для достижения этого чувства ходить в темных очках, тут дело не в слепоте. Осязание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15