О возрасте женщины трудно было судить.
При рукопожатии рука Лайзы почти утонула в ее руке. Марна вежливо приветствовала гостью, выговаривая слова с едва заметным акцентом. Затем она перевела взгляд на Клэнси, и глаза ее потеплели.
– Все приготовлено, как вы хотели, мистер Донахью. Вас устроит, если я подам ужин через час?
– Да, конечно, Марна. Я вам очень благодарен. Вам пришлось много сделать за такое короткое время.
– Ничего страшного. – Экономка пожала плечами. – Слугам наконец-то нашлось чем заняться. С тех пор как Кира уехала, сюда несколько месяцев никто не приезжал. Все ужасно разленились.
– Под твоим-то руководством? В это трудно поверить, – с улыбкой заметил Клэнси. – Я знаю, они все тебя боятся.
– Да, боятся. – В ее темных глазах сверкнула усмешка. – Так и должно быть, мы оба знаем это, мистер Донахью. – Она опять повернулась к Лайзе. – Если угодно, я провожу вас в вашу комнату. Надеюсь, вам будет удобно. Это комната в башне, так распорядился мистер Донахью.
Лайза подавила улыбку. Да уж, Клэнси во всем необыкновенно последователен!
– Не сомневаюсь. – Она пошла вслед за Марной, но тут же обернулась к Клэнси. – А ты разве не пойдешь?
Он покачал головой.
– Я зайду за тобой через час, чтобы проводить на ужин. Мне нужно сделать несколько важных звонков.
Ее лицо потемнело.
– Это касается Мартина?
– У меня куча дел и помимо Болдуина, – заверил ее Клэнси. – Не волнуйся, ему еще слишком рано вновь заявлять о себе. Но даже если он покажется, я сумею тебя защитить.
Но сможет ли он защитить себя? От Мартина исходила такая угроза, когда они встретились тогда на рынке! Лайза решительно отогнала от себя мрачные мысли. Нельзя расстраиваться в такой день. Сегодня она будет счастлива.
– Я знаю, – ответила она, улыбаясь. – И не сомневайся, без тебя я даже не выйду из комнаты. Замок такой огромный, что в нем можно заблудиться. Сколько тут, интересно, комнат?
– Тридцать две, не считая жилья для слуг.
– Ничего себе! Когда ты приглашаешь даму в замок, то делаешь это на высшем уровне, Клэнси. Ну ладно, я лучше пойду, пока моя провожатая не исчезла из виду. – Она помахала Клэнси и поспешила вслед за Марной.
Клэнси постоял, наблюдая, как она поднимается по широким ступеням лестницы. Лайза двигалась быстро, легко и грациозно. На фоне серой каменной стены она выделялась словно весенний цветок. Он испытал уже знакомое желание полностью владеть ею. Ну все, этой ночью она будет принадлежать ему. А если ему повезет, то после сегодняшней ночи будет много и других.
Когда Лайза скрылась из глаз, Клэнси повернулся и пошел в библиотеку. Он сразу же дозвонился до Гэлбрейта, оставшегося в Марасефе.
– Ну что, раскопал что-нибудь?
– Ничего абсолютно! Я звонил Бертолду и велел ему быть настороже – Болдуин может появиться в любой момент. Кроме того, я звонил нашим сотрудникам в США, чтобы предостеречь их. – Гэлбрейт помолчал. – Но ведь ты не думаешь, что он вернется в одно из этих мест?
– Нет. Он скорее поедет в Саид-Абаба и присоединится к своим дружкам-террористам. Он знает, что там будет в безопасности. – Тон Клэнси стал резче. – А с их связями в Седихане он без труда обнаружит, где находится Лайза. От этой возможности он ни за что не откажется.
– Так почему бы тебе не вернуться в Марасеф? Там, в пустыне, ты совсем оторван от мира.
– Зато сразу замечаешь что-то необычное. А в таком многонаселенном городе, как Марасеф, все гораздо сложнее. Я хочу, чтобы ты завтра же послал сюда нескольких наших лучших людей. Предупреди, что им придется изображать из себя слуг. Я не хочу лишний раз тревожить Лайзу.
– Так ты точно решил там остаться?
– Да, пока мы не поймаем Болдуина. – Затем с некоторой иронией Клэнси добавил: – С твоей стороны было бы очень любезно попытаться схватить его до того, как он здесь появится. Если, конечно, это тебя не затруднит.
– Нервничаешь? – весело отозвался Гэлбрейт. – Ну ладно, я сделаю все возможное, кроме разве что перехода границы Саид-Абаба. Идет?
– Идет, и не забывай держать меня в курсе.
Повесив трубку, Клэнси еще минуту рассеянно смотрел в пространство. Он действительно немного нервничал. Гэлбрейт, безусловно, сделает все возможное, чтобы схватить Болдуина, если тот перейдет границу. Но Клэнси не мог не волноваться о Лайзе.
Он посмотрел на часы и быстро пошел к двери. Уже прошло пятнадцать минут, а ему еще надо принять душ и переодеться к ужину. Конечно, элегантный смокинг не превратит его в сказочного рыцаря, достойного принцессы, но надо хотя бы попытаться.
Глава 7
К большому облегчению Лайзы, ужин был подан в маленькой овальной столовой, а не в огромном зале со сводчатым потолком. Стены столовой были увешаны выцветшими от времени гобеленами и освещались свечами в серебряных канделябрах. В центре комнаты стоял овальный дубовый стол, его потемневшая от времени поверхность говорила о древности. Весь замок производил впечатление простоты и сдержанного благородства, напоминавшего о старых временах. Даже современные удобства, вроде водопровода и электричества, не мешали этому впечатлению.
Лайзе и Клэнси прислуживала расторопная и старательная служанка, хотя ее движения казались порой излишне нервными. Подавая им утку с апельсинами, она нечаянно капнула соусом на салфетку Лайзы. Вздрогнув, она бросила испуганный взгляд на внушительную фигуру Марны Дюбак, стоящей у двери. Марна нахмурилась. Девушка ахнула от ужаса и выбежала из комнаты.
– В чем дело? – спросила Лайза.
– Ничего страшного, – сказала Марна, пожав плечами. – Прошу прощения, что девочка была так неловка. Я сейчас пришлю другую. – Она вышла, двигаясь с легкостью, необычной для женщины ее сложения.
Лайза посмотрела на Клэнси и весело улыбнулась.
– А я-то думала, что тот метрдотель в ресторане, где я пела, был страшным! Но куда ему до Марны! Если Монти хмурился, то официанты никогда не убегали из зала в такой панике.
– Но Монти не был цыганом, которому приписывают способности насылать порчу, – сухо пояснил Клэнси. – Единственное, что грозило его подчиненным, – потерять работу.
– Она что, цыганка?
– Самая настоящая, из тех, что гадают на картах, – усмехнулся Клэнси. – В Тамровии есть несколько кочевых племен, и она принадлежит к одному из самых влиятельных.
– Но каким образом цыганка стала няней принцессы?
– Такова традиция. В старые времена верили, что цыгане обладают большими познаниями в магии, и заполучить цыганку в няни к своему ребенку было престижно. В племени Марны стало традицией посылать наиболее достойных девушек каждого поколения служить королевской семье. К несчастью, их величества совершили ошибку, назначив Марну няней Киры.
– Почему ошибку?
– Потому что соединять вольную цыганскую философию Марны с неукротимым темпераментом Киры было все равно что лить масло в огонь. – Клэнси поднес свой стакан к губам. – Получилось нечто взрывоопасное.
– Очаровательно, – пробормотала Лайза.
– Да, если любишь играть с динамитом. – Он улыбнулся. – Лично я предпочитаю, чтобы мои развлечения носили более спокойный характер. Я говорил тебе, как хорошо ты сегодня выглядишь? Мне очень нравится твое платье.
– Мне тоже. – Лайза прикоснулась к персикового цвета парче. Она знала, что этот цвет идет к ее глазам и волосам, а сам материал выглядел роскошно. – Хотя его стиль больше подходит к восточному дворцу, а не к этому замку.
– Ну, не знаю. Думаю, многие рыцари привозили своим дамам подобные роскошные одеяния из своих крестовых походов.
– Вот об этом я не подумала. – Надо сказать, Лайза вообще не могла связно мыслить. Ее ладони стали влажными от волнения. Надо же, она волнуется, как юная девица перед первым свиданием! Да, все-таки следовало соблазнить Клэнси еще в самолете. Там она чувствовала себя раскованно. А теперь, когда Лайза успела осознать, насколько важна будет сегодняшняя ночь, она превратилась просто в комок нервов.
– Ты опять ничего не ешь. – Глаза Клэнси насмешливо сверкнули. – Ты не должна разочаровывать Марну. А вдруг она тебя сглазит?
– Так вот зачем ты меня сюда привез? Чтобы Марна добилась того, чего не удалось вам с Гэлбертом?
Клэнси замер.
– Ты знаешь, для чего я тебя сюда привез, – сказал он уже совсем другим тоном. – И тут придется утолять совсем другой аппетит.
У Лайзы внезапно перехватило дыхание. В глазах Клэнси отражались огоньки свечей, но вряд ли этим можно было объяснить их жаркий блеск. Комната была насыщена напряжением желания. Оно было почти осязаемым. Почему они сидят тут и ведут светскую беседу, когда все, чего им хочется, – это оказаться в объятиях друг друга? Лайза решительно положила вилку.
– Ты и сам не очень-то много ешь. Может, рискнем навлечь на себя гнев Марны и бросим все это?
Клэнси мгновенно бросил салфетку на стол и поднялся.
– Если успеем убежать, пока она не вернулась из кухни. – Обойдя стол, он поднял Лайзу на ноги. – Идем!
Они выбежали из комнаты, как непослушные дети, и тут же столкнулись с Марной. Оба резко остановились.
– Вы не хотите десерт? – осведомилась экономка, подняв брови.
Клэнси помотал головой.
– Мисс Лэндон нужен свежий воздух. Мы пойдем погуляем.
На губах Марны заиграла едва уловимая улыбка.
– Очень мудро удовлетворять потребности друг друга. Поступать иначе – вредить здоровью. Доброй ночи, мистер Донахью.
Лайза молча смотрела ей вслед.
– Она все-таки колдунья!
– Ну нет, для колдуньи она слишком прямолинейна. – Клэнси ухмыльнулся. – Хотя я бы не поручился, что она не колдунья. – Он взял Лайзу за руку и потянул вверх по лестнице. На площадке он вдруг тревожно обернулся к ней. – Так ты хочешь?
– Чего? – растерялась Лайза.
– Посмотреть стены замка? Я тебя не тороплю. А прогулка при луне могла бы быть романтичной.
Лайза посмотрела на него со смесью нежности и нетерпения.
– Клэнси, ты исполнил свой долг. Ты обеспечил мне максимум романтики! Но теперь-то наконец ты готов отвести меня в постель?
Медленная улыбка озарила его лицо.
– Можешь не сомневаться! Разве я не говорил тебе, что обожаю агрессивных женщин?
Клэнси потащил ее на следующий этаж с такой скоростью, что она рассмеялась. Потом он подхватил ее на руки и понес в комнату.
– Это еще один романтический жест. Я хотел бы отнести тебя наверх по лестнице, как Ретт Батлер в «Унесенных ветром», но ты, наверное, предпочитаешь, чтобы я не растрачивал свои силы на это.
Он открыл ногой дверь в конце коридора и внес Лайзу в большую спальню, похожую на ее собственную. Комнату освещали высокие белые свечи в хрустальных канделябрах. Лайза машинально отметила гобелены на стенах, пушистые ковры на полу и огромную кровать с высокими столбиками.
– Романтика – это еще не все. – Клэнси поставил ее на ноги и закрыл дверь. – В такой ситуации выносливость гораздо важнее.
– Клэнси… – Она беспомощно взглянула на него. Ну почему он не понимает, какой он чудесный? – Знаешь, тебе незачем специально делать что-то романтическое. Ты сам по себе романтичен. Ты красив, смел, умен.
– И сексуален? – серьезно спросил он.
– И сексуален, – подтвердила Лайза. – Даже очень.
– Мне просто захотелось это услышать от тебя. – Неожиданно он обнял Лайзу и уткнулся лицом в ее волосы. – Боже, мне казалось, я этого никогда не дождусь. – Его руки страстно гладили ее спину, а губы покрывали горячими быстрыми поцелуями шею, уши, волосы. – Я чувствую себя так, как будто мечтал о тебе как минимум лет десять.
Лайза ощущала напряжение его упругих мышц, она обняла его и тесно прижалась к его бедрам. Клэнси резко втянул в себя воздух. Его сердце билось так сильно, что она чувствовала его удары.
Он начал ласкать языком ее ухо, и она застонала от удовольствия, выгибаясь дугой.
– Я хочу видеть тебя обнаженной, – прошептал он. Нетвердыми руками он развязал ленту, стягивающую ее волосы, и погрузил пальцы в роскошные, рассыпавшиеся по спине пряди.
– Клэнси, лента – не самая главная часть одежды, – засмеялась Лайза. – Если ты меня отпустишь, я смогу довершить то, что ты начал.
Но он не мог оторваться от нее. Его бедра совершали круговые движения, а руки крепко держали ее ягодицы, все крепче прижимая к себе. Теперь они были так близко, что Лайза прекрасно ощущала, как он возбужден.
– Не хочу тебя отпускать, – сказал Клэнси. Он прижался лицом к ее волосам, тяжело дыша, но тут же оттолкнул ее. – Скорее, прошу тебя, скорее!
Лайзу не надо было торопить. Как только он отпустил ее, она испытала такое чувство потери, как будто от нее отсекли часть тела. Больше она не могла без него.
Лайза мгновенно сбросила с себя платье, туфли, белье. После этого она опять ринулась в его объятия и испытала настоящее потрясение, коснувшись его обнаженной плоти, – Клэнси избавился от своей одежды с не меньшей скоростью, чем она.
Выдохнув его имя, она вцепилась пальцами в его плечи и стала медленно прижиматься к его телу, изнемогая от наслаждения. Курчавые волоски на его груди щекотали чувствительную кожу ее груди, мускулы живота и бедер были напряжены и таили в себе некую угрозу, что одновременно пугало и возбуждало ее.
С каждым ее движением Клэнси делал вдох, который походил на стон. Лайза тоже дышала прерывисто и с каждым вдохом теснее прижималась к нему, желая повторить то потрясение. Клэнси просунул свое левое бедро между ее ног, и она в полной мере ощутила его мощь. Жар желания пронзил Лайзу, и она сжала зубы, чтобы не закричать. Он ритмично двигал своим бедром, лишая ее всякой возможности мыслить.
– Хватит, Клэнси, – простонала она. – Я больше не могу…
Он кивнул.
– И я тоже. Идем. – Он перенес ее через комнату к кровати. Чтобы не терять времени, Клэнси не стал готовить постель, а просто положил Лайзу на прохладное атласное покрывало. Тяжело дыша, он лег сверху и устроился между ее ног. – Ну что, ты готова? Очень надеюсь, что так. – Не дожидаясь ответа, он проник в нее с почти болезненным стоном. Огонь пробежал по всему ее телу. Ощущение наполненности поразило ее. Но голод желания было не так просто утолить. Лайза чувствовала, как страстно Клэнси желает дать ей удовлетворение, и открывалась ему навстречу в благодарном порыве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19