– Да, – согласился Пашка, – летишь через полмира, а тебя даже не могут обеспечить…
– Ты чего? – спросил Аркаша.
– Я понял, – ответил Пашка медленно. – Я решил, что делать с комарами.
– Только учти, – предупредил Аркаша. – Если ты собираешься их уничтожить, я – категорически против. Это жестоко, к тому же может нарушить экологический баланс.
– Спасибо за подсказку, – сказал Пашка. – Но я придумал гуманное решение. Я выведу перелетных комаров.
– Не понял.
– Сейчас поймешь! Чем плох комар – зимой он спит или вообще еще не родился. А летом нападает на людей и животных… А нужно сделать так, чтобы он на лето куда-нибудь улетал.
– А как ты намерен это сделать?
– Это уже пустяки. Главное – внедрить в него перелетный инстинкт. Как потеплеет, будет он улетать в Арктику или Антарктику, сосать кровь у рыб и тюленей. А человечество будет спасено.
– Но там тоже люди – зимовщики, ученые…
– Что легче – защищать от комаров несколько тысяч полярников или сотни миллионов людей умеренных широт, включая детей и стариков?
Пашка не стал слушать возражений, а побежал в лабораторию.
Там он застал толстяка Джавада, который читал ветеринарный справочник, – второй день у жирафа Злодея болело ухо.
– Джавад, будь другом, – попросил его Пашка. – Скажи мне, какие птицы улетают на лето в полярные края?
– Ну, гуси, например. Потом…
У Пашки есть отвратительная манера не дослушивать собеседника, если он уже узнал, что требовалось. Догадайся Джавад, к чему приведут его слова, он бы тысячу раз подумал, прежде чем сказать про гусей. Ведь есть и маленькие птицы, которые летают в полярные страны. Но он сказал «гуси» и снова углубился в справочник.
На следующее утро Пашка исчез: помчался в Институт генного конструирования, чтобы достать там гены серых гусей. Комаров в его распоряжении было больше чем достаточно. Так что с обеда закипела работа.
– Что-то Пашка не вылезает из лаборатории, – сказала Машенька Белая через несколько дней.
– Комаров хочет загубить, – ответила Алиса.
Они кормили дельфинов, а те прыгали так, что казалось – весь бассейн выплеснут.
– А почему он молчит? Ты представляешь, чтобы Пашка в нормальном состоянии молчал?
– Это подозрительно. Давай развеем тайну.
– Как?
– Пойдем к нему. Ему самому не терпится похвастаться.
Алиса с Машенькой заглянули в лабораторию. Пашка сидел у электронного микроскопа и даже не заметил, как они вошли. На столе стоял какой-то ящик, накрытый черной тканью.
– Пашка, пойдем в волейбол поиграем, – сказала невинно Алиса.
– Отстань, – отмахнулся Пашка. – Я занят.
– Пашка, Геракл по тебе скучает, – сказала Машенька.
– Потерпит, – сказал Пашка.
– Слушай, что случилось? Ты на себя не похож.
Пашка молчал.
– Скажи хоть, чем занимаешься? – спросила Машенька.
– Сделаю – увидите.
– Не похоже на тебя, – сказала Алиса. – И вообще не помню случая, чтобы кто-нибудь из нас делал тайну из своей работы.
– А я вот делаю, – сказал Пашка. – Потому что вы играете в детские игры, а я создаю переворот в биологии.
– Значит, не скажешь?
– Потом, потом…
Девчата вышли из лаборатории расстроенные. Мимо как раз проходил Аркаша.
– Слушай, Аркаша, – спросила Алиса, – ты не знаешь случайно, чем так увлечен Пашка Гераскин?
– Знаю, – сказал Аркаша. – Он выводит перелетного комара.
– Зачем?
– Чтобы комары на лето улетали в полярные страны и не кусали людей. Он их с кем-то скрещивает.
– Что-то я беспокоюсь, – сказала Алиса и побежала к Джаваду, который менял компресс на ухе жирафу Злодею. Жираф стоял перед ним, как старинный железнодорожный шлагбаум, вытянув шею вперед.
– Джавад, – сказала Алиса, – ты не знаешь случайно, с кем Пашка собирается скрещивать комаров?
– А он их скрещивает?
– Чтобы они стали перелетными и улетали на лето в полярные страны.
– Что-о?!
Джавад даже подскочил, а жираф от неожиданности клюкнулся носом в песок.
– Что тебя испугало?
– Испугало! Да я в ужасе! Он же меня как-то спрашивал, какие птицы улетают на лето в полярные страны.
– И ты что сказал?
– Я сказал – «гуси».
И наступило молчание.
– Надо его немедленно остановить. Он не представляет, чем это кончится, – тихо сказала Машенька.
Но договорить она не успела, потому что из лаборатории донесся торжествующий вопль Пашки:
– Вывелся! Вывелся! Есть первый перелетный комар!
Ребята подбежали к окну лаборатории и заглянули внутрь. Черная ткань, оказывается, скрывала стеклянный колпак, под которым поблескивало что-то большое и довольно страшное. Пашка стоял у колпака с черной тряпкой в руке. Увидев зрителей, он произнес:
– Вот он, перелетный комар! Никто раньше не догадывался скрестить комара с перелетной птицей. Лишь начинающий, но талантливый генный конструктор Павел Гераскин решил эту задачу и вывел комгуся.
Пашка гордо смотрел на зрителей, а тем временем его творение поднялось на шесть тонких ног, кончающихся перепончатыми лапами. Серые перья комгуся кое-как прикрывали его блестящий хитиновый панцирь, прозрачные крылья были покрыты гусиным пухом, а вместо клюва из его головы высовывалось жало длиной в полметра.
Комгусь поднатужился, привалился к стенке колпака, и колпак рухнул на пол, Пашка отскочил в сторону, а грозный гибрид расправил крылья и сердито оглянулся, разыскивая подходящую жертву.
Жертвы стояли совсем близко – у окна. Они сразу догадались, что им грозит, поэтому бросились в разные стороны.
Комгусь вылетел в окно, набрал высоту и сделал круг над поляной.
– Его нельзя выпускать! – крикнула Алиса. – Он кого-нибудь в городе до смерти искусает!
– Я сеть принесу! – крикнул Джавад и побежал на склад.
Звери метались в клетках – к счастью, сквозь прутья комару было не пролезть, питон спрятался в листве мангового дерева, жираф, как страус, сунул голову в песок, надеясь, что гибрид примет его за архитектурное украшение, а тут еще, в довершение суматохи, из лаборатории вылетел Пашка и закричал:
– Не смейте его трогать! Это единственный экземпляр.
Джавад носился с сетью по площадке подобно римскому гладиатору, но комгусь, хоть и новорожденный, понял, что к чему, и на Джавада не обращал внимания.
Все забыли о Геракле, который дремал под деревом. От шума питекантроп проснулся, но ему лень было двигаться с места. Как мудрый старец, он лежал в тени и снисходительно наблюдал за беготней. Может быть, в его времена встречались комары и покрупнее этого гибрида.
Комар погнался за Алисой, но ее спасли дельфины. Они захрюкали, зовя ее в бассейн, и Алиса прыгнула в воду. Комар взмыл вверх, а через минуту загнал в бассейн Машеньку. Потом уже по доброй воле туда сиганули Аркаша с Пашкой, который не переставал требовать, чтобы гибрида оставили в покое.
На поляне оставались лишь Джавад с сетью и Геракл. За неимением других жертв комгусь заинтересовался Гераклом. Питекантроп сообразил, что шутки с этим злодеем плохи, вскочил на ноги и, когда комар был совсем близко, подпрыгнул и схватился за сук, надеясь скрыться в листве. Но сук с треском обломился, и Геракл свалился на землю.
– Скорей к нам! В бассейн! – закричала Алиса.
Но Геракл не выносил воды.
Он увернулся от комара и, когда тот снова пошел в атаку, встал на его пути, подняв палку.
С удивительным для питекантропа хладнокровием Геракл выждал момент, когда комар был совсем близко, и со всего размаха треснул его палкой по голове.
Комар хрустнул и упал в траву.
Геракл оперся на свою дубинку и ждал, пока биологи вылезут из бассейна.
– Вот так обезьяны превращаются в людей, – сказала серьезно Машенька, глядя на Геракла.
– Их к этому принуждают обстоятельства, – добавил Джавад.
Лишь Пашка был настолько расстроен, что не нашел для Геракла добрых слов.
– Дураки, – сказал он. – Неужели нельзя было подождать, пока он сам улетит в полярные страны?

Глава 6
Джинн в корабле

С утра Стас улетел в пузыре к маленькой бухте за скалами Зевса, Пашка Гераскин, конечно, с ним. На прощанье Стас строго-настрого приказал Машеньке с Наташей не купаться и вообще к воде близко не подходить: у них разыгрался страшный насморк, а, как известно, к концу двадцать первого века человечество справилось со всеми болезнями, за исключением насморка.
Позавтракав, Алиса вышла на берег и позвала дельфинов – Гришку с Медеей. Дельфины отозвались сразу – соскучились за ночь. Они кувыркались, щелкали, щебетали, звали Алису скорей нырять в воду.
Утро было прохладным, свежим, но солнце уже начало припекать – и через час-два на берегу станет жарко. А вода здесь теплая, как парное молоко, днем и ночью одинаковая.
– Доброе утро, – сказала Алиса дельфинам. – Сплаваем в бухту Калиакрис?
Алиса опустила на глаза очки и, разбежавшись, врезалась в упругую чистую воду, подняв сноп сверкающих брызг. Издалека с берега донесся Наташкин крик:
– К обеду возвращайся!
… Есть у биологов друг Стас, конструктор и подводный археолог. Многие считают, что, займись он чем-нибудь одним, стал бы великим человеком.
– Великим – да, – соглашался Стас. – Но счастливым – никогда. И еще не доказано, что лучше.
Например, если в конструкторском бюро назревает открытие или близится к концу важная работа, оказывается, что в Средиземном море нашли очередную Атлантиду. С этой минуты Стас работает кое-как, мечтая лишь об одном – скорей нырнуть в Средиземное море и не вылезать, пока не вытащит Атлантиду наружу.
Но не успеет он вытянуть свою Атлантиду, как получает письмо от друзей-конструкторов – родилась потрясающая идея! И Атлантида тут же теряет половину своей привлекательности – теперь уж Стас рвется обратно.
Уже вторую неделю биологи и дельфины жили в гостях у подводных археологов на острове Пробос в Средиземном море. Стас взял их в экспедицию – поднимать со дна моря флот тирана Диостура, который пропал без вести две с половиной тысячи лет назад. Отправился завоевывать Афины и пропал. Древние историки рассказывали, что боги были недовольны поведением тирана. Зевс кинул в него звездой, поднялась отчаянная буря, флот разметало по волнам и разбило о скалы.
Многие думали, что флота никогда не существовало, а вся эта история – легенда. И вот весной геологи, обследуя окрестности острова Пробос, натолкнулись на разбросанные в бухте остатки деревянных кораблей. И при первом же погружении нашли под грудой обломков глиняных амфор золотую корону с древнегреческой надписью: «Диостур».
Вскоре из разных стран туда слетелись подводные археологи, чтобы исследовать погибший флот и поднять на поверхность все интересное. Стас, без которого ни одна подводная экспедиция не обходилась, взял на остров юных биологов и их друзей – дельфинов…
Некоторое время Алиса ехала верхом на Гришке, затем скользнула в воду и поплыла с дельфинами наперегонки. Хоть Алиса и неплохой пловец, еще не было человека, который обогнал бы дельфина. Так что дельфины плыли не спеша.
Вот и три скалы, торчащие из моря, словно зубы утонувшего дракона. За ними – глубокая уединенная бухта Калиакрис. Она еще не обследована археологами, и Алиса обещала Стасу побывать там и поглядеть, нет ли там отбившейся от флота галеры.
Бухта казалась зловещей: обрывистые берега замыкали ее с трех сторон, бурунчики и белые пятна пены показывали, что к самой поверхности подходят зубцы скал. В бухте были предательские водовороты, но Стас за Алису не боялся – он знал, что, когда рядом дельфины, ничего не случится. И Алиса это знала, к тому же она была отличным ныряльщиком и могла три часа дышать под водой – для этого надо только проглотить пилюлю.
Алиса нырнула. Сверху вода была голубой, солнечной, с бликами, глубже она зеленела и темнела. Из глубины поднимались волосы длинных водорослей, рядышком проплыла медуза, и Алиса отпрянула, чтобы не обжечься. Дельфины крутились по соседству, гоняли стайку серебряных рыбешек. Алиса опустилась к самому дну. Гришка скользнул рядом – не хотел терять Алису из виду. Алиса обогнула скалу, за ней открылась громадная ниша, словно гигант начал выгрызать нору в скале, но передумал.
Это место Алисе понравилось. Хорошо бы, подумала она, найти здесь галеру или даже затонувший город.
Издали легко было убедить себя, что обломки скал – руины дворцов, но, оглядев их, Алиса разочаровалась и решила подниматься на поверхность – великого открытия не произошло.
Только прежде стоило осмотреть длинную скалу в самой глубине ниши, заваленную каменными глыбами.
Казалось, кто-то обтесал скалу, прежде чем кинуть сюда. А потом она обросла ракушками и лишайниками.
Алиса отодрала мидию и удивилась: под ракушкой оказалась матовая ровная поверхность, похожая на металлическую.
Алиса медленно проплыла вдоль всей скалы. И где бы она ни скребла ее, везде была такая же гладкая поверхность.
Сначала Алиса решила, что это потонувшая когда-то подводная лодка, но она никогда не слышала, чтобы подлодки были похожи на миндальный орех метров в двадцать длиной.
А вдруг это космический корабль?
Такая мысль Алисе понравилась. А почему бы и нет? Нашли же космический корабль, который упал на Землю триста тысяч лет назад в пустыне Калахари!
Но в космическом корабле должен быть люк.
Поиски люка заняли минут двадцать. Дельфинам надоело присматривать за подругой, и они поднялись выше. Иногда Алиса видела их тени, проносившиеся сверху.
Люк было трудно найти не только оттого, что он зарос ракушками, но и потому, что рядом с ним когда-то упал обломок скалы и намертво его заклинил.
Вытащить клин было нелегко, но когда Алиса наконец отвалила камень и соскребла ракушки, она увидела тонкую линию –
1 2 3 4 5 6